Жертва для Арбориона

Я попыталась встать. Не могла позволить себе просто лежать, пока не имею малейшего представления о том, что происходит. Мышцы напряглись, натянулись тонкой струною, боль снова напомнила о себе. Я плюхнулась обратно в постель, так и не сумев подняться.

Паршиво. Пока что тело моё было слишком слабым, а чувства запутались тугим комком в груди.

Лесной Бог. Друг он мне иль враг? И насколько такие понятия вообще применимы к высшему существу?

И если он действительно так кровожаден как говорили люди, то почему он помог мне?!

Я сделала тяжёлый вдох, не прерывая размышлений.

Ладно, в скором времени узнаю, – горькая усмешка появилась на моём лице.

Ведь я в большей степени зависима от него. Моя судьба в его руках. Бояться мне или радоваться?

Так, стоп, думать об этом бесполезно. Всё равно я не приду к определенному выводу сейчас.

Что насчёт деревни...

Мысли плавно подвели меня к воспоминаниям, от которых в жилах стыла кровь, в душе моей будто закопошился рой сороконожек. Они перебирали своими лапками, вытаскивая грязь наружу, добираясь в самые темные уголки моего сознания. Это пугало. Ведь раны от ножей в спину не заживают – они гниют. И яд проникает в самое сердце.

Стоило только подумать об этом, как я ощутила чужеродную энергию в себе. Что-то тёмное, злое, противоречащее самой моей сути. Что-то изменилось во мне на молекулярном уровне. Я чувствовала себя... странно.

Действительно ли то, что они сделали было волей Бога? Нет. Тогда зачем же ему было меня спасать?! Отсутствие полной картины вызывало нетерпение. Хотелось добраться до ответов.

И одно я знала точно - если кто-нибудь ещё попытается меня убить - я сделаю всё, чтобы выжить. Никто не имеет права определять мою судьбу. А тот, кто пытается – должен нести ответ за свои действия.

Мир жесток и несправедлив. Но разве не мы, люди, создали этот мир? Мы сбиваемся в кучки, устанавливаем правила и сами безоговорочно следуем им. Что можно, что нельзя. Что правильно, а что нет. Для нас не существует исключений. Нет серого. Только черное и белое. Но возможно ли узнать больше, находясь в плену у собственных убеждений или следуя чужим?

Я должна была умереть во имя него. Но тот, кто был моей погибелью, в итоге стал спасением.

Я хочу знать больше. Не смотреть, но видеть.

Справедливость. Вот чего я жажду. Нет, не как в детской сказке, где только одной силой любви и добрым сердцем можно остановить зло и исцелить раны. Быть справедливым так же значит быть жестоким и не знать пощады. Нести ответственность.

Мои суждения обрели ясность. Но ночь подкралась незаметно, и пелена образов застлала мой взор. Веки сомкнулись.

***

Я вновь оказалась в лесу. Что это? Очередное видение или плод моих фантазий и пережитого ужаса?

Блеклый свет словно подсказывал, что происходящее – дело давно минувших дней. Я знала эти деревья, но здесь они были еще молодыми и невысокими. Тропинки еще не протоптаны. Я оказалась в прошлом?

Раздались насмешливые голоса. Совсем рядом со мной переговаривались двое мужчин. Я уже успела насторожиться, но они, казалось, совсем меня не замечали.

– Замир, а нам точно ничего за это не будет? – перешагивая через ствол поваленного дерева и оглядываясь по сторонам, спросил его спутник.

Нет, они точно меня не видят. Смотрят сквозь меня. Выходит, я лишь наблюдатель.

Замир громко рассмеялся и раскинув руки в стороны, сказал:

– Ты действительно думаешь, что в этой глуши обитает бог?! Бернард, ты... Ха-ха-ха. Кое-кто наслушался баек тех деревенских идиотов.

Бернард лишь обернулся и с укором посмотрел на своего друга.

– Так деревня та не простая-то! Вблизи леса, так еще с соседними поселениями-то не торгуют. Как она до сих пор еще стоит? Как людишки те выживают то? Видно, их Бог защищает.

Поняв, что речь идет о моем спасителе, бесплотной тенью я последовала за ними.

Поправив колчан со стрелами на плече, Замир похлопал своего друга по спине.

– Брехня это! Мы на охоту вышли или лясы точить? Иди давай.

