Часть 10
— Совершенно ничего общего! – профессор развел руками и покачал головой, как только Чонгук с Тэхеном и Намджуном переступили порог его огромного роскошно обставленного кабинета и за ними закрылась дверь. — Мы исследовали максимум, который позволили нам наши возможности (а возможности у нас огромные), и не нашли ничего, что могло бы дать хоть какую-то зацепку.
Сокджин проделал огромную работу, чтобы организовать обследование для парней в самом крупном научно-исследовательском институте Южной Кореи, и страшно было даже представить, в какую сумму ему вылилось это обследование.
Чонгук устало присел на кожаный диван, Тэхен устроился рядом, скрестив ноги.
Намджун взял со стола две увесистые папки с результатами анализов и принялся их пролистывать, внимательно вчитываясь в показатели.
— Даже группы крови у них разные, — кивнул он. — Совершенно разные организмы.
— И что нам теперь делать? — нахмурился Тэхен. — В какую сторону копать?
— Интересно и то, что наши нейрофизиологи отметили, что состояние мозга и вашего, Чонгук-ши, и вашего, Тэхен-ши, абсолютно лишено каких бы то ни было аномалий, - отметил профессор. — Я поручил своему заместителю тщательно проанализировать все записи в ваших историях болезней, но на это потребуется время.
— Что вы посоветуете, профессор? — спросил Намджун, откладывая папки. — Проблема остается, несмотря на все наши попытки в ней разобраться и найти причины. На протяжении всего того времени, что я наблюдаю Тэхена...
— Насколько я понял, — перебил его профессор, — пока наших пациентов объединяет только одно: у каждого из них есть проблема, и обе эти проблемы, хоть они совершенно разные, не имеют четкого научного объяснения. Стыдно в этом признаться, но есть вещи, перед которыми медицина бессильна — как в плане излечения, так и в плане даже их трактовки.
— Ну моя проблема известна, — Чонгук обернулся к Тэхену, — а вот что за проблема у тебя?
— Я не хотел бы это обсуждать, — коротко и довольно жестко ответил Тэхен. — Наши проблемы не имеют друг к другу никакого отношения...
Намджун прокашлялся:
— Думаю, не стоит тратить драгоценное время профессора и вынуждать его присутствовать при выяснении отношений. Мы спустимся в кафе и перекусим, выпьем кофе, а как только будет готов анализ ваших историй болезни, нам сообщат, так ведь?
Профессор кивнул и еще раз развел руками:
— Хотел бы я чем-то помочь, но...
В кафе было малолюдно, так что удалось занять столик у окна в изолированной нише. За панорамным стеклом суетился город, а здесь, в кафе, уютный запах кофе мешался в воздухе с едва различимой на слух джазовой музыкой.
— Тэхен... — начал Намджун, — раз ты уж согласился помочь, возможно, есть смысл все-таки рассказать Чонгуку о твоей проблеме?
— Не забывай о врачебной тайне, док, — усмехнулся Тэхен. — Ты обещал мне, Намджун. И я не изменил своего решения сохранить приватность.
Чонгук отхлебнул кофе, о чем-то задумался.
— Наверное, мне все-таки стоит вернуться домой, — пожал плечами Тэхен. — Нет смысла здесь оставаться, раз уж я ничем не могу помочь.
Чонгук испуганно поднял на него глаза:
— Я могу поехать с тобой?
Намджун вздохнул.
— Боюсь, это не решение проблемы, — проговорил он. — Вынужденное совместное проживание двух людей, которые не питают друг к другу особой симпатии, может если не усугубить проблему, то со временем перевести ее в конфликт. И неизвестно, как это отразится на состоянии здоровья каждого из вас.
— Интересно, за какое время можно построить дом? — Чонгук полез в телефон и начал что-то активно гуглить. — Я мог бы купить участок недалеко от дома Тэхена и быстренько выстроить там хоть какое-то жилище...
— Вот вы где! — в кафе вошел Сокджин, немного запыхавшись, — ищу вас по всем этажам. Чонгукки, малыш, тебя ждут в студии, они нашли какие-то супер-старинные часы с боем и уже даже привезли их в агентство. Надо, чтобы ты послушал их звук, и, если все тебя устроит, можно назначить запись на сегодняшнюю ночь. Часы из музея, их важно вернуть как можно скорее, хотя мы и отвалили заведующему музеем примерно десять его среднестатистических зарплат. С премиями.
— Хочешь посмотреть мою студию? — предложил Чонгук Тэхену.
