6 глава
"Иногда единственный способ остаться в живых — это умереть в чьей-то памяти."
— Чак Паланик
....
Прошла неделя.
Неделя тишины, пустоты и боли.
Я не выходила из квартиры. Не открывала окна, не включала свет.
Шторы были задернуты так плотно, словно мир снаружи давно умер, и только я одна осталась в этом гниющем коконе.
Комната превратилась в отражение моей души — воздух застоялся, вещи валялись повсюду, будто здесь прошёл ураган. Кровь засохла на подушке, где я не спала уже трое суток. На кухне стояли нетронутые тарелки с холодной едой, которой я даже не касалась.
Я не считала дни. Только часы. Только удары сердца — не из жизни, а из привычки.
Однажды я всё-таки включила ноутбук. Руки дрожали.
В строке поиска — те же слова, что и тогда: «Сделка с дьяволом».
Тысячи ссылок: сайты с дешёвыми заговорщиками, блоги людей, которые «говорили с преисподней» по Zoom, и древние страницы, покрытые цифровой пылью.
Но того самого сайта не было.
Его не существовало. Ни одной зацепки. Ни одного упоминания.
Словно он исчез. Или… никогда и не существовал?
Мурашки прошли по спине.
Что, если это и был тот самый знак?
Что, если это была не просто игра, не бред моей разбитой головы, а реальность?
Может, я действительно заключила сделку?
Может, именно поэтому он жив?
Но если так... почему он меня не помнит? Почему смотрит на меня, как на пустое место? Почему держит за руку её, а не меня?
Я не довела ритуал до конца. Не дочитала последние строки. Не затушила свечи.
Может, из-за этого что-то пошло не так.
Может, цена была другой.
Может, за его жизнь я должна заплатить собой.
Эта мысль поселилась во мне, как гвоздь в груди.
Я больше не спала. Не ела. Не дышала по-настоящему.
Иногда я сидела на подоконнике, обхватив колени руками.
Просто сидела. Не двигаясь.
За окном то лил дождь, то светило солнце, но мне было всё равно. Я не чувствовала ни тепла, ни холода.
Я больше не чувствовала ничего.
В пальцах я крутила зажигалку, чёрную, со стёртым логотипом. Нашла в старой куртке, которую не надевала с прошлой зимы.
До встречи с Дином я курила.
Тупо, по-детски. В подъезде, за школой, в парках.
Потом встретила его и я бросила.
Смешно, да?
Я смотрела на шрам на запястье.
Он уже не болел. Остался тонкой, бледной линией.
Но внутри… внутри резь только усиливалась.
Я помнила ту ночь. Когда сидела на полу и молила, чтоб все получилось.
"Я хотела, чтобы он был жив… И он жив. Счастлив. Так почему мне так больно?"
Телефон завибрировал.
Я вздрогнула. Словно звук вырвал меня из небытия.
На экране — мама.
Сердце сжалось.
— Литочка, ты как там? — её голос был тёплый, немного осипший. Она всегда так говорила, когда переживала. Почти шепотом. Словно боялась меня спугнуть.
— Всё хорошо, мама. Не волнуйся, — я попыталась говорить ровно. Но голос предательски дрожал.
— Хоть кушаешь?
— Да, не переживай. Со мной всё хорошо.
— Может, приедешь к нам? Погуляем. Приготовлю твой любимый пирог, с вишней.
Я закрыла глаза. На секунду представила: мамины руки в тесте, тёплый запах духов, кошка на подоконнике.
Но я уже не могла туда вернуться.
— Нет, спасибо… Мам… — я сглотнула. Горло сдавило, как петлёй. — Мам, я тебя люблю. Просто хотела, чтобы ты знала.
На том конце повисла пауза. Затем:
— Я тебя тоже, малышка. Очень. Слышишь?
Я сбросила.
Просто нажала на экран и уставилась в чёрное отражение.
Если бы она услышала, как я плачу, она бы всё поняла.
А я не хотела, чтобы она знала. Не хотела, чтобы она чувствовала эту боль.
Она не заслужила.
Я — да.
Я оделась — в старую куртку, в которой когда-то бегала по осеннему парку. Волосы не расчесала, просто спрятала под капюшон. Вышла на улицу.
Город встретил меня равнодушно. Холодный ветер бил по щекам, словно наказывал за всё, что я чувствую. Я шла по улицам, которые когда-то были домом. Мимо лавочек, на которых мы целовались. Мимо кофейни, где он впервые заказал мне латте с карамелью. Мимо здания, где он ждал меня с цветами после первого экзамена.
Я подошла к университету и остановилась. Сердце болезненно сжалось. В груди возникла тяжесть, будто на неё легли все воспоминания сразу. Здесь было всё. Начало. Надежда. Любовь. И… конец.
И вдруг я увидела её. Эту чёртову машину. Серебристая, немного поцарапанная сбоку. Машина Дина. Моего Дина. Я застыла. В голове зазвучал его смех, голос. Руки задрожали. Я сжала пальцы в кулак. Нет… Нет, чёрт, я не должна.
И тут дверь университета распахнулась, и на каблуках, как по подиуму, вышла она. Аселия.
В коротком платье, волосы — свободной волной по плечам, словно специально уложены, чтобы подчеркивать идеальные черты лица. Губы — аккуратно подкрашены, безупречно, как на рекламных фото.
Она увидела меня сразу.
