Стань моим обещанием

Крошечные точечные пылинки кружатся в свете вечернего солнца, пустившего свои лучи через окно прямо в серую палату, где с обеда стоит запах лекарств. Каждый день, после утреннего обхода, к Эшли приходит медсестра и меняет ей капельницы. Можно подумать они хоть чем-то помогают. По крайней мере, в себя она так и не пришла. Я провожу в больнице все свободное время, пока позволяют часы посещения. А точнее, с семи утра до одиннадцати ночи. Тейт привозит меня рано утром и забирает поздно ночью. Мы практически не видимся. Признаться честно, мне очень не хватает его, наших разговоров и беззаботного времяпровождения. После того, как я перевезла остаток своих вещей, Тейт особо внимательно относится ко мне. Я выбрала гостевую комнату на первом этаже. Во-первых, чтобы не стеснять его, во-вторых, не мозолить глаза Дэвиду, ну и в конце концов, для собственного комфорта. Хотя смысла в этом было мало, поскольку Тейт практически все ночи проводит в моей новообретенной комнате. Мое здоровье значительно ухудшилось. Я мало сплю и почти ничего не ем. Чувство усталости переросло в хроническую форму и сопровождает меня двадцать четыре на семь. Винсон прописал какие-то таблетки, но я часто пропускаю их приём. От них жутко клонит в сон, а в данной ситуации мне это не к чему. Я должна быть рядом с Эшли, когда она наконец-то проснётся.

Из вдруг раскрывшегося окна в больничной палате дунуло свежим воздухом шумных улиц, молодым воздухом зимы. Через пару дней с распростертыми объятиями Беркли встретит первый, самый волшебный и насыщенный месяц зимы. Обычно на декабрь выпадает множество мероприятий и предновогодней суеты. Не только университет Беркли с головой погружен в подготовку главного праздника года. Люди начинают готовиться к Рождеству практически с начала месяца. Кстати, мы с Эшли не исключение. Где-то в середине декабря, Эш отчаянно таскает меня по бутикам со всякими сувенирами, подарками и новогодней атрибутикой. Мы целыми днями торчим в торговых центрах в поисках идеальных туфель или серёжек под тематику костюма на зимний бал Беркли. Уже второй год подряд, Эшли бредит мечтой стать королевой этого «грандиозного» мероприятия, однако каждый год на картонный престол, сделанный из подручных материалов и фантазии студентов, всходит Дарси Гэвингтон. Не в прямом смысле разумеется. Дарси не усаживает свой золотой зад в самодельный трон. Но было бы забавно. Ну хоть диадема у них не поддельная.

Жаль, что в этом году все немного иначе. Наверняка список оргкомитета уже составлен, и к сожалению, на этот раз наших имён там нет. Активное участие в жизни Беркли и помощь в его процветании, благоприятно сказывается на успеваемости и значительно облегчает существование в нем. Преподаватели закрывают глаза на пропуски и помогают тем, кто по уши погряз в учебных долгах. Стоит побегать один месяц (декабрь), и закрытая сессия у тебя в кармане. Не представляю как буду разгребать задолженности, однако учеба - это последнее, о чем болит моя голова. Последний раз я была в университете неделю назад. Его мне заменила больница, ровным счетом, как и Алексу. Состояние Эшли стабильно, чего не сказать о нашем друге. Из позитивного и улыбчивого парня, он превратился в ходячее приведение. Его улыбка померкла. Больше нет тех ярких огоньков в его глазах, наполняющих любой диалог светом. Щитена небрита, щеки впали, а сам он весьма сильно осунулся и похудел. Алекс практически прикован с креслу, стоящиму рядом с кроватью Эш. Мы очень сблизились. Сейчас мы чувствуем и поддерживаем друг друга как никогда, хоть практически и не разговариваем.

