Кэрол
Я всё ещё искренне не понимаю, как я, Каролина Брукс, девочка-отличница из уважаемой семьи, смогла в первый же день учёбы получить выговор и наказание. Я, конечно, желала изменить свою жизнь, но не думала, что выйдет настолько глобально. Радовало лишь то, что убираться нам с этим придурком нужно в разных комнатах. Хоть женский и мужской туалет и находились друг напротив друга, на душе все равно было спокойно от того, что хоть какое-то время мы побудем отдельно. И зачем вообще директор Ким решил, что мне нужен какой-то школьный гид? Я похоже на никчёмного человека, который не способен разобраться в четырёх стенах? И вообще, в последняя время я начала сама для себя понимать одну такую простую, но важную истину: в одиночестве нет ничего страшного. Рано или поздно мы станем одиноки: нас покинут родители, друзья, которые клялись в своей преданности, любимые, которые уверяли нас в своей верности. Самое главное – не потерять себя. Свою гармонию. Никто не поймет тебя лучше, чем ты сам. И вот когда ты осознаешь, что самый близкий и самый преданный человек для тебя – это ты сам, то тогда тебе ничего не страшно. Поэтому я до сих пор задаюсь вопросом, для чего этот проворный лис нужен в моей новой школьной жизни.
Чуть подустав от уборки, казалось бы, такой небольшой уборной, я бросила взгляд на пиджак, который спокойно ждал своей участи. Тут же вспомнив о его истинном хозяине, я решила слегка передохнуть и тихо вернуться в уборную мальчиков, чтобы убедиться, что работаю здесь не одна я. На моё удивление, через пару шагов, я уже могла наблюдать картину, как Чжи во всю натирает пол где-то в самом углу небольшой комнаты. Не смотря на такие объёмы школы и количество учеников в ней, сами туалеты были поразительно маленькими. Буквально ещё два шага и я бы уже была впритык к своему недоброжелателю.
— Знаешь, а ты странная, — ухмыльнулся Чжи, видимо как-то заметя меня на том краю комнаты. Хоть я и откровенно пялилась на него, но все ещё находилась на территории женской уборной, — чего смотришь? Помочь хочешь?
Я почти повелась на его колкость, но желание доказать ему, что он не с той связался, было в разы сильнее.
— Странная? А что, не похожа не девушек твоего окружения? Спасибо, я польщена.
Чжи секундой позже выкинул из руки свою швабру и сразу устремил свой острый взгляд прям на меня. Лицо его было красным и потным, но я совсем не могла понять: это из-за уборки или ярости, до которой я его довела. Хотя чем? Очевидной правдой?
— Ну и дура, — хмыкнул Джон. Я очень рассчитывала на то, что он обидеться и сам откажется от сопровождения меня в течение недели, поэтому приняла тактику не сбавлять язвительности и резкости в своих словах. Пусть он чувствует, что его вызов мне — это лишь пустая трата его собственного времени.
— Наоборот, я себя рядом с тобой такой умной чувствую, — я на этих словах выпрямила спину и с ровной осанкой развернулась в сторону женской уборной, — знаешь, прям по контрасту.
И медленно, но уверена ушла. Пусть знает свое место. Я себя в обиду больше не дам. И так из-за него в первый же день получила выговор. Родители будут просто в ярости, это и без экстрасенсов понятно. Хоть и небольшую, но долю секунды своей победы я почувствовала и на долго запечатлела у себя в памяти. Оглянув бегло уборную, я сама себе кивнула в знак того, что убирать осталось не так много и можно сразу уходить. Конечно, я бы могла сделать все на отвали и покинуть это здание, но мысли о том, что директор может лично пойти и удостовериться, что все хорошо и чисто, пугала меня до смерти. Не хотелось еще раз ощутить не себе эту его политику нулевой терпимости.
— Так, пора заканчивать, — резко пришла в сознания я, после того, как сцены расправы директора надо мной всплывали в моей голове яркими картинками.
Я собралась обернуться за шваброй, которую вспомнила, что оставила возле входной двери, но вместо долгожданного инструмента уборки, я почувствовала, как падаю. Не понимая, что происходит и почему мои ноги расходятся по полу, я схватилась за первое, что попалось под руку и тихо ругнулась от того, что мои очки слетели куда-то в сторону и теперь я не вижу дальше своего носа.
— Я, вообще-то, не разрешал тебе лапать меня, Каролина Брукс, — не смотря на мою неспособность увидеть человека, я сразу же поняла, кто заговорил. — Я не для этого воду тебя под ноги разлил.
— Я Кэрол, придурок, — как только я могла в своём положении, я осмотрелась вокруг. М-да, видок не из лучших: красный и потный Чжи держал в руках меня, без очков и с лохматой головой. Вот видишь эту картину и сразу думаешь: эти люди явно враги и не возлюбили друг друга с самого знакомства. Правда ведь мысли именно такие? — И что значит ты под мои ноги разлил воду? Мозгов в твоей ракушке только для этого хватает? Хотел, чтобы я упала и ушиблась?
— Нет, ты что, ни в коем случае! —съязвил тот и наконец выпустил меня из своих объятий. Я быстро отряхнула свою одежду, как будто она была чем-то испачкана. Меня очень возмущал тот факт, что на небольшую мою колкость в словах, он хотел покалечить меня. Неужели в этом человеке нет ничего чистого, дружелюбного и нежного? Так он ещё и юмор с сарказмом не понимает, получается. Ему лишь бы обидеть, сделать больно, показать свое первенство и буквально морально уничтожить человека. Я судорожно пыталась вспомнить, где и как так сильно накосячила в своей жизни, за что теперь мне нужно за это расплачиваться, находясь в компании такого монстра. Но в голову так ничего и не пришло. Моя жизнь и так не молочной шоколад из шоколадной фабрики. — Я ведь хотел помочь тебе помыть пол! А ты вот так сразу! Знаешь, я еле держусь, чтобы не обидеться на тебя, но лишь благое совместное дело даёт мне силы держаться и не унывать! Ты должна быть благодарна!
— Вообще-то, я сейчас должна тебе хорошенько врезать, а желательно вообще нос сломать, чтобы думал, что говоришь и кому. Но без очков я совсем ничего не вижу, и всё это из-за тебя! Так что помогай мне искать!
Злость медленно, но уверенно начала перетекать в панику. Теперь я понимала лишь одно: месть моя будет холодной, жестокой и неожиданной.