Хэллоуинская страшилка

Пожалуйста оставляйте комментарии и голоса, если вам понравилась моя работа!

Девушка садится напротив парня поставив на стол тарелку с печеньем в виде паучков, паутины и шапочек ведьм. Наконец-то Хэллоуинская ночь наступила и можно вдоволь насладиться этим праздником. За окном уже стемнело и пара выключила свет в доме оставив гореть только свечи, что были расставлены по залу. Достаточно атмосферно и жутко. То, что нужно.

Эмили переоделась в костюм ведьмы, чтобы соответствовать сделанной недавно тыкве. Красивая черная шляпка с фиолетовым ремешком, черное платье по колено и туфли на шпильке. На лице небольшой макияж со стрелками на одной, из которых был нарисован небольшой паучок, что свисал вниз на собственной паутине. Эйдан же одел обычный черный костюм с галстуком, белая рубашка и часы на руке. Он нарисовал на лице и руках несколько шрамов. Теперь их образы идеально подходят друг к другу и к их фонарям Джека для небольшой фотосессии.
- Будем фильм смотреть? - задаёт вопрос Эмили, смотря на парня, что заботливо достал плед и подал его девушке, чтобы та могла накинуть его на плечи если замёрзнет, - Или истории рассказывать?
- Истории, - уверенно проговорил Галлагер расплывшись в хитрой улыбке. Он садится на диван закинув руки на его спинку. В его взгляде читается вызов ведь он уверен - страшнее его истории Эмили никогда не слышала.
- Тогда ты и рассказываешь, - проговаривает девушка, расплывшись в идентичной улыбке. Она готова принять этот вызов и достойно побороться.
- Хорошо, тогда слушай.

***

- Повествование от первого лица -

У нас есть огромный дом, что стоял на краю нашего посёлка.