На днях я вспомнила высказывание Жан-Жака-Руссо: «Печаль, тоска, сожаления, отчаяние - это невзгоды преходящие, не укореняющиеся в душе; и опыт нас учит, как обманчиво горькое чувство, под влиянием которого мы думаем, что наши беды вечны.» Бывают периоды, когда судьба безжалостно бьет нас по самым уязвимым местам. Это неприятно. Но необходимо для того, чтобы ты перестал занимать позицию жертвы, и наконец понял, что ты - боец. Что справишься со всеми своими бедами. Станешь мудрее и обязательно окрепнешь духом. Суть бед не в том, что они причиняют страдания, а в том, что помогают понять насколько ты на самом деле сильный человек. Они толкают на безумные и храбрые поступки, которые возможно ты бы никогда не совершил, не прочувствовав их вкус. Только оказавшись в среде страданий, по-настоящему понимаешь, кто друг, а кто враг. Именно так проверяется многолетняя дружба или безудержная любовь. Так находятся исключительно «свои» люди.

Я слезла с подоконника и закрыла окно. В палатах и коридорах тяжело было дышать от смрада, исходившего от тлеющего костра на территории больничного двора. Листьев практически не осталось, однако дворники не оставляют попыток собрать остатки осенней роскоши. Алекс не сводил мрачного взгляда с Эшли, застыв в кресле как восковая фигура. Я подошла к другу, и переживая, погладила по плечу. Парень не двигался. Лишь слегка повернул голову, показав свой унылый и безутешный взгляд.

— Тебе стоит отдохнуть. Когда ты последний раз ел? — Так же уныло спросила я.

— Я не хочу. — Отказался Алекс.

— Моря себя голодом, ты не сделаешь лучше. Выглядишь хуже Эшли, а у нее, между прочим, серьезное оправдание, — Я попыталась разбавить напряжение, но Алекс по-прежнему оставался мрачнее тучи. — Тебе нужны силы. Я не позволю тебе лечь рядом. Спустись вниз и поешь. Я присмотрю за ней, Тейт приедет только через полтора часа.

— Как думаешь, долго ещё?

Я шумно вздохнула и села на койку между ним и Эшли, став трогать белоснежные локоны.

— Винсонт говорит со дня на день. Точных прогнозов они не дают. Сейчас ее состояние стабильно, но все прошлые дни наблюдалось улучшение. Думаю, мы встретимся уже скоро.

— Худший год в моей жизни. Я будто ещё не отрезвел с прошлой пятницы. Все как в тумане.

— Иногда я задумываюсь о том, не пристраститься ли мне к бутылке. Хуже все равно уже не станет. Буду напиваться не отходя от кассы, прямо здесь. Вдруг Эшли услышит мои вопли и очнётся.

Лицо парня скривила гримаса опасения. Напряженность стала медленно отступать.

— Пожалуйста, только не это. Я не вынесу ещё и тебя, бегающую и орущую как обезьяна по всей палате. У тебя и без этого пуля в голове. В хлам пьяная Элисон = +1 алкаш на районе. Твои крики умирающей чайки разбудят не только Эш, но и всю реанимацию.Чем прикажешь тебя останавливать?

Усталая улыбка тенью промелькнула на обветренных губах, успокаивая мое без конца ноющее сердце.

— Мы справимся, как и всегда, — Взяв теплую руку в свою, я постаралась как можно убедительней посмотреть сначала на Эшли, а после на Алекса. — Все вместе.

Молодой человек ответно сжал мою ладонь, соглашаясь с нашим единством. Впервые за последние пару дней, мы перекинулись куда больше трёх коротких фраз. Я даже осмелюсь назвать это целой беседой.

Алекс чмокнул меня в макушку и удалился. Мне все же удалось отправить его на перерыв. Время близятся к ночи, поэтому о полноценном приёме пищи можно забыть, однако на втором этаже я видела аппараты с напитками, батончиками и быстрым перекусом. Думаю, небольшая доза глюкозы пойдёт ему на пользу.

