Глава III: Из клетки на цепь
День начинался так же, как и все предыдущие. С невыносимым холодом, который охватывал каждую клеточку его тела, с пустыми часами в камере, где не было ни света, ни звуков, только тень и собственные мысли, что превращались в одиночество, давящее на грудь.
Когда дверь снова открылась, его взгляд был устал, и, казалось, потерян — но за всем этим скрывалась настороженность. Он уже не был наивным лесным магом, что верил в свою свободу и силу. Теперь он был пленником. Не только телом. Душой.
Чонгук появился как всегда — без всякой спешки, с холодным величием, которое обрушивалось на каждого в его присутствии. Таэхён поднял голову, стараясь не смотреть на короля слишком пристально. Его взгляд был пустым, как и его тело, что привыкло к тяжёлым цепям, но внутри всё ещё оставалась горечь.
— Вставай, — приказал Чонгук, его голос был тихим, но властным, словно приручённый зверь говорил с жертвой.
Таэхён не сразу пошевелился. Он чувствовал, как каждое движение даётся ему с трудом. Но наконец, поднимался. Тело всё ещё болело от прежних мучений. Его связали ещё крепче, чем раньше. Цепи прорезали кожу, а железо оставляло следы на запястьях. Он не чувствовал боли — лишь холод, пустоту и бесконечное ожидание.
— Ты идёшь со мной, — добавил Чонгук, не давая Таэхёну времени на размышления.
Он знал, что это не было предложением. Это был приказ. Таэхён не мог отказать. И знал, что в этом мире не будет больше места для его воли.
Когда его вывели из подземелья, свет из окон дворца ослепил его на мгновение, но не мог затмить той тирании, что скрывалась за этим великолепием. Мрамор, золото и богатство — всё это было пустым. Слишком пустым для него.
Его вели по длинным коридорам, за спинами — стражники. Но самое странное — никто не говорил. Тишина, только их шаги, эхом отдающиеся в пустых залах, где стены хранили тёмные секреты.
Здесь, в этой части дворца, было всё, что Таэхён ненавидел. Он чувствовал, как стены сжимают его, как его внутренние барьеры начинают рушиться. Он был здесь не как человек. Он был здесь как вещь.
Король не оборачивался, когда входил в зал, где был собран совет. Все присутствующие встали, подчиняясь воле Чонгука, и даже не осмеливались взглянуть на магов. Таэхён знал, что его имя в этих залах — ничто. Он не был человеком. Он был инструментом. И эта роль угнетала его.
Чонгук не сказал ни слова. Он просто указал на кресло в центре зала, где стоял стол. Таэхён подошёл. В его движениях было что-то отчаянное — желание освободиться, но он знал, что это невозможно. Он сел, и цепи звякнули, нарушив тишину.
— Это маг, — сказал Чонгук, повернувшись к своему совету. — Мы не можем позволить себе слабость в королевстве. Но его сила может быть полезной. Кто-то из вас должен помочь мне удержать его. Его жизнь теперь будет зависеть от нашего желания. И его смерть также.
Эти слова не были угрозой. Это был факт. Убийство или жизнь — король решал это. Он был вершителем судов. И в этом зале все знали: кто не подчинится, тот погибнет.
Таэхён не поднял головы. Он ощущал, как его душа сжимается от унижения. Он был здесь не по своей воле. Он был здесь, потому что король, даже не поднимая руки, мог стереть его с лица земли. Всё, что оставалось — это смириться.
Немного позже ему велели уйти. Стражники окружили его и повели в другую часть дворца — в новую клетку, в новое место, где его тело и разум, вероятно, подвергнутся ещё более жестоким испытаниям. В эту клетку король отправлял не просто мага. Он отправлял того, кто был ничем, кто стал его собственностью.
Таэхён знал, что с каждым днём он будет терять себя. Но он всё ещё держался. Ведь магия, которую он носил в себе, никогда не исчезала. Она была его единственным путём к спасению. И даже если весь мир был против него, он всё ещё мог найти в себе силу.