Пленник трона

В течение нескольких дней после того, как Таэхёна вывели из его камеры и предъявили перед советом, жизнь в королевстве вернулась к привычному ритму. Для большинства людей, присутствующих при этих событиях, маг был просто трофеем, экзотическим созданием, которое их король захватил и теперь демонстрировал как предмет своей власти. Однако для Таэхёна эта жизнь была невыносимой пыткой, которая ежедневно ломала его, кусочек за кусочком.

Но если в подземелье он был лишь обезумевшей тенью, то в королевских залах - он был призом. И каждый взгляд, который он чувствовал, каждое движение, которое ему позволяли делать, напоминало о его положении. Он был привязан, связан - не только цепями, но и взглядом Чонгука, который не отпускал его ни на секунду.

Король, как и обещал, начал своё "воспитание". В первый же день, после визита в совет, Чонгук приказал его привести к себе. Он был настойчив и безжалостен в своём подходе, не давая Таэхёну времени на раздумья или сопротивление. Король уже давно знал, что сила мага была его единственным козырем, и собирался использовать её на полную.

Когда Таэхён в очередной раз был приведён в зал, где стоял Чонгук, тот уже ждал его, спокойно расположившись на своём троне. Его взгляд был холоден, но в нем скрывалась и интерес, и некое удовлетворение от того, что он мог контролировать кого-то, кто был сильнее его. Он не стал сразу говорить - он просто наблюдал за Таэхёном, не скрывая своего превосходства.

- Садись, - приказал Чонгук, указывая на низкий табурет возле своего трона.

Таэхён стоял, сжав зубы, но молча поднимал взгляд. Он был измотан, его тело всё ещё болело от прежних пыток, но его глаза, хоть и тусклые, всё ещё не теряли своей горечи и сопротивления.

- Ты так и будешь стоять? - Чонгук усмехнулся. - Мне кажется, ты не понимаешь, в каком положении находишься.

Он жестом указал на табурет. Таэхён, не желая показывать свою уязвимость, сел. Он был слишком горд, чтобы поддаться сразу. Но в его сердце зреет ненависть к королю. И эта ненависть стала его силой, его последним утешением.

- Ты думаешь, что я буду долго ждать твоего покорения? - продолжил Чонгук, наблюдая за каждым его движением. - Ты принадлежишь мне, Таэхён. Не только как маг, но и как существо, которому не стоит надеяться на спасение. Всё, что у тебя есть, - это мой приказ.

Таэхён сжал кулаки. Чонгук знал, что маг не сломлен до конца. Знал, что его магия всё ещё сильна, и эта сила должна быть подчёркнута. Он был мастером игры в психику.

- Я оставлю тебя здесь на несколько дней, - сказал Чонгук с мрачной улыбкой. - Ты будешь подвергаться испытаниям. Ничего смертельного. Ты сам решишь, сколько сил у тебя осталось.

Чонгук сделал знак своим стражникам, и через мгновение в зал ввалилась группа солдат, держась настороженно, как будто они тоже не были уверены в том, что смогут контролировать Таэхёна. Они принесли длинную цепь, и Таэхён почувствовал, как её тяжесть ложится на его шею.

- Это символ твоего положения, - сказал Чонгук, подходя ближе. Он держал в руках серебряный ошейник - магический артефакт, который был способен подавлять магию владельца. - Ты будешь носить его. Это не просто украшение. Это ограничитель твоей силы.

Таэхён почувствовал, как холодная металлическая цепь ложится на его шею. Он не мог двинуться, не мог использовать магию - даже попытка была подавлена этим артефактом.

- Ты думаешь, что я сломаюсь под этой тяжестью? - тихо спросил Таэхён, не отводя взгляда от короля.

Чонгук наклонился вперёд, его лицо стало близким, почти угрожающим.

- Я не хочу, чтобы ты сломался, Таэхён. Я хочу, чтобы ты подчинился. Я хочу видеть, как ты смиряешься, как ты отдаёшь всё, что у тебя есть, и становишься тем, кем я тебя хочу видеть. Я буду ждать. А ты... ты научишься жить в этих оковах.

В этом моменте было что-то ужасное - не столько в словах короля, сколько в уверенности, что его желание было не просто капризом. Это было требование. И король был готов ждать, сколько угодно времени, пока не получит своё.

Таэхён почувствовал, как это ощущение, как тяжесть ошейника, начинает давить на его грудь. Он снова сжал кулаки, но ничего не сказал. Он не был готов сломаться. Он знал, что его борьба не закончена. Но теперь ему было ясно: Чонгук не был просто тираном. Он был хозяином, играющим в опасную игру, и если Таэхён не найдёт силы сопротивляться, он всё потеряет.

