Forbid Me [rus. translation]

*
POV Lillian
Я вышла из душа, обернув полотенце вокруг тела и закрепив его в области груди, когда подошла к входной двери.

— Маверик! - крикнула я, открывая дверь.  —Иисус Христос!  Что ты здесь делаешь?  Ты как бродячая кошка, которая не хочет уходить!

Взгляд Джейкоба, прикрытый капюшоном, прошел с моего лица, вниз по моему телу и снова вверх, оставляя за собой след тоски.  Жжение в его глазах сразу же заставило мою кожу заболеть.

— Так ты открываешь дверь всем?

— Конечно нет.  Я бы вообще не открыла дверь, если бы знала, что это ты стоишь за ней.

— Кто, черт возьми, такой Маверик, Лилиан?

Я хмыкнула.  — Единственный мужчина в моей жизни.  Единственный мужчина, который мне нужен.  Он все, что я когда-либо хотела и хочу.

— Малышка... — предупредил он с некоторой резкостью в тоне.  — Я устал играть с тобой в игры.  Кто.  Блядь.  Такой.  Маверик?

Я ухмыльнулась и пожала плечами. 
— Почему бы тебе не позвать его и не узнать?

Джейкоб выглянул во двор, сжал кулаки по бокам и протиснулся мимо меня, ворвавшись в мою гостиную.  — Мэверик!  Тащи свою задницу сюда, ты, чертов пидор!  — крикнул он.

— Интересный выбор слов, — сказала я, хитро улыбнувшись ему.

Словно по сигналу, Маверик услышал свое имя и подбежал к нему, мурлыкая, потираясь телом о его ноги.

Предатель.

Несколько секунд он смотрел в землю, ухмыляясь и качая головой. 
— Ты,засранка, твоего кота зовут Маверик.  Ты солгала мне, — заявил он, глядя на меня.

— Я училась у лучших, — ответила я, захлопывая дверь.  — Разве ты не можешь понять, что ты мне не нужен?

Маверик мяукнул и побежал мимо моих ног к своей миске с едой.

Он использует меня.  Типичный мужчина.

— Опять ты в моем доме без приглашения!  Это похоже на плохое дежавю.  Я позвоню Дилану, чтобы он арестовал твою жалкую задницу!

Джейкоб прислонился к стене, положив одну ногу на другую, а его мускулистые руки лежали на твердой груди.  В очередной раз пожирает меня своим взглядом.

Сволочь.

Он выглядел сексуальным, как грех, и именно таким он и был...

Мой личный ад.

— Тебе нужно идти, — строго проговорила я, и моя решимость сломилась. Но я уже была возбуждена, только от одного взгляда на него.

Он усмехнулся, озорной взгляд быстро сменился горячим, как будто он мог читать мои мысли. Я сглотнула слюну, внезапно скопившуюся у меня во рту. Моя кожа вся покраснела, а он даже ещё не прикасался ко мне. Он оттолкнулся от стены, и на секунду мне показалось, что он идет ко мне, но вместо этого он прошел на кухню. Открыл холодильник и взял холодное пиво.

Невероятно.

Он открутил крышку и положил ее на мою столешницу, даже не удосужившись ее выбросить. Джейкоб сделал несколько глотков из бутылки, а затем издал глубокий преувеличенный стон из глубины груди. Конечно этот сценарий возбудил меня. Он хорошо смотрелся на моей кухне. Мой дом был маленьким, но Джейкоб заставил его казаться намного меньше. Он казался огромным в моем крошечном пространстве.

— Раз уж ты чувствуешь себя как дома, не мог бы ты объяснить мне причину этого неприятного сюрприза?

Интенсивность, излучаемая его поведением, заставила меня ослабеть в коленях, и мне стало трудно дышать. Он медленно облизнул губы своим хищным взглядом, глядя на меня сверху вниз, и я знала, что пронеслось у него в голове. Я должна была двигаться, я должна уйти, но мои ноги словно приклеены к полу. Я не смогу сдвинуть их, даже если бы захотела. И самое печальное было...

