Кошмар
Свежий ветер сильно пах йодом. Над волнами кружили пеликаны, а высоко в небе — одинокий орел. Туч прибавилось, они потемнели, грозя испортить погоду и наше настроение, но на нежно-голубом островке храбро светило солнце, зажигая в сердцах надежду.
Мы вышли из машины, и Майкл, очевидно, бывавший здесь не раз, повел нас к кострищу, сложенному из сосновых стволов. Судя по всему, местные жители любят приезжать сюда на пикник. Эдриан и парень, которого, кажется, звали Бенжамин, собрали ветки посуше и уложили их над старыми углями в виде конуса.
— Ты когда-нибудь видела сплавной лес? — спросил Майк.
Я сидела на выбеленной до кремового цвета сосне, оживлённо хихикающие девицы — рядом. Майкл склонился над кострищем и поджёг небольшую веточку чем-то похожим на зажигалку. Пламени было как от сварочной горелки!
— Нет, — ответила я, наблюдая, как он укладывает пылающую ветку в середину конуса их хвороста.
— Тогда тебе будет интересно — смотри на цвета! — Он поджег вторую ветку и уложил рядом с первой. Сухой хворост мгновенно занялся.
— Пламя синее! — изумилась я.
— Это из-за соли. Здорово, правда? — Майкл поджег ещё одну ветку, бросил в костер и сел рядом со мной. К счастью, по другую сторону от него тут же возникла Джина и бойко о чем-то затараторила.
Я тихо сидела, наблюдая, как потрескивает сине-зеленое пламя, а искры взлетают к небу.
Поболтав часа полтора, парни решили исследовать местные заводи. Хочется ли мне с ними, я не знала. С одной стороны, в детстве я обожала играть на мелководье и, навещая Чарльза, каждый раз с нетерпением ждала поездки на пляж. С другой стороны, пару раз я попадала в глубокие ямы, спотыкаясь и падала, до смерти пугаясь. Помню, Чарльзу с трудом удавалось меня успокоить! Да ещё и Салли попросил не свалиться в океан.
Принять решение помогла Лаура. Идти пешком ей не хотелось — конечно, на таких каблуках в лесу не погуляешь! Анжелина и ещё несколько девочек решили остаться с ней у костра. Охранять их поручили Ти и Эдриану, а я, резво поднявшись, к бесконечной радости Майкла присоединилась к тем, кто шел к заводям.
Идти оказалось недалеко, но, когда высокие деревья заслонили солнце, мне стало не по себе. Рассеянный зеленый свет плохо сочетался со смехом и скабрезными шутками моих спутников. Я шла не спеша, осторожно перебираясь через торчащие корни, и быстро отстала. Вскоре мы выбрались на опушку леса и снова увидели каменистый пляж. Начался отлив, и ручейки стремительно неслись к морю. В низинах образовались небольшие заливы, в которых кипела жизнь.
Памня о своих давних приключениях, я вела себя очень осторожно. А вот мои спутники веселились вовсю, перепрыгивая со скалы на скалу. Я присела на крупный, прочный на вид камень у самой большой заводи и стала наблюдать за тем, что творится в голубоватой воде. Невидимое течение колыхало блестящие полупрозрачные анемоны, по каменистому дну ползали крабы, у берега лепились морские звёзды, среди ярко-зеленых водорослей сновал маленький черный угорь с белой полоской на спине... Жизнь естественного аквариума захватила меня, и всё же я ни на секунду не забывала Салли, думая, где он и что бы сказал, окажись сейчас рядом.
Наконец мальчики проголодались, и, неохотно поднявшись, я пошла за ними. На этот раз я двигалась быстрее и несколько раз упала, исцарапав ладони и перепачкав джинсы. Что ж, могло быть и хуже.
Вернувшись на Первый пляж, мы обнаружили, что у нас гости. Судя по их одежде, это какие-то ученики из местного храма, но сейчас они выглядели как обычные ребята. Лаура с подругами уже начала раздавать еду, на которую парни набросились так жадно, будто не ели целую неделю. Тем временем Эдриан представил гостям всех сидящих у костра. Мы с Анжелиной пришли последними, и когда Эдриан назвал наши имена, один из парней взглянул на меня с интересом. Майкл принес нам сандвичи и колу, а старший из гостей сказал, как зовут его самого и семерых спутников. Я запомнила только, что одну из девушек зовут Джоан, а парня, которому я понравилась, — Трэвис.
