ГЛАВА 4
Вечер уже близко. Поддувает слабый южный ветер, колыша голые верхушки деревьев и низко прорастающую траву. Это не мешает нам быть роскошно разодетыми. Я нарядилась в светло-бежевое платье, полностью открывающее плечи. Раньше оно принадлежало моей маме, но теперь она вряд ли когда-нибудь выйдет в свет, не говоря уже о том, что поразит кого-то своим одеянием.
Декольте украшает аккуратное серебряное колье с оранжевым топазом.
Когда холод протягивает к коже свои щупальца, тело непроизвольно начинает дрожать. Мои туфли, кажется, стучат громче, чем играет музыка.
Захожу внутрь: у барной стойки целуются Лили и Гретта, и после каждого полуминутного поцелуя делают глоток нежно-розового коктейля.
- Где остальные? - спрашиваю у целующихся, пытаясь перекричать громкую музыку. Бас рвет слух, отчего я даже не слышу собственного крика, а в глазах то и дело мелькают пьяные лица. Должно быть, я слишком припозднилась. Нужно всего лишь выпить и я стану одной из них, чтобы не чувствовать себя неуверенно.
Заказываю три бокала розового вина и поочерёдно опустошаю их. Затем прошу ром с колой, пью половину стакана - сделаю ещё глоток, и меня стошнит прямо на бармена. В груди, а затем в желудке жжёт, будто в меня медленно заливают кислоту.
Алкоголь ударяет в голову, и я автоматически начинаю кружиться в лёгком танце. С каждой минутой он обвивает меня, как густой дым, кружа в своих кудрявых объятиях.
Выхватываю у попавшегося парня бутылку пива и пью её залпом. Когда начинает звучать моя любимая песня, мне сносит крышу. Ноги болят, но остановить самовольные движения я не в силах. Кто-то нарушает мой праздничный настрой, больно хватая за руку и сдавливая пальцами кисть.
- Ты нормальная?! - скалится Трейси. - Зачем привлекать внимание? С тобой каждый извращенец может сделать что угодно, особенно, когда ты под градусом.
- Трейси, пусти! - выкрикиваю я, пытаясь освободиться из её хватки. Она встряхивает меня за плечи, но я вырываюсь. - Отвали, с-сучка!
Исчезаю в неизвестном направлении, лишь бы подальше от Трейси. Теряю равновесие и покачиваюсь в стороны. Предметы перед глазами раздваиваются, меня вот-вот вытошнит. Я задеваю кого-то и, чтобы удержаться, случайно хватаю его за волосы. Когда поднимаю глаза, вижу чёрные пряди Маккэйлы, растрёпанно ниспадающие ей на грудь.
- Элис! - она хватает меня за локоть, и приподнимает. Моё тело непослушное, и я падаю всем весом на подругу. Она с трудом удерживает меня, выговаривая грязные ругательства.
- Хорошо! Сейчас всё будет! - поднимаясь, мямлю я. Меня бешено качает в стороны. То широко округляя глаза, то сощуриваясь, рассматриваю Эмму. Она размывается в глазах, но даже так я замечаю, что она трезва.
- О, чёрт, что с тобой? - обращается ко мне лучшая подруга. - Идём.
Я следую за ней, вцепившись в её плечо.
Мы заходим в уборную. Меня чертовски мутит от ядовитого запаха: сегодня куча народа здесь побывало. Сидеть в обнимку с унитазом - худшее наказание.
Открываю дверцу и мчусь к умывальнику, тщательно ополаскиваю лицо и руки. Эмма приносит стакан воды и через некоторое время мне становится немного лучше. Наверное, потому, что я поспала.
- Эм, - зову я лучшую подругу.
- Тебе... - перебивает она, - стало плохо... Я по-помогла.
Подруга дрожит, избегая моего взгляда.
- Что случилось? Почему ты такая расстроенная? - спрашиваю я.
- Ничего, - быстро выкидывает Эмма.
Её лицо меняется, а на глазах выступают слёзы.
- Эмма, кто тебя обидел?
