Глава 17
Рик медленно открыл глаза и первое, что ощутил — было тепло Джесси. Она лежала на нём: рука перекинута через его грудь, нога уютно устроилась на его бедре, а щекой она прижалась к его груди. Його собственные руки обнимали её, будто всё ещё не могли отпустить.
Как долго он ждал этого...
Проснуться вот так — в одной постели, ощущая её обнажённое тело рядом, слыша её дыхание, впитывая её тепло. Рик затаил дыхание, будто боясь спугнуть это утреннее чудо.
Осторожно, почти не дыша, он убрал с себя её ногу и руку. Джесси что-то пробормотала во сне, но лишь перевернулась на бок, не просыпаясь. Рик улыбнулся.
Он встал, надел джинсы, отыскал свою футболку. Поднимая её с пола, краем глаза заметил зеркало на стене. Подошёл ближе, повернулся спиной и посмотрел через плечо.
Вся спина была исцарапана. Алые полосы страсти.
Он усмехнулся — хрипло, с удовлетворением, — натянул футболку и вышел из комнаты.
В коридоре, у самой двери, он столкнулся с Андреа.
Она прищурилась, заметив, откуда он выходит, и в каком виде.
— Охренеть… вы реально вместе, — пробормотала она, почти шепотом.
Рик лишь кивнул, ничего не говоря, и, не оглядываясь, пошёл вниз по лестнице, чувствуя, как в груди медленно разливается странное, почти новое чувство — спокойствие. И притяжение.
Когда Джесси проснулась, Рика уже не было. Простыня рядом остыла, оставляя лишь след его присутствия.
Она нахмурилась.
— Сбежал… Чёртов шериф, — пробормотала она себе под нос и села на край кровати.
На груди алел тёмный засос. Джесси вздохнула, провела пальцем по коже — и, вопреки досаде, едва заметно улыбнулась.
Оделась, собрала волосы и вышла на улицу. Сначала поздоровалась с Бет и Хершелом, затем перекинулась парой слов с Отисом и направилась во двор. Там Дэрил что-то обсуждал с Андреа, но Джесси лишь кивнула им и пошла дальше — на задний двор, где Патрисия, Эмми и Кэрол готовили еду.
— Доброе утро, — с лёгкой улыбкой поздоровалась Джесси.
— О, Джесси! Как ты после вчерашнего? — тут же спросила Эмми, игриво прищурившись.
— А что было вчера? — удивилась Патрисия.
— Кроме того, что Рик заявил, будто вы теперь вместе? — вставила Кэрол, вскидывая брови.
— Ну... — Эмми пожала плечами. — У Дэйла была бутылка вина, и мы с Андреа и Джесси её немного… выпили.
— Ну вы даёте… — тихо пробормотала Патрисия, качая головой, но с явным интересом в глазах.
Джесси открыла рот, чтобы что-то сказать в ответ, но не успела.
Чьи-то тёплые руки обняли её сзади, а в висок коснулся мягкий поцелуй.
— Доброе утро, — раздался знакомый голос прямо у уха.
Она обернулась — перед ней стоял Рик. Спокойный, уверенный, как будто это было так и должно быть. Он посмотрел ей в глаза, коротко улыбнулся — и, не говоря больше ни слова, пошёл дальше.
Кэрол, Эмми и Патрисия смотрели ему вслед с округлившимися от удивления глазами.
Равно как и сама Джесси — молча, слегка ошарашенно.
В животе у неё что-то приятно потеплело.
Когда еда была готова, Глен и Отис помогли донести котёл в дом. Люди начали собираться в общем зале на первом этаже, наполняя пространство шумом, голосами и ароматом горячего ужина.
Рик стоял в углу, о чём-то серьёзно разговаривая с Шейном. Но стоило ему заметить, как в комнату вошли Джесси с Кэрол и Эмми как он резко замолчал и бросил:
— Обсудим позже.
Шейн недовольно повёл бровью, но ничего не сказал. А Рик уже шёл к Джесси — притяжение было почти физическим, словно между ними тянулась неведимая нить. Его влекло к ней сильнее, чем к земле — то самое ньютоновское яблоко.
