Глава 11
— Так-так-так.... Снова с сигаретой в зубах? Ну ладно. Бить не буду. Дело твоё, — послышался голос за моей спиной.
— Неужели сейчас не будет лекции о вреде табачных изделий? — спросила с театральной наигранностью.
— Сами по себе они не вредны. Только, когда их кто-то употребляет.
— Ой-ой-ой. Вот это, конечно, клёвая шутка из лохматого года.
— А я смеялся?
Я замолчала и начала то вдыхать никотин, то выдыхать дым. Он обволакивал моё лицо и пространство вокруг, а затем медленно растворялся, и от него не оставалось ни следа... Все несколько минут было нелепое молчание, которое жутко накаляло обстановку. Когда я докурила, то кинула сигарету и наступила на неё кроссовком.
— Эмм... — парень хотел мне что-то сказать, как я резко заглушила его.
— Только не надо тут говорить о том, что нельзя загрязнять окружающую среду. Я затушила её ногой, и сейчас она окажется в мусорке. Вот! Слышишь?!
После этого я начала выполнять действия, описываемые в моём "монологе". Он всё это время неподвижно стоял в нескольких метрах от меня. Когда в моей руке находился окурок, то незнакомец посмотрел на меня так, будто я сейчас надела костюм Деда Мороза и начала бегать вокруг пальмы.
— Я хотел спросить не холодно ли тебе, но ты молодец, что заботишься о природе.
В этот момент я залилась насыщенной бордовой краской. Давно мне не было так стыдно, но после этого послышался смех. Он показался мне противным, писклявым, даже дрожащим. Смех становился всё громче, а после этого послышался второй. Этот был даже приятным. Тогда я поняла, что изначально смеялся вовсе не он. Боже, я смеялась? Как-то отвыкла от этого. Моё лицо резко стало чёрствым, с каким–то скорчившимся выражением. Во рту почему–то стало печь, будто съела горсть перца. Второй смех тоже прекратился.
— Девушка, что такое? Ты в порядке?
Теперь я увидела его лицо. Оно вызывало доверие и спокойствие. Меня словно ударило током, а затем в тело вложили воздушные облака, заставляющие приподняться на носочки и контролировать себя, иначе улечу прямо к звёздам.
Парень улыбнулся. Мы сели рядом друг с другом, свесив ноги с моста. Он положил свою руку ко мне на плечо и слегка прижал к себе. По моему телу разлилось умиротворение.
— А я тебя знаю.
Странно, но я почему–то не была удивлена. Было ощущение, что я тоже давно его знаю, что он всегда был рядом. В голове резко стала крутиться плёнка с воспоминаниями... Помню, как папа учил меня постоять за себя, как мама помогала с домашним заданием, а как–то раз родители отвели меня в "Сад волшебства". Там было огромное ветвистое дерево, обвитое зелёными тонкими растениями. Тогда мама сказала, что, если прикоснуться к древу ладонью и загадать желание, то есть вероятность, что оно сбудется. Тогда я загадала желание... Суть состояла в том, чтобы с близкими мне людьми никогда не было бед. Увы, не сбылось.
— Ты чего молчишь?
— Прости, так откуда ты меня знаешь?
— Я работаю в одном очень крутом ресторане, там я тебя и видел.
В горле образовался ком.
— "Confort"?
— Да. Ты тогда была с какой–то тёмненькой девушкой.
— С Юлей... Моя мама была хозяйкой этого заведения.
— Так это ты? — казалось, что он слегка подпрыгнул от удивления, а затем сильнее вжался в мост, чтобы сдержать эмоции.
— Ты о чём именно?
— Когда твоя мама устраивала меня на работу, то рассказывала, что у неё дочь на каких–то соревнованиях, она безумно волновалась за тебя. Ещё говорила о том, как скучает по тебе, что вы в последнее время мало виделись. Хоть я мало знал её, но Анастасия была замечательным человеком. Мне очень неловко. Прости, если б я знал, то не поднимал бы этой темы. Соболезную.
— Всё нормально, — такая простая фраза скрывает за собой столько боли.
Слёз не было, лишь лёгкая улыбка и жжение глаз. Как мне хочется её обнять... У неё было много дел, но она всегда ограждала их от меня и находила время, чтобы побыть со мной. А я этого не ценила, считала чем–то обычным... Как много происходит в жизни того, что обретает настоящую ценность в наших глазах лишь тогда, когда пропадает.
— А как тебя...
— Меня зовут Аню... Аня. Меня зовут Аня. А тебя?
— Ты хочешь знать?
— Ну это, наверное, глупо не знать имени человека, у которого я лежу на плече.
— Ну да, странный вопрос, точнее моё поведение.
— Мне мама говорила твоё имя, но я забыла, это было перед...
Пауза. Тело пронзило душевным вихрем чувств. На минуту показалось, что я упаду вглубь своих воспоминаний, не смогу из них выпутаться и просто умру. Но резко всё развеялось, когда моя ладонь оказалась в его руке. Я стала говорить.
— Перед моим днём рожденья мы ужинали у неё в ресторане, она тогда сказала, что нашла человека, который круто играет на саксофоне. Вот, где я тебя видела.
Он отвернулся, сглотнул слюну и повернувшись через несколько секунд всё ещё молчал. Глубоко вздохнув, он продолжил разговор.
— Интересно то, что мы знали друг друга намного раньше, чем думали.
— Это точно. Но я всё ещё не знаю твоего имени, не помню, а вот ты моё знаешь. Так нечестно, — я скрестила руки перед собой и приподняла подбородок, всё ещё лёжа на нём.
