Глава 9. Тени прошлого
Дом дышал тяжёлой, застоявшейся тишиной.
Нэйт сидел за кухонным столом, облокотившись локтями о потёртую столешницу, уставившись в разбросанные перед ним листы дневника. Пальцы дрожали, кожа на костяшках побелела от напряжения, но он не отпускал ни один обрывок — будто боялся, что если отпустит, всё это рассыплется в прах, исчезнет, как и всё остальное здесь.
Рядом на полу стояла печатная машинка.
Немая. Словно забытый часовой.
Вечер медленно заваливался в ночь. За мутным стеклом окна шелестели деревья, царапая стёкла ветками, как когтями. Иногда казалось, что кто-то невидимый бродит за домом, в темноте, неторопливо обходя его кругами.
Нэйт закрыл глаза.
Попытался нащупать в себе опору.
Он должен был разобраться с этим. Найти все части дневника. Понять, что здесь произошло.
Но прежде, чем сделать первый шаг, он позволил себе упасть в память.
В голос, который вынырнул откуда-то из глубин.
"Чёрт, Нэйт, если когда-нибудь найдёшь место страшнее этого, скажи мне — я туда первым не поеду."
Смех.
Живой, тёплый, дерзкий.
Голос Кэмерона.
Кэма.
Они были неразлучны.
Студенческие годы казались теперь нереальной, чужой жизнью: ночные посиделки в дешёвых кафе, чашки горького кофе, проекты, которые они клепали на коленке, мечтая изменить мир.
Кэм всегда был искрой. Харизматичный, амбициозный, он двигался по жизни, как буря — оставляя после себя хаос, шутки и острые фразы.
"Ты слишком много читаешь," — усмехался он, бросая Нэйту очередную книжку через стол.
"Мир — это не призраки и кошмары. Мир — это статистика, ошибки и дерьмовые решения."
И Нэйт верил ему. Тогда.
До той ночи.
До исчезновения Эли.
До Дома.
Что-то сломалось между ними.
Сначала — тонкая трещина в разговорах. Потом — острые, режущие слова. Потом — тишина.
Кэм не поверил ему. Или сделал вид, что не верит.
А может, знал больше, чем говорил. Просто не хотел делиться.
Последний их разговор был коротким, холодным, как клинок.
Нэйт помнил: хлопок двери, звук шагов, затихающий в коридоре. И то, как что-то в груди оборвалось — навсегда.
Он открыл глаза.
В комнате было темно.
Только тусклый свет старой лампы чертил на стенах длинные, ломаные тени.
Он понял: если кто-то и мог знать, что происходит в этом доме — то это Кэм.
Если кто-то и мог ответить на вопросы, которые сводили его с ума — то тот, кто остался там, в городе, среди живых.
Кэм.
Но знал ли он, что именно Нэйт нашёл?
И был ли готов говорить?
Нэйт сжал зубы.
Сейчас это было неважно.
Сейчас — только дом, только листы дневника и вечная тьма за окнами.
Он поднялся.
Пальцы всё ещё дрожали.
Листы бумаги зашуршали в его руке, когда он осторожно сложил их в старую, потрёпанную папку.
Пора искать дальше.
Подоконники. Чердак. Стенные панели.
И в тот момент, когда он, прихрамывая после долгого сидения, подошёл к окну, ему показалось: в тумане, на краю сада, кто-то стоит.
Высокая, неразборчивая фигура.
Руки в карманах.
Знакомый силуэт.
Сердце сорвалось в горло.
Он замер, не моргая, словно пытаясь рассмотреть черты лица.
Но когда он моргнул — фигура исчезла.
Лишь пустой сад.
И влажный ветер, пахнущий прелью и чем-то... древним.
Дом вздохнул сквозняком.
И Нэйт понял:
прошлое возвращается.
Хочет, чтобы его услышали.
Хочет, чтобы кто-то заплатил цену.