35
Он что-то лопотал, глядя на меня огромными карими глазами, от которых я таяла и которые разбивали мне сердце. Сойер был ужасно похож на своего дядю. Ну, технически он был похож на мать, только вот мать была копией своего брата. Не стоит говорить, что всем троим повезло с генетикой.
- Он просто красавчик, Анна.
Она забрала у меня из рук Сойера и дала ему бутылочку.
- Он похож на Чонгука. Будем надеяться, что он унаследует дядины мозги, но не его поведение.
Мы встретились в маленьком греческом ресторанчике в пешей доступности от квартиры Анны и Эвана. Должно быть, они тут завсегдатаи, поскольку хозяин взял Сойера из рук Анны, как только она вошла, и зацеловал. Кроме того, на столе появилось с полдюжины блюд раньше, чем мы успели сделать заказ.
Я сомневалась, связаться мне с Сэм или с Анной, но в итоге выбрала Анну. Сэм была закрытой, словно банковский сейф, когда разговор заходил о Чонгуке. Она была очень ему предана, поскольку работала на него и была лучшей подругой Пейтон. Я не говорю, что Анна не была преданной своему брату. Однако мне казалось, что она сделает так, как лучше для брата, пусть даже это значит, что придется рассказать историю, которую Чонгук не хотел бы рассказывать.
- Я надеюсь, ты не возражаешь, что я позвонила?
- Возражаю? Да можешь звонить мне каждый день. Я обожаю этого малютку, но начала сюсюкать даже со взрослыми. Мне нужен повод почаще выбираться из дома, снять привычные свитера и помыть голову раньше восьми вечера.
Мы немного поговорили о том о сем, о ребенке, о планах на осень и даже о некоторых продуктах, над которыми трудились в «Чон Индастрис». Я решила, что мне будет неудобно с бухты-барахты задать свой вопрос, но Анна меня опередила.
- Можно я задам личный вопрос? - спросила она.
- Конечно.
- Мой брат чем-то тебя обидел? Поэтому вы больше не вместе?
- Вообще-то да.
- Я так и думала. Что натворил этот идиот?
Я ответила с каменным лицом:
- Порвал со мной.
Она казалась по-настоящему шокированной.
- Но почему?
- Понятия не имею. Отчасти именно поэтому я и хотела с тобой пообщаться. Он порвал со мной, а теперь дежурит каждый вечер у моего дома.
Анна поморщилась:
- Что-что он делает?
Я рассказала ей всю историю, хотя, учитывая, что я рассказываю все это вслух впервые, и казалось, что не хватает некоторых фрагментов, зато я осознала, что некоторые фрагменты были очень важными.
Когда я закончила, ребенок уснул, и Анна аккуратно положила его в коляску. Я удивилась, увидев слезы на ее глазах, когда она снова уселась за стол.
- Теперь все понятно.
- Что понятно?
Крупные слезы потекли по ее щекам.
- Он считает, что не защитил Пейтон, а ты так волнуешься из-за безопасности. Он не считает себя героем, просто не может остановиться.
После этого она мне рассказала. Анна посвятила меня во все детали, которых мне не хватало, начиная с визита детектива Балзамо и заканчивая ножиком Чонгука с рукояткой из ореха, ну и про Эдди. Когда она закончила, мы обе плакали в голос. Мне было ужасно жаль Чонгука. Страшно потерять любимого человека, но, узнав, что ее убили ножом, который он сам по собственной воле отдал убийце, Чонгук наверняка винил себя в смерти Пейтон. Он не защитил ее. О господи!
Мы с Анной вышли из ресторана, взявшись за руки. Она катила коляску в сторону своего дома.
- Не хочешь войти? Может, бокал вина?
- С радостью, но, может, в следующий раз.
Анна кивнула.
- Ловлю на слове.
- Не придется. Я в любом случае буду на связи.
Мы обнялись, как давно потерянные друзья.
- Что ты будешь делать? - спросила Анна.
- Не знаю. Мне нужно подумать.