-Всё в порядке... Меня никто обижал. Я сумасшедшая, - она заливается слезами, точно водопад.
- Эй, - я обнимаю её, - тш-ш... Не говори глупостей.
Мы молчим в унисон. Из-за этого становится не по себе.
- Я разберусь. Объясни, что стряслось. Я уничтожу обидчика, обещаю. Девчонки не останутся в стороне. Доверься мне.
Она приходит в чувство, вытирает тыльными сторонами ладоней мокрые щёки.
- Элис, я видела в спальне родителей Лив... Увидела... Я не могу это обсуждать. Ты не поверишь и подумаешь, что я безумная, но это не так, я, правда...
- Эмма, говори, я тебе верю, - прерываю подругу, сжимая её влажную ладонь.
- В комнате был... мужчина? - она вдыхает, садится на пол и запускает руки в волосы. Я приземляюсь и подвигаюсь как можно ближе к ней. - Я не видела его лица. На нём был... Громадный чёрный плащ с капюшоном, накинутый на голову. Да и сам он был в два раза больше, чем обычный человек. Я недолго смотрела на него. Он стоял, как статуя - ноль движений! Казалось, он даже не дышал... По телу прошлись мурашки. Я чуть было не взвизгнула, и заткнула рот двумя руками. Тогда он стал медленно поворачиваться, и я сразу же скрылась за стеной. Три секунды... Я снова заглядываю в комнату, и уже не обнаруживаю его. Это не человек, Элис. Я так испугалась! Мне не могло показаться.
Руки Эммы трясутся, а голос дрожит от подступивших слёз. На лице отчаяние и страх.
- Не человек? А кто же ещё? - понизив голос, спрашиваю я.
- Это существо, нечто! - вспыхивает подруга. - Оно исчезло из комнаты за три секунды. Я в трезвом состоянии, мне не могло померещиться. Элис, поверь мне, прошу.
- Никому ничего не говори. Это только между нами, договорились?
Мне хочется ей верить, но то, что она сказала - бред: приведения, духи, сверхъестественное. АБСУРД!
- Ладно, - нервно кивает Эмма.
- Не вспоминай. Забудь об этом и всё будет хорошо.
Она успокаивается, и мы возвращаемся веселиться.
Возле барной стойки стоит Трейси, попивая какую-то зелёную инородную смесь. Мы перекидываемся взглядами, и я направляюсь к ней.
- Трейс, не видела Лив?
- Она целуется с вон тем пареньком, - говорит она, и указывает пальцем в угол.
Я подбегаю к Лив, перед этим растолкав толпу танцующих подростков.
- Лив! - Она обнимает парня, пока он губами исследует её шею и ключицу. - Лив! - с живостью выкрикиваю я, чтобы она, наконец, меня услышала.
- Да, я тебя слышу!
- Отойди на минуту, - вновь перекрикиваю шум я.
Подруга оставляет ухажёра, и мы отходим в более спокойное место.
- Ты не приглашала никакого огромного парня в чёрном плаще? - Мой вопрос звучит ненормально, от этого становится стыдно. Лучше бы я не спрашивала, а отмела вопросы в дальние уголки мозга.
- Что ты несёшь?! Перепила? - усмехается она.
- Трудно ответить? Никого прочего ты не звала на вечеринку?
Мне интересно, кого видела Эмма, или кто пытался её напугать.
- Объясни, зачем я отвлеклась, Элис?
- Ничего, забудь. Просто возле твоего дома был странный мужчина.
- Какая разница? Может, кому-то захотелось нарядиться в костюм вампира. Если будут левые без приглашения - их немедля выгонят.
Либо Эмма сходит с ума, либо, говорит правду. Это просто невозможно! Ей могло померещиться. Вспоминая, с какой убедительностью и опаской она рассказывала, я путаюсь в мыслях: верить или нет?