Я не хотела.

Я сделала все, что могла. Я напомнила себе о том, кем он был, кем он есть и что он сделал со мной.
— Хм, я думаю, ты пришёл сюда и теперь используешь меня и мой холодильник ради выпивки? В твоём стиле.

— Я никогда не использовал тебя, Лилиан, — просто сказал он, слова сорвались с его губ без особых усилий.

— А что, Джейкоб? Что ты делал?

— Я любил тебя, — он сделал паузу, чтобы до него дошел смысл его слов. — Я люблю тебя.

Я хотела верить ему. Клянусь, я хотела, но я не могла. Я бы не пошла по этой дороге снова.

Я бы этого не пережила.

— Я ненавижу тебя. Я чертовски сильно тебя ненавижу, — возразила я, мои глаза заслезились, но я попыталась сморгнуть их.

— Нет, не надо, — уверенно уговаривал он, шагая ко мне, но на этот раз я не отступала. — Ты любила меня всю свою жизнь. Я знаю это. Я уже под твоей кожей. Я в твоей крови. Я в твоем сердце, малышка.

Прежде чем я успела осознать его слова, он встал передо мной, убрал мои волосы с лица, провел костяшками пальцев по моей щеке и вытер мои слезы. Только тогда я поняла, что плачу.

— Я часть тебя, детка, и я никуда не уйду.

Я закрыла глаза и позволила себе наклониться в его объятия.

В его комфорт.

В его прикосновение.

В его слова.

— Обещаю тебе, — прошептал он.

Его слова были такими, будто на мою раскаленную кожу упало ведро ледяной воды, и я тут же открыла глаза, отступая от него. Этого было недостаточно. Ничего никогда не будет достаточно. Мне нужно просто провести экватор расстояния между нами.

— Ты лжец. Это все, что ты когда-либо делал. Это все, что ты когда-либо умел. Действия, Джейкоб, действия всегда говорят громче слов.

— Я облажался. Ты думаешь, я этого не знаю? Я кажусь тебе счастливым, детка?

— Перестань называть меня так. Я не твоя детка! Я тебе не что и не кто! — крикнула я ему, вытирая остатки слез.

— Вот тут ты ошибаешься. Ты мое все.

— Довольно. Уходи, — процедила я сквозь стиснутые зубы.

— Прекрати, блядь, так говорить. Я здесь, Лилиан. Я, блядь, здесь. С тобой.

— Да, но надолго ли? Ты всегда рядом, когда тебе удобно. И что? Ты будешь здесь несколько недель? Задержишься на несколько месяцев? Пока я снова не привяжусь к тебе? Пока я снова не влюблюсь в тебя? И что потом? Хм? Где ты вообще живешь? Потому что я знаю, что это место не здесь. Так скажи мне... как скоро ты снова уйдешь от меня? Мы уже танцевали этот танец раньше, Джейкоб. Я его запомнила., — вязко выплюнула я.

Он отпрянул назад, на его красивом лице была видна боль. Меня убило то, что я видела, как ему больно, даже если я причинила эту боль намеренно. Я ненавидела причинять ему боль. Я не была таким человеком, и я ненавидела его больше, потому что он превращал меня в одного из них.

— Теперь уходи.

И к моему удивлению...

Джейкоб это сделал.

Он ушел.

POV Jacob

Мне понадобилось вся моя выдержка внутри, чтобы уйти, но я это сделал. Я сделал это для нее. Точно так же, как три года назад. Я думал, что достучался до нее, я видел это в ее глазах. Я, наконец, пробился сквозь толстую стену, которую она воздвигла из-за меня, но сегодня я осознал, что ничего не добился. Я пообещал ей бесконечное количество вещей, и в ту же секунду, когда это сорвалось с моих губ, я понял, что облажался.

Не знаю, сколько времени я просидел в машине, бесцельно глядя на ее закрытые жалюзи.

Ожидающий.

Мой телефон зазвонил, отвлекая меня от мыслей. — Да?
Я ответил, не проверяя, кто это звонил.