Туда никто не ходил. Почему-то все боялись того дома. Это было новшество в нашей деревне - первый многоэтажный дом. Пять этажей. Да, для людей с города это, наверное, привычное дело, но для нашей небольшой деревеньки - что-то волшебное. Давно это было. Кто-то с города решил тут у нас построить большой молоко завод. Ну, а что. Коровы у нас знатные, хорошие, за травой и цветами мы следим, чтобы молоко было вкусным. Как ни как они кормят деревню. Так дом этакий был построен для рабочих, ну которые собирались этот завод тут строить, а потом хотели сдавать приезжим. Наверное, хотели, чтобы много людей на заводе том работало. Что-то там случилось, что заставило этого городского и отряда рабочих - бежать от сюда. Я не помню, что там было. Мелкий ещё был. Так-то мне уже 12. Много разного рассказывали. Ну, а как же. Народ любит байки и всякие разные истории. То деньги закончили, то дочка этого городского погорела, то что-то случилось с рабочими. В общем никто ничего не знает. А дочка то у того городского была красивая - Олькой звали. Она тогда была моей ровесницей - по 8 лет нам было. Выходила гуляла с нами, с деревенскими пацанами. То мяч гоняли, то на речку к обрыву бегали. Я даже отдал ей свой новенький велосипед, чтобы ей не было скучно. Оля была красивой девочкой - волосы она заплетала, только когда выходила гулять, веснушки на щеках, она была не высокого роста и с красивой улыбкой. Никогда не видел, чтобы кто-то так улыбался. Почему-то остальные мальчишки её как-то не очень принимали в нашу компанию, а старшие и вовсе задирали. Так что я один с Олькой дружил. Мне было всё равно на слова пацанов, а вот она слишком сильно всё принимало к сердцу. Ребята с нашей компании смеялись над нами и кричали: «Тили-тили тесто, жених и невеста!». Бабушка у меня мудрая женщина и сразу сказала, чтобы я Ольку защищал ни смотря на слова пацанов. Если я буду её задирать со всеми, то чем буду от них отличаться? Не, я не такой.
- Или струсил? - проговорил Петька, расплывшись в ехидной улыбке и немного прищурив глаза смотря на нас.
Вот так мы и договорились сходить к тому дому и переночевать с нём, чтобы проверить если ли среди нас - трусы. Сначала нам пришлось прождать два дня. То у Петьки родители долго не спали, и он не мог сбежать из дома. То у Ваньку с города поздно вернули. В общем всё, как всегда. Все собрались, все готовы, но никто не идёт. Мы с пацанами часто спорим и соревнуемся. То, у кого свинья со двора дальше пробежит, то у кого петух громче будет орать, то какая в мире худшая смерть. Если со всем остальным было понятно, то с последним до сих пор не определились. Может ты рассудишь? Петька говорил, что худшая - от удушья, Ванька - от потери крови, когда тебя лишают руки или ноги, Серёга говорил за утопленников, а я считал, что худшая - это от одиночества. Только Олька сказала правду, а я тогда и не думал об этом: «Она всегда будет ужасной, какой бы ни была. Не нужно о таком говорить, накликаете беду».
- А где остальные?
Время было позднее около 19:29. На улице уже темно и я через высокую траву пробрался ко входу в дом. Со мной рядом стоял только Ваня, что сильно нервничал, но старался не подавать виду. Мы пожали друг другу руки.
- Ещё не пришли. Сейчас будут.
- В глаза не свети.
Я недовольно поморщил нос и несколько раз поморгал глазами, когда те начали неприятно и сильно болеть. Ваня выключил фонарик. Каждый из нас взял по фонарику: у меня был с синей ручкой, Ванька прихватил свой черный, Петька сейчас придёт со своим зелёным, а Серёга сейчас придёт со своим красным. Я вспомнил тот день, когда подарил точно такой же фонарик с розовой ручкой Ольке. Вроде ничего такого, а она такой счастливой была. Никогда бы не подумал, что девчонке с города понравится обычный фонарик. Она говорила, что красота в деталях или что-то вроде такого. Жаль уехала ничего не сказав. Дом был большой, как ни как в пять этажей. Мы там никогда не были, поэтому решили сначала осмотреть дом снаружи. Старое, заброшенное, давно поросшее сорняками здание. Дверь и окна были заколочены, только на втором этаже некоторые были без досок, но само стекло было разбитым. Наконец-то вся компания собралась: Я, Ванька, Петька и Серёга. Мы с лёгкостью выломали старые, отсыревшие временем доски, которыми когда-то заколотили дверь. Пройдя внутрь, я поёжился. В отличии от улицы, где всё ещё гулял тёплый осенний ветерок, тут было холодно. Солнечный свет в дом не пробивался и в отличии от наших деревянных домов - этот был каким-то холодным и безжизненным. Может у нас домики и старые, может и не такие красивые как в городе, но в них был тот уют, который ни один, как вы его называете «дизайнер» не сможет сделать. Во каким меня словам Олька научила.

