На краю обрыва [РЕДАКТИРУЕТСЯ]

  Двое парней стояли друг перед другом и, видимо, ожидали короткого замыкания под названием «идиотские разборки по непонятной причине», чтобы кто-то да успел врезать другому по лицу. Обычный будний день, совмещенный урок физкультуры со старшеклассниками в спортивном зале, деление на команды и начало игры в баскетбол. Таким спокойным чередом это могло пройти, но когда Лео Мун находит себе жертву для мелких подколов или откровенных издевательств, то Томас Берри не упускает ее из своего поля зрения ни на минуту. Как только светло-зеленые глаза юноши мельком заметили ярко-синие огоньки на волосах Джексона, его сразу же обуздало желание продолжить прерванное недавним днем девушкой, что ему нравилась давно, почти с детства, Лили Мун.

  — Не стоило пялиться так на меня в раздевалке, Уайльд. Это настолько отвратительно, что мне хочется выплюнуть свой собственный желудок, когда я думаю о том, что ты себе представляешь в своей извращенной голове, — баскетбольный мяч с большой силой отстукивает по полу, возвращаясь обратно в руку парня.

  — Даже если бы мне нравились мальчики, тебя, Томас, вообще не было бы в моем списке горячих парней, с которыми я бы хотел пообжиматься в школьном туалете. Твой друг точно стоял бы в числе первых. Его пресс — это что-то с чем-то, — Джексон аж присвистнул, хитро сузив глаза от фантомного очарования.

  Послышалось гневное фырканье, а затем в лицо бунтовщика уже летел баскетбольный мяч, от которого тот не успел рефлекторно отвернуться и даже упал на копчик после такого сильного удара. После этого и началась небольшая потасовка между ними, в которую быстро вклинился Крис Певенси.

  — Берри, лучше не трогай этого парня, иначе увидимся с тобой в кабинете завуча, — закрыв собственной спиной еще не успевшего встать Джексона, Крис оказался лицом к лицу с разгневанным Томасом. Губы плотно сжаты, а кулаки уже готовы совершить что-то ужасное.

  — И как я мог забыть, что бедный мальчик, Певенси, имеет мачеху в лице завуча. Это ты предложил своему отцу такую идею, чтобы творить херню в школе без последствий? — язвительно ухмыльнувшись, Томас начал наседать на соперника, подходя ближе, только в чужих глазах совсем не видел желаемого страха. В них покоилось вселенское спокойствие.

  Знакомый холод рук (даже любимый), легонько коснулся задней стороны шеи, от прикосновения которых Томас повернулся к человеку, что желал и одновременно с этим совсем не хотел видеть в данную минуту. Каждый раз встречаясь с серыми облаками в глазах девушки, его одолевало чувство затеряться среди этих продуктов конденсации водяных паров, но в более эстетичном и романтическом звучании. Другая рука переместилась на сжатый кулак, будто прося разрешение дотронуться до ладони, переплести пальцы вместе. Ядовитое желание вперемешку с необузданным гневом скрылось снова в тень души парня, сейчас ему было необходимо до потери сознания сохранить ту близость между ними, о которой он уже начал забывать. Она чаще всего или не замечала его, или была очень недовольна им, в большинстве случаев, просто разочарована. Томас скучал по дням детства — Лили не отпускала его ни на минуту, заботилась и улыбалась только ему одному. Но он не успел сказать, что любит ее, она посчитала это отказом и подарила в ответ ледяное отстранение.

  — Пойдем, — девушка потянула парня к выходу, пока Крис помогал Джексону встать, а появившаяся из ниоткуда, как и ее подруга, Люси уже настойчиво предлагала им пойти в кабинет медсестры.

  Скрывшись за дверями спортивного зала, пара поднялась на этаж выше и юркнула в пустой кабинет. Лили присела на парту, сложила руки на груди и долгое время держала на парне вопрошающий взгляд.

  — Что? — Томас развел руки в стороны, не понимая, что та хочет от него, но все-таки подошел ближе к девушки, оказавшись напротив нее. — Новенький сам напрашивается. Я делаю это ради Лео. Братья вместе в радости и драках.