Как же приятно сидеть с Анжелиной, которая, в отличие от Джины, не страдает гиперобщительостью! Мы спокойно ели, думая каждая о своём. Я размышляла о том, как странно складывается моя жизнь в Нокфелле. Иногда время бежит быстро, и события сливаются в расплывчатое пятно, а порой стоит на месте, и каждое слово или поступок чётко отпечатывается в памяти. С чем это связано — догадаться не так уж сложно, и это меня беспокоило.
К обеду облака всё-таки заволокли небо. Волны сразу потемнело, и от деревьев поползли длинные зловещие тени. Доев сандвичи, компания разделилась на небольшие группы. Одни спустились к воде, на ходу перескакивая через острые скалы. Другие захотели ещё раз сходить на заводи. Майкл — естественно, вместе с Джиной — отправился в какой-то магазин в резервации. Кто-то из парней пошел с ними, а кто-то — на заводи. Почти все разошлись, только я осталась сидеть у костра. Где-то неподалеку Лаура и Ти слушали диски вместе с тремя парнями из другой школы, включая самого старшего и Трэвиса.
В последний момент Анжелина решила сходить к заводям, и её место тут же занял Трэвис. На вид парню было лет четырнадцать-пятнадцать. С светлыми блестящими волосами, гладкой красноватой кожей, миндалевидными глазами и высокими скулами, он со временем обещел стать очень красивым юношей. Однако моё настроение испортилось, едва он открыл рот.
— Ты ведь Дарина Смит? — спросил он, возвращая меня в тот ужасный первый день в школе.
— Дарин, — со вздохом поправила я.
— Я Трэвис Фелпс, — парень протянул руку. — Ты купила байк у моего дяди.
— Ах, да, — я с облегчением пожала его руку. — Ты племянник Боба! Как же я сразу тебя не вспомнила!
— Я ведь был ещё юнцом когда познакомился с тобой. Моих кузин ты точно помнишь.
— Рикарда и Рита!
Чарльз и Боб частенько уезжали рыбачить, а нас оставляли вместе играть. Мы были слишком застенчивыми, чтобы стать подругами, а в одиннадцать лет я уже корчила из себя городскую штучку.
— Они здесь? — спросила я, вглядываясь в спины удаляющихся девушек. Интересно, узнаю я старых знакомых?
— Нет, — покачал головой Трэвис. — Рикарда поступила в университет в Венеции, Рита вышла замуж за спортсмена и теперь живёт на Гавайях.
— Замуж? Ничего себе! — воскликнула я. Кузины были всего на год старше меня.
— Как тебе байк? — поинтересовался Трэвис.
— Отлично! Байк — зверь!
— Да уж, особенно мотор! — засмеялся Фелпс. — Я так обрадовался, когда Чарльз его купил! Дядя не позволял мне собирать новую машину, пока у нас был этот байк!
— Рычит, как зверь, — снова пошутила я. — Зато очень надежный!
— Этого монстра и танк не раздавит! — усмехнулся Трэвис.
— Ты собираешь машины? — удивилась я.
— Да, в свободно время. Случайно не знаешь, где достать блок цилиндров для «фольксвагена» сборки 1996 года? — в шутку спросил он приятным низким голосом.
— Случайно не знаю! — засмеялась я. — Если узнаю, обязательно тебе сообщу.
Можно подумать, я разбираюсь в цилиндрах! Но парень очень приятный.
Трэвис улыбнулся, обнажив ровные белые зубы. Он разглядывал меня с видимым интересом, и, кажется, это заметила не только я.
— Ты знаешь Дарину, Трэвис? — язвительно поинтересовалась Лаура.
— Можно сказать, мы знакомы с рождения, — ответил Фелпс, ослепительно улыбаясь.
— Как мило, — процедила Лаура, и её светлые глаза презрительно сузились. — Дарина, мы с Ти как раз жалели, что чудаковатая компашка сегодня с нами не поехали. Почему их никто не пригласил? — На красивом лице отобразилось притворное удивление.
— Ты имеешь в виду ребят из апартаментов Эдисона? — вмешался старший парень к неудовольствию Лауры. Его скорее можно было назвать мужчиной, чем юношей, да и голос звучал совсем по-взрослому.