Выхожу из комнаты следом за Лив. Направляюсь к барной стойке и заказываю две стопки водки. Всегда ненавидела её вкус и запах. Даже на вид она кажется пугающей: бесцветная жидкость, чистая, как вода и в небольшой рюмочке. Таинственная. Но что она может сделать с человеком... Как одурманить и свести с ума... Размышления о том, как я не выношу этот напиток ничего не поменяют, потому что нестерпимое желание забыться - единственное, что мной сейчас движет. Закусываю лимоном и громко выдыхаю.
Неприятный привкус не покидает меня уже как две песни. Я ощущаю, как в горле горчит и меня вот-вот вырвет. Алкоголь заменил всю кровь в моём теле, если смотреть по меркам того, сколько я сегодня его употребила.
Иду по обочине стойки, хватаясь левой рукой за стулья. Втягиваю воздух... Кислорода совсем не хватает, я задыхаюсь, словно мои лёгкие кто-то сжимает, как листок с плохими набросками. В глазах темнеет и последнее, что я вижу - тёмно-зелёные пятна. Плечо простреливает дикая боль. Я осознаю, что упала.
Я всё ещё слышу музыку и звонкие голоса гостей. Вдыхаю грязную пыль, толстым слоем покрывающую пол, и издаю шаркающее покашливание. Пробую шевелить руками, но они будто одеревенели.
Чувствую, как кто-то обвивает мою талию, а потом, приподнимая, охватывает предплечьями внутренние сгибы колен.
Кто-то несёт меня наверх. Я слышу, как этот человек медленно поднимается по ступенькам, как он дышит, и, как быстро бьётся его сердце. От него разит спиртным... Водкой!
Так хочется открыть глаза, но они мне совсем неподвластны.
Наконец я оказываюсь в кровати. Музыка слышна, но отдалённо. Я засыпаю почти мгновенно.
***
Я пробуждаюсь от приятного запаха жареного стейка. Протираю глаза и целиком вижу, где нахожусь - спальня родителей Лив... Я дёргаюсь, когда воспоминания вчерашних событий возвращаются.
Не заставляю ли я себя верить в слова Эммы, потому что она мне дорога? Я никогда не верила в существование сверхъестественного. Перерождение души, монстры, чудовища... Духи людей, что когда-то улыбались, играли, говорили, дружили, вернулись, чтобы скинуть книжку с полки или пошевелить шторы?! Я не верю ни во что из этого.
Поднимаюсь с постели, плечо воет от боли. Я иду к выходу, но дверь с моей стороны заперта. Я не помню, чтобы вставала, ведь была без сознания. Осматриваю комнату - никого нет. Дверь закрывается только изнутри, а снаружи её нужно открывать специальным ключом, после нужно ввести код в сигнализации. Лив говорила, что родители давно потеряли ключ от двери, и с этим были проблемы. Кто тогда сделал это?
- Доброе утро, - бодро улыбаюсь я подругам, хотя свежо себя вовсе не чувствую.
Они пристально смотрят на меня, чуть ли не раззявив рты.
- Что происходит? - недоумевая, спрашиваю я, остановившись у лестницы.
- Не уверена, что ничего, - отвечает Трейси.
Я заливаю кружку горячей водой, высыпаю «MacCoffe» с лесным орехом и делаю небольшой глоток.
- Мне вчера стало плохо. Не знаете, кто отнёс меня в спальню?
- Элис, с тобой всё в порядке? - спрашивает Маккэйла. - Ты, наверное, после вчерашнего ещё не отошла.
-Меня слегка сушит и болит плечо. Это всё. Поем позже, а то кусок в горло не лезет.
- Как хочешь, - говорит Эмма, накладывая каждому стейк.
Я подсаживаюсь к девчонкам за стол. Они всё ещё косо смотрят на меня.
- Зачем ты вернулась? Осмелюсь я спросить, раз остальные трусят, - говорит Лив.
- На вечеринку? - озадачено спрашиваю я. - Чёрт возьми, ну что с вами происходит?!
- Вчера ты собрала нас и сказала, что уходишь, иначе родители тебя убьют. Каким-то образом ты оказалась на вечеринке, да и ещё в родительской спальне заперлась... - говорит Лили.
