4 глава
***
София
Настоящее время
Учеба давалась мне с необычайной лёгкостью, и иностранные языки я осваивала почти играючи. Казалось бы, всё идеально, но внутри всегда оставалось ощущение какой-то незаполненной пустоты, словно чего-то важного не хватало для полноты картины.
Каждый день начинался и заканчивался звонками от отца. Его голос в трубке, который поначалу пытался давить на жалость и вину, вскоре перешёл к прямым манипуляциям, а затем и к неприкрытым угрозам. Я научилась их игнорировать, его слова давно уже не проникали сквозь ту стену безразличия, которую я выстроила.
Но если раньше его навязчивость лишь отдалённо маячила на периферии моих мыслей, то в последнее время она стала занимать центральное место. Я всё чаще ловила себя на мыслях о том самом анонимном поклоннике, который с методичной регулярностью присылал мне не только изящные подарки и загадочные записки с цитатами, но и нечто совершенно новое, что приковывало к себе всё моё внимание.
Теперь среди сюрпризов начали появляться мои собственные фотографии. Каждая - пойманный момент, запечатлённый с необычного ракурса, в совершенно разное время и в самых неожиданных местах: вот я сижу в библиотеке, погружённая в книгу; вот смеюсь с Лолитой у входа в университет, когда она пролила на меня кофе; а вот просто иду по улице, задумавшись. Все эти снимки были сделаны тайно, но их качество и выбор моментов поражали.
И самое странное... меня это не пугало. Ни капли. Наоборот, какая-то странная, почти электрическая волна пробегала по телу, когда я разглядывала эти "трофеи". Мне это нравилось. Наверное, это звучит безумно, да? Понимаю, сумасшедшая. Возможно, я и правда немного сошла с ума, но в этой игре, в этой скрытой одержимости, было нечто такое, что давало мне то самое недостающее ощущение.
Лолита же, моя вечная спутница, становилась всё более негодующей с каждым новым сюрпризом у дверей. Её брови сдвигались в негодующей складке, а голос приобретал нотки раздражения, когда она видела очередной анонимный пакет. Я, вероятно, понимала её опасения; она, конечно же, волновалась за меня, видя в этом нечто зловещее или просто странное. Но для меня это тайное взаимодействие превратилось в неотъемлемую часть моего бытия. Оно было тем самым звеном, которого недоставало. Каждый новый жест от невидимого поклонника дарил мне ощущение, что кто-то по-настоящему видит меня, мои скрытые грани, что мои мысли и эмоции, которые я бережно прятала от мира, становятся для кого-то источником вдохновения. Это было захватывающе и непредсказуемо, несравнимо с унылой предсказуемостью отцовских звонков или даже с академическими успехами. Это стало моим личным, тайным приключением, и я не представляла себе дня без него
***
София вышла из здания университета, и непривычная тишина обрушилась на неё, казалось, тяжелее, чем обычно. Лолита, её вечная спутница, сегодня пропустила занятия, оставив Софию наедине с собой и медленно сгущающимися сумерками. Обычно они шли болтая, обсуждая лекции или какие-нибудь пустяки, отвлекая друг друга от монотонности пути. Но сегодня София была одна, и мир вокруг казался на удивление... бдительным.
Ещё на выходе из ворот, когда холодный зимний ветер хлестнул по лицу, она почувствовала это. Не взгляд, а скорее присутствие. Легкое покалывание на затылке, словно невидимая нить тянулась к ней, от кого-то, кто оставался вне поля зрения. Это не был страх, не то липкое, удушающее беспокойство, что вызывали звонки отца. Это было... иное. Знакомое, но усиленное одиночеством.
Она шла по узким улочкам, что вели к её дому, мимо старых зданий с темными окнами и редких прохожих. Каждый раз, когда она проходила мимо витрины магазина, она мельком бросала взгляд на своё отражение, ожидая увидеть за ним ещё одно, чужое. Но там было лишь её собственное лицо - спокойное, с легкой задумчивостью. И всё же ощущение не исчезало. Оно словно плыло рядом с ней, невидимой тенью.