— Привет, — поздоровалась Алекс.
— Плохая ночь?

— Можно и так сказать.

— Лили?

— Можно и так сказать.
Я откинул голову на подголовник.
— Я веду проигрышную битву, Полпинта? Она действительно ненавидит меня?

— Ненависть — очень сильное слово. Лили никого не может ненавидеть. Ты сделал ей больно, Джейкоб. Очень плохо.

— Как будто Лукас причинил тебе боль?

— Сопоставимо.

— Я облажался.

Она смеялась. — Но эй... теперь я замужем за ним. Все возможно, Джейкоб.

— Насколько плохо, Алекс? — спросил я, желая знать.

— Это не имеет значения. Это в прошлом.

— Как плохо?

Она вздохнула. — В какое время именно?

— Господи... — я потер лоб.

— Лили устойчива. Она сильная. Она как ее брат. Это черта Райдера.

— Я сделал это для нее. Ты должна верить мне. Я сделал это для нее. Я был таким запутанным тогда, Алекс. Если бы я остался, я бы уничтожил нас, — пробормотал я.

—Мне жаль, Джейкоб, но она так не видит. Я понимаю, потому что я была в похожей ситуации, как и вы. Хотя она этого не поймет. Ты предал ее, когда она хотела только тебя, сколько я себя помню. Ты знаешь, что она бы отдала все ради тебя. К тому же ты не был до конца честен с ней. Она могла бы быть более понимающей, если бы знала все.

Я ударился головой о подголовник, но все, чего я хотел, это причинить кому-нибудь боль.

В основном себе.

— Что мне делать, Полпинта? Она мне не верит. Что бы я ни сказал, она думает, что я лгу. Клянусь Богом, я не лгу. Я люблю ее. Я люблю ее так, как никого раньше не любил. Она все, что я хочу. Она — все, что я когда-либо хотел..

Она фыркнула. — Ты проповедуешь не тому хору, Джейкоб. Слова всего лишь слова, ты должен доказать ей это.

— Как?

— Действия, Джейкоб, действия всегда говорят громче слов.

В этот самый момент я увидел, как ее тонкие пальцы выглядывают из-за жалюзи. Я улыбнулся, когда увидела, как просвечивают ее глаза. Наши глаза встретились на расстоянии, поджигая мою душу.

— Хорошо, — заявил я.

Она.

Была.

Моим.

Раком.

*

POV Lillian

Обнаружили опухоль в груди...

Сделали биопсию...

Третья стадия...

Рак молочной железы...

Слова. Предложения. Мысли.

Они все смешались вместе. Неважно, как я пыталась это сказать или понять, конечный результат был один и тот же.

Она может умереть. Мама.

Точно так же, как моя бабушка, которая умерла, когда мне едва исполнилось семь. Я почти не помнила ее, я помнила лишь грусть вокруг меня.

Плач.Молитвы.Отчаяние.

Почему это происходит?

Я сидела на берегу с гитарой в руках, и впервые это не доставляло мне никакого утешения. Убежище, которое я искала, нигде не было видно. Я даже не могла пошевелить пальцами. Когда они, наконец, это сделали, это звучало как шум. В моей лирике не было жизни, как не могло быть жизни в моей матери. Сегодня была полная луна, меня окружала тьма, словно печаль, отражавшаяся в моей душе.

— Все тебя ищут, — прошептал Джейкоб, сидя рядом со мной и надев свою бейсболку мне на голову, но на этот раз я не почувствовала его любви.

Я ничего не чувствовала.

— У моей мамы... у моей мамы... — пробормотала я, не в силах произнести это вслух.

Теперь все это имело смысл, в ту случайную ночь, когда Лукас вернулся домой. Она все время выглядит такой уставшей. Мой папа почти не разговаривает. Мальчики остаются рядом с Лукасом. Все подсказки были прямо передо мной, но я ничего не замечала.

— Как давно ты знаешь? - я поймала себя на том, что спрашиваю.

— Довольно долго.

— Она знает уже четыре месяца, вся моя семья знает, кроме меня.