Я упала в уже породнившееся кресло и лишь на секунду прикрыла глаза. По крайней мере, мне так показалось. Когда мои веки снова поднялись, Алекс уже сидел на подоконнике и что-то рисовал на тетрадном листке. Скорее всего, это были бессмысленные круги и закорючки, поскольку шариковая ручка в его руках двигалась без всякого интереса. Обычное чиркание.

— Который час? — Спросила я, потирая глаза.

— Без пятнадцати одиннадцать. — Ответил друг.

Я бросила взгляд на настенные часы, 22:47.

— Черт. Не заметила, как отключилась.

— Ты не робот, Элли. Хочешь ты или нет, но твоему организму тоже нужна передышка.

Парень отложил лист в сторону и потянулся за своим рюкзаком.

— Тейт заберёт тебя? — Он запихал толстовку вместе с канцелярией в большой карман, застегнул толстую молнию и закинул одну лямку на плечо. — Или поедем вместе? Если хочешь, можешь остаться у меня. Йен уехал в Риверсайд на выходные. Его отец женится, поэтому в квартире никого.

— Все в порядке, Ал. Он приедет как раз с минуты на минуту.

Алекс поцеловал Эшли сразу после меня, и мы направились к выходу. Из-за позднего графика, ему пришлось арендовать машину. Старенькая «Хонда» ждала своего временного хозяина на парковке прямо возле больничных ворот. На вид она может и похожа на ржавую колымагу, но для своих лет ездит очень бодро.

— Ты точно не хочешь поехать со мной? — Обеспокоился Алекс, стоило ему увидеть, кто меня ждёт.

Я обернулась и поймала глазами припаркованный на обочине чёрный «Астон Мартин». Ком раздражительности заранее разросся в груди. «Да что б тебя!». Дэвид разговаривал по телефону, оперевшись на багажник своей машины, и пока ещё не видел нас. Мысленно выругавшись и подготовившись к непростой поездке, я покосилась на друга. 

— Пол часа как-нибудь переживу. — Кисло ответила я. — Не волнуйся.

— Что ж, ладно. Передавай привет Тейту.

— Конечно. Пока, Алекс.

— До завтра.

Обнявшись на прощание, Алекс сел в автомобиль, а я нехотя поплелась по тротуару к своему «такси». Настроение ниже плинтуса. Тратить время на пустую болтовню или любезничать, а тем более с ним, нет никакого желания.

— Что ты здесь забыл? — Не дожидаясь, пока Дэвид отлепится от телефона, задаю вопрос, но видимо зря.

Он лишь смотрит на меня краем глаза, а после отходит на пару метров, не прерывая звонок. Я продолжаю буравить его взглядом, скрестив руки на груди. Как всегда надменен. Мы не виделись с того самого похабного диалога. Я стараюсь всячески избегать конфликтов, а значит и избегать Дэвида. Выходит очень хорошо. Его почти не бывает дома. Не знаю, где он шатается, но большое ему спасибо. Наши столкновения хуже любых химических реакций, в которых смешивают хлорат калия и органические вещества. Даже если мы просто оказываемся в одном помещении, не говоря ни слова, в конечном итоге один из нас стопроцентно взрывается. А чаще всего и оба.

Дэвид непрерывно балаболит, активно жестикулируя второй рукой, которой что-то держит. Улицы погружены в сумрак, поэтому разобрать что конкретно, мне не удаётся. В лицо бьет поток холодного воздуха, пробирая тело до мурашек. Одеваться стоит явно теплее, но я до сих пор не купила осеннюю куртку. Мой гардероб богат легкими кофточками или же наоборот, зимними пуховиками. Однако ни то, ни то не подойдёт для нынешней погоды. Я нахожу бегунок на спортивной куртке, и твёрдыми пальцами застегиваю ее до конца, пряча слегка покрасневший нос в воротник. Спустя две минуты ко мне подходит Дэвид. Молодой человек останавливается у водительской двери. Не поднимая взгляда и копошась в телефоне, наконец-то подаёт голос.