Но тот покачал головой:
— У меня есть еще дела, я буду занят примерно до вечера. Так что в другой раз.
— Интересно, что у него за дела такие? — задумчиво проводил взглядом Чонгук выходящих из кафе Намджуна и его пациента.
— Он натурал, — напомнил Сокджин, кривовато улыбнувшись.
И в ответ на недоумевающий взгляд Чонгука просто покачал головой.
— Вы еще здесь? — раздался от двери запыхавшийся возглас, и в кафе влетел человек в синем строгом костюме. — Я Ван, заместитель профессора Чхве, он поручал мне проанализировать ваши истории болезней...
— Нашли что-то интересное, доктор Ван? — не особо надеясь на чудо, больше из вежливости поинтересовался Чонгук.
— Еще какое интересное! — воскликнул заместитель Ван. — Я, было, уже отчаялся, но тут мне на глаза попалась ранняя запись в истории господина Кима, и я понял, что встречал подобную формулировку и в ваших записях тоже. Вот, смотрите!
Он протянул планшет, на экране которого были сопоставлены две фотографии рукописных листов. И на одном, и на втором выделялась желтым маркером одна и та же запись:
«Диссоциативная психогенная избирательная амнезия».
Чонгук с Сокджином переглянулись.
— Что это? – мягко уточнил Сокджин. — Расшифруете?
— О, это очень интересное явление, по поводу которого медицина пока не имеет сформированного мнения, — с воодушевлением начал объяснять заместитель Ван. – Возможно, потому что это не только предмет медицины... Короче говоря, это острая потеря памяти вследствие перенесенной психотравмирующей ситуации, чаще всего избирательная. Иными словами, если с человеком случается что-то плохое, неприятное, беда, горе, эпизоды телесного насилия... ну что-то, с чем психике трудно справиться, то человек просто забывает этот эпизод, как будто стирает его из своих воспоминаний. Правда, чаще всего такое случается с людьми в более зрелом возрасте, а у вас и господина Кима это произошло в детстве.
— Да, точно, был как-то в детстве случай, после которого... — закивал Чонгук.
— Именно! После этого эпизода амнезии у вас и появилась ваша проблема, судя по записям. У господина Кима тоже был подобный случай, и после него развилось психогенное психотическое расстройство депрессивного характера экзогенной этиологии...
— В смысле, психотическое расстройство? У Тэхена? — Чонгук испуганно округлил глаза.
— Это типа шизофрении или чего-то такого? — уточнил Сокджин.
— Нет, шизофрения — это нечто иное. А у господина Кима... постойте, а вы не в курсе его диагноза?
Доктор Ван резко умолк и покраснел.
— Наверное, я не должен был сообщать эту информацию... — пробормотал он смущенно, — Вам лучше спросить у господина Кима...
— Ладно, — кивнул Сокджин, — мы сами погуглим... И у Тэхена это тоже случилось в детстве?
— Именно! Что тоже странно, так как, повторюсь, обычно это происходит с людьми в более зрелом возрасте, — продолжил заместитель Ван. — У Ким Тэхена это случилось в возрасте десяти лет, а у вас – в возрасте восьми лет, поэтому, если учесть, что у вас разница в возрасте – два года, это...
— ... могло произойти в одно и то же время... — догадался Сокджин.
— ...в одной и той же ситуации... — закивал доктор Ван.
— ... и в одном и том же месте, — закончил Чонгук.
Воцарилась тишина. Все трое уставились в одну и ту же точку на полу, напряженно размышляя.
— И что это нам дает? — прервал, наконец, молчание Сокджин.
— Трудно сказать, пока мы не выясним обстоятельства, при которых это произошло, — покачал головой доктор. — А обстоятельств этих, смею предположить, ни один из вас так и не вспомнил.
***
Намджун вернулся в квартиру Чонгука, оставив Тэхена в фойе Галереи Хёндэ, и сразу же наткнулся на Хосока, который, расстелив на полу огромные листы бумаги, помечал цветными маркерами написанные на них даты и пояснения к ним.
— Гастрольный график Чонгука летит по пизде, — пояснил Хосок, подняв голову и поздоровавшись. — Вы не продвинулись в лечении его недуга, док? Потому что я уже не знаю, как и что планировать...
— Послушай, Хосок, — Намджун присел рядом на корточки. — Хочу воспользоваться случаем и спросить кое-что.
Хосок кивнул и уселся на полу, подогнув под себя ногу.
— Окей, док, отдохну пока.