— Да, ты их знаешь? — снисходительно спросила Лаура.
— Их здесь не бывает, — отрезал парень, не обращая внимания на её вопрос.
Ти попытался вернуть себе внимание девушки, спросив какой диск она хочет послушать. Лаура выглядела сильно разочарованной.
Я изумлённо посмотрела на старшего парня, но он отвернулся, уставившись на высокие сосны. «Их здесь не бывает»... сказал таким тоном, будто этой компашке запрещено сюда приезжать.
— Что, Нокфелл сводит тебя с ума? — прервал мои размышления Трэвис.
— Мягко сказано, — скривилась я, а парень понимающе улыбнулся.
Я все ещё обдумывала странную фразу, когда меня внезапно осенило. Надеюсь, молодой Трэвис еще не избалован женским вниманием и не поймёт, что мой флирт шит белыми нитками.
— Хочешь прогуляться по пляжу? — предложила я, глядя на Трэвиса из-под опущенных ресниц.
Парень с готовностью вскочил на ноги — эффект мог бы быть и посильнее.
— Пока мы шли по разноцветным камням к устью лесной реки, облака превратились в темные тучи, а температура сильно упала.
— Сколько тебе лет, шестнадцать? — спросила я, по-идиотски хлопая ресницами, как девицы в телесериалах.
— Семнадцать, — проговорил он, польщённый моим вниманием.
— Правда? — изобразила я удивление. — А выглядишь старше.
— Просто я очень высокий для своего возраста, — объявил Трэвис.
— Ты часто бываешь в Нокфелле? — хитро спросила я, надеясь на положительный ответ. Боже, я веду себя, как идиотка!
— Я раньше там жил, — грустно сказал Трэвис. — Вот сейчас переехал к дяде, он отдал меня на учение в храм, там довольно необычно обучают.
— А кто тот парень, что говорил с Лаурой? Он слишком взрослый для нашей компании. — Я специально сказала «нашей», чтобы Трэвис понял: я предпочитаю молодых.
— Его зовут Сэмюэль, ему девятнадцать.
— А что это он говорил про чудаковатую компашку? — невинно спросила я.
— Про них? Ну, им запрещено приезжать к нам в храм, — неуверенно произнёс Трэвис, подтверждая мои худшие опасения.
— А почему?
— Вообще-то мне нельзя об этом рассказывать, — проговорил парень, кусая губы.
— Да ладно, я никому не разболтаю, — как можно соблазнительнее улыбнулась я.
Похоже, мои стерлы попали в цель, Трэвис изогнул левую бровь, и его голос звучал ещё глуше.
— Любишь страшные истории? — зловеще спросил он.
— Обожаю! — с жаром воскликнула я. Пока я вила из парня верёвки.
Трэвис подошёл к лежащему у воды дереву, ветки которого напоминали лапы истощенного паука, и устроился среди веток, а я села на светло-бежевый ствол. На губах юного парня играла улыбка; похоже, он думает, как лучше преподнести мне эту байку. Я изобразила живой интерес.
— Ты слышала истории про реку Квилет? Наша школа когда-то находилась на её берегах... — задумчиво начал он.
— Вообще-то нет, — призналась я.
— Легенд очень много, в некоторых рассказыватся, как во время потопа древние призванные, так называло себя сборище священников, и чтобы спасти себя и детей, они решили взобраться на самый высокий холм. Совсем безрассудные! — крисов улыбнулся Трэвис. — В других говорится, что мы якобы были посланы бесами. Наш храм до сих пор считается как место очищения от бесов. Ещё есть истории про 7 дверей, — чуть слышно продолжил Трэвис, и я поняла, что он имеет в виду не просто 7 кругов ада.
— Про 7 дверей? — переспросила я уже с искренним интересом.
— Ну да, их ещё называют смыслом. Некоторые рассказы про эти двери древние, а некоторые появились недавно. По одной из легенда, в эти двери может зайти только уничтожающий всех поразивших сознание. По этому таких людей мы не подпускаем к храму.
— В храм ходят только те, у кого есть проблемы? — переспросила я, рассчитывая на продолжение.
— Да, а так же те кто хочет встать на наш путь. Видишь ли, путь очищения не всегда правильный. Ну, это уже выбор каждого, но есть те, кто пытается уничтожить церкви. Вы называете их Антиклерикализмами.