Кэрол и Эмми, заметив, куда направился шериф, многозначительно переглянулись и поспешили заняться едой, оставляя пару наедине.
— Ну ты даёшь… — пробормотала Джесси, когда он подошёл ближе. — Я там чуть не померла после того, что ты сделал.
Рик усмехнулся, наклоняясь к её уху:
— А я думал, тебе больше понравилось то, что я делал ночью.
— О Господи, шериф… молчи. Просто… молчи, — прошептала Джесси, прикрывая лицо рукой, но на губах у неё играла сдержанная улыбка.
Рик с довольным видом отступил на шаг, не отводя от неё взгляда.
День тёк спокойно, как редкая тёплая река среди тревожной пустоши. За общим столом обсуждали охоту и еду. Рик сидел рядом с Джесси, и пока он разговаривал с Дэрилом о тропах, его рука беззвучно скользнула под стол и легла ей на бедро. Пальцы коснулись внутренней стороны — медленно, будто между делом, но слишком уверенно, чтобы быть случайностью.
Джесси прикусила губу и бросила на него короткий взгляд. Он же не отвёл глаз от Дэрила, как будто всё происходящее — лишь игра теней.
— Джесси, — вдруг позвал Отис. — Помнишь, ты как-то просила научить тебя стрелять из винтовки? Ещё на ферме.
— Оу, да! — оживилась она, немного поёрзав на месте. Рука Рика в ответ сжала её бедро сильнее. — Когда начнём?
Рик бросил на неё внимательный взгляд, будто предупреждающий. Но она лишь слегка пожала плечами, и её глаза ясно говорили: "я не твоя тень, шериф."
— Тут недалеко лес, можем туда, — продолжил Отис. — А перед этим, может, дичь попадётся. Карл что-то говорил про барбакоа...
Рик сжал её бедро сильнее. Джесси едва заметно морщится от боли, наклоняется ближе к Рику и шепчет, не теряя улыбки:
— Ты мне делаешь больно...
Потом спокойно поворачивается к Отису:
— Барбакоа? Ты про него знаешь?
— Ага, — кивнул Отис. — Мы с отцом так мясо делали. Угли, яма, листья сверху. Самое вкусное выходит.
— Никогда не пробовала, — сказала Джесси и наконец высвободила ногу из под руки Рика. — Но на вызове в прошлой жизни нюхала...
— Джесси, ты ведь была крутым пожарным, да? — вдруг спросил Глен, отложив ложку с едой.
Джесси фыркнула, откинулась на спинку стула и усмехнулась:
— Ну, допустим… когда-то была.
— Только не говори, что мы не услышим ещё одну историю из жизни, — ухмыльнулся Глен, глядя на неё с искренним интересом.
Все за столом притихли. В разговоре повисла напряжённая тишина — такая, что даже скрип ветра за окнами показался громче.
— Конечно услышите, — сказала Джесси, обведя взглядом всех. — Видите ли, была у меня одна история… Когда я реально решила, что я, блин, Супермен. И что у меня, знаете ли, есть стойкость к огню.
— Звучит уже офигенно, — пробормотал Дэрил, подаваясь вперёд.
— Нас вызвали на пожар — офисное здание, верхние этажи, люди внутри. Много. И, как сейчас помню, я чуть не выплюнула лёгкие, пока мы поднимались на двадцать восьмой этаж. В полной экипировке, с противогазами и баллонами за спиной.
— Сколько это весит? — спросил Дэрил, нахмурившись.
— Килограммов двадцать, примерно, — сказала Джесси, пожав плечами.
— Охренеть… И вы не просто шли? — удивился Ти-Дог.
— Та мы летели туда! — усмехнулась она. — Так вот, добегаем мы, а огонь — этажом ниже. На нашем ещё нет. Людей надо было организовать, объяснить, что нужно оставаться на месте, ждать эвакуации. Но… начинается паника. Они нас почти не слышат — мы же в противогазах. Шум, крики…
— И тут что-то пошло не так, да? — тихо спросила Бет.