— Ты ведь узнал Тэхена, это было очевидно, — напомнил ему Намджун. — Но Чонгук, также очевидно, его не знает... или не помнит? Когда и при каких обстоятельствах они были знакомы?
— Я уже ни в чем не уверен, — пожал плечами Хосок. — Может, я, и правда, перепутал... Сказать честно, Тэхен выглядит немного иначе, чем тот Тэхен, которого я знал в детстве: но это и не удивительно — столько лет прошло, все мы выросли. Но у Чонгука совершенно точно в детстве был друг Тэхен. Он был другом именно Чонгука, то есть в нашей компании не появлялся, мы... как бы это сказать... ну, он был особенным... таким... одиночкой... Нас забавляла странная привязанность к нему Чонгука, у него еще и хобби были такие... странные... В нашу футбольную братию он никак не вписывался, короче. А потом они с Чонгуком как-то резко перестали общаться: сначала с Чонгуком случилось ЭТО, его долго по больницам возили, обследовали и все такое, а потом как-то забылось, и я не придал значения тому, что Чонгук с Тэхеном больше не общаются. Я, честно сказать, думал, что они крупно поссорились, и Чонгук просто больше не хочет о нем ничего слышать. Я как-то даже спросил: «А где этот твой Тэхен?», и Чонгук посмотрел на меня и, такой: «Какой Тэхен? Кто такой Тэхен?». Ну я и подумал, что, видимо, разошлись пути-дорожки. А тут он вдруг появляется в его квартире...
— Очень интересно, — Намджун достал блокнот и что-то туда записал. — Говоришь, вы футболом занимались?
— Обижаешь! — Хосок гордо вскинул голову, — мы были лучшей дворовой командой всей западной части Сеула, у Чонгука вообще были перспективы в юношескую сборную со временем попасть... Если бы не эта болезнь...
Хосок прервался и обернулся на звук открывающейся двери. Увидев входящего Сокджина, а за ним Чонгука, он привстал на одно колено и заорал:
— Шеф, все пропало! Ну скажи мне, что подумал по поводу гастролей?
— Никаких гастролей, — покачал головой Чонгук. — Отменяй все.
— Вот! — Сокджин сунул ему под нос свой телефон экраном вверх, — «Изменение ощущений (колебание настроения, примитивные чувства, страхи, депрессия). Изменение работоспособности и поведения в социуме (нарушение внимания, недоверие, отсутствия устойчивости к стрессу, проблемы в общении, изоляция, уход в себя, резкая смена интересов)». Полный набор! Док, включай кофемашину, пришло время поговорить по-взрослому.
— Хм, — Намджун заглянул в экран телефона и внимательно посмотрел в глаза Чонгуку, — Откуда вы узнали?
— Ох, Намджун-ши, — Чонгук сжал руки, — мы, кажется, нашли зацепку. Не знаю, как отреагирует на это Тэхен, но, возможно, у нас есть шанс найти причину моей проблемы. Да и его тоже.
— А можно меня курсануть? — вклинился Хосок. — Что за информацию вы нарыли?
— Дело в том, что и я, и Тэхен в детстве в одно и то же время пережили...
— А я говорил! — перебил его Хосок. — Я говорил, что это тот самый Тэхен! Значит, я все-таки не ошибся!
— Что ты имеешь в виду? — Чонгук побледнел. — Какой «тот самый»?
— Ну Тэхен, — Хосок растерянно посмотрел на него. — Ты не помнишь его? Друг этот твой странный... за которого ты дрался, помнишь, с этим козлом из третьего класса и потом еще... У него такое еще хобби было странное... не помню... с чем-то он там все возился, над ним еще все смеялись, и ты...
Чонгук растерянно хлопал глазами, переводя взгляд с Хосока на Намджуна.
— Ты и правда его не помнишь... — сообразил Хосок, — О, Чонгукки...
— Чонгук рассказывал о случае на детской площадке, когда ему стало плохо впервые, — напомнил Намджун, — тогда Тэхен тоже там был, не помнишь, Хосок?
— Да, был, — потер указательным пальцем кончик подбородка Хосок, — точно, был. Вот только я не помню, когда мы вернулись из магазина, был ли он все еще там... Столько было суеты, врачи приехали, мама Чонгука прибежала... Но поначалу он точно там был: сидел как всегда в стороне и играл в... во что же он все время играл? ...никак не вспомню... Я на него не особо обращал внимание тогда: ну есть и есть Тэхен, странный мальчишка... друг Чонгука...
— Но я знаю, кто точно должен помнить Тэхена, — кивнул Чонгук. — Теперь вся надежда на Чимина.