— У вас есть враги?
— Только один.
Я смотрела на Трэвиса во все глаза, надеясь, что его не удивляет моё нетерпение.
— Видишь ли, — продолжал он, — «уничтожители» — наши исконные враги. Но те, что пришли на наши земли, были наставленны на неверный путь. В отличие от нас, они прибегают к крайним мерам и насилию, мы же стараемся направить людей на наш путь. Тогда тот кому мы поклоняемся будет благожелателен к нам. Если люди уничтожили не будут вторгаться на наши земли, всем будет хорошо.
— Раз они так опасны, почему бы просто не пересекаться с ними? — недоуменно спросила я, давая понять, что внимательно слежу за рассказом Трэвиса.
— Жить среди «уничтожителей» очень опасно, даже если они кажутся цивилизованными. В любой момент можно ждать подвоха — они могут решить, что у тебя загрязнён разум.
— Что значит «загрязнен разум»?
— Они утверждали, что разум имеет свойство загрязняться. И если его не очистить, то придется идти на крайние меры.
— А причем здесь чудаковатая компашка? Они что, похожи на «уничтожителей» которые очищают рассудки?
— Один из них точно!
Наверное, вид у меня был перепуганный, потому что Трэвис довольно улыбнулся и принялся рассказывать дальше.
— Сейчас «уничтожителей» в неше время стало довольно мало. Их главного, так никто и не нашел. А попасть в 7 дверей мы не можем. — Трэвис улыбнулся.
— Но кто они? — недоуменно спросила я. — Как вообще появились «уничтожители»?
Парень зловеще улыбнулся.
— Сумасшедшие! — леденящим душу голосом проговорил он. — Твои люди называют их убийцами.
Чтобы хоть немного прийти в себя, я смотрела на белые шапки волн.
— У тебя гусиная кожа! — радостно объявил Трэвис.
— Чудесная история, — рассеянно похвалила я, глядя на воду.
— По-моему, звучит дико! Неудивительно, что дядя не велит об этом рассказывать.
— Не беспокойся, я тебя не выдам.
— Кажется, я только что нарушил обещание, — нервно рассмеялся парень.
— Клянусь унести эту историю с собой в могилу, — ляпнула я, и меня тут же передернуло.
— Главное, Чарльзу не говори! Он и так злился на дядю, когда наши люди отказались лечиться в местной больнице.
— Не скажу, обещаю.
— Что, теперь ты считаешь нас суеверными верующими? — якобы в шутку спросил Трэвис, но его голос предательски дрогнул.
— Нет, скорее отличными рассказчиками. Гусиная кожа ещё не исчезла, — проговорила я, показывая свою руку.
— Здорово! — улыбнулся парнишка.
Зашуршала галька, и, одновременно подняв головы, мы увидели Майкла и Джину, быстро идущих в нашу сторону.
— Вот ты где, Дарина! — с облегчением воскликнул Майкл, маша мне рукой.
— Это твой бойфренд? — спросил Трэвис, испуганный ревностью, сквозившей в голосе Майкла. Да, юный Фелпс удивительно проницателен!
— Нет, конечно! — заговорщицки прошипела я. Страшно благодарная Фелпсу, я решила чем-то его порадовать и, отвернувшись от Майкла, задорно ему подмигнула. Он улыбнулся, польщённый моим неумелым флиртом.
— Когда получу права... — начал он.
— Приезжай ко мне в Нокфелл. Сходим куда-нибудь вместе, — мерзко лгала я, прекрасно понимая, что уеду в Сан-Хосе раньше, чем Трэвис получит права.
Майкл с Джиной были совсем рядом. Голубые глаза Майкла окинули Трэвиса оценивающим взглядом. Боже, он ревнует меня даже к телеграфному столбу!
— Где ты была? — сурово спросил он, хотя ответ был очевиден.
— Трэвис рассказывал местные легенды, — ответила я. — Очень интересно.
— Ну, — Майкл успокоился, поняв, что мы на самом деле друзья, — кажется, нам пора собираться. Начинается дождь.
— Готова ехать, — объявила я, поднимаясь на ноги.
— Рад был повидаться, — сказал Трэвис, стараясь подколоть Майкла.