⸻

С первого момента, как Таэхён почувствовал вес ошейника на своей шее, его тело словно сжалось в несколько раз. Это было не просто металлическое украшение. Это был убийственный инструмент, способный выжать из него все силы, все остатки воли и магии. Серебряный ошейник с магическим подавлением - он ощущал, как каждое его дыхание становилось трудным и болезненным, как будто железо не просто лежало на его коже, а вонзалось в его тело, вытягивая из него последние силы.

Как только этот артефакт коснулся его шеи, его тело сразу же отреагировало: жар, который поначалу казался лёгким, быстро перерастал в страшное пекло. Таэхён почувствовал, как по позвоночнику начинает расползаться жгучая боль, как будто его нервные окончания начинают гореть. Каждое движение, которое он пытался сделать, приносило невыносимую боль. Он попытался сделать глубокий вдох, но воздух казался слишком тяжёлым, как будто этот ошейник сжимал его грудную клетку, не давая ему нормально дышать.

Боль становилась всё сильнее с каждым моментом. Таэхён хотел закричать, но не мог - голос застревал в горле. Его мышцы словно парализовало, и каждый жест причинял ему боль. Он не мог сосредоточиться, мысли расползались, и единственное, что он мог ощущать, - это адская пульсация боли, исходящая от ошейника. Он ощущал, как его магия, его сила, которую он скрывал, была выжата из него, словно вода из губки.

Чонгук стоял рядом, наблюдая за этим с беспристрастным выражением лица. Его взгляд не был сочувствующим, он был холодным и любопытным. Он ждал.

- Ты чувствуешь это, Таэхён? - сказал король, голос его был спокойным и почти равнодушным, как если бы он говорил о погоде. - Ты не можешь больше полагаться на свою магию. Этот ошейник заберёт её. С каждым днём, с каждым часом твоя сила будет убывать, пока ты не станешь просто оболочкой того, что был.

Таэхён пытался сдержать рыдание, которое угрожало прорваться, но боль была невыносимой. Кажется, даже его душа страдала. Она разрывалась на куски, потому что магия была не просто его силой. Это был его способ существовать, его способ быть собой. Без неё он чувствовал себя пустым, беспомощным. И теперь это пустое место заполняло его болью.

Чонгук приблизился, его шаги эхом отдавались в зале. Он остановился прямо перед Таэхёном, его взгляд был хладнокровным, но в нём было какое-то странное удовольствие от наблюдения за страданиями мага.

- Ты что, думаешь, что я дам тебе простое существование? - его голос был тихим, но наполненным угрозой. - Это испытание, и если ты не сломишься, если ты не станешь моим, тебе не видится света.

Таэхён ощутил, как его тело снова отозвалось на этот взгляд, на эту власть. Он бы мог вырваться, попытаться освободиться - но каждый раз, когда его мысли пытались подняться выше боли, ошейник отзывался новой волной пламени. Это было настолько ужасно, что он терял контроль над собой, его сознание было на грани. Он мог бы попытаться проявить свою магию, но он знал, что ничего не выйдет - ошейник поглощал её, сжимая его силу.

- Ты... - начал Чонгук, но его голос стал чуть громче. Он не скрывал своих эмоций, наслаждаясь моментом. - Ты станешь мне послушным. Ты научишься, как жить без своей силы. Ты - мой, Таэхён. Ты не можешь убежать от этого.

С каждой его фразой магия Таэхёна угасала, а боль в груди становилась острее. Он ощущал, как его сердце начинает биться быстрее, но от этого всё только усугублялось. Ошейник сдавливал его горло, и, кажется, он не мог дышать. Он чувствовал, как звезды перед глазами тускнеют, как магия, что всё ещё пыталась сопротивляться, исчезает из его тела.

Чонгук, видя его страдания, усмехнулся. Он знал, что маг не мог выдержать долго, но в этом и был весь смысл - сломить его гордость, разрушить его внутренний мир.

Таэхён в последний раз попытался вдохнуть, но воздух казался тяжёлым, как свинец. Он не мог больше бороться. Он хотел сдаться, но не мог. Он стиснул зубы, чтобы сдержать последний крик, и только тогда понял, что если он не сдастся, то его душа будет уничтожена. Ошейник, по-прежнему давящий, становился частью его тела. Это было не просто пыткой - это было уничтожение.

Каждый момент, каждый взгляд Чонгука, его дыхание рядом с ним - всё это превращало Таэхёна в пленника. Он был жив, но был мёртв внутри.

И вот, когда последний кусочек его силы оставался на грани исчезновения, он закрыл глаза и тихо прошептал, едва слышно:

- Я не сдамся. Я не буду твоим.