3. Очаровательное забытие
Эта встреча пробудила в Изабель смешанные чувства. С одной стороны, она напомнила про старую обиду и будто содрала корочку у заживающей царапины, но с другой – тяжелый и задумчивый взгляд Теодора Хайеса, лучшего друга детства, заставил душу трепетать. Он узнал Флетчер и даже растерялся – это можно считать победой! Пусть он и не сдержал тогда своего обещания, но теперь Бель задумалась: ведь она тоже виновата в их разрыве.
«Я буду звонить и писать каждый день! То, что я уезжаю учиться, не значит, что я забуду о тебе. Ты дорога мне, Бэллс, и наша дружба будет вечной, несмотря ни на что!» — так говорил Теодор перед своим отъездом и спустя три недели напрочь забыл о своих словах.
Понятное дело – Лос-Анджелес, классный университет, новые друзья и совсем другая жизнь, в которой не осталось места для рыжеволосой Бэллс из Рочестера.
Но ведь они были неразлучны тринадцать лет! Глупая, глупая Изабель, как можно было подумать, что он не пишет специально? Он был слишком загружен обустройством в новом городе, а Флетчер, вместо того, чтобы проявить инициативу, перестала интересоваться, как у него дела, а затем и вовсе – писать первой.
Теодор тоже вспомнил своё обещание четырехлетней давности и тоже стал винить себя. Так просто лишиться чего-то большего, чем дружба из-за глупого переезда! Они же мечтали, как будут учиться в одном университете, жить рядом и всегда быть вместе.
А что в итоге? Хайес бросил учебу на втором курсе, Флетчер вообще никуда не поступила.
***
— Из, все в порядке? Ты сама не своя сегодня, — поправив густые, беспорядочно завивающиеся каштановые волосы, Джессика – напарница и единственная подруга Флетчер – повертела в руках пластиковый стаканчик, чтобы сироп равномерно распределился по его стенкам. — Ты ела сегодня хоть что-нибудь? Ещё немного, и ты не сможешь сделать даже гребанный эспрессо!
— Ты знаешь, — цокнув, Изабель в сотый раз провела мокрой тряпкой по столешнице, которая уже давно блестела от чистоты. Снова близкие видят в Бель только ее расстройство. — Сегодня встретила кое-кого, — девушка потерла виски, будто прогоняя образ бывшего друга из своей головы, — это подпортило настроение.
— Хочешь об этом...
— Нет! — отрезала она и запустила пальцы в тонкие волосы, пытаясь собрать из них хвост. Флетчер мечтала о таких волосах, как у Джесс, она мечтала есть и не толстеть, как Джесс, да и вообще – быть такой уверенной и обаятельной, как эта Джесс Хант.
Темноволосая доброжелательно улыбнулась посетителю и принялась делать его раф на соевом молоке, мысленно проклиная человека, который встал на пути её подруги, психические расстройства и дурацкую судьбу, которая посылает тяжелые испытания людям, которые ей дороги. Однажды Хант лишилась чертовски прекрасного человека, и если она лишится Изабель – странной, немного упрямой и закрытой, но доброй и понимающей – это оставит на ней огромный тёмный отпечаток.
— Знаешь, — протирая руки полотенцем, Джесс тепло улыбнулась – от этого на губы Бель тоже выползла улыбка, — мой брат сегодня выступает со своей группой в Уэст - Голливуде, — девушка наклонила голову набок, внимательно наблюдая за реакцией подруги. — Он барабанщик. Так вот, я подумала, может быть тебе будет интересно сходить со мной и поддержать их? Они набирают популярность сейчас, и, чтобы расположить к себе публику, иногда выступают в клубах. Вход свободный!
Изабель замешкалась. Она терпеть не могла подобные мероприятия, шумные места и клубы, но была сильно привязана к подруге и поэтому отказывать ей было очень неловко.
— Просто сменить обстановку и немного развлечься! — осторожно коснувшись тонкой руки, Хант прикусила язык.
— Я с радостью! — легко солгала Флетчер, внутри закипая от жалости, переполняющей Джессику. Она, вообще-то, часто искала в словах других людей что-то плохое – жалость, презрение, ненависть – даже если этого не было на самом деле. — Как называется группа?
— Безумная тень! Крутое название, правда? Я думаю, в этом есть что-то философское, ведь тень – это то, что ходит за нами, но мы не обращаем особого внимания. А еще тень здесь может быть в переносном смысле! Современный прототип какого-нибудь скелета в шкафу... — Хант обожала без умолку болтать обо всём на свете, а Флетчер обожала слушать. Наверное, поэтому они так хорошо ладили друг с другом.
***
Визг толпы, громкие аплодисменты и выкрики «Я люблю вас!» могли означать лишь одно – артисты вот-вот выйдут на сцену, и в и так шумном месте ещё заиграет музыка. Такая перспектива совсем не радовала Изабель, но она изо всех сил старалась искать положительные стороны.
Свет погас, остались лишь пара лучей от прожектора, что падали на внезапно появившихся парней. Все трое были похожи друг на друга, но особенно выделялся тот, что посередине: он был выше остальных на несколько дюймов, у него были широкие плечи, красивые золотистые волосы, которые небрежными кудрями падали на лоб. Их лица разглядеть было почти невозможно – но, несмотря на это, Флетчер сразу заметила что-то под левым глазом у гитариста, но что – понять не удалось.
Изабель радовало, что им с Джесс достались места в последних рядах – самые преданные и громкие фанатки ревели впереди – здесь было спокойнее.
Все заняли свои позиции. Барабанщик пару раз подкинул палочки в воздух, гитарист подправил строй инструмента, а солист пару раз постучал пальцем по микрофону.
— Привет, народ! — приятный бас раздался из мощных колонок со всех сторон. Джесс завизжала у правого уха Изабель, и Флетчер не смогла сдержать улыбку – искренняя радость подруги за своего брата вызывала только тёплые чувства. — Так как сегодня мы выступаем для вас бесплатно, мы исполним вам популярные, проверенные веками, песни, но, я думаю, вы уже давно знаете об этом. Хорошего вечера!
Акустическая гитара ожила в руках темноволосого парня, барабаны будто бы вспыхнули, и, в конце концов, клуб заполнился приятной мелодией. В ней было всё: душа, простота, любовь, мастерство, эмоции. Музыканты полностью отдавались сцене и публике, а взамен получали бешеный заряд энергии и одобрительные возгласы.
Эта атмосфера не дала Изабель стоять спокойно. Она вскрикнула, вскинула руки вверх и поддалась сопротивлению музыки: попала на какую-то новую, неземную волну. Мелодия пробирала до кончиков волос, оставляя за собой только приятное, разливающееся по всему телу тепло.
Солист начал петь. Мягкий и глубокий голос оставался где-то на подкорках – вряд ли в ближайшие дни Бель удастся выкинуть его из головы.
Всё слилось воедино: музыка, крики, танцы, слова, душа и даже духота в помещении – всё это дополняло друг друга, соединяясь в одну красочную картину.
Изабель точно поняла: здесь она на своём месте – в гармонии с собой и окружающим миром.