Дневники Наркомана. [16+].

Спустя неделю.
Психиатрическая больница Маклина.
Город Бельмонт, округ штата Массачусетс.

— Питер, скажи, это ведь ты взял пистолет? Это ведь был настоящий Питер? Скажи мне. Питер. Пит, но ведь ты знал, что делаешь, когда берешь пистолет в руки?

Мужчина в тёмных классических брюках, в таких же по цвету лакированных макасинах, рубашке и вязанной в клеточку жилетке, сидел на белом стуле в задумчивой и уже уставшей позе, смотря на блондина из-под лобья, сквозь стекло очков.

Пит выглядел ужасно.

Если и раньше он был худым, то сейчас он стал тощим и костлявым. Щеки впали, скулы и подбородок заострились, глаза стали пустыми и холодными, бездонными и туслкыми, волосы потеряли насыщенность и выбелели сильнее, ключицы и черты тела стали ещё сильнее видны чем раньше.

На нем была больничная свободная одежда, состоящая из пижамных длинных штанов светло-синего цвета и такой же рубашке, только рукав был в три четверти.

Врачи привели Питера на очередной сеанс к личному психотерапевту. Случай Ленса младшего заинтересовал молодого и довольно привлекательного мужчину, человека науки ещё при лечении и изучении его болезни на расстоянии, дистанционно. Но когда пациента доставили в лечебницу в остром, аффективном и ярко проявляющимся состоянии, мужчина ещё сильнее заинтересовлся этим малым и его историей болезни.

Питера каждый день обкалывали и напичкивали огромным количеством разных лекарств. Среди них были и антидепрессанты,и психотропные вещества и просто разные препараты, которые нужны были для молодого организма в целях остановки и такого состояния, как "завис". Чтобы остановить. Его и успокоить, ввести в несоображающее состояние, когда отключаются большие части тела, перестает работать полностью мозг. Эти все лекарства требовались для Пита. Они были нужны ему, как рычаг, чтобы остановить его быстрое развитие и разбег. Нужно просто остановить его. Иначе он перегреется и взорвётся. А препараты делали из него пустого, без эмоционального, истощенного и очень "плывучего" парня.

Питер сидел в напряженной позе. Его идеальная ровная осанка, прямые плечи, гордо и игривая ухмылка, самовлюблённый взгляд в будущее, но нынче, уже пустой и тусклый взгляд: все так и говорило об его напряге.
Каждая ни дрогшая мышца его лица, ни одна венка на теле, ни один нерв не дрогул на его лице и теле, все это кричало о сильном, неимоверном напряжении.
Сжатые в тонкую полоску бледно-розовые губы, которые потрескались и были искусанными, придавали ещё одну черту шарма его образу.
Он выглядел как вампир. Сидел ровно, прямо, тихо дышал, не подымая плеч, не моргал, устремив взгляд в бездну, в глубокое пространство. Казалось, он каменеет. Превращаясь в холодный, и безчувсвенный камень, или кусок льда, который начинают точить и пилить, пытаясь создать какую-то скульптуру или то, что в будущем станет ещё одним достоянием общественности и взлетит до небес.

В кабинете была создана уютная и расслабляющая обстановка.

Повсюду расставленны цветы в горшках, имеется два больших аквариума с завораживающими в них рыбками и растениями. Так как кабинет мистера Моргана находился на углу здания, то в помещении было три окна. Они были увешаны лёгкими занавесями, а наверху собранные жалюзи.
Сам по себе кабинет был очень большим и даже огромным помещением. Тут была перегородка, которая отделяла специальное помещение от самого кабинета. В нем каждый раз строилась другая обстановка, смотря какой пациент приходил на сеанс.
Вне же, в кабинете находилось достаточное количество книжных шкафов, и множество мелочей на полках и комодах.

— Питер, скажи мне, ты осознано впутал в свою историю свою девушку? Девушку, которая вынашивает твоего ребёнка под сердцем. Ты же знал, на что идёшь, когда завязываешь отношения с девушкой из криминальной хроники?

Питер так же молчал, он даже не подавал признаков, что слушает.

— Пит, — мистер Морган снял очки, и зажал душку между зубами. Нервничает, — Говори.

В кабинете, тишина в котором сохранялось уже более часа, послышалось сглатывание и ободряющий вздох.

" Ну, дышит, живой значит"— ухмыльнулся в мыслях Мистер Морган.

Питер словно хищник.