— Садись.

— Где Тейт? — Я игнорирую приказ, продолжая стоять на месте.

— Уехал. Сегодня я твой шофёр.

— Куда? Почему он не предупредил меня?

Дэвид отвечает подозрительно спокойно, по-прежнему уткнувшись в свой мобильник. От подобного тона мне становится не по себе. Ветер колышет его темные волосы, трепя и сбрасывая их на лоб.

— Откуда мне знать. Это вы у нас попугайчики-неразлучники. Разве ещё не научилась читать его мысли?

— Да иди ты.

Я злобно фыркнула. Это заметно позабавило Дэвида, но не отвлекло от важного занятия.

— Если бы я слушал тебя каждый раз, когда ты меня посылаешь, то дошёл бы до верхушки Эвереста.

— Я серьезно, Дэвид. — Сердито продолжила я. — Почему он не позвонил?

— Где твой телефон?

Я залезла в карман и вытащила смартфон. На черном экране замигала пустая батарея. Разряжен. Проклятье. На самом деле, я уже и забыла, когда использовала его дольше пяти минут. С последними событиями, телефон служит для меня исключительно средством связи, а поскольку звонить практически не кому, я совершенно не слежу за уровнем зарядки. Должно быть Тейт звонил, когда он уже выключился.

— Ясно. Я пойду пешком.

Дэвид мгновенно оторвался от экрана, и первый раз за вечер, полноценно посмотрел на меня. Узнаю этот недовольный, полный раздражения взгляд. Вот теперь, снова чувствую себя комфортно. Я ответно поднимаю брови, тем самым молча повторяя по слогам слово «Пеш-ком», и давая понять, что никуда с ним не поеду. Мысленно готовясь к скандалу, делаю шаг от машины обратно в сторону больницы, однако тут же врезаюсь в разъярённого мальчишку.

— Я сказал сади свою задницу в кресло. — С привычной грубостью шипит он.

— Я с сказала, что хочу пойти пешком. — Твёрдо и напористо настаиваю я.

— А я хочу, чтобы ты отцепилась от моей семьи, но ты изо дня в день продолжаешь мозолить мне глаза. Как видишь, не всегда получаешь то, чего хочешь. А теперь, — Дэвид распахнул пассажирскую дверь. — Села в тачку.

Последнее слово он выдавил сквозь зубы, словно проталкивал ледышку. По коже пробежал мороз, дыхание перехватило. Я слишком устала, чтобы раздувать грызню дальше. Что б тебе пусто было, Дэвид Амстронг. Я стиснула зубы, шумно шмыгнула носом и залезла на переднее сидение, отвернувшись к окну. Молодой человек последовал моему примеру. В полной тишине я продержалась ровно десять минут дороги. Где найти силы выдержать ещё двадцать? Остаток обиды сдавливал горло тугой веревкой. Меня бесило его поведение. Раздражал и выводил из себя мерзкий характер. Требовалось не мало усилий, чтобы не сорвать и держать себя в руках. Каждая крупица моего тела хотела нагрубить, или того хуже, избить этого человека. Неотесанный мужлан! С каждой минутой гора злости росла, пока в конечном итоге не достигла предела.

— Знаешь, я сочувствую тебе. Жизнь подарила тебе чрезмерную
ранимость и обделила умом. Неужели я так сильно тебя обидела, что ты до сих пор не можешь об этом забыть? Или ты как свинья-копила, только вместо монет, копишь злость и ненависть? Ты в курсе, что твоя боль и внутренние страдания - исключительно твои проблемы. Это не повод издеваться над другими. — Дала я волю эмоциям, но тут же забыла о чем говорила.

Дэвид весело хохотнул, вертя в руках сахарную конфету.

