Жертва для Арбориона

Я лежу среди фиолетовых цветов и смотрю на чистое небо, белоснежные облака медленно уплывают прочь.

Но...где я?

На душе так спокойно. Наконец-то. Чувство облегчения, абсолютного счастья и блаженства поглотили меня. Будто всё это время я и не жила вовсе. Именно здесь я и должна быть.

Листья цветов необычного синего цвета, они слегка влажные от утренней росы. Я любуюсь ими и нежно касаюсь руками. Они дарят прохладу.

Соловьи начали свою песнь, и я закрыла глаза. Это чувство и называется абсолютной любовью? Оно окутывает с головою и тебя уже не существует. Ты – всё и ничто одновременно. Никогда прежде я подобного не испытывала.

Чьи-то сильные, но родные руки обхватывают меня сзади и прижимают к себе. Тепло. На душе тепло. И никогда мне ещё не было так хорошо. Хочу остаться здесь навсегда.

Но вдруг... сквозь пелену умиротворения прорывается нечто иное. То, что не присуще этому месту. Боль.

Возвращение в реальность было нежеланным. Где-то там бродит тот, кто заберёт мою душу. Но какая-то часть меня даже ждала этого.

Я чувствовала его присутствие. Слышала его дыхание и тяжёлые шаги. Будет ли моя смерть быстрой? Судя по всему, мне и так недолго осталось.

Наконец он появился в моём поле зрения – на его голове огромный олений череп с длинными рогами. Туман следует за ним по пятам.

Страх окутал моё сердце, но я уже давно осознала весь ужас происходящего. Я всхлипнула и из глаз снова начали течь слёзы, они капали прямо в лужу крови подо мной, стекая по щекам.

Он всё ближе. Теперь я могу получше его разглядеть. На нём почти нет одежды, только накидка. Его тело выглядит как человеческое – как тело сильного мускулистого мужчины. Он мог бы протянуть руку и сломать мне череп, просто сжав ее. От него исходила животная, всепоглощающая энергия.

Я уже не чувствовала своё тело, оно окоченело от холода и потери крови.

Он подошёл и склонился надо мной. Я посмотрела в пустые глазницы и мурашки поползли по спине. Безжизненная пустота вместо глаз. Была ли это маска? Может, под ней скрывалось человеческое лицо? 

Испытывал ли он эмоции, мог ли чувствовать? Или же, являлся лишь каменным изваянием, обладателем величия?

Он резко схватил меня за сорочку, что уже успела полностью окраситься в красный, и резким движением разорвал её. Я качнулась от неожиданности, а затем упала на землю, моё тело меня больше не слушалось. Оставшись полностью нагой, я подумала, что мучения, которые могли за этим последовать, были бы куда страшнее, чем то, что происходило до.

Я мысленно попросила его прекратить мои страдания – просто убить. Он схватил меня обеими руками за талию и поднял. Его руки были такими горячими, что меня словно облили кипятком. 

Он притянул меня к своему телу и... обнял? Я настолько замёрзла что, почувствовав тепло впервые за долгое время, задрожала. А после окунулась в долгожданное небытие. Я наконец потеряла сознание.

***

Я с трудом открыла глаза. Первым, что я увидела был незнакомый деревянный потолок. Значит, я не дома. Лежала на какой-то кровати, укрытая простыней. Голова раскалывалась. Попытка пошевелиться привела к жуткой боли. Мышцы были каменными, а кожа словно стянута.

Воспоминания стали возвращаться ко мне, отчего дыхание участилось, страх опять завладел мной. Я попыталась подняться. 

И тут я услышала шаги. Притаилась и вжалась в твёрдый матрас.

Тёмная фигура нависла надо мной. Пустые глазницы снова смотрели на меня. Это он. Из глаз потекли слёзы, а меня словно парализовало – я не знала, чего мне ожидать.

Он наклонился ещё ниже и теперь череп был прямо перед моими глазами. Внезапно я услышала голос у себя в голове:

– Ты боишься меня?

Он не принадлежал мне, был низким, но мягким. Мысли метались в  голове, я отчаянно пыталась продумать свои следующие действия. Очевидно, это был голос Лесного Бога.

– Да. – я ответила тихо, шепотом, продолжая глядеть на него.

– Правильно делаешь, человечек. Ведь всё, что ты знаешь обо мне – правда.

– Тогда почему я все еще жива?

Телепатическое общение вызывало дискомфорт, но рядом с ним ощущения были другими. Нет, не так как с шаманом и обезумевшими деревенскими жителями, что вызывали во мне ненависть и отвращение.