Он сидел и выводил из себя жертву. Нагнятал обстановку, ждал, или же просто, наблюдал, выжидал момента и сейчас, растягивал и наслаждался секундой победы.

— Пи-и-иит, ты же знаешь, что мне придется сделать, если ты продолжишь молчать?

Питер почувствовал спиной, как санитары подошли ближе к креслу.

— Мой отец платит вам деньги, ваша задача лечить меня, а не калечить.

Сдержанно.

Лаконично.

Четко и ясно.

Санитары вернулись на свои места.

— Я буду говорить только с вами наедине, мистер Морган, — сиплым голосом произнес он, смотря исподлобья злобным взглядом.

— Разве ты не со мной наедине здесь?

Пит ухмыльнулся. Но это было похоже на истеричный смешок.

— Делаете из меня психа, отлично. Продолжайте, мне нравится такая игра, — взглядом, мистер Морган дал понять санитарам уйти, а сам, напрягся.

— Это все не игра, Питер, ты мог убить свою сестру и того молодого человека. Это не игры.

— Я не убивал ее, — резко, смеющийся Питер стал озлобленным, а взгляд стал ещё страшнее чем был, — Я не убивал ее, она живая и уже дома.

— Откуда ты знаешь? Питер, скажи мне правду: ты осознанно стрелял в плечо Экки? Ты делал это с мыслью о том, чтобы убить ее?

— Я люблю свою сестру. Я всегда защищал ее и никогда бы не причинил ей боли.

Питер стал повторять позы и движения мистера Моргана, выводя его из спокойного состояния. Он делал неприятно ему, как и делает в прочем сейчас сам Морган.

— Здесь не я должен сидеть, а совершенно другой человек, — просипел он,— Не меня вы должны губить и пичкать таблетками, и не меня бить током. Я не должен быть здесь, я абсолютно здоровый.

Мистер Морган слушал его.

— Почему вы считаете, что если попытаетесь лечить меня, то я скажу вам правду?

— Потому что ты болен, Питер.

— Нет. Я не болен. Я здоров.

— Питер, — врач встал, а парень напрягся еще сильнее, — У тебя серьезная болезнь, она неизлечима, но снять стресс и вывести тебя из такого состояния можем только мы. Мы можем научить  тебя справляться с этим. Жить с этим. Вернуть тебя к жизни.

Мистер Морган знал, что если сделает ещё шаги в сторону пациента: что-то произойдет. От Питера так и фонило холодом, страхом, разочарованием, отчаянием  и злобой. Он каждой клеточкой своего тела испускал заряд раздражения и импульс напряжености.

Воздух накалился.

Казалось, что он стал острым как нождачка. Вот, кто-то сделает вдох и закашляеться, выплюнув кровь: лёгкие и трахеи порежутся об эту нождачку, как об овощетерку, а горло будет саднить жечь.

Р

езко в кабинете стало холодно и мерзло.

"Вероятно, это я сам себя накручиваю" — были мысли и мистера Моргана, когда он смотрел на Питера.

Взгляд Питера стал не то чтобы злым, он был не человеческий. Глаза он закатил так, чтобы из под лобья видеть мужчину, зрачки расширены, а сама радужка глаз помутнела. Его руки немного трясло, пальцы впились в обивку мягкого кресла, а спина напряглась так, что стало видно каждое звено позвонка.

Он дышал глубоко и через нос.

— Пит, — попытался вывести его на разговор врач,— Питер, но ведь это ты держал в руках пистолет.

— Нет, меня заставили.

— Кто.

— Джокер. Это же очевидно.

Тишина.

— А где сейчас Джокер?— спросил мистер Морган,— Он здесь с нами?

— Незнаю.

— Нет Питер, ты все знаешь, гвори.

— Нет, незнаю, — его голос срывался на крик.

— Пит, скажи.

— Нет!

Дверь скрипнула.

Никто не появился.

— Джокер здесь, — прошептал Пит одними губами, — Он постояно здесь. Его ненормальные глаза постоянно следят за мной: везде, даже во сне. Они ходят за мной по пятам.

— А где живёт Джокер?

— В стенах, — Питер поднял взгляд, — Он шепчет мне.

— Что он шепчет тебе, Питер?— мужчина сел перед парнем на стул, сложив руки в замок, — Что он говорит Тебе?

— Я не знаю. Я не могу понять. Он шепчет быстро и резко, я не могу разобрать, это даже не наш язык.

— Пит, скажи мне ещё: Джокер хочет убить тебя?

— Да.