— Да… — Джесси на секунду замолчала, глядя перед собой. — Взрыв. Громкий. Как будто молот по небу ударил. Разрываются двери лифта, и пламя вырывается наружу. В считанные секунды огонь добирается до нашего этажа. Полсотни человек за спиной. Нужно было перекрыть кислород — иначе пламя пожрёт всех.
Все слушали в гробовой тишине. Даже шум посуды прекратился.
— Я бегу к лифту… Прыгаю на крышу лифта, что стоял ниже. С трудом закрываю одну сторону дверей. Хочу вылезти и закрыть другую — и понимаю, что лифт… ушёл. Подо мной.
— Что?! — выдохнула Эмми.
— Тросы не выдержали. Температура сделала своё. Но аварийные тормоза сработали. Лифт остановился. Вот только он стал так, что я оказалась прямо напротив открытой двери шахты… где бушевал ад.
Джесси сделала вдох. На миг в её глазах вспыхнул тот же огонь, от которого она бежала.
— Пламя ударило по мне. Как зверь. Я упала, вжалась в крышу лифта, огонь шипел, рычал… Он заполнил всю шахту. Я кричала — не от страха, от боли. Было жарко. И невыносимо больно.
Повисла гробовая тишина. Даже Карл, который в углу играл с ножом, замер, не отводя взгляда от Джесси. Кэрол крепко сжала руки, губы её дрожали. Отис смотрел, широко открыв глаза. Дэрил прикрыл рот рукой, будто что-то прокрутил у себя в голове. А Глен просто выдохнул:
— Ты… ты же могла погибнуть.
— Почти погибла, — ответила Джесси, посмотрев на него. — Но выжила.
Она улыбнулась — тихо, с тем светом в глазах, который появляется у тех, кто уже видел край.
И тут Рик, всё это время молча сидевший рядом, накрыл её ладонь своей. Его глаза горели… не страхом, не волнением, а чем-то глубже — уважением. Почтением.
— Супермен, — тихо сказал он.
— Ну, только без плаща, — усмехнулась Джесси.
И стол взорвался — сначала лёгким смехом, потом хлопками по столу, восклицаниями. Но в каждом лице осталась тень — тень того пламени, которое Джесси пережила. И теперь это была не просто история. Это был живой кусок её силы, и все это чувствовали.
— И как ты выбралась?.. — тихо, почти шёпотом, спросила Бет. Глаза у неё блестели, пальцы сжали край стола, будто сама держалась за что-то, чтобы не провалиться в ту историю вместе с Джесси.
Джесси на миг замолчала.
— Никак, — просто сказала она. — Я уже не помню.
Тишина за столом сгущалась, как дым от горящего дерева. Даже дышать стало тяжелее.
— Очнулась в больнице. Повезло, — продолжила Джесси. Голос у неё был глухим, словно сквозь угли. — Повезло, что на мне был спецкостюм. Повезло, что баллон с кислородом не взорвался. Повезло, что кто-то дотащил меня живой… Если это вообще можно было назвать "живой"
Она посмотрела в тарелку, будто там могла разглядеть пепел того дня.
— От меня остались только угли, — сказала она тихо. — Обугленные руки, ожоги, белые пятна от пламенного дыхания. Месяцы реанимации. Ад после ада.
Никто не сказал ни слова.
Отис вытер ладонью лоб. Дэрил отвёл взгляд в окно, сжав челюсть. Глен покачал головой, будто не веря, что эта женщина напротив прошла через такое.
Ти-Дог только выдохнул:
— И ты… снова пошла в огонь после этого?
— Конечно, — кивнула Джесси. — А куда мне ещё? Я ведь, как и вы… из тех, кто не бросает. Даже если внутри уже давно всё обуглено.
Джесси улыбнулась, но в её улыбке не было легкости — только принятие и чуть заметная горечь.
