Цена успеха

– Доктор, Вы не хотели бы повесить у себя над дверью табличку с надписью «Оставь надежду, всяк сюда входящий»?

– Увлекаетесь Данте?

– Люблю читать книги во время турне.

Маркус поставил кружку с зеленым чаем на столик рядом с креслом, где сидела блондинка. Сегодня она была в лучшем расположении духа, что не могло не радовать. Им предстоял тяжелый разговор – это было ясно из списка тех проблем, которые Кристел хотела бы решить.

– Первое, что Вы указали, это отношения с семьей. Можете рассказать об этом подробнее? – психотерапевт взял ручку и свой блокнот в кожаном переплете, а затем сел перед своей клиенткой.

– Моя мама видела меня кем угодно, только не певицей. Она считала, что мне в шоубизе не место. Думала, что обычной девушке из небогатой семьи обязательно нужно переспать с кем-то влиятельным, а талант и желание никак не влияют на достижение успеха.

– Вы обижены на нее за это?

Крис отрицательно покачала головой.

– Дело не в этом. Когда мой отец умер, наши отношения сильно испортились. Я не смогла приехать на похороны из-за гастролей, у меня не было возможности проведать его, пока он был жив. Я присылала деньги на лечение, но, знаете, четвертая стадия рака даже сейчас – это смертный приговор, – девушка тяжело вздохнула. – Я чувствую себя виноватой. Папа очень любил меня, поддерживал, а я с ним вот так...

– Я Вам очень сочувствую.

Марк и сам давно потерял родителей. Его мать долго боролась с лейкемией, и, когда показалось, что болезнь отступила, через месяц врачи снова огласили страшный диагноз. В этот раз онкология развивалась куда быстрее, и некогда полная розовощекая женщина за небольшой срок превратилась в тонкую, бледную тень.

– Онкология в такой стадии практически не оставляет шансов. Вы все равно сделали то, что должны были.

– Да, но... Мне кажется, этого было мало. Каждый раз, когда он звонил мне и спрашивал, смогу ли я приехать, я врала, что еще чуть-чуть и начну паковать чемоданы. В итоге я смогла приехать спустя месяц после похорон. Мама меня даже на порог не пустила. Она плакала и спрашивала, что сделала не так и почему я выросла... – голос певицы заметно дрогнул. – Такой...

Кристел закрыла лицо руками, когда слезы сами собой начали стекать по ее щекам. Она вспомнила тот страшный сон, когда изможденный болезнью отец посмотрел на нее злым взглядом и произнес «ты очень плохая дочь». Девушка понимала, что это всего лишь ночной кошмар, но почему тогда так сильно щемило в груди? Почему так горько слышать это от плода своего воображения?

Марк положил руку на колено блондинки, не говоря ни слова. Хрупкие плечики Вудс вздрагивали, но девушка рыдала беззвучно. Ей было противно от того, что она дала волю чувствам, но этот нарыв зрел слишком давно. В памяти певицы еще было живо воспоминание о том, как ей позвонила мать и сказала всего три слова: «папы больше нет». Это случилось во время европейского тура, до концерта в Берлине оставалось всего пару часов, ничего не предвещало беды.

Крис помнила, как кинула свой телефон в стену и начала истерить. На шум прибежал Эрик, выхватил из рук подопечной бутылку шампанского, которую намеревалась разбить.

– Детка, что ты творишь?! – кричал он тогда, а девушка, не в силах совладать с собой, говорила, что во всем виноват только он.

Ведь это он запрещал ей переносить выступления. Он требовал бесконечной работы в студии звукозаписи. Он пугал ее огромными штрафами и неустойками. Он говорил, что встреча с онкобольным отцом совершенно выбьет ее из колеи. А она слепо верила и надеялась, что время еще есть, когда его и так осталась катастрофически мало.

Тогда, на сцене, она улыбалась и признавалась в любви фанатам, а по возвращению в разгромленный номер легла на кровать и всю ночь ревела и проклинала себя. Почему она не настояла на том, что ей нужно домой? Нужно было поддержать родителей в этой нелегкой ситуации. А она лишь давала пустые обещания.

– Мы с тех пор до сих пор почти не общались, – продолжила Вудс, вытирая мокрое от слез лицо руками. – Поздравляем иногда друг друга на праздники, но не более. Я... Я столько раз просила прощения, но она отвечала, что сейчас это ничего не значит. Рассказывала мне о том, как тяжело ей пришлось, когда нужно было водить папу на обследования и химиотерапию, как было сложно осознавать, что лечение не помогает, он умирает на ее глазах, а она ничем не может облегчить его страдания. Он до последнего держался и говорил, что идет на поправку, что верит в свое выздоровление. И я тоже верила.