Её мысли скользили к нему - к анонимному поклоннику. Это он, верно? Кто ещё мог бы быть так безмолвно и настойчиво рядом, не вторгаясь физически, но постоянно напоминая о своём существовании? По какой-то странной логике, которая, возможно, и делала её "сумасшедшей" в глазах Лолиты, это ощущение не отталкивало её. Наоборот, оно придавало дню какой-то острый, почти притягательный смысл. Будто её скучная, предсказуемая жизнь получила новую, невидимую грань. Она даже слегка ускорила шаг, не пытаясь убежать, а скорее следуя за этим ощущением, словно оно вело её к чему-то.
Она замедлила шаг, позволяя себе на мгновение насладиться этим чувством. Была ли она слишком уставшей, чтобы бояться? Или просто слишком привыкла к тому, что её жизнь так или иначе контролируется кем-то извне - отцом, обстоятельствами, теперь вот этим невидимым наблюдателем? Парадокс в том, что именно в этом наблюдении она находила своеобразную свободу. Свободу быть собой, ведь он видел её такой, какая она есть, без прикрас, без масок.
Она прошла мимо небольшой кафешки, где обычно брала кофе. В этот раз она не остановилась, но, проходя мимо большого зеркала в витрине, она снова поймала своё отражение. Ей показалось, что на долю секунды, в самой глубине отражения, промелькнула тень. Или это игра света? Она улыбнулась уголком губ. Может быть, это была всего лишь игра её воображения, подстегнутого недавними событиями. А может, и нет.
Когда она подошла к своей двери, ключ в замке повернулся с привычным щелчком. Ощущение не исчезло. Оно словно вошло вместе с ней в квартиру, наполнив воздух лёгким, незримым присутствием. Она включила свет, огляделась. Всё как обычно. Но когда её взгляд упал на почтовый ящик внутри двери, она увидела это - тонкий конверт, лежащий сверху других писем. Он не был там, когда она уходила утром.
София медленно подошла, взяла конверт. На нём не было ни имени, ни адреса отправителя. Только её имя, написанное каллиграфическим почерком. Внутри лежала ещё одна фотография. Её фотография, сделанная... буквально несколько минут назад. Она была на ней, идущая по улице, с чуть склоненной головой, погруженная в мысли.
На мгновение её сердце пропустило удар, но это был не страх. Это был трепет. Он был здесь. Он видел её. И ей это нравилось. Она улыбнулась, уже не уголком губ, а всей душой. Игра продолжалась. И она была её частью.
Слёзы начали подступать, сама не зная почему. Это был не плач от горя или обиды, а скорее реакция на шок, на необъятность и мерзость вторжения. Страх, тот самый липкий и всеобъемлющий, о котором Лолита говорила с самого начала, наконец, накрыл меня с головой. Он был здесь. Он был в моей комнате. Он видел меня через окно, или что ещё страшнее - через стены. Дрожащими руками я схватила телефон со стола, его гладкий корпус скользил в вспотевшей ладони, и не раздумывая, набрала единственный номер, который могла вспомнить в этот момент - номер Лолиты.
гудок первый
Гудок второй
-Мм - простонала Лолита в трубку - кто это, вы время видели?
-Л-лолита... это я. - шморхая носом.
- София?! - вскочив с кровати - Ты чего?! Ты что, плачешь?! Что случилось?! Говори же, блин!
-Он... он был здесь. Лолита, он был здесь! - заорав, бессильно она упала на пол.
-Где "здесь", София?! В смысле "здесь"?! Не тупи, говори нормально!
- В общежитии... я его видела. Прям вот... во дворе. Он зашел в нашу парадную. А потом... - начиная захлёбываться в собственных слезах - ...потом постучали в дверь. Я... я открыла... а там... а там... - сорвавшись в отчаянии - ...моя фотография.
-Какая, блин, фотография, София?! Неужели... та, где ты...
-Да! Та, где я сижу на кровати... с телефоном... Читаю новости... Лолита, он... он сделал её... в моей комнате! Он был... он был ТАК БЛИЗКО!
-Боже мой, София! Я ЖЕ ТЕБЕ ГОВОРИЛА! Предупреждала! Это не игры! Это не приколы, это... это больной ублюдок, София! Больной! Ты понимаешь?!
-Я... я не знаю... что делать. Мне так... так страшно, Лолита. Мне правда очень страшно. Я... я одна...
-Не одна! Ты не одна, слышишь?! Я сейчас же... прямо сейчас! Я выезжаю! Беру такси. И ни в коем случае, блин, не открывай никому дверь! Спрячься куда-нибудь, запрись!
-Куда? В шкаф? Здесь некуда... А если он... он не ушел? Если он... здесь, где-то...
