Глава 2
Дикая Охота всегда приводила в восторг,
Но в последнее время она сильно изменила,
Старым и ранее предписанным принципам
Вандализма.
Теперь Дикую Охоту бояться все,
Ведь не даром она решает
Взять в свои ряды только слабых...
Дневники Кэтти, 1896 год
Записи, которым можно верить.
Капельница всегда имела характер. Это касалось всего, что происходило на улицах ведьмовского поселка, а потому я не удивилась, когда портал, который должен был доставить нас прямо в кафе «Глазное Яблоко», выплюнул в нескольких метрах ходьбы от него, да и от всей окраины Капельницы в целом. Это еще нам повезло, что до кафе идти было не долго. Мне навсегда запомнился случай, когда портал выплюнул нас рядом со входом в Тенерожденную Академию, предъявив неимоверное желание отправить нас туда учиться. Ректор Академии как раз стриг магией газон, и, заприметив наше появление – оживился. Он не стал разбирать ситуацию на месте, хотя мы и пытались втолковать ему, что не являемся учениками Академии,и пришли на ее территорию чисто по счастливой случайности, нежели специально решив нарушить правила введённого комендантского часа для обучающихся адептов.
Ректор сжалился над нами после изнуряющей часовой тренировки. Мы не смогли превратиться в воронов, а потому, помилованные, были немедленно перенаправлены на улицы Капельницы.
– Твоя матушка серьезно задумалась над замужеством единственной дочери. – Произнес Питер, отбив носком отполированного до блеска черного ботинка. Он пришел в форме, в которой работал в Департаменте – черный пиджак, застегнутый по последней моде на одну пуговку посередине; черные штаны, белая рубашка, да черные ботинки, которые мальчишке никогда не нравились. Питер – в отличие от меня – мастерски владел своей магией. Он мог с легкостью щелкнуть пальцами, и не произнеся заклинания вслух, наколдовать вместо неудобной обуви белые кроссовки. – Чем ты умудрилась так ее разгневать?
Я потуже затянула кардиган, пытаясь ненадолго спрятаться от неприятной для меня темы разговора. Я не сомневалась, что Питер слышал весь разговор матушки, предпочитая находиться в подполье. Он прекрасно знал, что как только я выйду замуж, о постоянном приходе за решением возникших проблем придется забыть. Питер не хотел терять столь ценного помощника, а потому моя проблема замужества стала и его проблемой, которую он уже пытался решить. Решение должно было сплотить оба лагеря. И я, и матушка должны были прийти к единому соглашению, без ущерба и скандала. Питер умел мастерски разруливать подобные неурядицы семейной жизни, а потому я ему всецело доверяла, прекрасно зная, что просто так Питер ничего никогда не делает. Даже я после его помощи окажусь в долгу перед мальчишкой.
– Матушка, скорее всего, боится Дикой Охоты. – Пожала я плечами. – Она думает, что если я выйду замуж, то мне получится избежать участи изгнанницы. Вряд ли Дикая Охота вообще знает, что такое замужество. Ей главное наличие слабых сил, или же отсутствие сил вовсе, нежели статус жены в паспорте.
В последнее время Дикой Охоты боялись все – и темные, и светлые маги. Я старалась не забивать голову несуществующим. Не разу в жизни не видела Дикой Охоты в действии. Не знала, как выглядят ее странники, едущие на шикарных черных скакунах. В книгах, изученных мною, о Дикой Охоте практически ничего не писали. Единственное знание, которым мы ведали – это то, что раз в год она забирает слабого мага. Естественно, для меня этой скудной информации было мало, а потому я старалась не забивать голову слухами да несуществующей ерундой, все больше склоняясь к тому, что подростки со слабой магией, дабы не позорить сильный родительский род, убегали, начиная жизнь с чистого листа.
– Не сказал бы, что дело тут только в Дикой Охоте.
– Почему это?
– Я видел, как недавно Дерек приходил за разговором к твоей матушке, пока тебя не было дома. Он пробыл c ней около часа, о чем-то оживленно беседуя. Я бы на твоем месте поговорил сначала с Дереком, пытаясь выяснить в более-менее подходящей обстановке, что ему от тебя нужно, прежде чем искать еще одни неприятности для Ходячей Бестии.