— Лили, они не хотели тебя расстраивать.

— Потому что они думают, что я ребенок.

— Нет, потому что она твоя мама.

— Я буду помнить ее, верно? Мне пятнадцать. У меня было много лет с ней, много воспоминаний с ней. Они не уйдут? Даже если она это сделает, верно?

— О, детка, — посочувствовал он.

Он не держал меня. Он не посмел прикоснуться ко мне. Он знал, что если он это сделает, я развалюсь. Я бы рассыпалась прямо у него на глазах. Каждый дюйм меня исчезнет.

— С ней все будет в порядке, она боец.

— Обещаешь?

— Малыш, я не хочу давать тебе обещаний, которые не смогу сдержать, но я обещаю, что буду рядом на каждом этапе пути, — искренне заявил он.
— Хорошо это или плохо, но я здесь ради тебя.

Я кивнула, безучастно глядя в воду, наблюдая, как в ней отражается полная луна.
— Ты веришь в рай?

—Конечно.

— Ты веришь в ад?

— Малышка...

— Я никогда не верила в ад. Почему кто-то хочет верить во что-то настолько злое? Что-то настолько плохое?

Слезы катились по моим щекам, я чувствовала, как они стекают по щекам.
— Ад на земле, Джейкоб. Оно здесь, с нами.

Он ничего не сказал.

Он не должен был.

Он знал, что я была права.

— Ты не можешь так думать. Ты должна оставаться сильной. Я знаю, что это тяжело. Я тоже люблю твою маму, она мне как вторая мама. Я не знаю, что сказать, чтобы тебе стало лучше. Хотел бы я забрать твою боль, Лили. Мне очень жаль, что это происходит..

— Знаешь, я кричала на Лукаса...? Мы сильно поссорились. — сказала я ему. Мы никогда раньше не ссорились. Я заставила своего брата чувствовать себя плохо, из-за того, что он не сказал мне про болезнь. Я сказала ему, что никогда не прощу ему этого. Он всегда был удивительным для меня, а я причинила ему боль.

— Он знает, что ты не это имела в виду. Он знает, что ты расстроена. Ты причиняешь боль тем, кого любишь, Малышка.

Я скоро узнаю, насколько правдиво это утверждение.

— Я помню, как все возвращались к нам домой после похорон моей бабушки. Я помню всю еду, которую принесли. Помню, моя мама не разрешала мне есть больше нескольких конфет, потому что не хотела, чтобы мой желудок расстроился. Я помню, как мне было очень грустно, я вышла на заднее крыльцо и села на качели. Я даже не слышала, как ты вышел, я просто помню, как тарелку со всеми сладостями только известными человеку, поставили передо мной, и я посмотрела вверх и обнаружила, что ты стоишь там. И впервые за этот день я улыбнулась.

Я чувствовала, как он смотрит мне в лицо.

— Ты это помнишь?

Он схватил меня за руку, выглядя таким же опустошенным, как и я.

— Она умрет, Джейкоб, я это чувствую. Сердцем я знаю, что она умрет, — плакала я.

— Лили... — его голос сорвался.

— Я знаю, что не должна так думать, но ничего не могу поделать. Я просто знаю и знать не хочу... — всхлипнула я, едва видя его сквозь слезы.
— Я не хочу, чтобы она умерла... Я не хочу, чтобы она умерла... Я не хочу, чтобы она умерла... Джейкоб...

Он тут же притянул меня в свои объятия, мое лицо уткнулось в уголок его шеи. Я сломалась. Я плакала так сильно, что мое тело тряслось. Я не могла контролировать цунами эмоций и чувств, прокатившихся по моему телу. Он держал меня так крепко, как только мог, будто я вот-вот сломаюсь, а он пытался удержать меня вместе.

В этот момент мне нужно было, чтобы он обнял меня.

— Заставь это уйти... — пробормотала я достаточно громко, чтобы он услышал.

— Как? Что я могу сделать? — спросил он с чистой паникой и болью в тоне, отстраняясь от меня и глядя мне прямо в глаза.

