4. Тебя выдают глаза
— Если хочешь, я могу познакомить тебя с ребятами! — пытаясь переорать музыку, протараторила Джесс. — Линн – мой брат, поэтому они везде берут меня с собой! Уверена, вы понравитесь друг другу! — в её голосе звучали нотки надежды и желания познакомить близких ей людей.
Флетчер утвердительно махнула головой. Она чувствовала себя главной героиней сопливого фильма, вокруг которой вертится целый мир и судьба подкидывает кучу приятных совпадений. Идея познакомиться с популярными музыкантами, под влиянием их голосов, визга толпы и восторженного тона подруги, не казалась чем-то плохим, наоборот – возможно, Вселенная подкинула это ей для того, чтобы она наконец начала жить на полную катушку и...
Была счастлива?
Изабель всегда строила огромные планы, представляла себе ближайшее будущее в ярких, но наивных красках, а потом собирала себя по кусочкам, когда ничего из этого не сбывалось. Но каждый раз был как в первый, и поэтому она надеялась, что «в этот раз всё будет иначе».
Внезапно музыка прекратилась. К микрофону прильнул солист, окидывая взглядом своих фанатов.
— Мне грустно сообщать вам об этом, — глубоко вздохнул, — но на сегодня это всё.
Остальные участники группы подошли к парню и теперь их разница в телосложениях была особенно заметна. Бель ахнула и прикрыла рот ладошкой, когда её глаза наткнулись на до боли знакомое лицо. Теодор Хайес, гитарист группы «Безумная тень», широко улыбался, вертя в руках свой инструмент. Добрых два часа он находился на сцене под яркими лучами света, и только сейчас Флетчер обратила внимание на его лицо.
Это не могло быть правдой. Девушка протерла глаза, тысячу раз моргнула и ещё столько же нервно вздохнула. Это глупая шутка, сон, бред, галлюцинации, но никак не настоящий Тео!
— Джесс, — бледно-зелёная Бель медленно повернула голову к подруге и вцепилась холодными пальцами в её руку, — гитариста зовут Теодор?
— Да, — Джесс нахмурилась, — откуда ты знаешь?
— Хайес? — внутри ещё оставалась капля надежды, что это всё – одно большое совпадение, и парни просто очень похожи.
Хант медленно кивнула и попыталась расцепить крепкую хватку Изабель. Девушка поняла это и сама отпустила руку подруги, отойдя на пару шагов назад. Оттянув рукава бордовой толстовки, Флетчер закрыла глаза и глубоко вздохнула.
Больше она не считала знакомство с парнями хорошей идеей, хотя, с другой стороны, это был отличный повод прояснить все недопонимания с Тедом и вернуть их дружбу.
Гордость не позволяла ей признать, что ей не хватает тёплых кино-вечеров, шуток, разговоров. Его. Ей не хватало его, и пусть со временем чувства притупились, да и голову Изабель наполнили мысли о еде, отце и о том, как бы заработать больше денег, в самом отдалённом ящичке воспоминаний всё ещё жил его образ.
Набравшись смелости, Флетчер решительно выпалила:
— Теодор Хайес – мой бывший лучший друг, который уехал из нашего родного города четыре года назад и нарушил своё обещание, а вместе с ним и нашу дружбу, — остановившись, чтобы наполнить легие воздухом, она посмотрела в изумлённые глаза Джесс. — И сейчас я, черт возьми, намерена высказать ему всё, что думаю, потому что после того, как он бросил меня, всё в моей жизни пошло наперекосяк!
Джессика не могла подобрать подходящие слова. Её удивляло в этой ситуации всё: начиная странным совпадением, заканчивая несвойственной Изабель уверенности в своих словах и действиях.
***
— Джесс! — зайдя в гримерку, радостно воскликнул барабанщик и заключил свою сестру в крепкие объятия. На вид ему было лет двадцать, а с Джессикой они были очень похожи. Высвободившись из цепких лап брата, Хант улыбнулась и смахнула с его лба светло-розовые прядки. Заметив ещё одну девушку, парень удивлённо вскинул вверх брови. — Здравствуй, юная леди, — он кашлянул и попытался сделать максимально серьезное лицо, поправив сережку в ухе. — Моё имя Лионель, но для тебя можно просто – Линн.