Я нутром чувствовала его силу – иную силу. Ту, что не увидеть человеческим глазом. Она давила, внушала страх и трепет. Но я ещё не была способна анализировать. Мой разум был нестабилен после всего, что произошло. Я ждала пока в мою спину вонзят ещё пару клинков. Я была готова к этому и знала, что ничего хорошего меня не ждет.

Он сделала шаг назад, затем резко сорвал с меня простынь. Я подогнула колени и прижала их к животу, мне хотелось быть как можно меньше. Вдруг в этом случае, он не заметит меня, не станет меня истязать. Он схватил меня за руку, и острая боль пронзила тело. Я стала вырываться, но голос опять раздался в моей голове, громче, как приказ:

– Тихо! Лежи смирно!

Я повиновалась. У меня не было выбора. Я опасалась за свою жизнь. Вернее, за то, что от нее осталось. Казалось, моя душа умерла в прошлую ночь, но пустая оболочка не утратила инстинкт самосохранения. Я замерла в оцепенении. Неужели кошмар продолжается?

Но он...ничего больше не делал – только глядел на запястье. Я присмотрелась. На месте страшной раны, что оставил мне шаман, был аккуратный шов.

Он отпустил мою руку и взял другую, так же осмотрел и второй шов. Моя нагота его вовсе не смущала. Он лишь внимательно изучал то, что его интересовало. Мои шрамы.

Напомнила о себе и еще одна рана. На моей груди. Шаман оставил особенно глубокий вертикальный порез. Он считал, что так богу леса будет легче добраться до моего сердца и вырвать его. А кожа, что оголила рёбра, больше не помешает Богу слышать его биение. Стук сердца жертвы быстрее привлечёт внимание.

Теперь же меж моих грудей были ровные аккуратные стежки. Выходит, что он спас меня?

Потянувшись в карман своей холщового плаща, он достал оттуда баночку с какой-то мазью. Двумя пальцами зачерпнул немного и стал смазывать поврежденную кожу.

Я с замиранием дыхания наблюдала за этим, прикосновения приносили боль со слабым оттенком утешения. Закончив с руками, он на секунду замер. Но потом снова зачерпнул масляную жидкость и принялся за самый страшный порез - на моей груди. Болезненный стон вырвался из моих губ.

– Придется потерпеть. – снова голос в моей голове.

Я сжала железный каркас кровати.

А после он схватил брошенную в сторону простынь и расправив её, укрыл меня. Затем повернулся спиной и направился к выходу из комнаты.

– Постой.

Мой собственный надтреснутый голос показался чужим.

Он остановился прямо у дверного косяка, но так и не повернулся ко мне.

– Зачем я тебе?

–Твое любопытство мне понятно. Придет время – узнаешь.

– Кстати, если вдруг захочешь...одеться – открой тумбу. – он сказал это с легкой усмешкой и вышел.

А я обратила внимание на мебель возле кровати. Открыв деревянную дверцу, обнаружила внутри хлопковое платье. С трудом натянув на себя одежду, я снова легла в постель. Слушала своё тихое ровное дыхание. И сама не заметила, как уснула.

Сны мои были беспокойными и хаотичными. То шаман превращался в волка с кроваво-красными глазами и впивался мне в шею, то я пыталась освободиться от сотен рук, что удерживали и сжимали меня, затягивая в трясину.

Проснулась я в поту. Во рту было сухо. Ужасно хотелось пить. Я приподнялась и огляделась по сторонам. Его нигде не было, но под окном, на деревянной тумбе возле кровати, стояла чаша. Мягкий травяной аромат исходил от неё. Аккуратно взяв её двумя руками, я залпом выпила всё содержимое. 

Вряд ли он станет травить. Ему бы не составило труда убить меня уже тысячу раз.

Сначала вкус показался сладким, но затем отдал горечью. Я поморщилась.

Почему он заботится обо мне?

На тумбочке стояло ещё кое-что. Я потянула к себе железную посудину. Раздался скрежет металла о дерево. Я не хотела шуметь, поэтому попыталась поднять миску, но не смогла её удержать и с грохотом опрокинула всё содержимое на себя.

Малина. Я испачкала простынь её розовым соком. Посуда валялась на полу. Ну как всегда! И это я еще хотела быть тише!

В дверях моей комнаты появился он. Как будто возник из ниоткуда. Я вздрогнула от неожиданности. Потом опустила взгляд, и опять увидев то, что натворила, обратилась к нему.

– Прости, я просто...

Он неподвижно стоял в дверном проёме. Но почему-то мне показалось, будто он улыбнулся – где-то там под маской. Или же мне просто показалось? Его забавляла моя неуклюжесть?

Он подошёл ближе, присел на корточки и принялся собирать ягоды, что я рассыпала. Мне было неловко. И я спросила то, что вертелось на языке:

– Почему ты заботишься обо мне?