– А коль не хочешь, то травы пособирай целебные. Слыхивал я, мол, только в этом лесу и растут. Фиолетовые цветы, а листья и стебли синие.

Сделав пару шагов по заросшей земле, Замир вдруг остановился и схватил впереди идущего приятеля за руку. Мерзкая улыбочка застыла на его лице.

– А что ты про ту деревеньку вдруг вспомнил? Девка тамошняя понравилась, да?

Теперь уже Бернард ухмыльнулся и поднял глаза к небу, будто вспоминая:

– Да-а, хороша была. Только визжала как свинья.

– Значит понравилось ей! Надо будет еще наведаться.

И они рассмеялись.

Эти двое были во истину омерзительны. Я сжала руки в кулаки, ногти впились в ладони.

Громкий хохот, что больше походил на лай гиен, спугнул фазана. Только шелест крыльев заставил их замолчать.

– Тьфу ты! Дичь спугнул.

– Тихо! Смотри.

Притаившись за кустом, они разглядели маленького непоседливого медвежонка. Тот неловко встал на задние ножки, пытаясь дотянуться до куста с малиной. Пушистый маленький зверек с круглыми глазками выглядел совершенно безобидно.

– Бер, подай мне стрелы.

Тот замешкал, но сунул Замиру в руки пару стрел.

– Да не эти, идиот. Бронебойные давай. Мамаша его, должно быть, рядом.

– Я думал, ты его прикончить хочешь. И что, сам взять не можешь? Я тебе что, ведьмак, чтоб знать чё те нужно!?

– Заткнись, придурок. 

Перешептывания на повышенных тонах не остались незамеченными. Услышав странный шорох и почувствовав опасность, медвежонок издал тонкий пронзительный писк и бросился прочь. Охотники бегом последовали за ним.

Тут они услышали гортанное мычание, фырканье и топот. Мать бежала навстречу своему дитя. Она появилась прямо перед ними, ограждая своего малыша от угрозы. В бешеных глазах разъяренной медведицы отражалась ярость. Плотная длинная бурая шерсть надежно защищала огромное тело.

Медвежонок отчаянно продолжал звать ее, будто бы просил ее бежать. Он стоял позади и переминался с лапы на лапу.

– Давай, Замир! – крикнул Бернард.

Страх перед сильным животным вызвал у них панику. Огромные когтистые лапы могли лишить их жизни одним взмахом.

Замир вложил тяжелую стрелу с увесистым наконечником и натянул тетиву. Время словно остановило свой ход. Медведица встала на задние лапы, готовая напасть. Еще мгновение и их жизни оборвутся. Пасть раскрылась, обнажая острые клыки. Замир отпустил тетиву. С оглушающим свистом она пронеслась и попала прямо в цель. Стрела вонзилась прямо ей в сердце, пробив легкое.

Крик умирающей матери сотряс лес. Таким протяжным и печальным он был. Но она продолжила идти на встречу ликующим охотникам, ведь за ее спиной плакало ее дитя, которое она должна была защитить любой ценой.

Тогда Бернард подал Замиру еще пару стрел. И первая нашла свою цель – с хрустом вонзилась в правый глаз медведицы.

– Ха-ха-ха. Какой ты меткий, Замир. А почему второй глаз у нее еще целый? Теряешь хватку?

Секунда и вторая стрела окончательно лишила медведицу зрения, но не жизни. Тяжело дыша, она повалилась на бок.

Неоправданная жестокость.

– Так держать! Вот это добыча у нас сегодня!

Они веселились и радовались. Но как часто и бывает, счастье для одного – трагедия для другого.

Медвежонок подбежал к матери и начал легонько толкать ее головой. Он отчаянно звал ее, но в ответ слышал лишь хрипящее предсмертное дыхание.

– Слушай, а открой-ка ей пасть! Надо выдрать ей клыки, сделаем ожерелье! Знаешь, сколько он будет стоить! – с воодушевлением сказал Замир.

Люди или звери? Звери или люди?

– Подожди, пусть хоть сдохнет сначала.

– А чё, боишься? Ладно, помоги стрелу вытащить.

Не успели они подойти ближе, как медвежонок кинулся на них. Но Бернард пнул его, отшвырнул в сторону.

– Может, все-таки его тоже, Замир? Уж больно мешает.