— Ну, у меня даже шрамы остались… — тихо сказала она. — На спине, ногах, животе…
Она провела ладонью по боку, будто чувствовала их сквозь ткань одежды.
— Скажем так… огонь меня пометил как свою. — Она усмехнулась, но глаза её оставались серьёзными.
Рик молча смотрел на неё. Он уже знал. Видел всё.
Ночью, когда она стала его полностью, он ощутил на своих ладонях шрамы. Провёл по ним губами, не спрашивая, не комментируя. Просто запоминал их как карту боли и силы, по которой теперь знал её ближе, чем кого-либо.
Теперь, услышав, как эти следы появились, в груди Рика стало тяжело. Словно он только сейчас осознал всю глубину того, через что она прошла.
Он отвернулся на мгновение, чтобы справиться с чувством, что поднималось в нём бурей. Горечь, восхищение, боль — всё вперемешку.
***
Джесси оглянулась через плечо, стоя уже у края поля, что вёл в лес, и, поймав взгляд Рика — хмурый, напряжённый, ревнивый — улыбнулась шире, дерзко, почти вызывающе.
— Не скучай без меня, шериф, — бросила она с игривой ноткой в голосе.
Рик не ответил. Только сжал челюсть, не отводя взгляда.
Она догнала Отиса, легко и непринуждённо, будто вовсе не чувствовала, как взгляд Рика жжёт ей спину сильнее, чем когда-то огонь.
И всё же — она знала. Знала, что он стоит и смотрит. Знала, что внутри него уже всё кипит.
Но ушла, не оборачиваясь.
Пусть немного поревнует.
Отис и Джесси шли всё глубже в лес. Деревья стояли недвижно, как молчаливые стражи, а под ногами хрустел прошлогодний мох. Тишина леса, казалось, сгущалась — лишь редкие птичьи крики нарушали спокойствие. Отис говорил негромко, обучая Джесси азам стрельбы из винтовки. Она слушала внимательно, слегка кивая, — и в её взгляде было то, что всегда трогало людей: огонь, решимость, сила.
Когда они остановились, Отис осторожно передал ей оружие. Джесси взвесила его в руках, прицелилась — и выстрелила. Отдача отозвалась в плечах, но она не моргнула. Стреляли по дереву, сосредоточенно, с короткими паузами. Прошло два часа. Джесси чувствовала, как ноют мышцы — винтовка была тяжёлая, а точные выстрелы требовали сосредоточенности. Пора было возвращаться.
И вдруг, на горизонте, среди деревьев, они заметили движение. Тёмное пятно колыхалось, становясь всё более зловещим по мере приближения. Джесси прищурилась, выдохнула — и сердце ушло в пятки.
— Твою мать… — прошептала она, всматриваясь в колышущееся месиво силуэтов.
Толпа. Орда.
— Отис, быстро. Беги обратно. Предупреди всех, — голос Джесси был хриплым, но уверенным. — Скажи Рику. Скажи всем, Они уже рядом.
— А ты?.. — голос Отиса дрогнул. Он с ужасом смотрел на неё.
— Я сделаю крюк. Попробую отвлечь большую часть. Если всё пойдёт по плану — вернусь, — она уже разворачивалась, зажав винтовку покрепче.
— Джесси… — выдохнул он, но она уже бежала.
Бежала прямо на орду.
Отис побледнел. Несколько секунд стоял, не двигаясь. А потом рванул прочь — назад, в город, через деревья и кусты, спотыкаясь, обдирая руки в кровь, но продолжая бежать, не оглядываясь.
Когда он вбежал в подъезд многоэтажного дома, где укрылась их группа, чуть не рухнул у порога. Патрисия подхватила его, не сразу поняв, что он говорит.
— Где Рик?! — выдохнул Отис, хватая воздух, будто захлебывался им. — Где, чёрт возьми, он?!
Рик уже спускался. Он увидел Отиса и сразу понял: что-то пошло не так. Сердце сжалось в груди.
— Где она? — спросил Рик, голос низкий, ледяной. К ним подошёл Шейн.