Я нахмурилась. В поселке мне дали прозвище Ходячее Бедствие два года назад. Кажется,тогда, я нечаянно подожгла сарай одного из приезжих в Капельницу чиновников. Я до сих пор помню ухмылку мальчишки, решившим побегать за меняющимся цветом моих волос, и понять какое же заклинание я применила, чтобы волосы менялись от настроения к настроению. Сначала я вежливо просила его отстать от меня со своими теориями и возможными заклинаниями. Волосы у меня менялись без применения магии с детства. Они переходили с русого оттенка к ядрено рыжему в момент сильной ярости. Вывести меня из себя – не просто.Но мальчишка то ли не понимал всей серьезности моей злобы, то ли ему реально было интересно заклинание, и он хотел применить его на себе – я точно не знала – помню только, что в один из моментов он настолько сильно меня достал, что я, не удержавшись, подожгла сарай обычной спичкой. Мальчишка успел выбежать. Ему лишь чуток подпалил огонь волосы, а так с мальчишки ни одна соринка не упала. Его отец хотел отвезти меня в вампицию для суда и предназначения наказания за поджог сына. Всю ситуацию умудрился разрулить Питер, заплатив отцу немалую сумму денег и пообещав сурово со мной разобраться. Вот и разобрался. До сих пор участвую в его авантюрах, которым нет ни конца, ни края. И, как мне кажется, c каждым годом их становится все больше и больше...
– Дерек всегда пытался сделать мою жизнь невыносимой. – Не удивилась я столь странному поведению моего давнего друга. – Уверена, что он задумал очередную глупость, благодаря которой я вновь окажусь либо взаперти на долгое время, либо принесу для себя же новые неприятности.
– Знаешь, я подумываю над расширением нашего небольшого штаба. С Врачевателями Страха самостоятельно и вдвоем мы не справимся. Тебя, скорее всего, они заберут в плен первой, а я не смогу быть с тобой рядом все двадцать четыре на семь. Что ты скажешь на то,если я поговорю с Дереком и приглашу его к нам в маленькую компанию? Уверен, он не откажется, узнав, что ты находишься у меня под боком.
Я резко затормозила. В удивлении открыла рот и уставилась на удаляющуюся спину Питера. Нет! Он не может говорить о включении Дерека в компанию серьезно! За три года работы с Питером я поняла одну важную ключевую составляющую мальчишки – он никогда не работал с тремя сомнительными личностями. Всегда вдвоем. Всегда отдельно. Всегда инкогнито. Находясь рядом с ним, я могла не переживать о безопасности.
– Зачем оно тебе надо? – Поинтересовалась я.
Мое горло пересохло. И я впервые обрадовалась, что все рабочие моменты мы с Питером будем обсуждать в кафе, а не на улице или же в доме, где никогда не было прислуги.
– В прошлом году пропали тринадцать подростков, у которых потом обнаружились редкие способности. – Питер остановился, и повернулся ко мне лицом. – В этом году Врачевателями были похищены уже трое подростков. У нас есть небольшая система забора подростка и накачивания его магическими несовместимыми с организмом силами. Но у нас двоих силой владею только я. А я не привык рисковать своими людьми, которые прошли со мной довольно длинный путь работы. Мне будет спокойнее, если Дерек будет находиться рядом с тобой и поможет тебе, когда ты будешь нуждаться в помощи, а меня не будет рядом, чтобы тебе помочь.
У Питера на лице проскочила едва заметная паника. Эмоция была настолько нестандартной для мальчишки, что я подумала авось показалось. Питер мог смеяться, мог источать небывалую ярость и злость, но за три года знакомства я еще никогда не видела, чтобы он испытывал страх, испуг или плач прилюдно. Питер жил на этом свете так долго, что невольно научился прятать истинные эмоции на лице от посторонних глаз.
– Тринадцать подростков, говоришь? – Решила не заострять я внимание на исчезнувшей эмоции мальчишки. – Неужели Врачеватели страха собираются провести ведьмовской обряд сожжения?
– Что это еще за обряд такой? Впервые о нем слышу.
