Без

Просьба от Кинана? Не помню, когда в последний раз он просил меня о чём-то. Но, конечно, я соглашаюсь, ведь чувствую вину, которая закралась глубоко в меня, не готовая выйти. И, раз на то пошло, я хочу попытаться остаться для него любимой младшей сестрёнкой.

— Чего ты хочешь? — мягко спросила я, поднимая на него взгляд. Яблоки его глаз ярко засветились, когда он увидел решимость в моём взгляде.

— Мне придётся лежать в больнице не меньше недели, ты ведь знаешь маму, — намекающе проговорил он, но отсылку я так и не поняла, поэтому выгнула бровь. — Останься со мной, не улетай в Майами.

Ого.

— Кинана, ты просишь о невозможном, — усмехаюсь я, пока не вижу, как брат начинает злиться. — Ты же знаешь, что каждое лето я спешу в South Beach, там все мои друзья, воспоминания. А ещё ты отлично знаешь, что я хочу там остаться в этом году, но перед началом учёбы насладиться летом вместе со всеми. И с тобой.

Не думаю, что мои слова как-то повлияли на него, потому что как только я договорила, он аккуратно оттолкнул меня, смотря куда-то в потолок.

Нужно запомнить самое главное — Кинан Кроуфорд никогда не обижается, он думает над тем, как отомстить. И чаще всего одним из вариантов становится молчание, игнорирование и стопроцентный холод. И как же я ненавижу его холодное сердце.

Ехали мы к госпиталю всего три минуты, но я уже успела почувствовать себя неуютно и захотеть провалиться сквозь землю. Врач, сидевший рядом с нами, смотрел на меня так, будто я только что убила его семью. А Кинан смотрел на него так, будто врач ударил меня, и он собирается его убить. Правда, Кинан, всегда не любил, когда рядом со мной находилась мужская компания, даже врачи. Поэтому у меня до сих пор нет парня, и мне остаётся лишь мечтать об отношениях в подростковом возрасте. Хотя я не уверена, что они у меня вообще когда-нибудь появятся.

С чего бы моему брату быть так обеспокоенным моими отношениями с парнями? Он ведь спит с девушками, встречается с ними, а я ничего не говорю. Потому что мне всё равно. Почти. Иногда я думаю, что он лежит в кровати с красивой моделью, и мечтаю, чтобы на её месте была я. Но это просто отголоски детской ревности. Это он на меня так повлиял своим дурацким контролем.

Кинан всё так же молчал, пока его выносили из машины, а я плелась за ним, чувствуя, что должна быть рядом. Но не постоянно же.

Через некоторое время мне позвонила мама, спросив, где я нахожусь. Точнее, где находятся мой брат и я. Не пришлось ждать и пяти минут, прежде чем я услышала её громкий голос. Ей не чужды эмоции напоказ. Похоже, она сильно волнуется за Кинана.

— Ради бога, Диана, он всего лишь сломал руку. Нет ничего серьёзного, — послышался голос папы, он пытался успокоить маму, которая практически бежала мне навстречу.

— А если бы он разбил голову? Он ведь упал с лестницы! С лестницы, Джонатан.

Мама быстро подошла ко мне, тяжело дыша и доставая телефон.

— Куда увезли моего мальчика? И почему ты поехала с ним, я ведь могла сама? — Конечно, ведь ты любишь его больше, чем меня.

Закатив глаза, я указала на двери одного из кабинетов. Скорее всего, его осмотрят снова, сделают новую перевязку и расскажут много неинтересного про перелом.

— Твоего мальчика увезли туда, мама, — вздохнула я.

— Тогда я пойду к нему, узнаю, что ему нужно, а вы поедете в его квартиру и соберёте его вещи, чтобы он мог комфортно чувствовать себя в больнице. Ясно, Джонатан? — командным тоном велела мама, и не успела я даже ответить или попрощаться, как она сорвалась с места, залетев в двери госпиталя.

Моё настроение явно отражалось на лице, и папа, как никто другой, заметил это, подошёл ко мне и обнял за плечи.

— Лея-светик, всё нормально? Ты испугалась?

