Angelic vengeance

Ближе к 6 утра, примерно за полтора часа до прибытия в Нью-Йорк, я проснулась. Том спал, но одновременно с этим крепко держал мою руку. Я ощущала тепло ласки, что согревало моё тело внутри ледяного самолёта. Сон позабылся, а ему на смену пришло чувство заботы.

На следующий день после прибытия в Нью-Йорк в мой новый дом пожаловали Tokio hotel. Точнее погостить напросился Билл, а Георг с Густавом лишь передали короткое поздравление с новосельем по почте. Двое парней остались в Лос-Анджелесе из-за многочисленных дел и загруженных графиков. Я их не виню за это, ведь мы на самом деле не столь близки, между нами есть связь, но она не превышает связь простых знакомых. Поэтому я не приняла близко к сердцу их отсутствие. С Биллом же всё иначе. Между нами подавно построились очень благоприятные взаимоотношения на понимании друг друга. Нам удалось стать не просто друзьями, а и ощутить все эмоции и переживания друг друга как брат и сестра. У него, как у лидера группы дел было выше головы и мы все прекрасно знали об этом, но его эти дела сейчас волновали меньше всего. Судя по всему, именно поэтому теперь он сидел на монохромном морковном диванчике напротив и распивал приготовленный мною кофе. Как всегда, в чёрном. Его футболка в белую с черной полоской напоминала тюремный костюм и подчёркивала худощавость мальчишеского тела. Рискованный, эксцентричный макияж, чёрные как смола окрашенные ногти и несколько толстых браслетов на запястьях с острыми муляжами-шипами. Билл Каулитц собственной персоной. Солнечная улыбка на всё лицо удивительно красивая расплылась на лице парня уже после первого глотка кофе.

- У тебя потрясающий кофе, Энджел, я поражен. - Сказал Билл, углубляясь своими чёрными дырами без просветов в мои глаза, что не светлее его глаз.

- Спасибо, приятно слышать. Также спасибо, что прилетел в гости на новоселье, отставив прошлые дела.

- Я не мог не побывать у тебя в гостях в ближайшее время. - Ещё глоток сладкого кофе. - Тем более мы ведь не чужие люди, слышал ты и Том были на Мальдивах? Отлично провели время?

Где-то, а конкретнее, с левой от Билла стороны в кресле Том сделал вид, что не захихикал в чашку, а с правой стороны зеркально от Тома, Лимма тихо присвистнула.

- Да, только вчера вернулись, до сих пор не могу поверить, что побывала на Мальдивах. - Я метнула незаметный взгляд на Тома и увидела его в черной футболке поверх кофты цвета какао. Широкие, приспущенные джинсы, толстый темно-коричневый ремень и атласная бандана на голове с черными и золотистыми оттенками.

- Вот как? Мой брат не был слишком энергичным, не поил тебя диковинками острова?

- Хей, Билл, не говори ерунды, это ты мастер пихать не пойми что людям! - Резко встрепенулся гитарист, почти соскочив с оранжевого кресла.

Мы втроём хором рассмеялись с его реакции.

- Ладно, конечно, я уступлю тебе в этом. - С лёгкой насмешкой в голосе промолвил Билл, прекращая заливаться искристым смехом. - Но я надеюсь вы отлично провели время.

- Да, Билл, всё было чудесно с первого дня отдыха. Прозрачное блестящее море, красивые камушки, пышные цветы, горячий песок, что рассыпается под ногами...- Я с восхищением описывала то, что повидала на острове, где мы больше отдыхали, какие интересные события меж нами произошли на острове, да и в целом эмоции от поездки.

За приземлёнными беседами никто из нас не заметил, как быстро пролетело время. Ближе к вечеру мы всей дружной компанией отправились на прогулку по ночному городу. Том мягко придерживал меня за плечи, в такт шагая со мной по узкому тротуару. Билл и Лимма шли впереди, постукивая своими грубыми каблуками. Я едва слышала их разговор, но мне показалось, что они просто мило обсуждали дизайн к обложке альбома «Humanoid». Мне не удалось сильно вклиниться и прислушаться к обсуждению, ведь Том Каулитц вновь забрал всё внимание на себя.