– Старожилы поселка не раз поговаривали об этом обряде. Поговаривали, что для его исполнения необходимы вырванные сердца тринадцати подростков, похищенных по каждому календарному месяцу в их День Рождения. Лишь два подростка оказывались рождены в один и тот же месяц, для закрепления ведьмовского ритуала воскрешения усопшей души. Как правило, обряд делался на вымирающей ведьме, силы которой были настолько сильны, что род не собирался с ними прощаться. А так как ведьмовские силы не передаются на более слабое поколение, то есть лишь один способ их удержать – заточить в сосуд, а после этот же сосуд с силами пересадить вместе с душой слабого ребенка рода в тело тринадцатого подростка.Подросток должен быть сильным не только магией, но и духом. Иначе сила не приживется,подросток потеряет тело, а его душа будет выпотрошена душой сильного тринадцатого.
– Жуть какая. В эту ахинею вообще кто-нибудь верит?
– Верят, к сожалению. И иногда обряды устраивают. Но я не слышала, чтобы ведьмовской обряд устраивали в прошлом году. Это может быть и совпадение. Потому что обычно, если семье приспичит устроить столь могущественное черное колдовство, в конце обряда об этом инциденте узнает весь поселок.
За разговорами, мы не заметили, как вошли в кафе. На мое удивление, сегодня здесь было пусто. Я даже хотела выйти за дверь на улицу, чтобы проверить объявление, что кафе действительно работает. Быть единственными посетителями в заведении, которое было обустроено как сама преисподняя – жутковато. Питер, поняв мои намерения, схватил меня за рукав и повел к столику, скрытому чуть ли не в самом конце кафе. Столик был настолько неприметным, что даже в час пик, который тут был довольно часто, его не спешили занимать приезжие и проходимцы, предпочитая стоять в очереди и ожидать более удобного места для посиделок.
На самом деле в Капельнице было несколько кафе. А если быть точнее, то трое, открытые тремя братьями-близнецами. Старший брат – Иннокентий – заведовал кафе для темных магов.Средний брат – Петр – открыл кафе для светлых магов. Ну а младший брат – Егор – предпочел остановиться на золотой середине и пошел дальше своих братьев, открыв кафе «Глазное Яблоко». В отличие от двух своих предшественников по крови, дела у Егора постоянно шли в гору. Кафе базировалось на любых посетителях. Тут встречались семьями светлые и темные маги, находились в ожидании открытия порталов ректором адепты из Тенерожденной Академии. Также здесь можно было встретить подростков, у которых организм еще не окреп магией, или же тех – вроде меня – у кого магия еще не проявилась в организме, а находилась в сонной отключке.
В данном заведении меню предоставлялось в трех вариациях, что несказанно веселило каждого пришедшего сюда посетителя. Естественно, из-за такого продуманно подхода хозяином заведения, кафе пользовалось большой популярностью, чем злило старшего и среднего братьев.Я помнила, как на пике своей первой популярности «Глазное Яблоко» однажды чуть не развалилось от темной магией. Преступников тогда нашли. Им оказался сам Иннокентий. Егор был настолько раздосадован, что просто вышвырнул родного старшего брата за порог, навсегда отрезав ему путь в кафе. Местные жители, встревожившись, наложили кучу защитных заклинаний. C тех пор, в кафе не могли прийти за порог те, кто хотел заведению или же его хозяину зла.
Официантку мы прождали недолго. Сделав заказ, Питер протянул мне файлы с записями,которые я у него запрашивала примерно около месяца назад. Информации о Врачевателях Страха в книгах было не много. Она, безусловно, была, и красиво описывалась историками-дилетантами, которые в жизни не видели этих неугомонных созданий. Хрустнув шеей, я взялась за изучение информации, решив поверхностно пройтись по списку, а уж в стенах Академии заняться полученными данными вплотную.
Факты, факты, факты, cтатьи и предположения, вместе с нарисованными фотографиями будоражили кровь от полученных мельком знаний. Я, конечно же, знала, что Питер найдет способ достать информацию о мерзких тварях, но я и не думала, что он принесет ее так много.Мне предстояло для изучения провести не один день.
– Ты слышала последние новости о Врачевателях Страха? – Наконец, не выдержав ужасающей тишины, спросил у меня Питер.
– Например?