- Что? Нет...!
- Может, всё-таки поешь? - невзначай спрашивает Эмма.
- Нет, Эм, не хочу! - набрасываюсь я. - Вы надо мной подшутить решили? Я была не в состоянии даже пальцами шевелить.
Те чувства звуки, запахи, что я ощущала, мысленно переносят меня в тот день. Я стараюсь вытеснить их, потому что возникшее недопонимание сейчас куда важнее.
- Не знаю, кого вы попросили отнести меня в спальню, ещё и запереть... - продолжаю я. - И как смогли найти такого крепыша, способного выйти через окно и остаться в живых. Всё, что я помню - как напилась, отключилась, меня отнесли и я уснула.
Девчонки хмуро глядят на меня, как будто я им алгебру объясняю. Эмма же - обеспокоенно, словно ей раскрыли сверхсекретную тайну.
- Мы можем с тобой наедине поговорить? - дожёвывая, спрашивает она.
- Вы что-то скрываете? - восклицает Трейси.
- Нет, конечно. Мы бы не посмели. Нам на минутку. Это не так уж и значимо. - Эмма смело улыбается Трейси, и мы следуем наверх.
Я оглядываюсь на лестницу, убедившись, что никто не пошёл за нами подслушивать.
- Элис, ты вчера действительно ушла.
- Что за чушь?
- Ты спустилась вниз и позвала нас всех. Мы внимательно выслушали тебя. Пьяной ты не была и близко. Улыбка была... такой наигранной. Будто ты хотела разорвать нас на куски, но сдерживала себя изо всех возможных сил.
- Этого быть не может. Ладно, вспомним о мелочах. Чем от меня пахло?
- Твоими духами. Запах впился мне в нос и не покидал весь вечер, - говорит Эмма, принюхиваясь и вдыхая полной грудью.
- Мои любимые духи закончились ещё месяц назад. Перед тем, как потерять сознание, я выпила водки и закусила лимоном. Наверное, от меня должно было разить лишь мерзким перегаром. Какой-то тип отнёс меня в комнату. Меня до угрызения интересует, кто это, чёрт побери!
- Но ты вчера ушла...
- Я никуда не уходила, Эмма! Я спала. Вы меня разыгрываете. Иначе - никак. Только вот зачем? Вам разве смешно?
- Тогда думай, как хочешь, Элис, - непривычным для неё холодным голосом отвечает подруга.
Мы возвращаемся к завтракающим подругам.
- Как побеседовали? - спрашивает Трейси.
- Хорошо. Кстати... - мою речь прерывает звонок на телефон. Мне звонит мама, и я мигом мчусь наверх.
Я долго не решаюсь ответить, пока звуки гудков не становятся постоянными и надоедливыми.
- Алло, мам... - вполголоса выдавливаю я.
- Приветик, Элис Грин, - нашёптывая, говорит она, акцентируя внимание на нашей фамилии. - Ты ведь знаешь, что будет с тобой, когда придёшь домой? О! Правильно! Я уничтожу тебя...
Её тон звучит пугающе, чем обычно.
- Я была у Лив...
- На вечеринке, - утвердительно говорит она.
- Да, нам было весело. Не понимаю, что тебя тревожит? - мой голос растерянный, а ещё он дрожит.
- Я сожру тебя с косточками, Элис, если ты не придёшь домой через пять минут, - во всё горло кричит она и я, вздёрнувшись, отстраняю телефон.
Она резко отключается, и я даже не успеваю приложить телефон обратно к уху. Я на грани того, чтобы заплакать, потому что знаю, что со мной будет.
Я спускаюсь к подругам. Лили и Гретта собирают мусор, Эмма доедает стейк, а Трейси и её сестра, смеясь, моют посуду. Лив тоже убирается в доме - скоро приедут её родители, и нужно скрыть все улики нашего пребывания.
- Кто звонил? - интересуется Лив.
- Мама, - выдохнув, отвечаю я.
- Опять? - расстроившись, спрашивает Эмма.