- Ангел мой, ты не передумала касательно собеседования в то кафе? - Неожиданно прерывая ночной гомон Нью-Йорка, прошептал мне парень, осторожно поглаживая мою спину и плавно спускаясь на талию.

- Нет, Том, думаю завтра я приду на собеседование и посмотрим, что с этого выйдет. - Непринуждённо на выдохе ответила я.

- Отлично, мне нравится твоё упорство и желание быть независимой. Хотя я бы не отказался, если бы ты вернулась ко мне в роли милой ассистентки в красивых нарядах. - На его лице промелькнула детская усмешка, а карие глаза всполыхнули интригующим пламенем.

- Ты же прекрасно понимаешь, что это невозможно.

- Дело в тех чертовых папарацци?

- Абсолютно точно...Том, я принесла столько проблем вашей группе ошиваясь рядом с тобой, что порой мне даже стыдно смотреть в твои глаза...я правда сожалею, что...- Фраза прервалась на полуслове, когда на смену ей пришёл жгучий, но такой мягкий, как желе поцелуй.

От лица Тома:

Я разглядел на её лице эмоцию сожаления и угнетения, когда она заговорила о нависшей репутации группы. Я не желал видеть грусть и вину в её волшебных, янтарных глазах и потому впился в её уста, заглушая всё сказанное до этого. Выр нежности, неподдельной страсти, сплетенной с нитей любви, я передал её пухлым красным губам. Мир замер на несколько длинных секунд и вернул бушующую жизнь, как только на выдохе наши уста разомкнулись. Короткий, но такой необходимый поцелуй был совершенен. Благо никто не обратил на нас внимание в этот исключительный момент.

- Не вини себя, ангел. Давай забудем о прошлом и посмотрим в будущее. - Прошептал ей в губы, мягко водя подушечками пальцев по её скулам.

От лица Энджел:

И снова слова Тома вскружили мне голову. Эмоции, что я научилась принимать в себе благодаря ему, ощущались всплеском свежей воды и звёздным дождём, что очищал мой разум от негативных установок. Между нами искрилась связь первой, незабываемой любви и тягучих желаний.

В ту ночь мы все отлично провели время в компании друг друга, прогулялись по ночному городу, забирая на себя людское внимание. Ночь, гомон, золотые фонари, трассы, гудящие от бесчисленного количества ярких, неоновых тачек, ночные клубы за неприметными поворотами с вызывающими занавесками, живой оркестр на одной из улиц, бродячие кошки, дерущиеся за рыбные остатки. Нью-Йорк, город звёзд и мечт, этой ночью был уязвим и счастлив как никогда.

Я прошла собеседование в том самом кафе «BigCitty», где несколько недель назад мы с Томом завтракали сладкими круассанами. Несмотря на незаконченное образование меня приняли довольно быстро, не засыпая странными и сложными вопросами. На следующий день, после удачного собеседования, я вышла на работу 20 августа. Я была счастлива и старательно выполняла обязанности, что возлагались на меня как на официантку. Следовала указаниям старших из коллектива, энергично заправляла посетителей своей фирменной искренней улыбкой, носилась в приятной на ощупь форме с тяжёлыми подносами и постепенно сближалась с новым коллективом. В это время Том и рок-группа по горло ввязли в работе, они снимали клипы к своим песням, что-то видоизменяли, добавляли, ездили по странам, виделись с неизвестными, но крайне важными людьми и большую часть дня проводили в студии звукозаписи. Tokio hotel были за шаг до того, чтобы открыть миру доступ к новому альбому «Humanoid», что безумно сильно разнился с их прошлыми альбомами. Это было чем-то новым, уникальным, специфичным, и я уверена, что потрясающим. Альбом готовился взорвать чарты и заставить фанатов со всего мира по-новому влюбиться в творчество немецкой группы Tokio hotel. Я же как самая преданная и близкая фанатка и девушка Тома Каулитца, поддерживала ребят даже находясь за сотни тысяч километров от них. После работы по вечерам я наслаждалась тем, что за ужином садилась смотреть выпуски о ребятах, различные ток-шоу, интервью, пересматривать клипы и слушать их песню по радио на автомате.