Слухов и новостей в последнее время было много. Мне, порою, приходилось от них абстрагироваться, специально не слушая бред, граничащий с сумасшествием. Более того, я даже не знала какую конкретно цель преследуют эти самые Врачеватели Страха. И начинала склоняться к мнению, что ведьмы и маги не обосновано считают этих существ предвестниками скорой Дикой Охоты.
– На днях обнаружили труп очередного подростка.
– Да, я о нем слышала. Девочка, кажется.
– Верно. Но это не самое интересное.
– С каких это пор обнаруженивание тела умершего считается для тебя интересным?
– Ты меня не дослушала. Девочку нашли мертвой и доставили ее к нам в Департамент.При осмотре выяснилось, что у девочки вообще не имелось никакой магии. Понимаешь?
Наблюдение Питера меня заинтересовало. Я оторвалась от листов и заинтересованно посмотрела на мальчишку.
– То есть в ней не было магии?
– Ни единой крупицы. – Кивнул мальчишка. – В ее теле не было ни единой, чертовой,крупицы магии. Более того, экспертиза показала, что девочка умерла до активации ее магии.Знаешь, что это значит?
– Кто-то пытается подстроить дополнительное убийство и свалить все на плечи Врачевателей Страха?
Догадаться было не сложно. Врачеватели Страха никогда не убивали двух подростков в одном месяце. Двойное убийство всегда приходило на декабрь, и с тех пор это знание прочно засело в головах всех жителей поселка.
– Либо это, – подтвердил мою догадку Питер легким кивком головы, – либо у Врачевателей Страха появился наемник, отсеивающий магов и ведьм, у которых еще до конца не проявились магические способности.
– Наемники обычно дорого обходятся. – Мне не нравилось суждение мальчишки. – Да и не каждый, находящейся в здравом уме, сможет выполнить столь вопиющее зверство по отношению к беззащитному ребенку.
– Дерек смог бы. – Невзначай Питер снова затронул тему о несносном враге. – Не удивлюсь, если он приходил к твоей матушке в тот день для того, чтобы выведать все твои слабые стороны.
– Так, – я потерла виски, пытаясь справиться с неизвестно откуда взявшейся головной болью, – Дерек хоть и козел, но он не станет предавать своих. С чего вообще ты взял, что Дерек может быть на службе у Врачевателей Смерти? И, коль на то пошло, если ты в этом «так» уверен, то какого хрена ранее ты собирался включить его в наш маленький отряд для моей защиты?
Мне очень сильно хотелось верить в сказанные слова. Настолько сильно, что я попыталась всячески абстрагироваться от недовольных взглядов Питера, брошенных в мою сторону. Несмотря на то, что я знала мальчишку всего лишь три года, я уже умела чувствовать его истинные эмоции, что, безусловно, сильно злило Питера. Именно из-за сильных эмоций он не собирался отпускать меня на свободу, решив держать поближе к своей неотразимой персоне.И я была не против, так как Питер был единственным из моего скудного окружения, кто общался со мной нормально и по делу, никаким образом, не пытаясь меня унизить, специально вывести из себя или же продемонстрировать свою выросшую вдове силу.
Сейчас передо мной сидели два разных человека, спрятанные в одном маленьком мальчишеском теле. Я их называла Питером-разумным, и Питером-ребенком. Питер-разумный основывался больше на доводах и взглядах, попеременно сопоставляя теорию c фактами,старательно обходя стороной ведьмовские слухи. Питер-ребенок же бесил меня неимоверно. Он пытался надавить на жалость, в приоритете всегда стояло лишь его мнение, которое он не хотел менять поскольку постольку. И никогда не действовал ранее им же придуманному плану.
Сейчас передо мной сидел скорее Питер-разумный, нежели Питер-ребенок, но я уже чувствовала легко переходящую грань, которая могла разорваться в любой момент, и грань эта могла принести мне немало непредвиденных бед.
А потому, я пыталась, не дожидаясь ответа от Питера, перескочить на другую, более важную для нас обоих сейчас тему. Другого такого шанса – поговорить по душам – пока я не найду ожившие игрушки у меня не будет. И мне следовало выведать все притаившееся подводные камни, пока у меня было время и позволяло место. Да и пока сам Питер был настроен на подобный разговор. К счастью, тему для разговора я нашла незамедлительно.Обратив внимание на рисунок, я кивнула на него, поближе подвигая его к Питеру:
– Это еще кто такие?