И как всегда, папин тон мгновенно успокаивал меня. Так было с детства, когда он дал мне понять, что я в безопасности, когда он рядом. Он ведь мой папа. И все всегда говорят, что я папина девочка. Это правда. А вот Кинан — маменькин сыночек, и это смешно, учитывая его возраст и статус.

— Не скажу, что всё хорошо, потому что Кинан сейчас в больнице, — повела я плечом, и тут же почувствовала тёплые руки отца на своих щеках.

— Этот… твой брат стал избалованным из-за отношения его матери. Поверь, с ним всё будет хорошо, он и не такое переживал, — вздохнул он, целуя меня в макушку, как маленького ребёнка. — Но я спросил у тебя, всё ли хорошо?

Папа умеет выведывать правду.

— Знаешь, Кинан попросил меня остаться здесь, а не поехать в Майами, и я не знаю, что делать, — сказала я, чувствуя себя виноватой перед братом.

— Почему? — нахмурился папа.

— Наверное, он почувствовал, что между нами всё начинает налаживаться после последней ссоры, поэтому решил побыть наедине.

Папа уставился в точку позади меня. Он что-то обдумывал, хмуря брови.

— И что, ты этого хочешь?

— Если скажу «да», совру. Ты ведь знаешь, я очень жду поездки туда, — трагично проговорила я.

— Тогда лети сама, Лея. Мы с мамой не заставляем тебя сидеть с Кинаном. Тем более, он не маленький ребёнок. Думаю, внимания Дианы ему более чем достаточно.

Внутри заполыхала неслыханная радость, от которой я подпрыгнула в объятия к папе.

— Спасибо. Я очень хотела бы поехать туда со всеми вами.

— Прости, что мы заняты на работе, а твой брат до сих пор остаётся трудным подростком.

Знаю, что я не лучшая сестра в мире, но на моём лице расплылась улыбка.

— Давай съездим к Кинану домой и соберём его вещи?

***

Снова та же дорога, которую я, кажется, запомню надолго. Папа остановился у того же холла, а я вышла на ту же дорогу. Папин телефон зазвонил, и он с вопросительным взглядом удалился на несколько метров поговорить. Я лишь пожала плечами, осматривая улицу. Сейчас было довольно жарко, потому что солнце стало выходить из-за туч, которые не давали насладиться теплом. Теперь жалею, что хотела его увидеть. Хотя кто я такая, чтобы хотеть чего-то от солнца? Кто-то не может его увидеть. И никогда не увидит. Разве что перед смертью. А кто-то не может под него выйти. Это ужасно.

Папина ладонь легла на моё плечо. А поняла я это по его особенно осторожному прикосновению. Он с грустью посмотрел на меня.

— Мне срочно нужно ехать на работу. Ты не будешь против, если пойдёшь в квартиру одна и соберёшь вещи для своего брата?

Настроение испорчено на весь день.

Сколько ещё неудач произойдёт со мной за этот день? В Майами мы не поехали, я сломала Кинану руку, едва не убив его, а теперь и с папой побыть не могу. А была надежда. Крошечная.

— Мы ведь так редко видимся, — неуверенно прикусила я губу, чем растрогала отца и заставила его нахмуриться.

— Давай так: сейчас я поеду на работу, чтобы заработать побольше денег, потому что мне обещают вложиться в новое оборудование из Израиля, а потом мы все вместе поедем к океану, как ты и хотела?

Папа всегда умел меня уговорить. И не только меня. Слишком уж он хорош в детской психологии.

— Ладно. Тогда дай мне ключи и скажи, какая квартира, — прищурилась я на отца, чем вызвала у него милую улыбку.

— Тысяча третья дверь. И не квартира, а пентхаус, — уточнил отец, а потом передал мне ключи и быстро сел в свой Порше, уезжая, не давая мне даже секунды для размышления.

— Вам помочь, мэм? — раздался возле меня голос мужчины-дворецкого.

— Нет, думаю, разберусь сама, — я довольно позвенела ключами в руках, на которых был расположен то ли код, то ли эмблема комплекса. Мужчина кивнул и открыл, казалось, дорогую дверь.