– Плевать.

Достав стрелу поменьше, тот прицелился в тоскующего по матери малыша. Но не успел он отпустить тетиву, как откуда ни возьмись корень дерева оплел его руку, будто змея. От внезапной боли Замир уронил свое оружие.

– Что...

Неведомая сила подняла Бернарда ввысь и откинула в сторону, выбив весь воздух из груди. Прямо на торчащую ветвь сосны. Она прошла сквозь его живот. Тонкой струйкой кровь полилась из раны.

– Замиииир, помоги! – теперь раздался уже человеческий крик.

Тот поднял голову, увидел, что стало с его другом и обомлел от страха. Хотел было помчаться прочь, но путы надежно удерживали его руку.

– Что за?

Истеричным воплем, Бернард заорал:

– ААА! Я же говорил тебе, Замир. Это все он! Бог Леса!

По земле неспешно ступал Он. И казалось, что сама природа склоняется перед ним и прокладывает путь. Он был олицетворением жизни и предвестником смерти.

Высокий мужчина с длинными черными волосами уж сильно походил на обычного человека. Однако, был слишком красив, а острые благородные черты лица выдавали властный и волевой характер. Всё пространство заполнила его аура.

«Правитель местных земель что ли?» – подумал Замир.

Только одет был как-то странно. Ни рубахи, ни штанов. Только какая-то накидка, больше похожая на платье. Еще и вышитая золотом, богач или купец?

– Эй, ты кто? Помоги мне. У меня есть монеты, хочешь? А еще там туша медведя лежит, на всех хватит. Поможешь, а? – пробормотал Замир, протягивая парню свои запястья, сплетенные корнями.

Но стоило незнакомцу взглянуть ему в глаза, как тот сразу понял. От неожиданности он упал наземь, и ветви растений опутали уже все его тело, не давая сдвинуться с места. Замир мелко задрожал. Над ним возвышался сам Бог Леса. Зря он не послушал Бернарда.

Взгляд зеленых глаз таил в себе чистую энергию. Проникал под кожу, вытаскивая все спрятанные тайны, все помыслы и деяния. Нет, в этом холодном взоре не было ни сострадания, ни жалости.

Он прошел мимо, прямо к мертвому животному и несчастному дитя. Опустился на землю и ласково погладил жесткую шерсть медведицы, словно прощаясь. Затем резко повернулся к корчащемуся на земле Замиру и острые ветви деревьев поползли тому прямо в глаза.

Отчаянный хрипящий крик привел в чувство и Бернарда. Увидев мучения своего приятеля, он заплакал и взвыл. А ветви уже раздавили тому глаза и проникали все глубже с противным влажным звуком.

– Н-е-е-е-т, – протянул Лесной Бог, – Быстрой смерти и не ждите.

Он приложил руку к подбородку, поднял глаза к небу. А затем – улыбнулся, будто что-то придумав.

– Хотя-я, вы двое уж слишком громкие.

Легкий взмах руки и из-под земли выползли сороконожки. Перебирая многочисленными лапками, забрались в пооткрывавшиеся от криков рты. Никто больше не кричал, теперь же были слышны лишь сдавленные хрипы и стоны.

А меня словно парализовало. Вот какой он на самом деле. Выходит то, что говорили о нем, было правдой!?

Я не могла смотреть на то, с каким наслаждением он причиняет боль. Пусть и заслуженную.

Внезапно он повернулся ко мне лицом и посмотрел прямо на меня. Я задержала дыхание, и по спине поползли мурашки. Он сделал шаг ко мне на встречу, а я словно вросла в землю.

– Как очаровательно! Ты подглядываешь? А, впрочем, неважно. Сама виновата.

Его ладонь потянулась к моей шее и сжала, я начала задыхаться. Он словно забрался мне в голову, овладел мной, лишая всякой воли.

Его бархатистый смех прозвучал где-то на затворках сознания.

– Ха!

Я проснулась, хватаясь за горло и тяжело дыша. Темные сгустки энергии толчками вырывались из моих рук. Как волны во время прилива, что размывают песок как остатки моего самоконтроля. Попыталась унять дрожь, но моё собственное тело будто отвергало меня.

Что со мной происходит?

За окном светало. В беспамятстве вскочив на ноги, я помчалась прочь из хижины. Я боялась саму себя.