  — Мой брат - любитель разрушить кому-нибудь настроение или жизнь, потому что у самого не все хорошо с головой. Но ты, Томас, не такой. Прошу, не совершай поступки, которые, как тебе кажется, покажут уверенным и крутым парнем в глазах людей. Это низко. Ни один из нас не заслуживает быть подвергнутым издевательствам по причине того, что хоть немного, но отличаемся от других. Я верю в то, что ты хороший человек, Томас Берри, — ее губ коснулась несмелая улыбка, когда его теплая рука оказалась на щеке девушки, а большой палец притронулся к нижней губе, опуская ту ниже. — Томми.

  Легкий выдох, когда Лили произнесла ту версию имени парня, что разрешал называть себя так только ей и лучшему другу, и выдержка черноволосого сошла на нет. Он накрыл своими губами ее, почти невинно прижавшись. Девушка подалась вперед, позволив второй руке Томаса, опуститься на открытую, бледную шею и до мурашек поглаживать нежно кожу. Они оба приоткрыли глаза, воссоединяя зрительный контакт, но не разъединяя губы ни на секунду. В их взглядах читалась безмолвная перепалка, где каждый из них пытался привести аргументы против действия, что хотелось сделать им обоим прямо сейчас. Но один поцелуй ведь ничего не значит, правда? Томас был готов закончить на этом, снова закрыть дверь перед их непонятными отношениями, уйти с глаз долой и, возможно, избегать ее пару недель. Лили легонько прикусила большой палец, что лежал, как мелкая преграда, между их губами, и провела кончиком языка по его подушечке. Не опуская взгляда с расширяющихся зрачков зеленых глаз. Парень раздвинул бедра девушки, а та прижалась сильнее к разгоряченному телу. Он смял желанные губы, слегка прикусывая их, и заводился сильнее, как только до ушей доносился тихий, сладкий стон. Томас обожал, когда холод ее рук проникал под футболку, тело сразу реагировало на прикосновения и хотелось раствориться в них, прижаться сильнее, до чертовой боли, только бы почувствовать острее. Оторвавшись от манящих губ, парень прошелся языком от подбородка, специально оставляя влажный след, к ключицам — дальше ему путь преграждала дурацкая футболка, которую хотелось снять за считанные секунды, выкинуть непонятно куда, да и неважно, чтобы прочерчивать собственным языком дорожки к низу живота и с наслаждением видеть, как бледная кожа покрывается мурашками. Он вернулся к замутненным глазам перед ним, что просили о хоть каком-нибудь действии. Сейчас они не могли отдаться моменту, как много раз до этого, притворяясь друзьями, но продолжение могло и подождать. На прощание Томас жадно поцеловал девушку, вкладывая все свои желания, которые не смогли реализовать в данный момент.

  — Может... Придешь сегодня? — она разочарованно отстранилась от парня, но не отпускала руку, что по-хозяйски шарилась под футболкой парня и водила линии кончиком пальца по голой, горячей коже.

  — У меня тренировка до вечера, потом куча домашнего задания, — его позабавило, как Лили надула щечки, но не прекратила свои действа с его телом. — После вечеринки в субботу, я могу отвести тебя домой, но по пути сбиться с дороги и увезти куда-нибудь в тихое место... — Томас уловил пробежавшего в тени чертенка в серости глаз девушки.

  — Надеюсь, мы найдем дорогу домой, — ее тонкие пальцы покинули пространство под футболкой, отчего стало как-то не по себе. Они переместились на раскрасневшиеся губы, а потом их затянуло в жаркий и влажный водоворот.

  — Пару часов точно будем блуждать среди лесов, — в его фантазиях эти самые пальцы во рту, крепко сжимали... Блять, еще немного и вечер субботы переместится на прямо сейчас.

  — Нам пора, принцесса, — легкий поцелуй в щечку и уже Томас повел свою подругу обратно в спортивный зал. Блаженно приподняв уголки губ, парень больше и не считал нужным сегодня хоть на кого-то беспочвенно срываться. Тем более продолжать бессмысленный разговор.