Конечно, я жила в роскоши всю свою жизнь, но я никогда не хотела иметь имя, переданное от мамы и папы, потому что дом, в котором живу я — родителей, а в будущем у меня будет своё жильё, и я не хочу быть снобом, каковой меня считают сейчас.

Поднявшись на знакомый этаж, я не хотела долго рассматривать место нашей встречи и, быстро открыв стальные двери, удивлённо оглядела чистую и приятно пахнущую квартиру.  Я ожидала всего: разбросанных носков, бутылок из-под алкоголя, грязной посуды, но никак не чистоты. И тем более я не ожидала увидеть такую простую, но в то же время стильную квартиру — современный уютный лофт. Даже стоя в конце коридора, я могу увидеть свет, исходящий из панорамных окон с оботками, как в замке.

Улыбка сама собой появилась на лице. Всё из-за воспоминаний.

***

Лее десять, Кинану двадцать.

— Почему ты постоянно строишь замки? Есть много разных фигурок, — внезапно спрашивает меня Кинан, пока я выстраиваю свой воображаемый дом.

— Потому что я хочу жить в замке, — пожала я плечами.

Брат наклонился ближе, рассматривая мои строения.

— Почему?

— Они красивые.

— И всё? Есть много разных красивых домов, — настаивал он. — Замки — все старые.

— В мире есть много всего разного, — посмотрела я на него, — но я хочу то, что меня привлекает.

— Тебе десять лет, малыш, ты не можешь определиться, что именно тебе нравится. Через десять лет ты забудешь об этом, у тебя будут другие увлечения.

— А вот и нет. Поспорим? — выпалила я, заканчивая строительство своего королевства.

— На что?

— Если через... допустим, семь лет, мне не перестанут нравиться замки, ты мне его подаришь.

— Замок? — удивлённо посмотрел на меня брат, и я улыбнулась.

— Да.

— Хорошо, а если перестанут?

— Тогда я набью татуировку, как у тебя, — указала я на его руки, полностью забитые чернилами.

— Я сам выберу? — спросил он, глядя на меня.

— Ну да, мой ведь проигрыш, —  не по-детски закатила я глаза, чем рассмешила Кинана.

— Хорошо, малявка.

***

Пройдя чуть дальше, я с интересом осмотрела кирпичные стены и множество цветов. Они были настоящими. Не верю, что он может за ними ухаживать. Да и чистоту в доме поддерживать тоже. Наверняка нанял уборщицу.

Найдя небольшую сумку, я стала ходить по пентхаусу, собирая всё необходимое. А потом очередь дошла до гардеробной. Я вошла туда, включив свет. Все стеклянные шкафы и полки осветились подсветкой, и я с любопытством оглядела всю комнату. Вещей было не так много, чтобы делать для них гардеробную. Сюда можно было бы поместить и мои вещи. Но зачем это Кинану? Я буду только мешать.

Закидывая вещи, я заметила в укромном уголке шкафа кружево. Если бы я жила здесь, не полезла бы в этот уголок, но мне было любопытно. Схватившись за него пальцем, я вытянула интересную кружевную вещь: трусики, женские. Недолго думая, я снова полезла туда, доставая уже бюстгальтер.

Ясно.

Я фыркнула, выбрасывая всё к чёрту, и с раздражением вышла из комнаты. Где-то за дверью комнаты хлопнула дверь. Мне не показалось. Может, это соседи? Или Кинан? Нет, Кинан точно не встал с кровати без маминого разрешения.

Но мне не пришлось выходить из комнаты, чтобы посмотреть, кого принесло, потому что в комнату ворвалась молодая девушка. Она ожидала увидеть здесь кого-то, но точно не меня.

— Вы кто? — тут же переспросила я.

Её глаза округлились, а после в них возникли злость, ярость, обида. Что происходит?

— Вот тварь. Ты и он, — прошипела она, подходя ко мне, будто хозяйкой дома была она, а не Кинан.

— Чего? — нахмурилась я.

Её зоркий взгляд стал недобрым, и я подумала, что она набросится на меня. Точнее, она так и сделала. Стала подходить ко мне, и я даже не успела пригнуться, как ощутила на своей щеке жаркий удар ладонью. Всплеск был, как от воды. Она точно не собиралась меня жалеть.