Питер мельком взглянул на рисунок. Видимо он вдоволь насмотрелся на них в момент распечатывания документов в человеческом мире.
– Их называют врачеватели страха. – Тихо, словно мышка, говорил мне Питер, попивая заказанный ранее ром. Бордовая жидкость плескалась в наполовину полном бокале. Прежде,чем сделать первый глоток, юноша опустил на поверхность пыльцу, дабы удостовериться в правильности напитка. Он все еще брезгливо отзывался о магах. И боялся вторжения их магии в свой организм. Видимо, помнил недавно произошедший со мной случай. – Люди со сверхъестественными способностями приходят в мир раз в несколько сотен лет для того, чтобы попытаться создать прислужников. Прислужники считаются их марионетками, подопытными.Врачеватели страха ставят на них опыты, пытаясь выведать из подростков новый вид сверхъестественных существ.
– Прислужников?
Передо мной лежал рисунок одного из врачевателя. Очень пугающий человек в доспехах.На лице была надета странная маска, через которую проходили трубы. Если верить рисунку, эти трубы переплетались сквозь тело юноши или мужчины – точный возраст определить было сложно – по всему телу и впивались ему в спину. В одной руке он держал предмет, очень похожий на возможность выкачивания из живого человека мозг. В другой же руке у него был слишком больших размеров шприц. Сомнительная комбинация, не приносящая никакого доверия.
– Прислужников. Тех, кто будет либо сеять зло, либо бороться со злом и убивать другое сверхъестественное существо. Сказать наверняка какую же они преследуют изначально цель – трудно и сложно. Я пытался выследить одного из них. Но ничего, кроме потери памяти о том дне, не получил. И это наводит меня на не самые приятные мысли.
– Думаешь, в распространенном мире списка смертников виноваты именно они?
Список смертников стал гулять по городу несколько недель назад. Это был своеобразный список, распечатанный на человеческом принтере и явно пришедший из человеческого мира. В списке находилось двенадцать имен. Напротив каждого имени – цена в долларах. Рядом со списком, на отдельном листе, прилагалась инструкция к применению. Чтобы активировать деньги необходимо было уничтожить одного из списка и предоставить в сеть, находившуюся только в человеческом мире, видео с подтверждением убийства. Тогда, и только тогда, деньги будут активированы и переведены на счет исполнителя.
Нам повезло – не все собрались гоняться за столь дельным и прибыльным предложением.Цена за убийство фигурировалась от одного до двадцати долларов, но даже с такой позицией жители посчитали все не самой удачной шуткой.
Департамент быстро замял инцидент. В настоящее время информация не давала покоя мне и Питеру, но я была уверена, что в городе имелись еще люди, которые ломали над ней себе головы. Правда, в отличие от нас двоих, они не действовали в открытую.
Питер смотрел на меня практически ничем не выражающим взглядом. Та искра веселья,царившая в материнском доме, угасла. Он был собран, возможно даже слегка напуган, но старательно пытался не показывать страх.
Я тоже боялась.
Мы все боялись.
В связи с последними событиями по коже постоянно бежал озноб. И, признаюсь, найти себя в списке смертников, за который назначена награда – не самое приятное ощущение.
– Сказать наверняка сложно. Но они одни из немногих, кто мог быть в этом замешан.
Я слегка склонила голову и вновь посмотрела на рисунок. Вряд ли в списке смертников замешана Дикая Охота. Для нее еще не наступил сезон.
Дикая Охота, насколько я знала, никогда не опускалась до такого. Если им необходим был житель нашего мира, они тут же приезжали и забирали самого слабого жителя. Никакие запреты на забор человека их не касались. Никакие уговоры и более приемлемые реформы для их существования ими не приветствовались. Бывало, что Департамент желал заполучить одного представителя из Дикой Охоты к себе в ряды. Но даже при столь желанном для многих предложении, в ходе прошедших переговоров, Дикая Охота отказалась. Своим отказом она привела много нелепых быль и небылиц в мир Трех Измерений.
Люди не могли понять причину столь поспешного отказа.