— Это что, леденец? — Не веря своим глазам, уточнила я.

— А ты хочешь посмоктать? — Дэвид весело отгрыз кусочек сладости.

Жалобный стон неконтролируемо и самовольно вырвался наружу. Мое лицо скривилось. Он хоть что-нибудь воспринимает серьезно, кроме себя самого?

— Фу.

— Но-но! — Запротестовал он. — Это «Кенди кейн», имей совесть проявить уважение к кондитерскому шедевру.

— А ты, я смотрю, великий ценитель сладостей, пасхальных куличей и рождественских подарков.

— Не умничай. — Огрызнулся Дэвид, кусая конфету снова.

Я закатила глаза.

— Клянусь богом, если ты сделаешь так ещё раз, будешь ночевать на улице.

Он пригрозил мне красно-белым леденцом в форме трости. Выражение его лица было грозным, но «опасное» оружие в руках, прогоняло всю серьёзность, нагоняя смех. Скорее всего он и сам не подозревал, как нелепо сейчас выглядит. Дэвид открыл окно и выкинул остаток своего десерта.

— Жизнь подарила мне только лучшие качества. Я не монстр, каким ты привыкла меня считать. Дело совсем не в боли или обиде. Если бы мне было больно, я бы был похож на тебя. Боль делает нас уязвимыми, а злость - продуктивными. Человек становится сильным и стоящим не потому, что когда-то ему было дико больно, а потому что он был страшно зол. Я не идеализирую. Ещё люблю дисциплину. А ты, — Дэвид с упреком посмотрел на меня. — Полная противоположность этому. Вас с пелёнок учат верить во всякий шлак, по типу единорогов?

— Никто не верит в единорогов. — Надув губы, возразила я.

— Но свято веришь в мир во всем мире. Ты глупа и неосмотрительна. Ещё, очень дерзкая и безрассудная. Говоря откровенно, ни одна вещь на свете не выводит меня из себя так, как ты. Ты не понимаешь с первого раза и делаешь все в точности наоборот, как тебе сказали.

— Я не собачка, чтобы выполнять твои команды.

— Оговариваешься. — Дэвид кивнул, утверждая свои слова. Я лишь скорчила ехидную мину.

— Ты ничего обо мне не знаешь.

— Я знаю достаточно.

— Мир не такой ужасный, каким ты его описываешь. Я сама не понаслышке знаю о жестокости реальности. И то, через что мне пришлось пройти, тебе в кошмарном сне не снилось. Безусловно, встречается и плохое, ты кстати тому подтверждение, — Я тыкнула в него пальцем. — Но хорошее тоже существует. И моя вера, тому подтверждение. Чем больше ты окружён добрыми и отзывчивыми людьми, тем проще твоя жизнь. Близкие и родные готовы помочь в любой момент. Стоит только попросить. И это не в коем случае не проявление слабости или уязвимости. Рано или поздно, нам всем требуется помощь, и порой самый сильный поступок - это просьба о ней. Научись разговаривать, Дэвид. И тогда твой мир перестанет быть таким мрачным.

— Ха! Чушь собачья!

— Да неужели? Взять хотя бы Тейта.

Парень саркастично захохотал, останавливаясь на перекрёстке. Я вопросительно посмотрела на него, и наши взгляды встретились. Мой - озадаченный. Его - ироничный и насмешливый.

— Сними уже наконец свои розовые очки. Тейт далеко не ангел. Думаешь он такой белый и пушистый?

— Я этого не говорила. У всех есть недостатки. Необязательно быть идеальным, чтобы тебя любили. Достаточно просто быть настоящим. Тейт не святой, однако он готов на все, ради родных, включая тебя.