Мы смело двинулись вперёд. На каждом этаже было по десять больших комнат. На первом этаже в коридоре и в комнатах валялось много разных бумаг с чертежами. Наверное, раньше они были для строительства. На удивление ничего не было тронуто. А хотя.. Они как-то слишком быстро уехали от сюда.
- Хороший был бы завод, - проговорил Ваня, подняв один из листов, рассматривая идеальный чертёж с какими-то пометками по углам.
- Ой, как будто, ты там что-то понимаешь, - протянул Петя, расплывшись в своей фирменной ехидной улыбке. Мы уверенно двинулись дальше. На первом этаже не было ничего интересного. Столы, покрытые пылью, перевёрнутые вверх тормашками стулья, разбросанные по всем комнатам и коридору бумаги. Ничего такого, что могло бы заинтересовать 12-летних пацанов. Только пыль и бардак. Дойдя до лестницы, мы поднимались медленно, один за одним. Лестница была бетонной, но со временем уже рассыпалась в некоторых местах. Наверное, от большой влажности. Каждый время от времени дёргался от каких-то звуков, боясь, что это трещит лестница и мы вот-вот рухнем вниз. Вдруг сзади слышится громкий шум от чего я резко дёргаюсь и от неожиданности вскрикиваю.
- Ха-ха-ха, кричишь как девчонка! - воскликнул Ваня, а я сразу вспомнил Олю и почему-то мне стало обидно. Она не была трусихой и вообще. Почему слабость приравнивают именно к девочкам? Мы оборачиваемся и светим фонариками туда, где только что раздался грохот. Оказывается, это с потолка на пол с громким хлопком осыпалась штукатурка и упал кирпич. Из-за тишины и отсутствия мебели эхо было достаточно сильным. На втором этаже мы, кроме красивого вида на нашу деревню, ничего не нашли и решили уже остаться тут, но я тут же проговорил:
- Чё мы как дети малые по этажам гуляем, пойдёмте в подвал?
Мне было обидно за шутку Петьки поэтому я задумал напугать его. Я тут переживаю, а он обзывается.
- Тут есть подвал? - в удивлении спросил Серёга, он же Серый. Парни быстро согласились. Это было не сложно. Оля мне рассказывала, что, на нулевом этаже есть медицинская часть. Хотя мы всегда это называли подвалом. Быстро спустившись вниз, мы двинули ко входу в подвал.