- Всё в порядке, правда. Не стоит переживать, - вру я.
- Если что-то случится - немедленно звони нам, - заверяет Трейси.
Меня тошнит, плечо болит, голова просто разрывается. До моего дома не так уж далеко, поэтому я добираюсь пешком.
Дождь то тихо моросит, то поливает меня, как из фонтана. Моё платье намокло, потекла тушь, а ноги болят из-за глупого решения дойти самостоятельно.
Я захожу внутрь. Тишина. Скидываю туфли и на носочках бегу в комнату.
Меньше всего мне хочется пересечься с мамой
- Элис?
Я тут же прекращаю движение, останавливаюсь и смотрю на маму, внутри полная испуга. Сердце пустилось в быстрый галоп.
- Что ты хочешь? - будто прося, озвучиваю я.
- Ну, вот ты и дома. Где была? Хочу услышать всё в мельчайших подробностях, - едко ухмыляется она и, вздёрнув головой, смахивает чёлку с лица. Она медленно шагает ко мне, как хищник к своей цели. Я теряюсь и отхожу назад.
- Это уже не важно. Как видишь - я здесь. - Мои слова звучат так резко и взбудоражено от боязни, словно бы ко лбу приставили дуло пистолета.
- Рассказывай! - вскрикивает мама.
- Нет! - я делаю глубокий вдох и вдруг набираюсь смелости, хотя колени дрожат, и я чувствую, что сейчас рухну. - Сколько ещё мне терпеть твои срывы? Ты больная...
Она заливается безумным смехом, а затем резко сменяется в лице, становясь холодной и безразличной.
- Я тебя сейчас встряхну! Как ты смеешь так со мной говорить? Я - твоя мать, а значит, относись ко мне уважительно!
- Извини, - выдавливаю я. Да, я боюсь, я терплю, испытывая боль каждый день. И я извиняюсь за то, за что не должна.
- Садись и рассказывай, - на удивление она говорит спокойным тоном, будто сквозь силу сдерживая ярость, так и просящуюся вырваться наружу.
Я падаю на стул, крепко придерживаясь острого угла стола.
- Вчера мы устроили вечеринку. Присутствовали девчонки, друзья и знакомые Лив. В основном - с нашей школы. Мы пригласили некоторых одноклассников.
- Оливия, значит... Семья грёбаных стервозников! - Она резко хлопает ладонью по столу. - Ты больше не будешь водиться с ней, а значит, и с остальными подругами. Следовательно, ты никуда не выйдешь. Если я пожелаю - ты из дома больше ни шагу не сделаешь. Я тебе устрою вечеринку, поверь мне.
- Стервозники?! - я подрываюсь с места, нависая над своей матерью. - Кто бы говорил, на себя взгляни!
Злость заседает комом в горле. Она взбухает, перекрывая дыхание, вынуждая сосредоточиться на ней. Не могу сказать, что мамой торжествует любовь и беспокойство, скорее, невыносимый гнев, вызванный моим протестом. Злости и страх - худшее сочетание. Я успела понять это за всю свою жизнь. Хочется взорваться, показать, кто я есть, но страх заграждает желание, утаивая все чувства в себе. Это настолько выматывает.
- Тверь ты такая!
Она поднимается и резко хлопает меня по лицу. Больным плечом влетаю в бетонную стену и издаю жуткий вопль от наступившей боли. Слёзы стремительно льют по щекам, я мужественно стараюсь их прятать, но эмоции зашкаливают.
У неё очень тяжёлая рука. Чаще всего след остаётся на долгие часы, болит безумно. Но то, как она ударила сейчас...
- Будешь знать, прежде чем открывать рот! А теперь отправляйся в спальню, скоро Эдриан придёт. Видеть тебя не могу! - обнажив зубы, шипит она.
Я убегаю в комнату, схватившись за плечо. Наношу крем на влажную салфетку, и она мгновенно убирает потёкшую тушь под глазами. Снимаю бежевое платье и бросаю его в угол комнаты, затем накидываю халат, закручиваю волосы в полотенце и укутываюсь в плед. Сажусь на ступеньку лестницы, чтобы меня было мало заметно.