Зеленый цвет светофора сменил красный, и машина со свистом дёрнулась вперёд, повернув за угол. Небо покрылось серыми тучами, спрятав под свой покров ночные звездные огоньки. Теперь, пронизывающий ветер усилился, качая пустые ветки деревьев и сметая все на своём пути, завыл волчьим, голодным воем. Проскальзывая в салон, он хлестал меня холодным воздухом, запутывая длинные волосы, превращал их в необъятный комок. Дэвид перекрыл вход мучившему меня зверю, закрыв окно, затем сказал:

— Ты не знаешь его настоящего. С твоим появлением он стал бесхребетным и легкомысленным. Ты делаешь его слабым.

— Я делаю его счастливым. Забота, Дэвид. С ее помощью люди выражают свои чувства друг другу.

— Любовь, забота, чувства. Кто это придумал? Нет ничего хорошего в зависимости от другого человека.

Я развела руками, показывая на него.

— Вот видишь? Даже сейчас. Неужели так сложно быть чуточку добрее, всего каплю. Тогда... — Я обрываюсь на полу слове, потому что Дэвид чуть ли не волком воет, проводя рукой по лицу.

— О боже, избавь меня от этой философской хрени!

Я поднимаю глаза вверх, взывая к небу, умоляя дать мне сил и терпения. Как будто это и правда мне поможет.

— Это бессмысленный разговор. Ты никогда не изменишься.

— Точно. Я такой, какой есть. Всегда был и останусь. Это все? Мораль закончилась?

И зачем я начала это разговор? Однажды, Дэвид сказал, что невозможно спасти человека, если он сам того не хочет. Здесь все потеряно. Ни единого шанса.

— Да, это все.

— Прекрасно.

Я захлебываюсь от злобы, но больше не изданию ни звука. Нахмурившись, отворачиваюсь обратно к окну. Дэвид тоже умолкает, однако решает заполнить тишину музыкой, которая и без того играла достаточно громко. Несколько раз жмет на кнопку прибавления громкости на сенсорном планшете. Кажется, мои барабанные перепонки сейчас лопнут. Тейлор Свифт поет через чур громко. «Blank Space». Терпеть ее не ненавижу. Несколько лет назад, на день рождения Алекса, я напилась в дрова. В прямом смысле этого слова. Алекс тащил меня как полено до самого дома и всю ночью охранял возле туалета, крича в голос «Blank Space», пока мой организм извергал остатки пьяного вечера в белый унитаз, вместе с моими волосами.

Я поворачиваюсь и как можно быстрее убавляю. Мои зубы начинают скрипеть, когда Дэвид снова делает громкость почти на всю. Да он издевается! Я прожигаю парня гневным взглядом, и не сводя глаз, снова нажимаю на стрелочку вниз. Стоит мне сесть ровно, как круг повторяется. Он прибавляет. Я убавляю. До тех пор, пока Дэвид не бьет меня по руке. Теперь у нас завязывается драка не на жизнь, а на смерть. Я ударяю его в ответ и начинаю тыкать на все кнопки которые вижу, в надежде полностью отключить источник звука.

— Откинешь крышу, я не стану ее закрывать. Будешь мерзнуть, пока не приедем. — Решает предостеречь меня Дэвид. Ну до чего заботливый!

Мои выключатели щелкают, отключая последний самоконтроль.

— Эй! — Возмущается парень, когда я со всей силы даю ему хороший подзатыльник.

Ладонь начинает покалывать, однако мне уже трудно остановиться, поэтому я замахиваюсь и колочу его второй раз.

— Ай! Да прекрати ты!

— Нет, не прекращу! Ясно!? Не прекращу! А знаешь почему?! Потому что ты - засранец! Ты меня достал. Достал до такой степени, что мне хочется взять что-нибудь тяжёлое и огреть тебя по самой макушке!

— Думаешь мне нравится нянчиться с тобой? Да ты хуже ребёнка! Да я даже детей таких не встречал. — Парирует он.

— Тогда почему ты вечно цепляешься ко мне? А? Нравится издеваться надо мной?

