Глава 13. Шёпот трещин
На следующее утро дом будто сдвинулся.
Не резко, не очевидно — словно в пространстве что-то перекосилось, и привычные маршруты больше не вели туда, куда должны.
Нэйт и Кэм спустились в гостиную, но её встретила пустота: книжные полки исчезли, вместе с найденными накануне бумагами.
На их месте — голая стена с крошечными трещинами, в которые, казалось, можно было заглянуть и увидеть что-то... другое.
— Это ненормально, — выдохнул Кэм, оглядываясь. Его голос дрожал.
Нэйт молчал.
Он чувствовал, как внутри растёт холод. Тот особенный холод, что приходит не от ветра, а от осознания: дом начал играть с ними.
И правил этой игры они не знали.
Они искали несколько часов.
Двери вели не туда.
Коридоры закручивались спиралью.
Окна в одной и той же комнате вдруг смотрели на разные стороны света.
А иногда — в полную темноту, в которой медленно двигались расплывчатые фигуры.
— Нэйт, — Кэм догнал его у лестницы. — Надо уходить. Пока мы ещё можем.
Нэйт посмотрел на него. Его глаза потемнели, стали глубже.
— Мы не найдём её снова, если уйдём, — тихо сказал он. — Дом нас отпустит... только пустыми.
Кэм стиснул зубы, явно борясь между страхом и лояльностью.
— Тогда что ты предлагаешь?
Нэйт медленно провёл пальцами по стене.
Под старой облупившейся краской он чувствовал пульсацию — будто дом дышал вместе с ними.
— Прислушайся, — сказал он. — Дом говорит через трещины. Он уводит нас, но... возможно, где-то оставил след.
Они разделились.
Кэм остался на первом этаже, обследуя каждую стену, стуча костяшками пальцев по дереву, стараясь уловить хоть малейшее изменение в гулком отклике.
Нэйт поднялся наверх.
Холод становился плотнее.
Воздух вибрировал тонким, почти неслышным звуком — словно кто-то напевал за пределами восприятия.
В одной из спален, там, где когда-то стояла кровать, Нэйт заметил новую трещину, тянущуюся от потолка до самого пола.
Она пульсировала в ритме его собственного сердца.
Он подошёл ближе.
Приложил ладонь.
И услышал голос.
Не слова — лишь шёпот.
Как стон ветра в расселинах скал.
Как рыдание того, кто слишком долго был заперт в темноте.
— Помоги мне, — выдохнул голос. Или это был его собственный шёпот, отразившийся в пустоте?
Нэйт упёрся обеими руками в трещину.
Она была холодной, но в её глубине что-то шевелилось. Словно там, за стеной, была другая реальность — и кто-то звал его туда.
Из-за спины послышались шаги.
Кэм.
— Ты что делаешь? — спросил он напряжённо.
Нэйт повернулся.
В его глазах блеснула странная решимость.
— Она здесь.
Она всё ещё здесь.
Кэм подошёл ближе.
— Мы не можем прорваться сквозь стены, Нэйт. Это ловушка.
Но Нэйт уже не слышал.
Он нащупал щель между досками, нашёл старый гвоздь, вбитый когда-то, чтобы скрыть разлом.
С усилием потянул.
Гвоздь поддался с мерзким скрипом.
И в этот момент весь дом словно содрогнулся.
Где-то внизу раздался грохот, будто рухнула мебель.
Стены затряслись.
Из трещины вырвался холодный поток воздуха, пахнущий плесенью, старой кровью и чем-то иным — древним, голодным.
Кэм схватил его за плечо:
— Хватит! Ты не понимаешь, что выпускаешь!
Нэйт отдёрнул руку, дрожа.
Из трещины, медленно, просочился кусочек бумаги.
Маленький, выцветший.
На нём — снова почерк Эли.
"Ты нашёл меня. Но сможешь ли забрать?"
Нэйт сжал листок так сильно, что костяшки побелели.
— Мы близко, — сказал он. — Очень близко.
И дом услышал его.
В ответ пол прогнулся у них под ногами, как натянутая ткань. Стены загудели низким, болезненным звуком.
Кэм выругался.
— Нам нужно план.
Нэйт взглянул на него — коротко, остро.
— Нет плана.
Только вперёд.
И дом, словно поняв, что игра вышла за рамки правил, начал сжиматься вокруг них.
Комнаты исчезали.
Коридоры скручивались в бесконечные, шепчущие спирали.
Но Нэйт не отступал.
Теперь он слышал дом.
Теперь он знал: за стенами, под полами, между трещинами — всё ещё шевелилась правда.
И до встречи с ней оставался всего один шаг.