Время от времени глаза слезятся из-за осознания того, что маме на меня плевать. Но я себя сдерживаю. Не хочу давать боли поглотить меня перед приходом отца.
Хлопает дверь и он входит внутрь. У него усталый вид. Папа два дня работает - затем столько же отдыхает. Якобы, журналистика - сложное дело и требует круглосуточной работы. Папа один из самых известных и уважаемых журналистов. Он брал интервью у многих популярных знаменитостей, и не только нашего города. Потому, начальник сваливает на него большую часть работы, каждые два месяца добавляя к его зарплате два процента.
Мама спускается по лестнице, услышав, что её муж вернулся.
- Привет, Меган. Где Элис? Ты не трогала её?
- Нет, всё в порядке. Мы мило побеседовали, а она расплакалась от неожиданности, - хихикает она. - Если хочешь - зайди к ней, она спит.
- Пока проверю, проснулась она или нет.
Я не хочу лишний раз расстраивать отца. Он думает, мама изменится, но нет - это не так. Ей нужны таблетки и успокоительные от вспышек гнева. Отец думает, что она их пьёт, но ей плевать. Давно нужно было положить её в лечебницу, но папа опасается того, что может из-за этого испортить себе репутацию, и потерять работу.
Я незаметно забегаю в комнату. В зеркале на моём лице виднеется покрасневшее пятно. Снова аккуратно втираю крем в кожу, намереваясь, таким образом, хоть как-то скрыть след от удара.
- Элис, не спишь?
Я прыгаю на кровать, схватив книгу со стола, притворяясь, что занята.
Папа немного приоткрывает дверь.
- Ты не спишь...
- Привет, папуль. Уже нет - только что проснулась. Услышала, как ты пришёл.
Он осторожно садится на край кровати, улыбаясь своей ослепляющей улыбкой. Я откладываю книгу на тумбу.
- Я скучал по тебе. Иди ко мне.
Он распускает руки в стороны.
- Я тоже скучала, - бубню я.
Папа сжимает меня своими мускулистыми крепкими руками. Это то, в чём я нуждалась - в объятиях родного человека.
- Мама обижает?
- Не волнуйся не счёт этого, - киваю я.
Отец снова обнимает меня, только ещё крепче. Моя больная щека ложится на его грудь.
- Ф-ф... - как можно тише шиплю я от боли.
- Что такое? Что-то болит, Элис?
Папа понимающе смотрит на меня. Я неожиданно чувствую безопасность.
Из-за дождливой погоды небо покрылось тучами, и в комнате темнее обычного. Папа включает свет, осознавая, что происходит, и приподнимает моё лицо.
- Что это за ссадина? Кто её поставил?
- Вчера у Лив была вечеринка. Я стояла у двери, и кто-то внезапно открыл её и стукнул меня по лицу. Неловко, правда? - лгу я.
-Может, поедем к врачу?
- Я чувствую себя превосходно. Просто один парень неудачно открыл дверь. Не делай из мухи слона.
- Понимаю... Понимаю, когда ты врёшь, - говорит отец, усмехаясь.
- Что? Нет! Нет, я не вру. Зачем мне это?
- Это мама сделала? Из-за вечеринки?
- Уверяю тебя, прекрати. С чего ты взял? - спрашиваю папу.
Он пронизывающе смотрит на меня и одним взглядом даёт понять, что расстроен моей выходкой.
- Ты врать не станешь. - Он прищуривается. - Правда?
- Я... Я не хочу нагружать тебя, когда ты приходишь уставший, - в конце концов признаюсь я. Сжимаю кулаки так, чтобы ногти впивались в ладонь. Это поможет отвлечься на боль. Я не должна сейчас расплакаться из-за его поддерживающих речей.
- Думай прежде о себе, а обо мне в последнюю очередь. Несмотря на то, что я устал - я сделаю для тебя всё. - Его добрый взгляд вдруг сменяется серьёзностью. - Значит, этот отпечаток на твоей щеке - Меган?