— Что? Если бы ты как пиявка не прицепилась к моему брату, я бы уже давно забыл твоё имя. Ты - сплошное, ходячее недоразумение, которое теперь, к моему великому разочарованию, живет в моем доме. От тебя одни неприятности. Клянусь, когда-нибудь я придушу тебя, но не сегодня. Сегодня я отвечаю за тебя.

От этих слов мне хочется непрерывно засмеяться до боли в животе.

— Ха! Что за абсурд! Мне это не нужно!

— Поверь, я делаю это не для тебя, и не по доброте душевной. Мне глубоко насрать на твои желания и нелепые ожидания. Я делаю это - исключительно ради Тейта, и только благодаря ему, я ещё не прибил тебя. Поэтому сядь и заткнись, а не то даже мой братец, идиот, не сможет тебя спасти.

— Ну ты и говнюк. — Злобно тяну я.

— А ты у нас кто? Несостоявшаяся Покахонтас? Не знаю, что ты задумала, но обязательно выясню, как только дойдут руки. И не дай бог мне не понравится то, что я найду.

Чёрный «Астон Мартин» заезжает на подземную парковку подобно грациозной пантере. Я открываю дверь ещё до его полной остановки и практически вываливаюсь на бетонный пол. Полная бешенства, не оборачиваясь, лечу прямо к лифту. Мои руки дрожат от гнева, не давая ключу попасть в замочную скважину. Грубая рука Дэвида накрывает мою, помогая поймать злосчастный замок, чтобы наконец-то попасть внутрь. С каждым горячим выдохом за моей спиной, мой пульс пропускает удар. Дверь открыта, но мы продолжаем стоять на месте. Я - держа ключ, а Дэвид - утопив мою руку в своей. Либо я схожу с ума, либо слышу стук его учащенного сердцебиения. Стоит мне повернуть голову, поймав взгляд лазурных глаз, как молодой человек резко разжимает ладонь и проходит в квартиру, будто прошлые несколько минут лишь плод моего воображения.

Черт. Может я и правда свихнулась? Может Дэвид прав? Я слишком романтизирую. За последние несколько месяцев не произошло ничего хорошого. Я по уши погрязла в неприятностях, словно в гнилом болоте. Таком вязком и липком, что не могу выбраться, как бы не барахталась.

— Ночью я уеду. — Сухо сообщает Дэвид, наливая из кофейника свежеприготовленный кофе.

— Решил отчитаться? — Ехидно отвечаю я.

Взяв кружку, он без внимания проходит мимо меня, садится за стол. Я открываю кухонный шкафчик, достаю винный бокал, а после и бутылочку красного «Opus One». Не люблю сухие вина, но это лучшее, которое я когда-либо пробовала. На одно из первых свиданий, Тейт водил меня в «French Laundry» (Французская прачечная). Неудачное название для такого ресторана. Там подают наивкуснейшие, самые нежные пончики  в мире. Когда их сжимаешь в пальцах они полностью сплющиваются, а когда разжимаешь, возвращаются в исходную форму. Там же, впервые попробовала винное произведение под названием «Opus One», чего бы никогда не сделала, зная заранее его цену. Живя с Дэвидом и Тейтом, я все сильнее утопаю в их жизни. К хорошему привыкаешь очень быстро. Особенно если это «хорошее» проживание в крутом пентхаусе с двумя до безумия богатыми и красивыми парнями. Даже звучит фантастически. Жаль только подобная фантастика хороша лишь на слух.

— Для меня было бы не плохим рождественским подарочком, если бы кто-нибудь придушил тебя подушкой, да вот только Тей его не оценит. — Раздалось издевательское шипение в моих ушах. — Он приедет утром. Я возьму ключи, поэтому запри дверь и никому не открывай.

Я корчу мину отвращениях, после чего беру наполненный до краев красный напиток и делаю глоток, предварительно размешав его. Дэвид не сводит с меня глаз.