Зато я ее отлично понимала. И в отличие от помешанных других людей, мне даже в голову не приходило попробовать постучать в массивные двери Департамента с просьбой о принятии своей кандидатуры на работу.
– А от меня-то ты что хочешь? Я уезжаю в школу. Не смогу оттуда уходить. Мои мысли будут завалены знаниями, да возможностью проявить силу до окончания шестнадцати лет. Тебе следует найти другого компаньона для расследования исчезновения подростков. Здесь, увы, я тебе не помощник.
Я все еще сомневалась. Не хотела помогать в поисках. Не планировала участвовать в столь сомнительной авантюре. Но Питер настоял, а так как он нравился моей матери, и она постоянно расцветала, когда тот приходил к нам домой, отказать в просьбе ПО шпионить я не могла.
Правда, несмотря на предоставленному мне защиту от Департамента, я боялась, что врачеватели страха могут прийти за мной. Ведь у меня по-прежнему не активировалась магия, и я была для них быстрой мишенью.
Школа давала защиту, которую мне не мог дать город. Пока я буду там учиться, мне не будет страшно. Меня не возьмут в Дикую Охоту, и я не буду подвержена скитанию по земле, не имея возможности остановиться на привал или же повидать своих родных. Дикая Охота забирала все, что было дорого сердцу. А взамен предоставляла неограниченную магию.
Питер сделал очередной глоток из бокала. Несмотря на столь юный возраст – мальчишке всегда было четырнадцать лет – ему с лихвой продавали любую выпивку. Обладая даром убеждения, Питер буквально заставлял официантов продать ему запрещенный взрослый напиток. Хорошо еще, что честно платил официантам, попавшим под его влияние. Но у меня складывалось ощущение, что платит он исключительно тогда, когда я нахожусь рядом. Знает ведь, зараза, что лекцию о труде начну говорить. Вот и выпендривается.
Передо мной – любезно отставленный в сторону – стояла кружка, налитая до краев горячим шоколадом. Видимо, Питер считал меня маленькой девочкой, думая, что я не люблю алкоголь. Он был прав. Алкоголь я действительно не любила, но спорить с выбором напитка, за который платила не я, не решалась. Пусть почувствует себя членом общества. Иногда ему это полезно.
– Я хочу, чтобы ты стала моими ушами и глазами в Академии. Директор меня на дух не переносит. Он запретил близко приближаться к зданию... Но это не значит, что дел за пределами ворот школы у меня не убавилось. Они, наоборот, прибавились. И вот какое у меня к тебе есть предложение.
Питер достал из задних карман джинсов помятый листок. Мальчишка распрямил его с помощью магии и существенно увеличил в размерах. Теперь лист представлял собою маленькую папочку, куда поместились около двадцати таких же белых, но уже чем-то исписанных листов.
– Для начала тебе следует подружиться с девушками, которые будут разговаривать об игрушках.
Я, не удержавшись, хихикнула.
– Об игрушках? Питер, зачем тебе девушки, которые о них станут разговаривать?
– Это не простые игрушки, Леля. Это мои друзья. Они находятся под воздействием злых сил, а потому тебе предстоит не столько активировать их, сколько привести в человеческое состояние.
Питер кинул на стол договор, который все это время держал в руках.
– Это договор. После его подписания он свяжет нас обоих узами. Твоя свобода, как и магия, останутся не рушимыми. Мне они ни к чему. Да и в твоих силах я более чем уверен.
– Если ты уверен во мне, зачем тогда хочешь, чтобы я подписала договор?
Питер сумел-таки меня озадачить.
– Договор односторонний, дорогая. Он необходим на случай, если тебе будет угрожать смертельная опасность, я смогу прийти сквозь укрепленную директором защиту и освободить тебя от неприятности. А в том, что ты там попадешь в неприятность, я в этом более чем уверен.
– Я могу с ним ознакомиться, не подписывая его?
– Конечно. Более того, ты можешь подписать его в школе, когда прибудешь на место и досконально его изучишь. Правда, советую тебе не показывать договор никому, кроме себя и,возможно, ректора, чтобы тот был в курсе касательно моего появления.
– Неужели ректор в курсе твоих махинаций с его подопечными?
