Глава 4. Листья в пыли
День медленно стекал за окнами, оставляя дом в сером, холодном свете.
Стены дышали влагой, потолок трескался от возраста, а пол скрипел под каждым осторожным шагом.
Здесь время застывало — сгущалось тяжёлой, осязаемой тишиной.
Нэйт поднялся по лестнице, ведомый едва уловимым ощущением.
Что-то здесь было не так. Что-то наблюдало за ним.
На третьей ступени его нога замерла.
В узкой щели между досок что-то белело, прилипнув к неровной поверхности.
Он медленно присел, колени заскрипели от натуги, и протянул руку. Пальцы ощутили тонкость бумаги, шероховатость паутины.
Когда он развернул находку, в лицо ударил затхлый запах сырости.
"17 октября
Я слышу их.
Они бродят ночью, шепчутся под полом.
Дом говорит со мной.
Я боюсь спать."
Буквы были нервными, как шаги запертого в клетке животного.
Нэйт задержал дыхание.
Краем уха он уловил — где-то внутри стен, очень далеко, почти неразличимо — лёгкий, тянущийся скрип.
Он поднялся. Руки дрожали.
Лист бумаги словно пульсировал в его пальцах, отдаваясь в груди тяжёлым эхом.
Дальше — вверх. На чердак.
Люк в потолке поддался с приглушённым всхлипом.
Нэйт подтянулся, почувствовал, как холодная сырость окатила его лицо.
Чердак был тёмным лабиринтом: громоздкие силуэты мебели, скрученные в комки ковры, рухнувшие балки.
Воздух здесь был густой, тяжёлый, с привкусом плесени и чего-то горького, металлического.
Он шёл, осторожно переступая через сломанные доски, чувствуя, как под ногами прогибается гнилая древесина.
И тогда заметил: в узком просвете между старыми сундуками — второй лист.
"20 октября
Если я исчезну — это будет дом.
Не ищите меня.
Не пытайтесь понять."
Буквы были неровными, будто писались в спешке или страхе.
Сквозь щели в крыше пробивались тусклые лучи света, выхватывая пыльные вихри.
Казалось, в каждой песчинке прятались глаза.
В зеркале напротив на миг мелькнуло чужое лицо — или показалось?
Нэйт отвернулся, чувствуя, как по спине скользит липкий холод.
Он спустился обратно на второй этаж.
Шорох шагов растворился в скрипе половиц.
Детская комната.
Её дверь была приоткрыта, словно ждала его.
Внутри пахло затхлым деревом и чем-то сладковатым, почти невыносимым.
Маленькая кроватка, перекошенный шкаф, плюшевый мишка с отсутствующим глазом.
И ещё один лист — забившийся под стену.
"23 октября
Они всё ближе.
Я вижу их во сне и наяву.
Я больше не знаю, кто я."
Он провёл пальцами по шершавой поверхности стены, чувствуя её дыхание.
Как будто дом следил за каждым его движением.
Фонарик, выскользнувший из дрожащей руки, покатился по полу. Его свет скользнул по стенам, выхватывая исковерканные тени.
И там, за ножкой старого кресла, он увидел последний лист.
"27 октября
Не осталось времени.
Если найдёшь это — беги."
Эти слова прошили его, как иглы.
Нэйт опустился на пол.
Он сидел в густеющей тьме, зажатый между мёртвыми стенами, между чужим страхом и чем-то, что шевелилось в самом доме.
Он медленно собрал все листы вместе.
Они были холодными, как кожа покойника.
Впервые за всё это время он ощутил: он стал частью чего-то большого. Чужого. Живого.
И дом не собирался его отпускать.
Снаружи ночь опустилась на мир, а внутри дома тени шевелились, перешёптывались на языке старых стен.
А Нэйт, сжимая найденные страницы, понимал — назад пути уже нет.