– О, я делаю это не по своей воле. Не принимай близко к сердцу. Я лишь исполняю долг. Не смей думать, что меня волнует человеческое дитя.

Он встал и навис прямо надо мной, протянул руку и коснулся моего подбородка. Приподнял мое лицо и повернул из стороны в сторону, будто любуясь.

– Хоть и довольно милое, но все же ещё человеческое...пока.

– Что это значит?

Он наклонился еще ниже. Я задержала дыхание в ожидании ответа. Я могла разглядеть неровности и трещинки на маске из черепа. Прозвучал его голос и эхом разошелся по поверхности из кости.

– Глупый маленький, любопытный ягненок. Ответы на свои вопросы будешь искать сама.

Он отстранился и безмолвно покинул помещение, оставив меня в растерянности.

Чего же ты от меня хочешь? На что намекаешь? Что значит «пока»?

Через несколько минут он вернулся с новой чашей. Подошёл ближе и просто протянул её мне в руки. На этот раз я смогла ее удержать.

На фоне напитка, который я выпила до этого, малина казалась очень приятной на вкус. Хоть и отличалась от той, что я обычно ела в деревне. Была гораздо слаще.

Деревня...как же там ребята? Мэл?

Небольшое окно пропускало солнечный свет и маленькие пылинки плавали в его лучах. Время за полдень.

***

Ева, Дерек, Оли, Мэл и Роб шли сквозь чащу леса по следам. Атмосфера среди друзей была напряжённой, но лес продолжал жить своей жизнью. Птицы пели свои песни, кое-где шевелилась трава – местные зверьки разбегались, едва замечая присутствие людей.

– Где ты был Роб? Когда её уводили, где ты был? 

– Может быть, это ты её и отдал им на растерзание? – Ева была зла. 

Она ещё не оправилась после вчерашнего, тело ее было в ссадинах и синяках. Однако, судьба подруги беспокоила ее гораздо сильнее.

Роб шёл позади всех. Возмущение его было довольно правдоподобным:

– Да как ты можешь так думать! Я спрятал её вчера! Помог ей!

– Тогда почему нам ничего не сказал? – сказал Дерек, ломая очередную ветку.

– Я не думал, что... Я был у Мэлани. Она переживала и...

Мэлани всхлипнула и поджала губы. Роб подошёл к ней поближе и осторожно взял её за руку, давая опереться на себя.

– А это вообще правильно, что мы идём её искать?! Это же священное место, у неё была особая роль. И вообще-то это честь... – нерешительно пробубнил Оли.

– Заткнись, Оли! Какая, на хрен, честь? Неужели ты не понимаешь? Это же Элэйн, наша Элэйн! – Ева потеряла терпение и с раздражением обернулась к Оли, что шёл позади неё.

К тому же, она никогда не была сторонницей жестоких традиций и не могла понять такое отношение. Разве бог не должен быть милостивым, а не кровожадным?!

– Ева права, неужели Элейн не была твоей подругой, Оли? – Роб осуждающе посмотрел на него.

Оли опустил взгляд и задумался. Ева отвернулась и пошла дальше.

Тут Мэлани вырвалась вперёд, отбросив руку Роба.

– Туда! – она первая понеслась к злосчастному месту, отталкивая от себя ветви и перепрыгивая через камни. Друзья бросились следом.

Каменные конструкции алтаря открылись взору ребят, и они остановились как вкопанные. Затухшие недогоревшие свечи свидетельствовали о недавнем присутствии людей. Природа здесь безмолвствовала также, как и в другом "священном месте", что довелось им посетить.

Белая ткань с бордовыми пятнами лежала в стороне. Мэлани дрожащими руками подняла её. По лицу её побежали дорожки слёз.

– Элейн! – она слабо прошептала имя и прижала разорванное платье к своему лицу.

Друзья тут же оказались рядом. Роб стал поглаживать её по спине.

Остальные сохраняли молчание. Никто не находил слов. Глаза Оли забегали в разные стороны, он старался не смотреть на Мэл. Он не мог. Противоречие было слишком явным. С одной стороны было то, во что он крепко верил, а с другой – жизнь его близкой подруги. Но он не остановил жертвоприношение, не попытался помешать – тем самым он уже выбрал сторону.

Дерек отошёл в сторону и стал осматривать территорию в надежде найти следы. Может быть, всё же ей удалось спастись. Хотя, маловероятно.

Он прошёл прямо в центр и увидел высохшую и частично впитавшуюся в землю красную жидкость. Он провёл пальцем – кровь.

– Роб! Оли! Уведите Мэл отсюда!

– Не-ет, я должна, – всхлипывая и задыхаясь от рыданий протянула сестра.