— Взаимно, — отозвалась я. — В следующий раз, когда Чарльз поедет навестить Боба, попрошу взять меня с собой.
— Здорово! — ухмыльнулся Фелпс.
Натянув капюшон, я пошла к машине, осторожно переступая через древесные корни. Уже падали первые капли, и на скалах появились темные крапинки. Когда мы добрались до «шевроле», все уже уселись. Я плюхнулась на заднее сиденье между Анжелиной и Ти. Анжелина смотрела в окно на разбушевавшуюся непогоду, Ти увлек разговором Лауру, так что, откинувшись на заднее сиденье, я закрыла глаза и попыталась ни о чём не думать.
Сославшись на невыполненную домашнюю работу, я отказалась от ужина. По телевизору показывали баскетбольный матч, которого очень ждал Чарльз. Ничего не понимая в баскетболе, я искренне радовалась, что отец не будет мне докучать.
Оказавшись в своей комнате, я тут же заперла дверь. Порывшись в столе, достала старые наушники и подключила к плейеру. На последнее Рождество Филип подарил мне отличный диск — сборник моей любимой группы, хотя в этом альбоме, на мой взгляд многовато ударных. Я надела наушники, упала на кровать и включила максимальную громкость.
Заболели уши, но я терпела, закрыв глаза и стиснув зубы. Сосредоточившись на музыке, я попыталась разобраться в довольно сложной музыкальной текстуре. Прослушав диск дважды, я выучила наизусть все песни. Как ни странно, с каждым прослушиванием диск нравился мне всё больше. Нужно будет ещё раз поблагодарить Филипа.
В конце концов своего я добиралсь. Оглушительная музыка не давала думать, а ради этого я и терзала уши. Я слушала диск снова и снова, пела вместе с солистом, а обессилев, сдёрнула наушники и заснула.
Сон унес меня в незнакомую местность — судя по рассеянному голубому свету, в лес. Понимая какой-то частью сознания, что сплю, я прислушалась к шуму волн, бьющихся о скалы. Если найду океан, то увижу солнце. Я шла на звук воды, но тут неизвестно откуда появившийся Трэвис Фелпс схватил меня за руку и потащил в лесную чашу.
— Трэвис, что случилось? — спросила я.
С побелевшим от страха лицом парень тянул меня в лес. Я пыталась сопротивляться. Нет, не желаю возвращаться во тьму!
— Беги, Дарин, беги! — испуганно шептал Фелпс.
— Сюда, иди сюда... — Голос Майкла слышался откуда-то из-за деревьев, однако его самого я не видела.
— Зачем? — недоумевала я, вырываясь из объятий Трэвиса.
Но Фелпс сам отпустил мою руку, всхлипнул, и, неожиданно забившись в конвульсиях, упал на землю. Боже, его колотит, как при лихорадке!
— Трэвис! — закричала я. Однако было уже поздно. Вместо парня на земле лежало нечто крупное с рогами на голове и красными глазами. Нечто смотрело туда, где должен был быть океан, а потом ощетинился и завыл, обнажив клыки.
— Беги, Дарина, беги! — откуда-то из-за спины закричал Майкл, а я даже не обернулась, засмотревшись на свет, приближайвшийся ко мне с берега.
Из-за деревьев вышел Салли. Его лицо было без маски, глаза казались черными и опасными. Вытянув руку, он поманил меня за собой. Сидящий у моих ног нечто глухо заорало.
Я шагнула к Фишеру, и он улыбнулся, в руках появился нож.
— Доверься мне.
Зверь сгруппировался, готовый в любую минуту броситься на парня. Черные глаза впились в яремную впадину.
— Нет! — закричала я... И проснулась. Наушники и плейер с грохотом упали на деревянный пол.
В комнате горел свет, а я, одетая и обутая, лежала на неразобранной постели. Сбитая с толку, я взглянула на стоящие на туалетном столике часы. Полшестого утра.
Застонав, я скинула ботинки и перевернулась на живот. Нет, похоже, заснуть мне сегодня не удастся. Я снова легла на спину и, стараясь оставаться в горизонтальном положении, стинула джинсы. Теперь раздражала коса; сняв резинку, я распустила её, а потом закрыла лицо подушкой.
Бесполезно. В сознании теснились образы, которые я гнала всеми силами.