Работа работой, только вот дивные сны теперь стали частью моей жизни. С приходом осени, когда золотавые листья тихо шелушились на ветвях деревьев, медленно опадая на багровую землю, всё ухудшилось. Утром я садилась в жёлтое такси и сквозь запыленное окно наблюдала за другими людьми, что как и я спешили на работу, учёбу, будь то в школу или университет. Монотонный, но такой энергичный, трудящийся день проходил так быстро, что я уже и не помнила, когда машинально запрыгивала в жёлтое такси и под едва слышную мелодию из радио автомобиля доезжала к дому. Поблагодарила, оплатила поездку скомканными долларами, вышла, небрежно поправляя волосы. Тучи на вечернем небе сгущаются и я на высоких каблуках спешно вхожу в здание, забегаю в лифт и в мыслях радуюсь тому, что лифт пустой. Несколько секунд и я уже открываю ключом с красивым узором двери квартиры и на ходу снимая неудобную обувь, падаю на диван. Дальше всё как в тумане, когда смена двенадцати часов с обильным приплывом посетителей в течении всего дня, даёт о себе знать отзываясь болью в икрах, лодыжках и по импульсивные дрожания колен. Пролежав полчаса, я устало принимаюсь за готовку, закрепив волосы на затылке аккуратным пучком. Ужин, горячая ванная с пахучей пенкой, просмотр телевизора, радио и я засыпаю, как только голова касается подушки.

Осень в этом году тёплая, по крайне мере сентябрьское солнце пылает так же ярко как в июле. Несмотря на это ночи мне ощущаются холоднее за февральскую стужу. Я всеми силами пыталась забыть тот рубиновый сон в самолёте, напичкивая мозг мыслями о благополучном будущем с Томом Каулитцом и приятными, увлекательными, в общем чудесными моментами, что ожидали меня с молодым музыкантом. На какое-то время я вовсе перестала видеть сны, особенно в первую неделю стажировки на новой работе, ведь целиком и полностью была занята тем, чтобы поработать на отлично и в идеале справится со всем. Но сколько бы я убегала от себя, я всегда возвращалась к началу. Драгоценности, олицетворяющие мою собственную кровь, камеры, что яркими бликами никогда не давали мне рассмотреть людей вокруг и пронзающая боль по всему телу, что ударом молнии вибрировала внутри, разгоняя кровь и заставляя сердце стучать быстрее. Моё тело ночами корчилось от боли, сжимаясь в грубых покрывалах. В какой-то момент к сознанию приходила мысль касательно похода к специалисту. Но психотерапевт не вписывался в мой рабочий график, потому я отвлекалась, углубляясь в события на работе. Даже самые незначительные я впитывала в себя словно губка лишь бы не возвращаться к воспоминаниям о ночи кошмарных сновидений. Я мило общалась с посетителями, пусть и находились не самые вежливые и приятные для общения особи. Тем не менее работа такая и жаловаться я не могла. Некому да и незачем. Никому проще не станет, если я поплачусь кому-то на плечо и расскажу о том, что меня тревожит. Том был далеко и мы могли только общаться через переписки и то, в определенное время, когда оба были свободны. Помимо Тома я иногда списывалась с Лиммой. Она почти каждую нашу переписку приглашала меня в гости к своей семье в Манхеттен. Я радо соглашалась каждый раз, но до сих пор не знала, когда получится вот таким образом встретиться.

