Внутри Своего «Я»

Последующие дни Уильям проводил в доме миссис Ньюбери, которая пыталась всячески угодить малышу, чтобы как-то поддержать его.
Генри шёл работу, как и обычно, пока в один день не решился съехать с деревни.

Спустя месяц после смерти жены он не мог более оставаться в доме и вовсе не от скорби, как может сначала показаться.

Он выглядел не столько измученным, сколько целеустремлённым. Являясь единственным опекуном Уильяма на нём лежала ответственность за него.

И потому все отговорки и отчаянные попытки Уильяма остаться в деревне были тщетны и он отправился с ним в соседний город.

В течение долгой и утомительный поездки они не обменялись ни словом, пока не остановились в одном из съёмных домов.

- Я понимаю, что всё для тебя переменилось слишком быстро... - начал спокойно Генри, расхаживая по небольшой комнате с двумя окнами с видом на улицу.

- Буду с тобой честен. Мы потеряли Мери месяц назад и это сильно повлияло на нашу с тобой жизнь - Уильям внимательно его слушал, не понимая намерений отца.

- Я давно хотел оттуда уехать и желательно один. Но мне одному не дали бы это сделать и потому ты для меня являешься обузой. Я знаю, что я никогда не был для тебя хорошим отцом и уверен, что ты не ждёшь от меня этого и сейчас.

- Поэтому я хочу оповестить тебя о решении, которое я принял для нашего общего блага. Завтра за тобой придут из органов опеки и заберут в детский дом, где смогут хорошо о тебе позаботиться. Мы оба сможем зажить заново, понимаешь? - произнёс он, как одержимый.

Уильям замер от страха и сердце забило тревогу:
- Почему ты меня оставляешь? Зачем мы вообще сюда приехали? - заревел он, поддавшись панике

- Я не хочу в детский дом. Почему ты меня не оставил в деревне? Почему не оставил меня у миссис Ньюбери? Что я буду теперь делать? - начал кричать Уильям, всхлипывая.

- Прекрати! - повысил голос отец - Оставь это на Господа.
Я же тебе всё объяснил. Ты не мог остаться в деревне, так как я твой родитель. Что не понятно?!

Уильям наотрез не хотел понимать отца, негодуя от происходящего.
- За что? - уже в истерике завопил он, схватив отца за рубашку. Генри тут же вскочил и отдёрнул руки сына:

- Всё! Я уже решил. Поверь, так будет лучше. Смирись со своей участью - зачитал он в своей манере.

- Не называй моей участью свои прихоти, отец! Господь Милостив и Милосерден и не желает нам страданий - это было впервые, когда Уильям повысил голос на Генри. Ему было уже всё равно что с ним случится.

- Почему ты не мог передать опеку той же миссис Ньюбери? Беспокоился за свой статус священника? Низкий ты человек!
От такой дерзости Генри растерялся, но тут же собрался и начал играть роль сурового отца:

- Ты ведаться в себя поверил. Радуйся, что я тебя прямиком на улице не бросил, неблагодарный! Я никогда не мог терпеть ни тебя, ни твою мать. А твоё сходство с ней меня и вовсе бесит. Вы никогда не приносили мне ничего кроме бед и позора. И возможно, я даже где-то и рад, что Мери облегчила мне эту ношу - вырывалось у него с языка.

Уильям оцепенел от его слов, испытывая гамму чувств: от страха до крайнего гнева. На этом он не произнёс больше ни слова, продолжая сидеть на стуле.

Генри громко выдохнул и отвернулся от сына. Его взгляд остановился на ножницах, лежащих на комоде возле зеркала и очередная мысль посетила его голову.

- Знаешь, тебя всегда воспитывали, как девчонку... - говорил он, глядя на ножницы. Взяв их с комода он подошёл к поникшему сыну и притронулся своей тощей рукой до его волос.

Уильям, догадавшись о намерении отца, в страхе оттолкнул его и рванул к двери, которую как назло запер Генри. Не осознавая, что он сейчас делает, Уильям истерично стал дёргать дверную ручку, страшась казни отца.

- Как ты посмел?! - не успел он повернуться, как Генри залепил ему хорошую пощёчину. Щека тут же зашипела и кровь прилила к лицу.

Он чувствовал себя неоднозначно, но страх как прежде покинул его, возможно, оттого, что он больше не боится за Мери, а теперь только сам за себя. И он снова стал сопротивляться. Генри до ужаса бесило его буйство и то, что его смиренности, как не бывало.

- Сядь, я тебе сказал! - крикнул на него отец и потащил за волосы к стулу - Попробуй только двинься, увидишь, что я с тобой сделаю - весьма пугающе заявил он и схватил Уильяма за прядь.

Золотые локоны один за другим сыпались на пол, как и слёзы Уильяма. Безвыходность и беспомощность томили его. Ему было трудно расставаться с волосами, которые Мери так любила гладить.

Он ненавидел отца всем сердцем, чувствуя отвращение всякий раз, когда его руки дотрагивались до его головы.
Завершив работу Генри молча направился в соседнюю комнату, оставив злосчастные ножницы на том же месте.