Я молчу, и виновато опускаю взгляд. Папа выходит с комнаты и громко хлопает дверью. Со стены падает моя совместная фотография с мамой. Я какое-то время смотрю на неё и вешаю обратно, пальцем протерев пыль на рамке.
Я опять решаюсь подслушать скандал на лестнице. Папа всегда был на моей стороне, несмотря ни на что.
- Меган, иди сюда! - рёвом зовет он.
- Да, дорогой!
Мама испугано выбегает в гостиную, строя из себя невинного пушистого зайчика.
- Ты снова лжёшь мне? - голос папы кажется незнакомым. С озлобленным рыком и низким тоном я его не узнаю. Для меня нова его другая сторона.
Они стоят почти впритык друг к другу. Папа, оснащённый дикой злобой и мама, наполненная испугом.
- Не понимаю, о чём ты, - спокойно говорит мама. При этом я вижу, насколько потерян её взгляд.
- Ты прекрасно понимаешь. Снова за своё, Меган?
- Она рассказала тебе? Вот стерва! - с досадой выбрасывает она.
- Не смей так называть мою дочь!
- Она и моя дочь тоже! Мне плевать, как её звать. Захочу - скажу, что она собака, идиотка, недоразвитая, тупая, - её смех нарастает с каждой секундой, превращаясь в подобие дьявольского. - Разве, я когда-нибудь ошибалась?
- Хочешь разрушить семью, - пожалуйста. Мы запросто уедем, а ты будешь гнить в этом проклятом доме, где отсутствует любовь и понимание. Знаешь, что это значит? Что ты больше никогда нас не увидишь. Интересно, найдётся ли тот, кто будет тебя терпеть и обеспечивать? Посмотри, что сейчас происходит. Ты ударила мою дочь! - громко выкрикивает отец, указывая пальцем на мою комнату. - Она тебя боится, она боится признаться мне о твоём к ней отношении. Вывод: если я ты ещё хоть раз её коснёшься - развод. Я без раздумий предпочту дочь, нежели тебя, Меган.
Слова отца навевают такую теплоту, и я улыбаюсь.
- Я пытаюсь её защитить! Ты не думал, что с ней могут сделать в состоянии алкогольного опьянения? - гласит мама.
- Заткнись. Просто закрой рот. Я доверяю Элис. И уверю тебя, с ней бы никогда ничего не сделали. Ты сама знаешь это... Где-то глубоко.
- Элис сама во всём виновата. Она грубо со мной говорила!
- О, как неловко. Наверное, у меня учится, - ухмыляется папа.
Мама косится в сторону, понимая, что проигрывает спор.
Сорвавшись со ступеньки, я направляюсь прямо к ним. Взгляд матери настолько пустой, что это обжигает изнутри.
- Знаешь, мам, я кое-что расскажу, хорошо? - спрашиваю я, не собираясь выслушивать ответ. - Три месяца назад, в начале учебного года я опоздала домой. Папа, как обычно, работал через два дня и ушёл тем утром. Когда я вернулась - ты выгнала меня. Спасибо Эмме - она меня приютила. Я пришла утром, и ты меня ударила. Снова. Потому что я не ночевала дома! Как полагаешь я должна была остаться, если ты вытолкнула меня с порога?!
- Меган... - протягивает отец, потирая виски. Он вмиг мрачнеет, и я сразу жалею, что поведала ему об этой ситуации.
- Ложь! - протестует мама.
- Твой муж больше не доверяет тебе. Кому, по-твоему, он поверит?
- Ты заплатишь за это! - угрожает мама.
- Меган... Никто ни за что не будет платить, ясно? - перебивает её отец. - Я уже предупредил тебя.
Мама улыбчиво вскидывает брови и уверенной походкой уходит в свою комнату.
- Пап, ты убеждён, что она пьёт таблетки?
- Теперь уже нет.
- Мы должны что-то сделать, - говорю я.
- Я что-нибудь придумаю.