– Всё будет хорошо, Мэл, мы найдем её, но сейчас мне нужно кое-что проверить, – Дерек проговорил мягким голосом, стараясь успокоить её.

– Нет! Я не могу! Сначала родители, теперь Элейн. Неужели все, кто меня любят – должны умереть?! Это моя вина! Мне надо было пойти искать самой, а не сидеть сложа руки! Если б я только...

Дерек кивнул Робу и он, вместе с Оли, придерживая Мэл с двух сторон, повели её прочь от этого места. Пока она всё причитала и сжимала в руках платье сестры.

Дерек и Ева осмотрели всё что можно. Следы были только человеческие и все они вели обратно – в сторону деревни. Тела Элейн нигде не было.

Ева осела на землю возле ели и облокотилась спиной о ствол дерева.

– Что думаешь? – обратилась она к Дереку и сжала пальцами виски, будто пыталась избавиться от боли и навязчивых мыслей.

Дерек подошёл к ней и плюхнулся рядом.

– Я не знаю. Ритуал случился. Жертва была отдана. Надеяться на то, что Элейн в порядке и сейчас просто где-то прячется, бессмысленно. Ты и сама видишь, – он показал рукой в направлении алтаря.

Голос Евы охрип, когда она сказала:

– А нам что теперь делать? Мы с тобой теперь изгои. Жизни нам здесь не будет.

Всё ещё прибывая в раздумьях, Дерек закивал головой, а затем протянул руку и похлопал Еву по плечу.

– Не переживай, мы со всем разберёмся. Столько всего свалилось на голову. Надо ещё Мэлани помочь. Как бы она не лишилась рассудка. Нельзя оставлять ее одну. Я не знаю, как мы будем жить, но нельзя опускать голову. Мы будем бороться, просто теперь будем умнее и осмотрительнее.

***

Тем временем.

– Разве ты не говорил, что это должно сработать? Жизнь невинной девы, забранная в полнолуние? Так почему еще?

Опершись рукой о косяк двери в халупе шамана, стоял Роб и наблюдал за ним, сидевшим за столом, заваленным посудой и разными травами. Тот тихо напевал что-то глядя в маленькое зеркало, лежавшее там же. В руках он держал тонкую черную свечу, воск капал на гладкую поверхность, образовывая причудливые фигуры. Тонкий дымок поднимался к потолку.

– Она же не может быть жива, так?

Шаман нервно обернулся через плечо и скрывая сомнение в голосе, сказал:

– Нет, все прошло как надо. А ты задаешь слишком много вопросов. Иди делом займись – он снова отвернулся к зеркалу, и не глядя, махнул свободной рукой – принеси мне еще...

Но его прервали. Зеркало треснуло и сотни осколков едва не впились шаману в лицо, разлетевшись по всему помещению.

– Мне надоели эти игры! – громогласный крик Роба прорезал ему слух.

– Да что ты... – шаман поднялся с места и пошел к нему навстречу, приготовив ладонь для пощечины.

Но Роб перехватил его руку и сжал с такой силой, что едва не сломал ему запястье. От резкой боли у шамана подкосились ноги, он повис, хватаясь за Роба. Тот приблизил свое лицо и прорычал:

– Это твой последний шанс, Илвар. Близится полнолуние. Ты знаешь, что делать. Не оплошай в этот раз.

Произнесенное имя выбило воздух из легких шамана. Роб отпустил его, и он повалился на колени. 

Не узнал. Как же он мог не узнать в этом мальчишке своего повелителя!? Но теперь он увидел – юношеские черты пропали, вместо них проступила та тьма, что была ему хорошо знакома. Этот безжалостный взгляд, забирающий душу без остатка.

Роб огладил ладонью склонившееся пред ним лицо. Заговорил иначе, теперь совсем нежно:

– Позволь мне, Илвар, исполнить данное тебе обещание. Но прежде, ты знаешь, что должен сделать, иначе и я не смогу.

Шаман помнил и эту интонацию – этот вкрадчивый шепот, противиться которому было выше его сил.

– Я все сделаю, господин.

– Вот и хорошо, начинай приготовления.

Теперь уж совсем развеселившись, Роб пошел к выходу и добавил:

– И да, я принесу... чего тебе там надо? Трав? Ведь я всё тот же мальчик на побегушках – не забывай об этом.

Илвар так и остался стоять на коленях. Планы его повелителя не дано было ему познать. Как он оказался в теле юноши и как хитро и мастерски он его провел!? Выходит, что зло всегда ближе, чем ты ожидаешь.

Воодушевление наполнило шамана. Значит, у него всё же есть шанс – он может исправить то недоразумение с жертвоприношением. Должен сам увидеть последний вдох жертвы, дабы быть уверенным, что ритуал свершился. В этот раз он точно закончит начатое.