Блондина немного помолчала, а затем добавила:

– Я отправила деньги на похороны, но она их молча вернула.

Маркус записал все в блокнот и, зажав кончик ручки между губ, немного подумал. Ситуация была сложной, но он не в коем случае не хотел винить свою клиентку. Ему показалось, что в этой истории есть некоторое упущение. Он и так понимал, что за девушку все решает ее менеджер, но в этой истории он никак не фигурировал. Это его насторожило.

– Мистер Грейс, когда связался с нашей клиникой, сообщил, что очень переживает за Ваше состояние. Как он повел себя тогда? Поддержал ли Вас и Вашу семью?

– Не дал мне до конца разрушить свой номер, – язвительно ответила Вудс, но это была чистейшая правда. Почему Вы спрашиваете?

– Если он нанял психотерапевта, думаю, его должна была беспокоить болезнь и смерть Вашего отца. Какие у Вас отношения с Эриком Грейсом?

Певица закусила губу. Черт. А этот мозгоправ Беннет и впрямь начинает что-то подозревать.

– Его волнует только вопрос денег. Если я не записываю треки и не выступаю, мы оба не зарабатываем ровным счетом ничего. Почему Вы вообще спрашиваете?

Марк записал имя менеджера блондинки и обвел его в кружок, поставив рядом большой знак вопроса. Он понял, что сейчас Кристел не готова обсуждать этот момент, но выяснить, действительно ли проблема только в заработке было необходимо.

– Зачастую проблема лежит на поверхности. Просто люди не готовы ее принимать и ищут корень зла в себе, – психотерапевт улыбнулся. – Я не думаю, что у Вас обычный кризис человека, который долго шел к своей мечте, но, как только ее достиг, разочаровался. Мисс Вудс, я бы хотел полностью разобраться в этой ситуации, но те зацепки, которые Вы мне даете, только следствие чего-то большего.

Блондинка поняла этот нескромный намек, но ответила:

– Кажется, мое время вышло.

Беннет посмотрел на часы, висевшие на стене. И правда. Через 15 минут к нему на прием должен прийти другой клиент, а он совершенно не готов.

– Что ж, не смею больше Вас задерживать. Следующий прием назначен на вторник, в час дня.

***

Когда Кристел вышла из центра психологической поддержки, было понятно, что этого разговора теперь ей не избежать. Она заметила запись в блокноте у Марка, это не сулило ничего хорошего. Стоит ли говорить об этом Эрику?

Певица села на лавочку и достала из кармана кожаной куртки сигарету, припасенную как раз на такой случай. Курение успокаивало ее и позволяло сосредоточиться, но заниматься она таким часто не могла – все-таки, ее организм и без того испытывает сильнейший стресс.

Взглянув на свое отражение в темном экране смартфона, Вудс подумала, что менеджеру не нужно знать о том, что ее врач о чем-то догадывается. У Грейса была практически безупречная репутация хорошего менеджера и семьянина и он дорожит ей, но не настолько, чтобы прекратить изменять своей жене. Конечно, все похождения держались в строжайшем секрете. Он всегда держал телефон запароленным, успевал уделять время семье несмотря на частые командировки и, кажется, его супруга ни о чем не догадывалась.

Блондинке было искренне жаль эту женщину. Что бы ни говорил Эрик, но его подопечная из интереса нашла в соцсетях страницу так называемой «миссис Грейс». Несмотря на то, что ей было уже почти 40, она выглядела весьма хорошо и современно – она даже вела свой блог по кулинарии. Видя на фотографии счастливые лица этой семьи, Крис думала, что, быть может, все не так плохо и мужчина как всегда преувеличивает, но боялась спросить. Наверное, так было проще.

Гуляя по улицам Лос-Анджелеса, девушка заглянула в какую-то забегаловку, ведомая внутренним чутьем. Кристел зашла в уборную и посмотрела на себя в зеркало. То, что она увидела там, не сильно ей понравилось: запутанные волосы, темные круги под глазами, болезненно бледная кожа.

«Скинуть бы еще пару кило, тогда бы сошла за модель героинового шика» – подумала Вудс.

Она достала ярко-красную помаду и написала на зеркале большими буквами слово «hate» и сфотографировалась. Детский поступок, но фото вышло весьма атмосферным. Певица решила ничего не удалять и оставить на тот случай, если захочет вернуться в Инстаграм.

Закончив разглядывать саму себя, девушка стерла надпись рукавом, оставив цветные разводы, а затем ушла, пока никто не заметил ее шалость.