Открыть дверь было тяжело, почему-то она была сильнее всех заколочена, но нам не привыкать к тяжёлой работе. Мы проходим вниз и аккуратно спускаемся по лестнице. Это место сильно отличалось от верхних этажей. Тут не было осеннего ветерка, или редко пробивающихся днём лучей солнца, не слышно пение ночных птиц или стрекотание сверчков. Только гробовая тишина. Мы с пацанами остановились на лестнице и фонариками освещали мёртвое место. Почему его так заколотили?
- Чё встали, - проговорил Петька, что стоял в конце всех. Никто из парней не осмеливался и шевельнуться, смотря в кромешную темноту. В каждом затаился страх и желание вернуться назад, домой в свои уютные кроватки.
- А ты самый умный? Так иди вперёд! - протянул Серёга, отойдя к краю лестницы давая возможности остальным пройти.
- Да запросто! Сашка, ты со мной? Или будешь как эти тут стоять с дрожащими коленками? - задорно проговорил Петя, выйдя дальше всех. Это мне было на руку поэтому расплывшись в улыбке я не менее задорно проговорил:
- Конечно с тобой!
Теперь мы с Петькой шли впереди всех. Это было мне на руку, ведь желание напугать его, было сильнее собственных принципов. Он задел мою гордость. Он задел Ольку. Длинный коридор и стойкий запах медицинского спирта и сырости. Никаких звуков, кроме наших шагов и сбитых дыханий не было. Каждый пытался храбриться и выглядеть храбрее, бодрее рядом идущих. Мы решительно заходим в первую комнату. Тут были две перевёрнутые кровати, много разбросанных бумаг, поваленный вниз шкаф и несколько разодранных в клочья вещей. Как будто их погрызла какая-то собака.
- Что это?
Мы все поворачиваемся на обеспокоенный Петькин голос. Вся компания светит фонариком на стену, на которую указывал друг. На бетонной плите были выведены надписи каким-то фломастером или маркером.
«Они все ушли, а нас Егором загородили тут! Заколотили двери, а нам даже выйти не дали. Мы нашли какой-то лом. Попробуем открыть эту чёртову дверь»
«У нас закончилась еда, мне кажется - мы сходим с ума. Егор странно себя ведёт.. Я его боюсь. Он просто сидит в углу и ничего не говорит и не делает. Я попытался с ним говорить, но он начинает истерично смеяться»
Последняя надпись больше всего вызывала беспокойство. Подчерк резко поменялся, буквы стали больше и отдавали неким безумием. Цвет пасты фломастера тоже изменился. Почему-то он был коричневым. Странный цвет, похож на запечённую кровь.
«Он был вкусным»
После этого странные надписи обрываются. Ваня на удивление улыбается, а после с озорством проговаривает:
- Шутка не смешная! Пытаешься нас напугать, да?
Несмотря на ужас, с которым мы смотрели на надписи, Ваня не поверил, что это тут взялись не просто так. В его голосе был странный и безумный восторг. Как будто он отгадал всемирную, многовековую тайну.
- Это не я!
Петька выглядел на удивление для него обеспокоенным. Я его никогда таким не видел. Может просто хороший актёр?
- Раз вы мне не верите я дальше пойду один!
Его это сильно задело, и я увидел, как он с силой сжимает ручку своего фонарика. Настолько сильно, что выступающие костяшки на его руках - побелели. Мне показалось, что это увидел только один я пока все остальные радовались, что разгадали шутку. Он резко выходит из комнаты и широкими шагами пошёл дальше. Его вспыльчивая натура никогда не доводила до добра. Мы вышли с той комнаты и пошли в следующую, не обращая внимания на ушедшего в конец длинного коридора друга. В следующей комнате был точно такой же погром. Не понятно, почему комнаты находились в подвале, но и у меня, и у Серёги была мысль, что тут держали тех, кто болел. Ну чтобы эта зараза не передавалась на остальные этажи. Слышится неприятный хруст, и я свечу себе под ноги. Наклонившись, я поднимаю какие-то странные палочки, что под весом моих ног сломались как спички. Они чем-то были похожи на фалангу пальца. Так же сгибались и разгибались. На полу лежала какая-то записная книжка, которую я поднимаю и вытерев пыль ладонью, разворачиваю. Старые листы неприятно шуршат, а уголки и края загибались и сыпались в ладонях. Ничего интересного. Какие-то тесты, расписаны действия каких-то лекарств. Она бы так и осталась не замеченной если бы не последняя запись:
«Я хотел создать лекарство от всех болезней. Чтобы люди и животные не страдали и уходили в тот мир только от глубокой старости. Хотел, чтобы все самые страшные онкологии, раки - исчезли как пыль с ладони, чтобы те, кто когда-то потерял конечность, зрение, слух - могли это восстановить и почувствовать себя живым. Таким, как и все. Я хотел мира, а создал монстра. Нас оставили тут умирать. Нас оставили на корм»
- Пацаны..
