Подарок
Полдень, в поместье Вильяреалов пах не солнцем, а деньгами, порохом и сигарами. Мармуровые полы отбрасывали холодный свет на стены, а по ним - как тени - скользили молчащие люди в черных костюмах.
Анна шла по коридору, как по собственному расстрельному списку. На высоких каблуках, с прямой спиной, с лицом, где не было ни улыбки, ни страха. Только ледяное спокойствие и взгляд, которым можно было решать стекло.
Она вернулась. После трэк лет в Швейцарии, после учебных в Лозанне, после попытки отдалиться от семьи - она снова здесь. В доме, где кровь стирают дорогим вином, а предательство называют дипломатией.
- Доченька, - раздался голос. Глубокий, с нажимом на первое «д», как будто ласкает и угрожает одновременно.
В главном зале за длинным обеденным столом сидел Рикардо Вильяреал, ее отец, капо.
Рядом- его советники. Все как один - мужчины, от которых вечно смертью и дорогим одеколоном.
Анна остановилась, склонив голову на миллиметр - ровно настолько, чтобы соблюсти формальность. Но в ее глазах не было никакой признательности.
- Ты все еще не научилась говорить «здравствуйте», - заметил он с тенью усмешки.
- А вы все ещё думаете, что можете мной распоряжаться, - спокойно ответила она.
Сначала наступила тишина. Потом - легкий смешок одного из мужчин. Отец махнул рукой, и тот замолчал.
- Садись. У меня для тебя подарок. На Выпускной.
Анна села. Подарков отца она боялась с детства. Один раз это был золотой браслет - на руке мертвой девушки, которую она должна была похоронить.
Второй - ключи от машины, в багажнике которой был предатель.
Теперь она взрослая. А значит, подарок будет масштабнее.
- Ты выходишь замуж.
Слова упали, как выстрел. Без преамбул, без пауз. Просто фак. Как прогноз погоды.э, только с запахом пороха.
- Нет, - сказала она сразу. Тихо, но отчетливо.
- Это не просьба, Аньита, - его голос стал холоднее - Это сделка.
Она взглянула на него. Словно впервые. Он был старше, чем она запомнила. Глубже в морщинах, но как такой же неумолимый.
- Кто?
- Рафаэль Сантос.
В ушах зашумело.
Картель Сантос.
Юг. Кровь. Контрабанда. Смерть, которую заворачивают в шелковице галстуки.
- Ты хочешь выдать меня за сына врага?
- Союз. Мы укрепляем позиции. Картель получает выход к Европе. Мы - контроль над побережьем.
Анна встала.
- Я не пешка. Я не..
- Ты - Вильяреал, — перебил он. — А у нас не спрашивают согласия. У нас требуют верности.
Она стояла. Внутри всё дрожало, но снаружи — ни один мускул. Только взгляд. Ярость, спрятанная под слоем льда.
— Когда?
— Через месяц. Контракт уже подписан. Осталось твоё согласие. Формальное.
Она вышла. Не хлопнув дверью. Не крикнув. Только прошептав себе под нос:
— Тогда я сыграю по вашим правилам. Но только до тех пор, пока не напишу свои.
Комната встретила её тишиной, такой глухой, будто воздух сам затаил дыхание.
Анна заперла дверь, сняла пиджак, уронила его на кресло и облокотилась на комод.
Её пальцы дрожали.
Она опустилась на край кровати и, наконец, позволила себе то, что не имела права делать в зале перед отцом: вдохнуть глубоко, на грани срыва.
Женщина, которую продают — это уже не дочь. Это собственность.
Именно так она себя чувствовала.
Она встала, подошла к зеркалу. Смотрела в своё отражение, не узнавая его. В чертах — всё та же фамильная строгость. Острые скулы. Холодный взгляд. Но под глазами — тень. Не от усталости. От того, что внутри неё разгоралось пламя.
— "Рафаэль Сантос," — произнесла она вслух, будто пробовала вкус его имени.
Невесомый, словно вино с ядом.
Он был известен даже ей, несмотря на то, что в семье о нём не говорили вслух. Его имя звучало в кулуарах, в шёпотах на переговорах, в сводках — всегда рядом с кровью, исчезновениями и... обаянием.
Он — пёс картеля. Умный. Красивый. Опасный.
Теперь — её "жених".
Анна взяла с туалетного столика маленький серебряный кинжал — подарок деда, который когда-то сказал: «Красивые вещи могут резать так же, как уродливые.»
Она подняла платье до бедра и закрепила лезвие на ремне-подвязке.
Почувствовала прохладу металла.
— «Если это игра, — прошептала она. — Я тоже умею играть.»
В её груди забилось нечто новое. Не страх. Не злость. Воля.
Та, которую у неё пытались отнять.
Анна подошла к окну. Снизу — сад, где её когда-то учила ходить мама. Теперь — серые аллеи и камеры по углам. Клетка, пусть и позолоченная.
Но она уже не та птичка, что поёт на чужих условиях.
— "Ты хочешь свадьбу, отец? Ты её получишь. Но запомни: я — не невеста. Я твоя ошибка."