Глава 6. Осколки Эли
Чердак встретил его затхлым запахом мокрой древесины и старой бумаги. Нэйт поднялся медленно, ступень за ступенью, следя, как тусклый луч фонаря выхватывает из темноты рваные куски прошлого: ржавые коробки, потрескавшиеся фотоальбомы, треснувший глобус, куклу без глаз.
Пол под ним скрипел, как под сердцем дома.
Он шёл туда, где раньше слышал стуки — к дальнему углу под покатой крышей. Там, в пыли, среди обломков, что-то блеснуло.
Нэйт присел и осторожно поднял это. Маленький лист бумаги, как будто вырванный из общего контекста. Почерк Эли — знакомый, дрожащий — сквозь пятна и время.
"Лист 2 — 19 октября."
Он сжал его в руке, чувствуя, как бумага хрустит от сухости.
Первый кусочек. Тот, что, по идее, должен был быть одним из самых ранних.
"Почему он был здесь, у чердака? Почему именно под досками, где гуляет ветер?"
Нэйт опустил глаза — заметил под одной из досок на полу небольшую щель, будто туда что-то прятали. Порывшись, он нащупал ещё один лист — сложенный вчетверо, пахнущий сыростью.
"Лист 1 — 17 октября."
Нэйт замер.
Листы были разбросаны, как осколки. Не по датам, не по порядку — по какой-то странной логике самого дома.
Он осторожно положил оба найденных листа рядом на запылённый стол.
"Я должен собрать всё." — мелькнуло в голове.
"Пока ещё можно."
Но где искать остальные части?
Он спустился вниз, чувствуя, как дом тяжелеет за его спиной. В гостиной, у старого камина, воздух был холоднее. Словно кто-то только что вышел отсюда. Или наоборот — только вошёл.
Нэйт опустился на колени перед камином. Осмотрел каменные выступы. Одна из плит под самым краем отстояла чуть выше остальных. Поддев её ножом, он обнаружил узкую нишу.
И там — ещё один фрагмент. Пожелтевший. Сильно потрёпанный.
"Лист без даты."
Пальцы дрожали, когда он разворачивал его.
Там не было обращения, не было объяснений — только угловатые слова, разбросанные как шрамы:
"если ты читаешь это — значит, я уже здесь..."
Он закрыл глаза, сжимая лист в руке. Чувство одиночества усилилось, почти переросло в чужое присутствие — тихое, вездесущее.
"Подоконник."
Мысль пришла ниоткуда. Не его собственная. Словно нашёптанная прямо в ухо.
Он пошёл наугад — к окну на лестничной площадке между этажами. Под старым подоконником — место, куда легко спрятать что-то от чужих глаз.
Нэйт подцепил доску. Под ней — ничего. Только пыль.
Уже собираясь отступить, он заметил тонкий, почти невидимый разрез в нижнем краю.
Вытянул ногтем — и вытащил ещё один лист. Мятый, исписанный торопливым почерком.
"Лист 5 — 25 октября."
Нэйт опустился на ступеньку, положил все находки рядом.
Четыре куска.
Четыре голоса Эли. Разных по настроению. По тону. По ужасу.
"Где остальные?"
Он смотрел на лестницу вверх, туда, к потускневшему зеркалу, в котором вдруг мелькнула какая-то тень — не его отражение.
Он резко повернулся — пусто.
Сердце забилось сильнее. В воздухе появился странный запах: мокрого железа, как будто кто-то только что окровавил руки.
Ещё один звук — еле слышный. Скрип.
Нет, не в чердаке. Ниже. Под полом.
Подвал.
Нэйт встал.
Там он ещё не был. Там, где дом дышал особенно тяжело.
Его пальцы сжали найденные листы сильнее, как будто боясь, что они вырвутся и исчезнут.
Он понимал: чем глубже он спустится, тем ближе будет к правде.
Но и к чему-то ещё.
К тому, что Эли оставила за словами.
К тому, что дом никогда не отпускал.