— Просто заставь все это чувство уйти...

Его брови опустились, и он вздохнул в поражении, медленно и осторожно коснувшись моей щеки кончиками пальцев, а затем ладонью.

— Я чувствую, что умираю, Джейкоб, я чувствую, что я, блядь, умираю.

Его лицо нахмурилось, он наклонился и поцеловал все мои слезы, каждую из них. Я пыталась контролировать свое дыхание, но это было бесполезно. Все еще держа руки по бокам моего лица, он снова и снова шептал: — Тссс...,
в мою кожу.

Я втягивала воздух, которого не было, и он ни разу не переставал ласкать мое лицо руками и осыпать меня поцелуями. Это был такой невинный жест, но когда я медленно повернула лицо, чтобы сказать что-то, что угодно, его губы оказались в нескольких дюймах от моих.

— Тсс... — снова пробормотал он, чувствуя свое дыхание на моих губах.

Прежде чем я поняла, наши рты были прижаты друг к другу. Его губы были влажными от моих слез, а может быть, это были его, но единственное, что я знала, было правдой, было в тот момент, в тот час, в ту секунду...

Я нуждаюсь в нем.

Мне нужен он весь.

Мы простояли так целую вечность, хотя на самом деле это были всего лишь несколько жалких секунд? А может, это были минуты?

Какая к черту разница?

Внезапное желание чувствовать больше, хотеть большего...

Заставил меня открыть рот.

POV Jacob

Я направляюсь прямо в ад.

Я не знаю, как мы попали из этой одной точки в другую. В одну секунду она была сильна, как чертова кирпичная стена, а в следующую уже рыдала у меня на руках, говоря, чтобы я заставил ее горькие чувства уйти. Я хотел утешить ее. Мне нужно было заставить ее почувствовать что-то кроме отчаяния, которое поглощало ее. Она разбивала мое проклятое сердце, и настала моя очередь дышать с трудом. Никогда не думал, что может быть такая боль. По какой-то причине я всегда чувствовал эмоциональную связь с Лили. Я всегда чувствовал ее защиту, даже привязанность.

Когда я обнял ее, я хотел забрать ее боль. Я хотел, чтобы она чувствовала себя в безопасности. Убедить ее, что все будет хорошо, хотя я не знал, так ли это. Мне было все равно, придется ли мне лгать ей, чтобы успокоить отчаяние, которое она чувствовала, но когда я открыл рот, чтобы сказать то, что я думал.

Я не смог.

Я не смог солгать ей. Я никогда не хотел лгать ей. Не о чем-то, что я не могу контролировать. Поэтому я сделал единственное, что мог, я обнял Лили, я поцеловал ее слезы, я дал ей почувствовать, что ее любят, отчаянно желая быть рядом с ней. Как только мог.

Когда я почувствовал ее дыхание на своих губах, я и подумать не мог, что они найдут путь к моим. Как проклятое магнитное притяжение, которое ни один из нас не мог контролировать.

Мое тело превратилось в свинец. Я не мог пошевелить ни одной мышцей.

Не мои руки, которые все еще были по бокам ее лица, не мои глаза, которые все еще были закрыты, и особенно не мои губы, которые все еще прижимались к ее губам. В ту секунду, когда я почувствовал, как ее рот открылся, я позволил себе увлечься. Я аккуратно следил за движением ее губ, но в ту же секунду, когда я почувствовал, как ее язык коснулся моего, я отстранился.

Мне пришлось.

Это было инстинктивно.

Это было не правильно.

Ей было пятнадцать блядских лет.

Тогда почему это чувствовалось...

Так. Блядь. Правильно.

Я направляюсь в ад. Пиздец.

Она увидела панику и смятение в моих глазах, и мне сразу стало плохо. Дело было не во мне, а в ней и ее маме.

— Мне жаль. Я не должна была этого делать, — извинилась она, не выглядя ни капли при этом раскаянной.

— Лили... я... мы... — пробормотал я, не находя слов, чтобы сказать ей, что этого не могло и не должно было случиться, что это была ошибка.