-Успокойся, София! Дыши! Так. Дыши. Запри все замки. Можешь в ванную пойти, включи там воду, чтобы шум был, поняла? И ни звука! Я звоню в полицию прямо сейчас, как только выйду из дома!
- Полиция... Что я им скажу? Что какой-то парень мне фото подбрасывает? Они решат, что я того...
- Да пусть что угодно решают! Он проник в твоё жилье! Он тебя снимал! У тебя есть эта грёбаная фотография! Это не шутки, София! Это серьезно! Просто жди меня! Я буду через... ну, минут через сорок-пятьдесят, блин! Ты меня слышишь?! Только не отключайся, держи телефон рядом!
-Слышу... Приезжай скорее, пожалуйста... Мне так страшно...
***
Прошло чуть больше получаса. Я сидела, свернувшись калачиком на кровати, прижимая к себе злосчастную фотографию, когда в дверь раздался быстрый, требовательный стук. Это была Лолита. Я рванула к двери, дрожащими руками открыла замки, и подруга буквально влетела в комнату. Она выглядела растрепанной, но глаза горели яростью и беспокойством.
-София! - выдохнула она, обхватывая меня крепкими объятиями. Я уткнулась ей в плечо, и слёзы хлынули с новой силой. Она пахла ночным воздухом и сигаретами, но этот запах был самым успокаивающим в мире.
-Он... он был здесь... Он... - пыталась я объяснить, но слова застревали в горле.
Лолита крепко обняла меня, поглаживая по волосам.
-Тише, тише. Я знаю. Ты мне всё рассказала по телефону. Покажи это, давай. - Я протянула ей смятую фотографию. Она взглянула на неё, и её лицо побледнело. - Твою ж... Это реально крипово. Сделано будто он внутри стоял... Ты уверена, что дверь была заперта, когда ты на балкон выходила? -
Я замотала головой. -
-Я... я не помню. Может, нет. Я же думала, Лолита, это просто... ну, какая-то игра! Приколы!
-"Приколы?!" - почти прорычала Лолита, отстраняясь и глядя мне в глаза. - София, я же тебе сто раз говорила! Это не приколы! Это настоящий сталкер! Надо было сразу полицию вызвать!
Я опустила голову. - Я не смогла... Что бы я им сказала? Ну, типа, ко мне в общагу подбросили мою фотку"? Они бы посмеялись. Или подумали, что я просто чокнутая, - Мне было стыдно признаться, что сама мысль о звонке в полицию казалась каким-то грандиозным шагом, который превратит эту жуткую "игру" в реальную, непоправимую проблему. А вдруг он узнает, что я позвонила? Что тогда?
Лолита вздохнула, провела рукой по волосам.
-Ладно, ладно. Теперь уже поздно. Главное, что я здесь. И мы это уладим. - Она снова притянула меня к себе, и мы уселись на кровать, обнявшись.
Всю ночь мы не спали. Сначала мы снова и снова перебирали произошедшее. Лолита, несмотря на свой гнев, оказалась удивительно рассудительной. Мы построили несколько теорий, но ни одна из них не давала полного ответа. Она убеждала меня, что завтра же утром мы пойдем к коменданту, что надо менять замки, а может, и вовсе переезжать. Мне было страшно, но её присутствие, её тёплая рука, сжимающая мою, её голос, который то ругался, то утешал, потихоньку приглушали панику.
Часа в три ночи накал страстей спал. Усталость взяла своё. Мы перестали говорить о нём и о фотографии. Разговор незаметно перетёк на другие темы. Мы вспоминали школьные дни, наши дурацкие школьные шутки, смеялись над преподавателями. Лолита рассказывала про своих родителей и их вечные попытки её поженить, а я жаловалась на свою сессию, которая казалась такой далекой и неважной на фоне последних событий. Мы сидели в обнимку, я чувствовала её дыхание на своей макушке, и этот контакт был как спасательный круг. Слова текли сами собой, заполняя тишину комнаты, отгоняя зловещие тени ночи. Мы говорили обо всём на свете: о планах на лето, о новых сериалах, о парнях, которые нам нравились, и о тех, кто нас бесил. Просто две подруги, потерянные в бесконечной ночи, пытающиеся найти убежище в искренности и тепле друг друга, пока за окном медленно, но верно, начинал бледнеть горизонт.