— Коза, — выругалась она, снова замахиваясь на меня, но на этот раз я перекатилась в сторону гардеробной, снова забегая туда. — Выходи! Начищу твоё смазливое личико. Что он нашёл в тебе? Обычная серая мышка, да ещё и школьница, — прокричала она в дверь, рассматривая меня. Да, дверь была прозрачной. И это мне больше всего не нравилось.

— Да кто ты такая? Сумасшедшая! — выпалила я, нащупывая телефон в кармане кофты.

Блондинка сжала челюсти, подходя к двери настолько близко, что мне снова показалось, будто она рядом.

— Я Валерия. Ничего не говорит?

Тяжело вздохнув, я ещё раз оглядела её.

— Нет. Я не знаю тебя. Зачем ты ударила меня? — обиженно сказала я.

— Спишь с моим парнем, так ещё и спрашиваешь? — рыкнула она, ударив по двери так, что та едва не треснула.

Выгнув бровь, я стала складывать пазлы в голове, желая понять, о ком речь. Очевидно, она перепутала меня с кем-то. Но чья она девушка? Стоп...

— С твоим парнем? — переспросила я, надеясь, что она назовёт другое имя.

— С Кинаном, дура! С кем ещё? — закричала она, начиная колотить в дверь.

Страх стал закладываться комом в горле, и я быстро напечатала сообщение папе о том, что в квартиру ворвалась какая-то сумасшедшая и хочет убить меня.

Но не погладить по головке — это уж точно.

— Кинан — мой брат, — сжав челюсти, проговорила я, прижимая руку к щеке. Она горела, как будто к ней прижали зажигалку.

Валерия с явным подозрением отошла от двери, оглядывая меня. Пыталась понять, похожа ли я на брата. Что ж, это провальный вариант, потому что мы совсем не похожи. Как две разные вселенные.

— Врёшь? — прищурилась она.

— К сожалению, нет. Я Лея. Если ты его девушка, почему не знаешь, что у него есть школьница-сестра? — я уже начинала злиться, но одновременно сдерживала слёзы. Мне было обидно, что Кинан не рассказывал мне о своей девушке. Я даже не знала, что у него есть сестра. Вот так за несколько месяцев вся связь разрушилась.

— Чёрт, — выругалась она, хватаясь за волосы на затылке. Её поведение было слишком странным. Валерия часто покусывала губу, дёргала волосы на голове. Была на взводе. Интересно, если она наркоманка? Родителям это не понравится. — Прости, я не знала. Просто увидела тебя, и всё, крыша поехала.

Да, я вижу. Не поехала, полетела.

— Могла просто спросить, а не с кулаками кидаться. А я же в два раза меньше тебя.

Она посмотрела на меня, и я сжала губы, переводя разговор в другую сторону:

— Подумала, что мой брат изменяет тебе? — спросила я, всё ещё стоя за дверью.

Девушка грустно кивнула, оседая на пол. Похоже, её не один раз предавали.

— Он в больнице, а я приехала за его вещами.

Услышав мои слова, Валерия оживилась, встала и подошла к двери.

— Что с ним? Почему я не знала?

— Ничего страшного, просто руку сломал, — со смущением проговорила я, почувствовав вибрацию телефона. Папа ответил, что позвонил маме, и они сейчас же приедут.

«Кинан тоже хочет приехать»

Прищурившись, я откинула телефон в сторону, не желая знать о нём подробностей. Пусть приезжает. Только когда я уеду.

— Что? Как? В какой он больнице? — выпрашивала блондинка, чем странно удивила меня. Значит, любит. Волнуется.

— С ним мама, не волнуйся.

Собрав всю смелость, я вышла из гардеробной. Валерия всё так же растроенная, отошла в сторону и села на кровать. Заплакала.

Чего это она?

— Что такое? — спросила я её, садясь рядом. — Рука быстро заживёт, — сказала я, не понимая причины её внезапных слёз.

— Мы с ним расстались, — всхлипнула девушка.

— Наверное, это очень обидно.