                                              ***

  Близился вечер середины недели, хозяйка семейства Хершлоу вовсю готовилась к ужину, ей с такой легкостью удавалось переворачивать куриные грудки на сковороде, при это еще размешивая что-то в миске. Рядом с ней крутилась Эффи вместе с Колом, которые давно прибежали на ароматный запах еды и никак не могли дождаться приготовления хоть чего-нибудь, чтобы утолить голод. Когда в первый раз в дверь постучались, то был отец, что сейчас сидел на диване и смотрел новости по телевизору, но во второй раз вся семья не знала, кто был неожиданным гостем, пришедшим в поздний час.

  — Джексон Уайльд, одноклассник вашей дочери. Мне нужно с ней поговорить кое о чем, не могли бы вы позвать ее? — перед мужчиной стоял высокий парень, мало чем выглядящий не подозрительно. Но тот все же окликнул дочь и вернулся на прежнее место, только стал слушать голос диктора вполуха.

  На улице было не так холодно, казалось, лето осталось еще на недельку, хотя злившаяся осень всячески пыталась ту прогнать, напуская северные ветра на бедный город. Подростки остались разговаривать за дверью, так как Трина не очень горела желанием, чтобы семья знала, что ее могло связывать с этим парнем.

  — Я пришел извиниться, — угрюмое лицо девушки сменилось реальным удивлением. Даже стало как-то не по себе, потому что, пока та шла к двери, то ругалась на голубоглазого всеми известными ей матерными словами.

  Джексон протянул Трине подписанное согласие и сумму денег, она с недоверием приняла их и пробежалась взглядом по бумаге, удостоверившись, что все на месте. Пересчитывать деньги та не решилась перед ним.

  — Мне жаль, что я наговорил много лишнего, заставил тебя помучиться, потому что у вас в студсовете хватает проблем, а еще вел, как ребенок, — улыбнувшись, на лице парня показались милейшие ямочки.

  — Спасибо, что все-таки принес их. Сегодня был последний день сдачи и я уже прощалась с местом заместителя. Все хорошо, Джексон, — девушка слегка оперлась спиной к двери, приняв расслабленную позу.

  — Не буду лукавить, но благодарить нужно Ника, если бы не его супербратские качества и разговоры, то я вряд ли бы осознал свою ошибку, — Трина нахмурила брови, пытаясь вспомнить, где могла слышать это имя, — Новый учитель биологии, мой старший брат. Мне кажется, вся школа уже знает, что мы родственники.

  — А-а-а, — протянула кареглазая. До нее всегда доходило с небольшой задержкой, тем более какие-то сплетни. — Ого, — теперь до Трины точно дошел смысл слов парня.

  Она вгляделась в черты лица человека перед ней, находила похожести и особенности, мысленно представила учителя биологии и провела пару аналогий с его младшим братом. И правда, почти копии. Как только до нее не снизошло это раньше. Но Трина понимала, чужие люди – мало волнуют ее, в своей жизни девушка четко проводит границу между тем, что нужно знать и чем лучше не засорять голову. Джексон был в центре внимания, потому что приносил ненужные проблемы, Ник совсем стерся из поля зрения, он стал в ряд с другими учителями, о которых она помнила в школьные будни, а затем забывала дома. Эта новость стала приятной неожиданностью, только девушка просто примет это, как факт, и пока парень не будет маячить перед горизонтом и мешать смотреть вдаль, мысли о нем сразу пропадут. Проблема устранена, значит он снова попадает за черту вне ее внимания, где и должен будет остаться до иной поры.

  От нее не скрылись последствия инцидента в спортивном зале: красивый, вздернутый нос парня все еще был красноватым, а на переносице прикреплен бежевый лейкопластырь. Джексон заметил, куда глядит ее взгляд и убрал руки в карман темно-фиолетового худи.

  — К доктору ходил?

  — Да, никакого перелома. Помажу всякие мази и пройдет. Но твоя подруга, Роуз, решила, что ситуацию надо как-то спасать, потому приклеила его на нос. Сказала еще, что он какой-то лечебный, — ему началось нравиться, когда Трина уделяет внимание, пусть даже и, как к однокласснику, но он почему-то поймал себя на этой мысли и уже не мог уйти к другой.

  Трина кивнула и хотела попрощаться с одноклассником, закрыть дверь, впихнув сразу же за «ту самую» черту, но помешал голос матери:

  — Джексон, правильно? Не хочешь с нами отужинать? — лучезарная улыбка на пухлом лице женщины была обращена к растерявшемуся парню.

