2. Мимолетно, но атмосферно
«Где тебя носит? Тащи сюда свой зад и пиво, еще пятнадцать минут без него, и Линн свалит в бар!»
Парень слегка вздрогнул от уведомления, прервавшего расслабляющую музыку в наушниках. Альтернатива была одним из любимых жанров: приятные мелодии помогали отвлечься от привычного, не такого приятного мира и его суеты. Популярность не всем идет на пользу и не всегда доставляет удовольствие. Практически полное отсутствие частной жизни и личного пространства: почти всегда за тобой следят журналисты или фанаты.
Мельком прочитав сообщение, парень ухмыльнулся и прибавил шаг. В голове роились мысли – вдруг новый альбом не попадёт в топы, вдруг скоро их слава закончится, вдруг всё, что он делает – бесполезно и не нужно никому, вдруг он пошел не по той дороге, вдруг, вдруг, вдруг...
Вдруг о нём все забудут?
Так не должно быть, ведь он – публичная личность, его группа почти на самом пике популярности, вокруг него куча людей. Огромная куча пустых знакомых, от которых он не получает тепла. Наверное, он всё ещё держится лишь благодаря своим друзьям. Они помогли создать группу, раскрутиться и, получается, всё, что с ним происходит сейчас, заслуга друзей?
В его грудь кто-то врезался, переключив внимание, а с ним и бесконечный поток мыслей, на себя. Рыжая копна волос. Знакомый запах карамели. Плотный туман из воспоминаний перед глазами.
«Глупое совпадение», — в головах у обоих.
Глаза в глаза. Глубокие карие и разноцветные: янтарный и медовый, чуть темнее её волос.
Лёгкая паника, трепет в груди, бешеные удары сердца и пустота в мыслях. Оба не понимали, что делать: разойтись, будто бы ничего не случилось? Поздороваться? Поговорить?
— Флетчер? — парень прошелся языком по пересохшим, наверное, от волнения и неожиданности, губам.
Девушка сделала шаг назад, услышав свою фамилию. Изабель подняла голову вверх, пытаясь сдержать поток слёз. Будто ничего не изменилось в нём – только повзрослел немного. Такой родной аромат свежей мяты и апельсинов, бархатистый, низкий голос, небольшой крест под левым глазом – татуировка, набитая на спор в шестнадцать лет, – это всё показалось каким-то чужим.
— Тед, — заглянув в глаза парню, Флетчер натянула улыбку. Тяжелый взгляд парня говорил за него – скучал, жалел и хотел всё вернуть. Наверное, — Хайес? Давно не виделись, — пожав плечами, девушка отвела взгляд в сторону и прикусила щеку изнутри. Показать, что всё в прошлом, что боль утихла было её главной задачей. — Мне пора, извини.
И она упорхнула. Оставив за собой тягучий шлейф его любимой карамели. Оставив Теодора наедине с их общим прошлым и толпой спешащих людей.
Оба знали, что весь оставшийся день будут прокручивать эту встречу в голове. Оба понимали, что это судьба свела их снова.
***
Четыре года назад.
— Бэллс! — окликнув рыжеволосую девушку, парень раскинул руки широко в сторону, предвкушая самые крепкие и теплый объятия от неё.
Флетчер не раздумывая побежала к нему. В её голове, как и всегда, роились, словно тысяча трудолюбивых пчел, мысли:
«Я скучала», «Приехал на неделю позже, засранец», «Я очень скучала!»
Они не любили молниеносные объятия. Было важно долго не отпускать друг друга, обмениваясь своим теплом и энергией.
— Прости, что пришлось задержаться, мы решили это очень спонтанно, — аккуратно придерживая Изабель за плечи, Теодор рассматривал родное лицо с нелепыми веснушками. Летом их становилось ещё больше. — Тебя опять мухи обосрали?
Заливаясь звонким смехом, даже немного похрюкивая, девушка слабо пихнула друга в грудь. Она всегда притворялась, что обижается, но не обижалась всерьёз, ведь это просто Тед со своими как обычно дурацкими шутками.
— Я скучала по тебе! — мягко улыбнувшись, Флетчер заправила за ухо прядь волос и почесала нос. Это была ее привычка с детства – так она делала, если переживала.
Хайес выучил все ее привычки и странности.
Её улыбка всегда была чем-то обыденным, но в тот раз внутри что-то зашевелилось, будто сердце сделало на пару ударов больше или, может, вообще как-то странно подпрыгнуло.
Глупости! Настоящие глупости – влюбиться в улыбку подруги!
— Вспомнил! — едва заметно мотнув головой, парень отогнал от себя дурные мысли. Влюбиться в пятнадцатилетку, когда она тебе как сестра, а тебе вообще восемнадцать... действительно, дурно. — Я что-то тебе привез.
Молча – Бель вообще не была фанаткой бессмысленных разговоров – она закрыла глаза и протянула другу ладошки. На них тут же оказалось что-то маленькое и прохладное наощупь.
— Открывай, — сказав это как-то по-особенному для неё, Теодор мягко улыбнулся и потрепал подругу по волосам.
Изабель послушалась и, увидев подарок – прозрачный кулон в форме капли, – радостно взвизгнула:
— Да ладно! — на пару секунд замолчав, она рассмотрела украшение внимательнее. Снизу, если хорошо присмотреться, можно было увидеть едва заметные инициалы – Б+Т. — Как «Бель и Тед»?
Молча кивнув, Хайес осторожно развернул подругу к себе спиной и постарался застегнуть украшение.
Раньше подобные сцены казались чем-то чересчур ванильным и неправдоподобным, а сейчас в этом было что-то личное, трепетное и безумно важное.
Случайно дотронувшись до нежной чуть прохладной кожи, Теодор еле заметно вздрогнул от неожиданности. Будто шустрые муравьи щекотали подушечки пальцев, стремительно расползаясь по ладоням.
— Готово, — выдохнув, он отодвинулся от подруги, сложил руки в замок и мягко улыбнулся. Кажется, простое присутствие Бель рядом с ним дергает те струнки души, которые отвечают за что-то большее, чем просто дружба.
***
Сердце Хайеса предательски ёкнуло. Он узнал родное осунувшееся лицо, но не пустые глаза, которые раньше всегда сияли. Взросление, переезд и их ссора, возможно, чересчур сильно повлияли на подругу. Бывшую.
Флетчер узнала в нём всё. Задумчивые глубокие глаза, покусанные губы, напряженные челюсти. Он всегда был таким, но не с ней, а с незнакомыми людьми.
Они часто вспоминали друг друга, но никто не решался позвонить, написать, сделать хоть какой-то шаг к примирению.
Такое глупое недопонимание стало концом самой тёплой дружбы, но, может быть, началом чего-то большего. Ведь они повзрослели друг без друга, и теперь Вселенная, что-то высшее и невидимое вновь заставило их судьбы переплестись. И вряд ли в этот раз им удасться отвязаться.