Я был напугал тем, что сейчас прочитал, но вспомнив недавнюю шутку Петьки резко выпрямился и собрался с духом. Я не дам ему себя напугать. Даже несмотря на то, что это был совершенно другой, не похожий на Петькин подчерк. Подняв взгляд, я заметил, что со мной рядом никого нет. И видимо уже давно.
- Ушли дальше без меня.. Так себе друзья..
Я решительно пошёл дальше. Мне нужно было присоединиться к ним и показать найденную книжку. Мне было интересно посмотреть на их реакцию. Света фонариков не было видно, а значит они зашли в какую-то из дальних комнат. Я не дам себя напугать. Широким и уверенным шагом иду в следующие комнаты, но тут же на чем-то поскальзываюсь и падаю на пол. Бетонный пол был так себе подушкой. Я встаю на ноги, чувствуя, как сильно у меня гудит голова. Будто не моя. Кожа на коленках и ладонях немного свезлась. Через небольшие ранки проступила кровь, но самым ужасным было то, что я испачкал новенькие штаны. Придётся получать от бабушки. Она никогда не кричала и не била ремнём. Бабушка просто молчала и тяжело вздыхала, а собственная совесть сама тебя наказывала. Я с силой пинаю, то, на чём поскользнулся, а потом свечу на это фонариком. На полу валялся зелёный фонарик Петьки. Нахмурив брови я подхожу к валявшейся на полу вещи и поднимаю её. К пальцам липнет что-то неприятное. Повернув фонарь, я замечаю, как на его ручке есть следы густой крови. Никогда такой не видел.
- Петька! Ты где?!
Я не на шутку испугался. Шутки-шутками, но даже у них есть свой предел. Да пусть меня посчитают трусом! Главное, что я буду знать, что с моим другом всё хорошо. Он хоть и был той ещё задирой, но он мой друг. Быстрым шагом я забегаю в одну комнату, но никого не нахожу. Затем быстро забегаю в другую. Никого.
- Петька! Петька! Не смешно! Выходи!
Но в ответ была только тишина. Даже Ванька и Серёга молчали. Мне показалось, что я остался тут совсем один, но тешил себя мыслями о том, что друзья просто меня разыгрывают. Единственное, что я слышал - собственное эхо, что ударялось о стены и вновь возвращалось ко мне. Выбежав в коридор, я свечу фонариком на пол и замечаю широкую дорожку из размазанной крови, что тянулась по тёмному коридору куда-то в конец. Как будто туда кого-то тащили. Не думав ни о чём, я побежал вперёд. Как будто моё тело само несло меня вперёд. На полу валялся красный фонарик, а в другой стороне черный. Почему они их бросили?
- Пацаны! Это не смешно!
Я бежал вперёд несмотря на нависшую сверху паутину, упавших шкафов и перевёрнутых тумбочек, валявшихся на полу стопок бумаг и каких-то баночек. Просто бежал. Сердце бьётся в бешеном ритме, ноги несут тебя, вперёд не зная усталости и не желая отдыха. В полной тишине мне казалось будто сзади за мной бежит бешеный зверь, что своими когтями собирался разодрать моё тело. Всё ближе.. Ближе.. Ближе.. Вот его горячее дыхание опаляет мою шею, вот его когти цокают по бетонному полу оставляя на том белые полосы. Тишина. Я добежал до конца коридора и тяжело дышал, сжимая в руке свой, уже почти разрядившийся, фонарик. Впереди была последняя комната.
- Ваня..
Первый шаг раздаётся эхом по комнате. Тишина. Не было слышно ни дыханий, ни тихих смешков от наблюдения за «смешной» шуткой.
- Серёга..
Я свечу фонариком на стены пытаясь найти притаившихся друзей. Но ничего не вижу. Эта комната отличалась от всех остальных. Кровать стояла на своём месте, на стене на удивление были поклеены ещё не отсыревшие розовые обои, какие-то рисунки и примечательные картинки. Возле кровати была тумбочка, а в другом углу шкаф. Складывалось такое впечатление будто это была единственная не тронутая комната. Я делаю уверенный шаг в комнату и слышу, как под ногами, что-то начало хлюпать. Опусти взгляд вниз я вижу лужу крови. Тёмная жидкость медленно растекалась по полу, подкрадываясь к моим ногам. Сделав несколько шагов назад, я направил фонарик вперёд откуда начинала растекаться кровь. Передо мной стояло оно. В темноте было тяжело разглядеть, но то, что увидели мои глаза, я никогда не забуду. Нечто высокое и неземное. У существа, по-другому это назвать никак нельзя, были длинные руки, что почти касались земли, на концах которых красовались острые когти. Кожа была металлического цвета, а само тело практически не имело мышц. Два маленьких как бусинки глаза, ряд ровных, жёлтых зубов, с которых капала кровь и тяжёлое дыхание. Носа и ушей не было видно, а волосы и вовсе отсутствовали. Я хотел бы закричать, как мой фонарик моргает. Передо мной стояла она.
- Саня, ты чего смотришь на меня так? Как будто я приведение, - проговорил ласковый, девичий голос, а после она расплывается в милой, лучезарной улыбке. Олька.

- Не судите строго, это мой первый хоррор. Хотелось бы почитать ваше мнение в комментариях -