— Что?! — Недовольно и раздраженно фыркаю я.

— Не многовато?

— Тебе то что? Не волнуйся, я физически не смогу выпить весь бар.

Дэвид загадочно ухмыльнулся, и направившись в выходу, буркнул:

— Дело твое.

Я глотаю залпом остатки на дне бокала. Пусть и лёгкий, но алкоголь моментально даёт ожидаемый эффект, приятно успокаивает мышцы и разум. Лучше любого снотворного. Уже около четырёх дней я не могу нормально спать. Стоит закрыть глаза, как любое, даже мимолетное сновидение превращается в ночной кошмар. Таблетки Винсонта конечно хороши, но утром от них у меня часто болит голова. Вино - единственная вещь, помогающая расслабиться и хоть как-то отвлечься, не оставляя никаких следов. Кажется, я близка к алкоголизму. Хотя с другой стороны, если и спиваться, то дорогим алкоголем.

Я сняла телефон с зарядки и включила. На экране одно за одним стали всплывать сообщения и несколько пропущенных вызовов от Тейта.

Тейт: «Ну как вы там? Все в норме?» 19:34

Тейт: «Не могу до тебя дозвониться. Перезвони как появится время, мне катастрофически необходимо услышать твой голос. Скучаю.» 21:01

Тейт: «Надеюсь, у тебя все хорошо, а у меня всего лишь паранойя.» 21:30

Тейт: «Мне безумно хочется к тебе и совсем не хочет этого говорить, но сегодня тебя заберёт Дэвид. Звонил Джеймс, я срочно нужен ему в компании. Постараюсь вернуться как можно скорее, думаю к утру буду дома. Обещаю загладить вину. Целую и крепко обнимаю.» 22:27

Алекс: «Пожалуйста, скажи, что ты жива и этот псих не убил тебя где-нибудь по дороге.» 00:48

Ответив Алексу, что сегодняшний вечер обошёлся без убийств, я набрала номер Тейта. Вместо желанного голоса, мне ответил стандартный автоответчик, перебросив вызов на голосовую почту. Я перевернулась на бок. Тяжело вздохнув, уставилась на пустое место рядом. Сон никак не шел. Обычно я никогда не сплю в одиночку, и вторую половину занимает Тейт. Мягкая подушка сохранила на себе его запах, который приятно щекочет нос. Чувствую себя неполноценной. Стыдно признавать, но я привыкла засыпать в его тёплых объятиях. Может это просто усталость так умело играет на мой эмоциональный фон.

Дверь еле слышно скрипнула, и в спальне тут же образовался сквозняк. Кроме меня в доме находится только один человек. Стараясь не шуметь, Дэвид осторожно, словно крадущаяся мышь, закрыл за собой дверь, проходя внутрь. Молодой человек остановился возле кровати, нависнув прямо надо мной. Что ему надо? Сейчас это моя комната, а он в ней - незваный гость. Захотелось возмутиться, выставить его вон, однако все, что я сделала - закрыла глаза, притворяясь спящей. Комната наполнилась тяжестью, когда на моей щеке отпечаталось еле почувствовавшееся касание последнего прохладного ветра, успевшего пробраться в комнату перед тем, как Дэвид закрыл окно. Подобно трупу, неподвижно и затаив дыхание, я провела в постели ещё несколько минут, пока не услышала знакомый звук пикающих кнопок. Система безопасности. Этот дом оборудован не только общей охраной, но и индивидуальной системой в каждой комнате. В комнатах парней, двери открываются от отпечатка руки, в общих и гостевых, с помощью установленного Пин-кода. Выйти можно в любой момент, однако чтобы попасть внутрь, необходимо ввести правильную комбинацию. Если ошибиться более трёх раз, система заблокирует весь дом в целом. Дэвид активирует блокировку моей комнаты. Но зачем? Что он, мать его, задумал?