— А это тебе нужно?
— Повторяешься. Ну, хотелось бы знать.
— "Хотелось бы" говоришь... А вот в следующий раз и узнаешь.
Я встала на ноги и, прогнувшись под перилами моста, перелезла на безопасную зону. Присев рядом, я спросила:
— А когда будет этот "следующий раз"?
— Может завтра? — парень в чёрной толстовке развернул голову в мою сторону и с глупой ухмылкой продолжил говорить. — Нет, надо помучить тебя.
— Тогда через неделю в восемь вечера?
— Хм. А ты любишь над собой издеваться. Ну да, а ты далеко живёшь от моста? — он перелез ко мне и шёл со мной в сторону парка.
— Нет, но если ты хочешь меня проводить, то так бы и сказал.
Произнеся это, я улыбнулась и неожиданно для себя ущипнула его за живот. От этого он согнулся и провернулся на одной ноге на триста шестьдесят градусов, что было довольно забавно.
— Хотел бы я объявить войну щекоток, но так уж и быть, пожалею тебя. Проводить тебя? Ты же как–то до этого места добралась.
На его лице возникла ехидная улыбка, а в кармане тёмных джинс заиграла мелодия звонка телефона. Улыбка стала доброй и нежной, когда он посмотрел на экран. Одна рука была в кармане толстовки, второй он поднёс телефон к уху и, покачиваясь, показал мне головой, что отойдёт.
— Да, Мила... На улице май, как это ты заболела?.. А-а-а... Ну раз только горло. Стой, я ведь тебе говорил не есть мороженое в жару, когда у тебя разогрето горло?.. Таблетки есть, или их нужно купить?.. Точно?.. Выздоравливай. Не сопротивляйся, но завтра я точно приду, а ты ложись спать. Давай.
Сбросив трубку, он подошёл ко мне и опёрся на мост своим телом, стоя от меня в метре.
— Важный звонок? — поинтересовалась я.
— Не то слово, девушка заболела.
Я, конечно, даже и не надеялась, что такой привлекательный парень будет один, и тем более у меня есть Данил, но в душе что-то кольнуло и, словно лопатой выкопали частичку надежды, что мною кто–то увлёкся.
— А это нормально, что ты поздно ночью стоишь с другой девушкой и договариваешься о дальнейших встречах? Не корректно как–то.
— Это могло быть "не корректно", если бы встречи назначались в гостинице и при свечах. Почему я не могу общаться с противоположным полом, если у меня есть девушка? У Милы, например, тоже есть знакомые и даже друзья, которые, как ты, наверное, уже догадалась, являются парнями. Я считаю это нормальным. Глупо ограничивать в чем-то человека, которому ты доверяешь.
Верно...
— Который час? — решила я наконец поинтересоваться.
— Мадам, уже довольно позднее время. Мне следует вас проводить. — он подошёл ко мне, поклонился и сложил одну руку впереди, а вторую за спину.
— Во-первых, вы заявили, что "я же каким-то образом до этого места дошла". Но да ладно. Во-вторых, я должна показать, где живу, совершенно незнакомому человеку?
— Если уж на то пошло, то ты ежедневно показываешь прохожим, где ты живёшь.
— Убедительно однако. Ну пошли.
Мы отстранились от моста и шли до моего дома, попутно разговаривая о детстве.
— Наша семья раньше не была такой богатой, не было ни популярного ресторана, ни успешной компании, ни великолепного дома, ни машины. Жили какое–то время в съёмной комнате, бывали времена, когда есть совсем нечего было. На завтрак, обед и ужин было что-то одно.
— А их родители, ну я имею в виду твоих бабушек и дедушек, совсем не помогали? — его глаза засверкали, ему действительно было интересно.
— Мамин папа сразу был против брака, даже выгнал её из дома, когда та окончательно решила выйти замуж за тогда ещё юного парня–мечтателя, у которого родители тоже были не в восторге от их невестки, так они и поссорились из-за этого. И вот в протест всем окружающим мои родители поженились, дед так и не стал мириться, а папины родители приняли этот факт уже, когда родилась я, но помощи отец от них не хотел принимать. Уже через время, когда мне было лет двенадцать, у нас всё наладилось. Только вот в последнее время отец снова косо смотрел на бабушку. Ну о садике, школе я тебе рассказала. А как прошло твоё детство?
— Моё детство... Все всегда говорят о раннем детстве, а мне кажется, что эту часть жизни можно и пропустить. У меня самая лучшая мама на свете, которая обеспечивала мне лагеря, секции, любые развлечения. Только потом призналась, что ей было нелегко, а я вёл себя, как избалованный индюк.
— А сейчас мама...
— Мама живёт в другом городе. Я, мягко говоря, не богат, но стараюсь помогать ей, обязан ей всем...
— Мы пришли. Я должна тебя пригласить на чай?
— Чай? Банальненько. Хочешь услышать такой же банальный ответ по типу "чай я не пью, а кофе на ночь вредно"? Чёрт. Ты сейчас подумаешь, что я какой–то нахал, невежа и грубиян. Хотя, по–моему, я и так сейчас описал свой характер.
— Миленько. Ну тогда до следующей недели.
— В восемь вечера.
— Пока.
— До встречи, мисс.
Я зашла в дом и сразу же упала прямо на диван. Не правильно это, не правильно рассказывать человеку, которого я видела пару раз, свою биографию. Ещё и столько личного... Не закончится это хорошо...