- Я понимаю.
- Можешь оказать мне любезность? Когда будешь говорить с братом, не говори ему, что ты мне все рассказала. Я все еще надеюсь, что он сам во всем признается. Думаю, я просто неправильно вела себя, пытаясь заставить его открыться.
- Разумеется. Надеюсь, все у вас будет хорошо. Я правда надеюсь.
Спасибо, Анна. За все.
Я пошла прочь, наконец поняв, почему Чонгук считал, что он мне не подходит. Теперь нужно было, чтобы Чонгук понял, что он очень даже мне подходит.
* * *
Чонгук занял свой пост в девять вечера. Интересно, он вообще работает? Все ночи напролет он торчит, охраняя мой дом. Вряд ли после этого можно весь день работать.
Я подождала час, пока не подготовила все необходимое, а потом пошла вниз без предупреждения.
Завидя меня, он вскочил:
- Все нормально?
- Просто тяжелый вечер. Не возражаешь, если я посижу тут немного с тобой? - Я протянула ему тарелку. - Вот, печенье испекла.
Он изучил мое лицо, явно не понимая, что я затеяла. Увидев, что я говорю искренне - а вечер правда выдался нелегким, - Чонгук кивнул.
- Конечно.
Сначала разговор тянулся очень медленно, потому что мы оба не знали, что сказать. Я расспрашивала его о работе, а он о моих перспективах. Я весьма туманно отвечала, что обдумываю разные варианты, но в конце концов подняла-таки тему, ради которой все затевалось. Повисла пауза, и я глубоко вдохнула и шумно выдохнула.
- Не знаю, закрыла ли я дверь.
- Сегодня?
Я покачала головой:
- Нет. Когда к нам вломились в квартиру. Ключ висел на длинной красной ленточке, которую я носила на шее. Я уходила последней и должна была запереть дверь, но не помню, заперла ли. Вот почему теперь я трижды проверяю перед уходом.
- Ты была ребенком.
- Я знаю. Да и по соседству ограбили с десяток домов. Кое-где отсутствовали следы взлома, в других местах ломали окна или двери. Наверное, их бы не остановила и закрытая дверь. Они были внутри, когда мы вернулись домой. Полиция сказала, если воры решили влезть куда-то, то они все равно влезут так или иначе. - Я пожала плечами. - Но сегодня я снова силилась вспомнить, закрыла ли тогда дверь. Я проигрывала мысленно события того дня, пытаясь вспомнить.
Чонгук обнял меня:
- Что я могу сделать?
- Ничего. Но вот поговорила, и стало лучше, правда.
Он обнял меня сильнее:
- Спускайся в любой момент. Я здесь от заката до рассвета.
Я услышала улыбку в его голосе и повернулась, желая ее увидеть. Я так скучала по его улыбке. На долю секунды я увидела, что его чувства ко мне никуда не делись, просто он похоронил их очень-очень глубоко, я могла уловить лишь отблеск этих чувств прежде, чем они снова ускользнули.
Я решила, что для первого раза достаточно, поэтому заставила себя подняться.
- Пойду спать. Спасибо, что выслушал, Чонгук.
- Обращайся.
- Я оставлю тебе тарелку. Раз копам достаются бесплатные пончики, то я решила, что по крайней мере могу угостить своего телохранителя печеньем.
Я пошла домой, а потом обернулась. Было так волнительно поймать его взгляд на своей заднице, что я чуть не забыла, что хотела сказать.
- Почему ты мне не пара, Чонгук?
Однажды я выужу из него признание. Но не сегодня.
* * *
Так продолжалось неделю. Я приносила ему что-то вкусное, потом мы еще час или два сидели на каком-то крыльце через дорогу от моего дома. Каждое утро, когда я просыпалась, на пороге моей квартиры стояла пустая тарелка.
Это благоприятно сказалось на моем сне. Я никогда не спала лучше, как сейчас, зная, что кто-то следит за мной, словно ястреб. Я начала думать, что он никогда не признается. Казалось, Чонгуку нравилась наша вновь восстановленная дружба. А вот мне нет. Я решила, что стоит надавить побольше.