  — Думаю, в другой раз. Может тогда мы с вашей дочерью будем, куда ближе, чем сейчас, — привычная хитринка парня обернулась в этой ситуации против него.

  — Что ты несешь... — прошептала Трина, глядя, как меняется лицо матери. Она не могла точно понять, что та себе напридумывала в голове.

  — До свидания, — Джексон надел капюшон, сел на велосипед и уехал.

  — Что он хотел? — внезапно произнесла мать девушки, сжав недовольно губы. Этот парень не был ей по душе.

  — Отдал то самое согласие, о котором я говорила много раз.

  — Надеюсь, тебя больше не будет с ним ничего связывать. Он похож на настоящего хулигана, еще эти волосы разноцветные, сатанинская одежда...

  — Мам, мы просто одноклассники и все, — дочь прервала тираду матери, которая могла продолжаться довольно долго.

  Как только Трина допустила крошечную мысль о том, что они смогли нормально все обсудить с Джексоном, без ссор, как он снова испортил момент. Девушка хлопнула дверью в собственной комнате и улеглась на кровать. Сейчас она должна распланировать следующий месяц, поставить цели и задачи, разместить будущие мероприятия на неделе. Она должна думать о другом. Но в голове только один парень, любящий подпортить ей жизнь в последнее время.

                                                ***

  За окном мчащейся по трассе машины проносился еловый лес в темноте сумерек. Люси не сводила глаз с путешествующей вместе с ними полной луны, иногда вдыхая дым из электронной сигареты. Трина тоже глядела через стекло, но взгляд уплывал, как и мысли в голове. Брат и сестра Мун также молчали, пока Лео вел машину, а Лили прикрыла глаза и, казалось, уснула.

  — Как Джексон? — неожиданно спросила девушка, открыв глаза, и обращалась к Люси.

  — Твоему бойфренду не стоит кидаться со всей своей силой, которую, видимо, некуда деть, мячом в лицо других людей. По крайней мере, у него не сломан нос, — с ноткой упрека произнесла рыжеволосая, выпустив изо рта небольшой дымок.

  — Он не мой парень.

  — Что-то вас долго не было. Учила его, как правильно вести себя в обществе? — хмыкнула Люси и устремила колкий взгляд на повернувшуюся к ней Лили. Подруга промолчала и включила радио, дабы заполнить гнетущую тишину.

  После пятнадцати минут, в течение которых играла поп-музыка, радиоведущие начали вещать о громких новостях: забастовки эко-активистов в музеях, политические сводки, новые технологии в сфере здравоохранения и так далее. Последним, что решили обсудить ведущие, было новое убийство двух девушек, живущих в пригородном городке Сан-Кугат-дель-Вальес, Испания.

  — ...Одной девочке было не больше шестнадцати, над ней убийца надругался сильнее всего, а к другой, как говорит полиция, он обращался с большой, если можно так сказать, «заботой». Что думаешь об этом ужасном деле, Марк? На его счету уже шесть жертв и никто не знает, остановиться ли он на этом или продолжит свое дело... — обсуждала со своим немногословным собеседником ведущая радио. Но через пару минут Лео переключил на другую волну и из колонок запела инди-певица.

  — Было интересно послушать, — недовольно произнесла Лили.

  — Это все равно произошло в других странах, к нам это никак не относится. Чем больше впитываешь в себя плохую информацию, тем нервознее и тревожнее становишься, — Лео никогда не разделял странное хобби сестры.

  — Никто из нас не знает, постучится ли к нам завтра в дверь курьер или убийца, — тихо произнесла Лили, но брат девушки кинул лишь взгляд на нее и снова переместил его вперед, сильнее вцепившись в кожаный руль мустанга.

  Минут через десять ребята прибыли к месту назначения — огромному, на первый взгляд, коттеджу, откуда доносилась громкая музыка. Благо, поблизости не было никаких соседей, а значит, полиция не приедет, чтобы выгнать их всех домой. На беззвездном небе царило лунное светило, что станет единственным свидетелем человеческих пороков этой ночью.