– Ректор в курсе всех последних сделок, которые адепты Академии совершили со мной.Он, признаться, не раз проводил познавательные беседы с учениками, но, как видишь, все его доводы и просьбы благосклонно сводятся к нулю. Никто из адептов его не слушает. И это непослушание отлично играет мне на руку.
Еще бы оно ему не играло! Питер постоянно находился в поиске новых личностей,которые могли бы послужить мальчишке хорошую магическую службу. Я постоянно терялась в догадках. В моей голове рылись вопросы, которые я предпочитала оставлять в голове и не давать им возможности вылиться в массы. Возможно, мне следовало относиться к делам Питера проще. Ведь с недавнего времени я стала считать его другом. Что стало для меня удивлением и радостью.
Друзья среди магов и ведьм не приветствовались. В основном мы общались с родителями,братьями или же сестрами. У нас могли быть знакомства на стороне, но они обычно ограничивались до момента проявления магических сил, а потому особо не приветствовались среди черных и светлых магов. Познакомившись с кем-то, мы всегда знали, что дружба – не вечна. Она мимолетна и практически не ощущаема.
А потому я и ценила Питера. Даже мои родители его полюбили. Мы с ним были знакомы уже несколько лет, и не редко именно Питер первый помогал мне выйти из передряги, в которой я так или иначе оказывалась втянула волей непокорной судьбы.
– Ты сумел прописать в договоре все мои шаги, после исполнения первого пункта? –Прервала я молчание. – Или же мне предстоит дождаться твоей весточки, когда это произойдет и я найду игрушки, о которых ты говоришь?
– Найди и подружись. Пока что от тебя больше ничего не требуется. Как только выполнишь первую часть договора – листы исчезнут сами собой, а я получу магического вестника, который передаст мне послание.
– Только не говори мне, что не знаешь, что ты потом будешь делать с полученной от меня информацией.
– И не подумаю. Я знаю, но для начала мне надо понять кто же истинный повелитель игрушек. Кто сможет их воскресить. Если они уже будут воскрешены, и воскрешены не тобой,то мне придется искать пути познакомиться с обладательницей или же обладателем игрушек поближе.
Я облокотилась на спинку кресла. Несмотря на старинное оформление кафе – заставляющее невольно думать о его владельце – я засмотрелась на притаившегося около камина рыцаря. Рыцарь был одет в доспехи из нержавеющей стали. Из кончиков пальцев искрилась боевая магия, превращающаяся в легкие искры огня, горевшего в камине самым чистым и благородным пламенем. Заколоченные решетки придавали кафе видимость тюремной камеры, а стена, полностью заштукатуренная кирпичом цвета мокрого асфальта, предавала желание ощущения нахождения не в тюрьме, а в трюме, где отдыхали рыцари после тяжелой службы или же очередного похода.
Жаль, что Департамент запретил рыцарские турниры. Многие черные маги отдали бы немалое состояние накопленных денег в казну, а белые маги поборолись бы за возможность стать право обладательницей крепкого мужского сердца.
– Ты уверен, что она захочет с тобой разговаривать?
Питер имел не самую лучшую репутацию в мире. О мальчишке, сеющим страх и раздор знали все. Более того, о нем ведали дети, которые еще даже не научились толком выходить во взрослый мир. А все потому, что имя Питера одно время – до вступления в ряды Департамента – значилось как имя самого заядлого мальчишки, разыскиваемого организацией за злые деяния и черные сделки. Питер даже умудрился отбыть наказание и поселиться на острове для опасных преступников – Ясное Пугалово, которое обмывали море Ублюдков и море Осколков. Остров отгораживался магическими заклинаниями, позволяющими не выходить за его пределы преступников. Более того, если верить газетам – сама я на этом острове никогда не была и надеюсь, что никогда на нем не побываю – на острове невозможно было открывать порталы в другие города и провинции мира Трех Измерений. Однако Питеру было все ни по чем. Он умудрялся убегать с острова, заключать новые сделки, и возвращаться обратно до действующего там и по сей день комендантского часа. Естественно, после вступления Питера в ряды Департамента, его имя как особо опасного преступника убрали. Но родители продолжали рассказывать своим детям сказку о плохом, не стареющим мальчишке, носящие гордое имя Питер, с которым лучше сразу же идти в противоположную сторону при любой людной встрече на улицах.