Ночь была дождливой. Я приготовила кексы и вышла на улицу, чтобы предложить ему ежедневное угощение. Чонгук надел ветровку с капюшоном. Чистое безумие сидеть на улице под дождем, но это прекрасная возможность для меня.
Я открыла большой зонт и уселась на мокрые ступеньки, держа над нами зонт.
- Привет.
- Сегодня на улице неуютно.
- Ну, это должно было в конце концов случиться. И так последние несколько недель стояла хорошая погода.
Теплый не по сезону ветер донес до меня запах туалетной воды Чонгука и напомнил о ночах, проведенных вместе. Его грудь поблескивала от пота, должно быть с потом выступила и туалетная вода, которой он побрызгался утром. Я хотела наклониться и вдохнуть. Но не могла. Это невыносимо.
Я теряла терпение, поэтому приглашение прозвучало иначе, чем я планировала.
- Пошли внутрь! - выпалила я. - Не нужно сидеть тут всю ночь.
Такое впечатление, что Чонгук не ожидал услышать подобного. Он уставился на меня. Неужели он совсем слепой? Неужели он думает, что мы так и будем сидеть по ночам напротив дома, а я буду приносить ему выпечку?
Он не ответил, и я повторила:
- Пошли внутрь. Это глупо. Идет дождь, а у меня в паре шагов отсюда сухая квартира. Можешь сторожить на диване всю ночь, если хочешь. Просто пошли внутрь.
Милое приветливое выражение, которое я ожидала увидеть после наших ночных посиделок, сменилось каменным равнодушным лицом, с которым он меня бросал. Я знала, что будет дальше, но не собиралась больше идти у него на поводу.
- Не думаю, что это хорошая идея, Лиса.
Я встала.
- А я думаю.
- У нас сейчас отличные отношения. Не хочу, чтобы у тебя были какие-то ложные представления.
Он сам-то верит в эту фигню?
- Отличные отношения? А кто мы друг другу, Чонгук? Скажи мне.
Его челюсть напряглась.
- Друзья.
Я видела, что он снова закрывается, но мне было плевать. Моим эмоциям нужен был выход. К несчастью, они обрушатся сегодня на Чонгука.
- А я не хочу, чтобы мы были друзьями! - закричала я. - Мы никогда не были друзьями.
Я не собиралась ставить ему никаких ультиматумов сегодня, но все к тому шло.
Час пробил.
- Я не могу тебе дать большего, Лиса. Я уже говорил.
- Можешь. Вот только твои слова и поступки противоречат друг другу, а меня всегда учили верить тому, как люди себя ведут, а не тому, что они говорят.
Чонгук провел рукой по мокрым волосам.
- Ты хочешь от меня то, чего я тебе дать не могу.
- Я хочу тебя. Вот и все. Я не хочу, чтобы кто-то охранял меня, сидя под окнами, и был при этом моим другом. Я хочу, чтобы кто-то был со мной.
- Я не могу.
- Не можешь или не будешь?
- А какая разница? Результат-то один.
- То есть тебе хочется именно этого? Будешь сидеть тут ночь за ночью? А что произойдет, когда я начну приводить домой парней, чтобы потрахаться?! - Я видела, как внутри него закипает гнев, но решила, что, может, так удастся пробить броню. - Что тогда будет? Вы пожмете друг другу руки, и ты спросишь его, сколько времени ему понадобится, чтобы мог сделать перерыв и оставить пост?!
- Перестань, Лиса!
Я была расстроена, что не могу достучаться до Чонгука.
- Знаешь что? Я перестану. Поскольку с меня хватит. Ты меня не хочешь. Отлично. Только не говори, что я тебя не предупреждала. Можешь торчать тут и дальше, а я начну приводить парней на ночь. - Я наклонилась и нанесла последний удар. - И оставлю окно открытым, чтобы ты слушал.