— Тебя никогда не бросали? — Я покачала головой. — Повезло тебе, — ещё больше заплакала она, что заставило меня прижать руки к её плечам в утешающем жесте.

— Давно вы расстались? — поинтересовался я.

— Пару дней назад. Но я так этого не хотела, он считает меня психичкой, поэтому и бросил. Как мне измениться ради него? Как?!

Психичкой она точно была. И почему-то мысль о том, что Кинан бросил её, нравилась больше, чем то, что он был счастлив в отношениях с ней. Опять эта ревность. Она начинает переходить все границы. И почему я ревную его? Я ведь становлюсь такой же, как он.

— Раз не хотела, почему не сказала?

— Да я говорила! И сегодня пришла, чтобы сказать! А тут… ты, прости, — расстроенно извинилась она.

Похоже, Валерия хорошая девушка, просто со своими тараканами. Они похожи с Кинаном, им бы быть вместе.

Через слёзы и рыдания Валерия внезапно посмотрела на меня, будто я та самая причина, по которой она рассталась с Кинаном. По рукам даже прошлись мурашки.

— Ты же его младшая сестрёнка, может, ты поможешь нам сойтись?

Прикусив губу, я взглядом дала ей понять, что это предложение мне не нравится. Она схватилась за мою руку, прожигая меня взглядом своих синих, как океан, глаз.

— Мы с ним плохо общаемся, знаешь ли…

— Прошу! Просто скажи, что я не психичка, что я его люблю! — настаивала она, заставив меня подняться с кровати и уйти отсюда побыстрее.

— Не хочу. Тебе пора.

Пухлые губы девушки сжались в тонкую линию, выдавая её явное недовольство. Хоть бы снова не накинулась.

— Тебе сложно? Или у него уже есть новая девушка, а ты мне ничего не говоришь? — стала нервно проговаривать она, и встала с кровати, смотря на меня сверху вниз в силу своего роста.

— Валерия, я абсолютно ничего о нём не знаю, мы не общались полгода. И я не собираюсь возобновлять наше общение.

Странно, что буквально пару часов назад я была готова оказаться на месте Кинана, лишь бы ему не было больно. Но его приступ контроля снова всё испортил и доказал, что он не изменится.

— Я хочу вернуть его, но мне никто не может помочь, понимаешь?

Ну да, конечно, я понимаю, ведь у нас были отношения.

К счастью, мне не приходится с ней продолжать разговор, потому что приезжает папа. Он нервничает как никогда, и я не знаю, что вызвало такую реакцию: моё сообщение или проблемы на работе. Но он накричал на Валерию, сказал, что ей не следовало врываться в чужую квартиру, хоть она и бывшая его сына. Он был вне себя. Но его можно понять: его дочь побили, и в дом ворвались, пока я была одна.

— До свидания, — попрощалась Валерия со мной и папой. Но папа проигнорировал её слова и закрыл дверь на замок. В его руках звенела вторая пара ключей, которые он отобрал у Валерии.

— Не нужно было тебя отпускать одну. Чем я только думал, — устало произнёс папа, потирая переносицу. — Она сильно тебя ударила? Будет синяк.

Я обняла папу, пытаясь его успокоить. Странно, что он ещё не позвонил в полицию и не подключил свои связи, чтобы разобраться с Валерией.

— Ты не знал, что Валерия — девушка Кинана? Они долго встречались.

Мне нужна информация.

— Нет, малышка, не знал, но подозревал. Недавно в новостях засветились Кинан и какая-то девушка в клубе. Возможно, это была Валерия, чёрт бы её побрал, — снова разнервничался папа.

Папин телефон уже привычно зазвонил, и он недовольно поднял трубку. Его глаза быстро перемещались, пока он слушал собеседника.

— Как разгромил? Что?! Пусть его задержат врачи или кто-нибудь! С Леей всё нормально.

Я с интересом встала на носки, подслушивая разговор.

— Едет сюда? Диана, угомони его, господи, — вздохнул папа, и ему что-то крикнули в трубку, после чего вызов сбросился.

— Что случилось?

— Твоему брату сказали, что тебя ударили, и он слишком бурно отреагировал. — Папин взгляд переместился на меня. — Он едет сюда.