— Орда. Там… сотни, может, больше. Идут сюда. Быстро. Джесси… она… — Отис не мог говорить. Он закрыл глаза. — Она сказала, чтобы я вернулся. А сама ушла. Сделает крюк, отвлечёт. Хотела дать нам время…
Тишина.
— Чёрт! — выкрикнул Рик, стиснув голову руками. — Сколько у нас времени?
— Почти нет. Они двигаются быстро, — сказал Отис.
— Тогда наверх, быстро! — скомандовал Рик. — Всем заткнуться и на верхний этаж! Ни звука!
Пока остальные поднимались по лестнице, он с Шейном уже ставили баррикады у входа, двигали шкафы, ломали перила, укрепляя двери. А потом оба поднялись к остальным.
У окна Рик встал рядом с Шейном, вглядываясь в улицу. Тишина — угнетающая, давящая. Только где-то вдалеке уже начинал нарастать шум — знакомый, зловещий, как дыхание чудовища, вырвавшегося на охоту.
Он думал о Джесси.
Думал, как она сейчас бегает среди деревьев, привлекая на себя смерть, чтобы спасти их. Чтобы спасти Карла. Всех.
Чтобы спасти его.
И он не знал, увидит ли её снова.
Джесси бежала, что есть сил, не чувствуя боли, тяжести в ногах или жжения в лёгких. Она кричала, размахивала руками, стреляла в воздух, снова и снова перезаряжая винтовку, пока пальцы не начали скользить по металлу от пота. Шум. Её единственное оружие против этой жуткой массы. И это сработало.
Орда дрогнула. Часть мертвецов, заворожённых звуком, запахом, движением — пошли за ней. Не все, но половина. Этого хватало.
Джесси почти не думала — только двигалась. Прыгала через корни деревьев, скользила по мху, спотыкалась, но не останавливалась. Она делала широкий крюк, уводя мертвецов прочь от города. В какой-то момент, поняв, что уже достаточно далеко, она свернула, петляя между деревьев и улиц, возвращаясь назад.
Когда она выбежала из леса и увидела город, сердце у неё сжалось. Внизу, на улицах, среди машин и асфальта, ходили мертвецы. Много. Слишком много. Они уже были в городе. Она резко замерла, перевела дыхание, скосила взгляд за здание, где раньше прятали машины. Стоят.
— Блядь, — прошептала Джесси. — Значит, они всё ещё в доме…
Она бросилась вперёд, пригибаясь, стараясь не попасться на глаза. Несколько мертвецов уже начали поворачиваться на её движение, но она успела — подбежала к машине, выдернула дверцу, нырнула внутрь, открыла бардачок. Ключи. Её пальцы дрожали, когда она вставляла их в зажигание.
— За это, шериф, тебе придётся отрабатывать, — буркнула она себе под нос и провернула ключ.
Мотор взревел, колёса сорвались с места. Машина вылетела на улицу, визжа шинами. Джесси ударила по клаксону, удерживая его с нарастающим звуком. Сигнал эхом разлетелся по улицам. Мертвецы начали разворачиваться. Один, два, десятки. Пошли за ней.
Джесси жала на газ. Мчалась по главной дороге, сигналя, увлекая за собой орду. Уклонялась от тел, маневрировала, задевая зеркалами дорожные знаки, не останавливаясь. Проехала прямо мимо многоэтажки, где пряталась группа Рика. Шум мотора, надрывный сигнал, скрежет шин — как вой сирены, зовущий смерть за собой.
Наверху, у окна, Рик с Шейном застыл.
— Они идут… — прошептал Шейн. — Боже, да их десятки. Сотни.
Они молились, чтобы дверь выдержала. Деревянная, хрупкая, с наскоро вбитыми досками. И тогда — сигнал. Громкий, протяжный. И звук машины.
Группа рванула к окну. По улице мчалась машина, ревела мотором, не сбавляя ходу, сигналя безумно и пронзительно, словно кричала: смотрите на меня, идите за мной. И мертвецы — пошли. Один за другим. Целыми группами.