Записывать мысли и интересные события в дневник я перестала после того, как побывала на похоронах бывшей подруги. Тот раз, когда я захотела что-то написать, то крупными слезами испортила несколько листков подряд. Упоминая о записях в дневнике жестоко возвращали меня в период времени, когда мы с Валери сбегали с занятий у строгой преподавательницы и гуляли в парке, где на лавочке я поддавалась искушению поделиться чувствами на жёлтых страницах дневника, а она ловко выхватывала его с моих рук и убегала. Так мы делали стабильно раз в неделю. А однажды даже попали в кабинет директора после очередного маленького побега во время занятий. Было не самым приятным для ушей выслушивать томную, нудную лекцию директрисы, но после неё мы всегда громко смеялись, возвращаясь по лестнице в аудиторию, готовые выслушать много плохих слов от злой преподавательницы. Сейчас это лишь отпечаток прошлого, что я навязчиво пытаюсь сохранить в памяти. Оставить где-то в глубине сердца воспоминание о самом дорогом человеке.

2009.10.02. Время: 18:45

Нью-Йорк. Кафе «BigCitty»

Оставалось пятнадцать минут до закрытия кафе и я уже готовилась снимать облегающий коричневый фартук со смешанным запахом кофе и уходить домой. Как вдруг мужчина в классическом черном костюме с красным галстуком, насыщенность которого въедалась в глаза, вошёл на своих массивных лоферах в здание кафе. Крупный, жилистый мужчина с приметной лысиной на голове и в очень смешных круглых очках с толстой оправой, подбежал ко мне. Я сразу заметила визитку в его большой потной руке и скептически настроилась отвечать.

- Мадмуазель Энджела Каурц! Как я рад встретиться с вами лично, столько слухов, вы не представляете, ах, как долго я вас искал и вуаля - Он хмыкнул с иностранным акцентом чем-то напомнивший мне бельгийский. - Красота, пленившая самого популярного юного гитариста Тома Каулитца, стоит передо мной!

- Здравствуйте, простите, но разве мы с вами знакомы? Не могли бы представится? - Я едва не утратила дар речи о внезапности с которой он обрушил град незнакомых слов на меня, заставив некоторых моих коллег странно посмотреть и тихо с усмешкой закивать головами.

- Это вы меня простите, самозванца и невежу такого! Мадмуазель, позвольте представиться, - Мужчина почтенного возраста склонился в уважение ко мне и с элегантностью, что позволяли его формы тела, протянул мне визитку. - мистер Дак, директор модельной фирмы из Берлина.

- Модельной фирмы? И что вас привело ко мне? - Я с неподдельным интересом рассматривала пластиковую визитку, перечитывая жирный каллиграфический шрифт «Mr.Dack Chaplin...».

- Дело в том, милая мадмуазель, что я очень вами заинтересовался и потому проделал такой большой путь с Германии до Америки ради встречи с вами.

- Только чтобы со мной встретиться? Почему вы считаете, что я достойна такого?

- Ох, вы меня огорчаете, Мадмуазель Каурц! Вы, дорогуша, достойны лучшего и это лучшее могу дать вам я. Прошу вас на коленях, станьте музой моей фирмы, станьте лицом всех модельных агентств Германии. Ваша красота неописуемая, звёзд на небе меньше, чем комплиментов, которыми я хочу вас осыпать.

- Вау... благодарю, я...я удивлена, но всё также не понимаю. Откуда вам вообще известно обо мне?

- Да кто только в Германии не наслышан о вас. Вы же настоящая богиня, ослепившая и влюбившая в себя нашего Тома Каулитца. Прошу обдумайте моё предложение и, если согласитесь - звоните по номеру на обороте визитки и давайте в следующий раз встретимся в моей студии в Берлине. - С этими словами он снова уклонился мне так, словно был моей верной слугой и вприпрыжку ускакал за двери кафе. Я пораженно несколько минут стояла и смотрела ему в след, пытаясь понять, что только что произошло. За стойкой кассы коллега пошутила о его очках и нелепой походке и тем самым вывела меня из мимолётного транса.