Глава 3
Больничная палата полностью пропахла лекарствами, от чего находиться в этом маленьком помещении с закрытым окном было невозможно. Крис сидела рядом со своим отцом – мужчина за месяцы борьбы с онкологией превратился в иссохшего червя. Еще полгода назад он был жизнерадостным, активным человеком, а сейчас едва ли мог произнести хоть слово. Девушка взяла его за руку, стараясь сдержать слезы. Ей было больно видеть отца таким.
За дверью было подозрительно тихо. Обычно были слышны шаги врачей, посетителей, медсестер, но сейчас... Больница словно полностью вымерла. Это мрачное безмолвие только усилило непонятную тревогу. Певица посмотрела на лицо своего папы. Оно не выражало ничего, кроме спокойствия. Если бы не тепло его ладони, можно было бы подумать, что глава семейства Вудс уже давно умер.
«Пап, мне тебя так не хватает...» – пронеслось в голове блондинки.
Она почувствовала ком в горле и крепче сжала руку. Доктор перед тем, как пустил сюда Кристел, предупредил, что метастазы уже поразили часть органов и каждый день может стать для Хавьера последним. Девушка чувствовала себя виноватой – отец единственный из ее семьи, кто поддерживал увлечение дочери, а она не нашла даже пары дней в своем графике, чтобы навестить его до того, как он попадет в хоспис.
«Крис...»
– А?! – Вудс обернулась, но никого не увидела. – Кто здесь?!
«Крис...»
Девушка решила, что кто-то зовет ее из коридора, но как только она попыталась встать, отец крепко сжал ее ладонь, из-за чего певица вскрикнула.
«Я ждал тебя, ждал, когда у тебя появится хоть одна свободная минутка, чтобы навестить своего папу. А ты... Ты каждый раз находила оправдания», – страшный, скрипучий звук, лишь отдаленно похожий на голос Хавьера, звучал так громко, но губы больного даже не шевелились. – «Разве я заслужил это?! Разве не я помогал тебе, когда мать была против твоих увлечений?!»
– Помогите! – заорала Крис во весь голос, но никто не откликнулся.
Блондинка все еще пыталась освободить свою руку, но хватка мужчины была настолько крепкой, что сделать это было практически невозможно. Вудс вскочила с места и вновь начала звать на помощь, но как только она обернулась, дверь в палату исчезла. Пациент открыл глаза. В них читались только ненависть и гнев.
– Ты очень плохая дочь, – уже вслух произнес Хавьер.
***
Певица вскочила с места, жадно хватая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на сушу. В голове набатом звучали слова отца, произнесенные им во сне девушки. Страх все никак не уходил.
Тихонько встав со своей кровати, Кристел услышала, как кто-то пошевелился. Она включила светильник на своей тумбочке и увидела спину и лысый затылок Эрика, ее менеджера. Благо, тот спал крепко, даже когда его подопечная ворочалась от ночных кошмаров. Нужно было срочно успокоиться. Пробравшись на кухню, блондинка достала из холодильника начатое белое вино. Психотерапевт ничего ведь не выписывал от ночных комаров? Значит, придется спасаться тем, что есть.
Вернувшись с бокалом полусладкого, девушка села в кресло и сделала глоток. Неприятные чувства постепенно уходили.
«Папа умер три месяца назад. Он любил тебя. Ты дома. Тебе ничего не угрожает» – повторяла Крис как мантру, пока сердцебиение полностью не пришло в норму.
Было 4 утра, за окном уже начинали петь птицы. Четверг. Сегодня будет новый прием у Беннета, а «домашнее задание» было все еще не готово. Вудс открыла заметки на телефоне и нашла там список, озаглавленный как «Мои проблемы». Курсор одиноко мигал посреди пустого и безупречно белого пространства. Она не знала, что написать. На что жаловаться кроме того, что она не может больше заниматься музыкой? На то, что она все детство хотела завести собаку и даже сейчас не может приютить даже дворнягу из приюта из-за своей занятости?!
Певица посмотрела на своего мирно спящего менеджера. Что ж, их отношения точно были проблемой. С одной стороны, они коллеги, с рабочей частью вопросов у Крис никогда не возникло вопросов, а с другой... Он женат. Но частенько ночует у своей подопечной.
Она не лезла в их с супругой отношения. Мужчина часто говорил о том, что у них все плохо, и не ровен час, как они разведутся, вот только есть этому одна значительная помеха – их общий сын, достаточно истеричный подросток, переживающий кризис 13-ти лет. По словам Грейса, его благоверная ни за что не справится с отпрыском в одиночку, а расставание родителей может толкнуть неокрепший ум на страшные последствия.
Крис набрала имя менеджера в списке и стерла. Она была пока не готова так сильно раскрываться перед Беннетом. Да и зачем ему знать? Если хорошенько подумать, такое положение дел певицу устраивало – Эрик хороший любовник, друг и помощник. Девушка не видела его в роли мужа, поэтому и не претендовала на большее.
– Думай, думай... – шептала блондинка.
Наконец, после небольшого мозгового штурма, она смогла обозначить вопросы, которые хотелось бы решить на приемах с Маркусом. Список вышел небольшой, но это было лучше, чем ничего.
– Эй, солнце, ты его не спишь? – неожиданно прозвучал голос мужчины.
Певица посмотрела на Эрика и устало улыбнулась. Отложив телефон, она вернулась в кровать и прижалась к Грейсу, но тот лишь приобнял ее.
– Ночные кошмары, – кратко ответила Вудс.
Больше всего сейчас ей хотелось, чтобы он обнял ее так крепко, насколько мог. Чтобы сказал, что все будет хорошо, что он защитит ее, но в ответ лишь получила холодную фразу:
– Я попрошу твоего психотерапевта прописать тебе снотворное. У меня завтра тяжелый день.
– Я понимаю, – блондинка вздохнула. – Прости, что разбудила...
Менеджер укутался в одеяло и отвернулся. Крис выключила светильник и опустила голову на подушку, в надежде заснуть.