— Какого хрена… Кто это?! — выдохнул Шейн.
Рик не сразу ответил. Он смотрел, не отрываясь, будто боялся моргнуть и упустить.
— Джесси… — сказал он наконец. Голос был хриплым. Почти шёпотом.
Шейн посмотрел на него.
— Она увела их…
Рик сжал пальцы на подоконнике, с усилием сдерживая себя.
— Она увела их от нас…
Машина ревела, как бешеная. Джесси вдавливала педаль газа до пола, виляя по дороге, уводя за собой последних ходячих. Воздух в салоне был горячим, липким, руки дрожали, глаза заслезились от усталости и напряжения. Но она продолжала. Уводила как можно дальше. Пока не осталось ни сил, ни злости — только выжженное изнутри тело и глухой, тупой страх.
Когда она поняла, что дальше ехать нельзя — свернула с основной трассы, сделала объезд и направилась обратно. В город. Дом приближался, как мираж. Она уже не верила, что доберётся. Но он был — целый, высокий, и в нём были они.
У самого входа она в последний раз вывернула руль, сбив двух мертвецов, что бродили у дороги. Машина резко остановилась, колёса заскрежетали по асфальту. Джесси распахнула дверь и буквально выпала наружу. Колени ударились об твердое покрытие, ладони уткнулись в землю. Она судорожно втягивала воздух, не чувствуя ни ног, ни рук. Просто — была. Стояла на коленях. Живая.
Наверху, в окне многоэтажки, Рик стоял, не отрывая взгляда. Он видел, как замедлилась машина. Видел, как она остановилась. И как она — его Джесси — упала на колени, едва выбравшись наружу.
— Шейн! — выкрикнул он. — За мной! Остальные оставайтесь тут! Быстро!
Не дожидаясь ответа, Рик сорвался с места. Они с Шейном срывали доски с двери, отодвигали мебель, ломали баррикаду, как будто каждая секунда — была на вес жизни.
Как только дверь поддалась, Рик выскочил первым. Холодный воздух улицы ударил в лицо. Он увидел её — одну, согнутую, на коленях, дрожащую. И он бросился к ней.
— Джесси! — голос сорвался на полпути, стал хриплым, низким, почти отчаянным.
Она подняла голову. Её глаза были полны слёз. Она не пыталась их сдержать. И не нужно было.
Когда Рик подбежал, она разрыдалась. Громко, судорожно, по-настоящему. Плечи дрожали, руки обвили его. И он обнял её крепко, как будто мог защитить от всего мира. Слов не было. Только дыхание. Только она, его Джесси, живая, спасшая их всех. И слёзы. Настоящие.
Шейн стоял чуть позади, молча. И даже он отвёл взгляд, давая им хотя бы это мгновение. Мгновение жизни — посреди мёртвого мира.
Она дрожала у него в руках. Словно только теперь страх дал ей разрешение выбраться наружу, прорываясь через слёзы, через хриплое дыхание, сквозь разбитое до хруста сердце.
— Как же мне было страшно… — прошептала Джесси сквозь всхлипы, обхватывая его крепче, будто боялась, что он исчезнет.
Её слова были еле слышны, едва различимы в дыхании, полном усталости и боли:
— Чёртовы ходячие… чёртов апокалипсис… чёртов твой мир…
Последняя фраза заставила Рика вздрогнуть. Он на секунду замер, не сразу поняв, что именно она имела в виду. В груди, где только что бушевал гнев и страх за неё, теперь поселилось странное, глухое чувство. Как будто в этой фразе было больше, чем просто упрёк. Больше, чем истерика. Что-то... личное.
Он не стал спрашивать. Не сейчас. Её слёзы были настоящими. Боль — глубокой. Рик молча провёл ладонью по её спине, поглаживая успокаивающе. Его рука была тёплой, крепкой, как якорь в бушующем море.
— Всё хорошо… ты справилась, Джесси… ты здесь… с нами… — тихо шептал он, не зная, кому больше нужны эти слова — ей или себе.