Улыбнулась. Наклонила голову чуть вбок, как будто оценивая. И, как нарочно, направилась прямо ко мне.
— Привет, — произнесла она. Голос — мягкий, но с какой-то притворной теплотой. Как будто в нём прятался укол. Или я просто стала слишком чувствительной?
Я молчала. Просто смотрела.
В ней раздражало всё. Эта манера держаться. Спокойствие. Уверенность. Лёгкость.
Как будто ей вообще не пришлось пережить боль, как будто она не стояла на обломках того, что когда-то было моей жизнью.
— Я тебя помню, — продолжила она, чуть наклонившись вперёд. — Ты тогда в кафе устроила истерику.
Слова — острые, как нож. Без намёка на сочувствие. Только холодная ирония.
— Я просто… ошиблась, — выдавила я.
Слишком тихо. Слишком жалко.
— А ещё… — она сделала вид, что вспоминает. — Да, точно. Мы ведь учились вместе. До аварии. Ты была в моей группе.
Я кивнула. Неуверенно, будто извиняясь.
И тогда я увидела это.
На её пальце — кольцо. То самое.
Золотое, с крошечным тёмно-синим камнем.
Моё кольцо. То, что Дин хранил в бархатной коробке. То, что он хотел подарить мне.
Сердце болезненно сжалось, как будто кто-то сжал его кулаком.
Ася заметила, что я смотрю на кольцо.
— Дин сделал мне предложение, — сказала она почти буднично, будто сообщала, что купила новое платье. — Ну, парень, к которому ты лезла.
Она смотрела мне в глаза. Наслаждалась каждым словом.
— Я рада за вас, — прошептала я. Губы еле шевелились. — Я не лезла.
— Конечно, — усмехнулась она. И её усмешка была ядом.
Из сумочки она вытащила открытку — с блёстками, ленточкой и надписью золотом: «Мы ждём тебя».
— Вот, пригласительное. Оно было для другой девушки, но она уехала. Если хочешь приходи, мы же раньше учились вместе.
Я взяла.
Не потому что хотела. Не потому что была рада. Просто… не знала, как отказать.
Рука дрожала, но я улыбнулась. Та же фальшивая улыбка, которую надевают актёры в дешёвых спектаклях.
Маска.
Она развернулась и пошла к машине.
И тогда появился он.
Дин.
Он вышел ей навстречу, как в замедленной съёмке. Обнял.
Поцеловал её в висок — ласково, привычно. Именно так он встречал меня. Раньше.
Я замерла. Сердце упало куда-то в живот, и там превратилось в лёд.
Я отвернулась. Пошла прочь. Ветер трепал волосы, но я ничего не чувствовала. Ни звуков, ни запахов, ни боли в теле — только пустоту.
В первом же мусорном баке я выкинула пригласительное.
Даже не посмотрела, где и когда состоится свадьба.
Мне было всё равно.
— Ненавижу, — выдохнула я сквозь зубы.
Это было не просто слово.
Я не узнавала её. Это была не та Ася, с которой мы смеялись до слёз, писали шпаргалки и делились мечтами.
Эта Ася — чужая.
Холодная. Красивая. Победившая.
Именно тогда во мне впервые что-то щёлкнуло.
Что-то чёрное, тяжёлое. Но очень… живое.
Я бродила по городу до вечера. Проходила мимо улиц, по которым мы бегали под дождём, мимо лавочки, где мы ели мороженое в марте. Всё возвращалось. В каждой детали — он. Но теперь он принадлежал ей. И забыл меня.
Ноги привели меня в старый парк. Я села на лавку. Щёлкнула зажигалкой. Пламя. В отражении — я. Глаза пустые. Волосы растрёпаны. Живая, но мёртвая.
Я достала телефон. Набрала сообщение маме:
«Мама, я тебя люблю. Ты самая лучшая. Ни в чём себя не вини. Просто знай, я тебя очень люблю.»
Отправила. Сразу же.
Я посмотрела на небо.
— Чёртов дьявол… — прошептала я. — Я не этого просила…
Я встала. Ноги вели меня сами. Я знала, куда иду. Не боялась. Я боялась одного — что передумаю. Что снова остановлюсь. А я не хотела больше останавливаться.
Старое здание. 25 этажей. Раньше я боялась высоты. А теперь... я хотела быть выше боли.
Шаг за шагом я поднималась. Каждая ступень давалась тяжело, но я не сдавалась. Сердце билось где-то в горле. Руки дрожали, но я сжимала их в кулаки. Я дошла. Вышла на крышу.
Ветер был сильным. Холод пробирал до костей. Я подошла к краю. Снизу — огни города. Люди. Мир. Всё, к чему я больше не принадлежу.
Я закрыла глаза. И увидела. Нашу первую встречу. Его смущённую улыбку. Его пальцы, сплетённые с моими. Его «люблю». Аварию. Боль. Кровь. Ритуал. Его глаза — в которых нет меня.
Слёзы текли по щекам. Я подняла одну ногу, собираясь сделать последний шаг.
— Собираешь прыгать?
Я вздрогнула. Замерла. Голос. Мужской. Спокойный. Холодный.
Я не обернулась. Просто застыла.
— Довольно пафосное место, чтобы закончить, — продолжил он.
— Уходи, — прошептала я.
— Не уйду, — ответил он. — Мне интересно.
Я узнала голос. И тогда… я обернулась....