Глава 16
Роджер проснулся от странного ощущения тепла и... необычной твердости под щекой. Его сознание медленно возвращалось, и он осознал несколько вещей одновременно: он не в своей кровати, он лежит, прижавшись к чьей-то груди, а его лицо уткнулось в шею Оая.
Он резко дёрнулся, едва не потеряв равновесие, и скатился с колен призрака на холодный пол. Сердце колотилось где-то в горле.
Оай же уже бодрствовал. Он сидел с идеально прямой спиной, его единственный глаз был устремлён в пустоту, а лицо напоминало высеченную из льда маску. Но самый кончик его уха был подозрительно розовым.
Р-Я... ээ..
Роджер поднялся, отряхиваясь и избегая взгляда.
Р-Прости. Не знаю, как это вышло.
О-Ничего, — голос Оая был ровным, будто сквозь зубы. Он поднялся, отряхнул толстовку, хотя на нём не было и пылинки.
О-Книга ничего ценного не дала. И Мне пора к сожалению Пора.
И не дожидаясь ответа, он растворился в тени, оставив Роджера в одиночестве со свинцовым чувством неловкости в животе.
Следующие несколько дней они избегали друг друга. Но цель была важнее личных заморочек. Их следующая встреча в доме Роджера была деловой и натянутой. Оай вёл себя отстранённо, Роджер — сверхсосредоточенно.
Именно Оай, перечитывая свои заметки, снова наткнулся на ту самую страницу, которую не дочитал тогда.
О-Здесь что-то есть, — его голос прозвучал резко, привлекая внимание Роджера. — Упоминание зелья. Не для разрушения связи, а для... её трансформации?. Для возврата утраченного.
Это зажгло в них новую надежду. Они с головой ушли в работу. Две попытки оказались провальными: одно зелье взорвалось, окрасив потолок в ядовито-зелёный цвет, второе — пахло так, что пришлось неделю проветривать дом.Но Роджер не сдавался. Спустя неделю, в очередную ночь, проведенную среди котлов и реагентов, он торжествующе воскликнул, держа в руках склянку с дымящейся жидкостью цвета ярко розовой краски.
Р-Получилось! Смотри, цвет и консистенция полностью совпадают с описанием!
Оай, уставший и измазанный сажей, скептически взглянул на зелье. Он слишком жаждал избавления, чтобы быть до конца осторожным. В его памяти мелькнуло смутное воспоминание — он в спешке, пытаясь успеть за быстрыми действиями Роджера, бросил в котёл сморщенный корешок. Он подумал, что это корень маны, но теперь, глядя на готовый эликсир, его охватило сомнение.
О-Давай.
коротко сказал он, выхватывая склянку из рук Роджера.Оай залпом выпил содержимое.Первые секунды ничего не происходило. Оай стоял, прислушиваясь к ощущениям.
Р-Ну?
нетерпеливо спросил Роджер, ожидая увидеть, как проявится второй глаз или как спадут оковы магии.Вместо этого по телу Оая разлился жар, совсем не похожий на действие магии. Горячая волна ударила в голову, а затем прилила к низу живота. Он почувствовал, как кровь пульсирует в висках и... в другом месте. Его брюки внезапно стали тесны.
О-Что-то не так,— прошипел он, отшатываясь и прислоняясь к столу. Его дыхание участилось. — Роджер, это... это не то зелье.
Но Роджер, ослеплённый верой в успех, не видел тревоги. Он видел только реакцию.
Р-Не двигайся! Дай ему подействовать! Это должно быть так!
он шагнул вперёд, чтобы получше рассмотреть «преображение».Это была роковая ошибка.
Оай всегда был сдержан. Его эмоции, его желания — всё было заковано в лёд долгой службы и одиночества. Но любовное зелье не просто возбуждало. Оно стирало все барьеры.выжигало ту сдержанность дотла. А его выдержка к подобного рода чувствам была равна нулю.Единственный золотистый глаз вспыхнул не магией, а живым, диким голодом.Зрачок расширился, превратившись в бездну.
О-Я говорил тебе... отойди... — его голос стал низким, хриплым, полным неподдельной угрозы и чего-то ещё, гораздо более опасного.Но Роджер, наконец осознав, что что-то идёт не так, замер в нерешительности.Этой секунды вполне хватило.Оай двинулся вперёд с неестественной скоростью. Он не шёл — он навис над Роджером, отрезая путь к отступлению. Его рука с молниеносной быстротой вцепилась в запястье Роджера, прижимая его к стене. Хватка была стальной.
О-Ты не послушал...
прошептал он, и его дыхание, горячее и прерывистое, обожгло кожу Роджера. Второй, слепой глаз, казалось, следил за ним из темноты.
Р-Что ты... Отпусти!
О-Теперь поздно...