Наконец Уильям смог громко заплакать. Скатившись со стула на пол он закрыл глаза руками, крайне желая забыться или исчезнуть из виду.

Воспоминание о Мери сбивали его с ног и бросали в безнадёжность. Горькие и горячие слёзы, как ему казалось, были уже привычны для его лица и он ни дня не провёл без них со дня смерти матери.

Его измученное лицо, выглядело намного старше его лет, делая его взрослее. Он провёл ночь на маленьком диване, грустно пялясь в потолок, пока сон не одолел его.

Утром Генри уже готовился к чему-то и стоял возле зеркала, заметив пробуждение сына он живо произнёс:
- Встань и надень другую одежду. Сегодня будут гости и поешь что-нибудь выглядишь жалко.

Уильям молча спустился вниз умыться. К обеду отец начал суетиться, усадив для начала сына за стол и объясняя ему его действия:
- Когда к нам придут, веди себя нормально будешь говорить когда я скажу и что я скажу. Позволишь себе лишнее, пеняй на себя...

Не успел договорить Генри, как раздался стук в дверь:
- Добро пожаловать - сдержанно произнёс он, отварив двери двум гостям. Уильям немного удивился узнав Грейс и Оливера Винсент.

- Я слышала о вашей утрате - начала угрюмо Грейс, протягивая руку Смиту - Мои соболезнования - её лицо выражало крайнее сожаление, но заметив мальчика ей стало ещё тягостней.

- Уильям - нерешительно отозвала она его - Да хранит тебя Господь - не найдя ничего более подходящего сказала миссис Винсент и уселась за стол рядом с ним.

- Так что ж - продолжил Оливер, доставая какие-то доку- менты из сумки - Вы готовы мистер Смит? - Генри аж нервно дёрнул уголком рта.

- К оформлению? - продолжил он его мысль - Если честно, мне трудно было принять это решение. Но для нас обоих так будет лучше - заключил Генри и охотно присел.

- А мальчик? - прервала его Грейс - Готов к вашему решению, мистер Смит? - Генри тут же кинул взгляд на сына и Уильям одобрительно кивнул головой.

- Ну так вот, подпишитесь здесь - протянул ему лист Оливер.
- Когда придут с опеки? - снова задала вопрос миссис Винсент - Нам нужен документ о том, что вы отказываетесь от опекунства.

- Скоро подойдут - не отвлекаясь от дела кинул Генри.
- А ваш сын знает... - вдруг начала Грейс, заметив как Генри охотно приступил к документу.

- Знает! – сразу же перебил он её, чем напугал Винсент. Он решил скрыть неловкость невинной улыбкой, что выглядела весьма сжатой.
- Он всё знает - уже мягче пояснил Генри.
- Понятно – нахмурилась она и задумчиво отвела взгляд.

- Всё? - оживлённо спросил гостей Смит.
- Последний вопрос. Уильям, ты готов отречься от своего отца? - виновато спросила его гостья.

- Моё согласие не разорвёт связи, которой связал нас наш Господь... - Генри замер, нервничая на то, что тот говорит не по плану.

- Принимаю я его или нет - это не изменит нашего родства. Вопрос лишь в другом: готов ли я смириться со своей участью... - после чего значительно взглянул на отца - И потому да, я согласен.

- Уильям, всегда отличался умом - вдруг поражено заявил Грейс - он даже запомнился мне с нашей последней встречи, как один из рассудительного детей, которых я когда-либо встречала.

- Да, но миссис Винсент, давайте будем говорить по делу - отвлёк её Генри.
- Вроде бы всё готово - заключил Оливер, сложив документы и встал из-за стола - Дождитесь людей с опеки и до скорой встречи - протянул он руку Смиту.

Грейс неохотно стала собираться и направилась к выходу:
- До свидания - спохватился Генри, пожимая руку гостям. - До свидания - осмелился пожелать Уильям - отчего Грейс грустно улыбнулась и укоризненно взглянула на Генри.

- Что я знаю? - наконец спросил Уильям - Ты сказал им,
что я что-то знаю - дождался он ухода гостей.
- Это не важно. Лучше соберись и подготовься к приходу опеки. Возможно, что это наша последняя встреча.

- Раз всё так сложилось, ответь мне почему ты вообще женился на маме? - спокойно спросил Уильям, опустив голову.
- Это была ошибка... - это единственное, чем мог объясниться отец.

Вскоре донеся звук с лестницы и двое мужчин зашли в комнату, поприветствовав Смита.
- Ты готов, Уильям? - обратился к нему Генри, но тот ничего не ответил и направился к выходу с небольшой сумкой в руках.

- Прощай - тихо произнёс отец и направился к окну. Мужчины последовали за мальчиком, указывая ему дорогу к повозке.

Столь печальное лицо у ребёнка, вряд ли кто мог видеть. Страх и абсолютная неизвестность сопровождали его в последний путь.

Но он вовсе не собирался следовать указаниям надзирателей и, воспользовавшись удобным случаем, сбежал от них. Растерянные от неожиданные выходки юнца мужчины бросились в догонку, но от Уильяма и след прослыл.