— Изабель, — хмыкнув, протянула руку. Парень цокнул и крепко обнял новую знакомую – такое приветствие понравилось Флетчер куда больше, чем обычное рукопожатие.
Спустя пару мгновений, в проеме показалась русая голова. Пронзительные и холодные голубые глаза сразу нашли глаза Бель. От этого взгляда у неё на пару секунд заморозились все внутренности, а по телу побежали мурашки.
— Микки Рейд, — парень принялся внимательно изучать Флетчер. Он небрежно натянул улыбку, но взгляд по-прежнему оставался безразличным. Веснушки Изабель, неравномерно разброшенные по её лицу, показались ему чересчур нелепыми, рыжие волосы – слишком тонкими, а впалые щёки и бледный, чуть желтоватый цвет кожи – болезненными и отталкивающими.
Первое впечатление? Слабачка, озабоченная своим внешним видом. Нормальные девушки не выглядят так, словно последний раз слово «еда» слышали год назад.
Рейд самодовольно усмехнулся, снова устремив взгляд в растерянные, даже немного испуганные глаза. Он знал, что способен произвести правильное впечатление – не то, что эта дама.
— Мик, — немое знакомство прервала Джесс, — это моя хорошая подруга Изабель.
Подарив Флетчер крепкое рукопожатие, Микки сделал вид, что оттаял и улыбнулся ей. Было важно расположить её к себе после мимолетного страха, что привил ей его взгляд. Парень осторожно отпустил ледяную ладонь Изабель и переключил своё внимание на семейку Хант: запер Джессику в своих объятиях, растрепав её и без того непослушные кудри.
Теодора всё не было. Казалось, после окончания выступления прошла целая вечность. В рыжей голове начинали плодиться сомнения: что, если он вообще не придёт? Уехал с какой-нибудь фанаткой в закат и даже не подозревает, что там, в гримерке, его ждёт Бель. Ждёт, чтобы заново собрать по небольшим кирпичикам их старую добрую дружбу.
Но Теодор никуда не уехал: он спешил упасть в объятия мягкого синего дивана, но всё никак не мог отделаться от людей, молящих его сделать совместное фото. Он удивлялся: как Мик смог проскочить мимо этой толпы?
Наконец, заветная комнатушка. Вцепившись взглядом в знакомую копну волос, Хайес встал на месте. Неужели снова она, второй раз за этот чертов день?
Девушка, без умолку болтающая с Хант-ами, вдруг замолчала и обернулась. Чувствуя на себе взгляд двух пар глаз: холодных голубых и родных карих, она улыбнулась, нервно, но искренне.
Преодолев небольшое расстояние между ними, Теодор оказался прямо перед ней. Его грудь тяжело вздымалась, шумное дыхание эхом отражалось в звенящей тишине: все затаили дыхание, не понимая (кроме Джесс), что это за немая сцена.
Глаза Изабель в одно мгновенье наполнились слезами: то ли радости, то ли обиды и жгучей грусти. Хайес уловил её короткий всхлип и резко, беззвучно притянул дрожащее тело к себе, в самые тёплые и желанные объятия. Опустив подбородок на макушку Флетчер, он прошептал, прикрыв глаза и смакуя каждую букву:
— Бэллс.
Флетчер была больше не в силах держать себя в руках: она громко разрыдалась, напрочь забыв о присутствии кого-либо ещё. Всё её тело дрожало под огромной толстовкой и тёплыми ладонями Теда, сжимающего её сильнее с каждым всхлипом.
На него, наконец, с неведомой силой обрушилось чувство стыда. Как он мог забыть о ней и перестать звонить или, хотя бы, писать? Это буквально разбило её! Глупый, глупый и ненадёжный Тед!
— Прости меня, Бэллс.