Я не разу не видела истинных эмоций на лице мальчишки. Меня его стальной взгляд вдохновлял и ужасал одновременно. Он никогда не рассказывал мне о своих переживаниях. И я не верила, что в мире нашелся бы тот человек, которому он плакался в жилетку о плохой репутации.
– Поведай мне, о чем ты сейчас думаешь?
Я невольно сглотнула. Мне не стоило гадать, я и так знала, что если мои расспросы надолго прекращаются, то Питер с помощью магии пытается проникнуть в мое подсознание,чтобы понять причину моего молчания. Молчала, к слову, я редко. Практически всегда у меня находились вопросы, которые иногда я не умела фильтровать между собой. Еще одна причина,по которой Питеру нравилось проводить со мной время. Он любил в порывах моей осведомленности, узнавать много нового. Та информация, которой он ведал, ему казалось несущественна. Нередко он говорил мне, что не доверяет правительству и что ему кажется,словно правительство нарочно скрывает действительно важную информацию.
Но однажды Питеру стало скучно. Он попробовал научить меня магии без применения магии. Он боялся, что я выдам все его секреты, рассказанные ему мне по глупости доверия. Его терзания не были лишены смысла. Я могла бы их рассказать, но упорно держала рот на замке,прекрасно понимая, что если вдруг я выдам все кому-то, то наверняка потеряю ту крупицу дружбы мальчишки, которая витала, между нами, по воздуху при каждой нашей новой встрече.Упорство и настойчивость сработали. Питеру удалось научить меня ставить мысленные блоки в мое подсознания.
Сейчас, сидя на кожаном маленьком диване, я отчетливо слышала две вещи – треск магии в огне, да подкрадывающегося внутри меня Питера, решившего то ли проверить мою защиту,то ли вывести меня из себя. Наверняка о его истинных мотивах сказать было сложно.
– Я бы хотела очутиться сейчас где угодно, но не на пути в школу для малоодаренных магов.
Честно призналась ему я. Не поймите меня неправильно, я ничего не имела против школы для вирн, но мне все же хотелось получить от жизни нечто большее, чем обучение в школе,предназначенной для низших слоев общества. Нищий слой всегда характеризовался отсутствием магии. Или же ее слабым наличием. Раньше все без исключения обучались в Тенерожденной Академии, но потом, после принятия Департаментом образовательной реформы, было принято решение отделить более сильных магов от слабых.
Слабые маги редко приносили миру Трех Измерений пользу. Слабых магов избегали, их никогда никуда не приглашали, они даже не выступали от имени народа на проводимых Департаментом собраниях. Мнение слабых магов вовсе не учитывалось, а если маг все же решиться появиться, то он не сможет добиться аудиенции простого народа. Его попросту погонят с импровизированной сцены и не станут слушать ранее заготовленную речь. Более того, его еще в знак протеста могли закидать гнилыми фруктами, чтобы потешить более сильный и здравомыслящий народ.
– Ты справишься. – Подбодрил меня мальчишка. – Я чувствую в тебе спящую магию.Поверь, если бы ее не было, я бы не стал водиться с тобой.
– Если ты ее чувствуешь, почему же тогда она все еще спит?
– Тебе просто необходим толчок, который за раз разбудить магию. Нужно что-то, что подтолкнет магию к пробуждению. И я уверен, что это что-то отыщется именно в школе. Но не смей принимать мои слова близко к сердцу! – Вдруг предупредил он с каменным выражением на лице.
– Почему это?
– Да потому что я тебя знаю. Стоит мне отвернуться, как ты влипнешь в очередную неприятность, из которой я уже не смогу тебя вызволить.
Как мило, что хотя бы один человек – не включая моих родителей – заботился обо мне в этом мире.
Вслух я, естественно, ничего не сказала. Просидев еще несколько минут в кафе, а затем расплатившись за заказ – мой напиток так и остался не тронутым, но это Питера не особо расстроило – мы вышли на окраину городка.
Подойдя к массивным воротам и оказавшись на пустоши, где примерно в дне ходьбы виделись шпили Тенерожденной Академии, нас застал гром и сверкающая молния. Молния,упав в нескольких шагах от нас, указала Питеру на открывающийся портал, куда мне следовало пройти уже одной, без его сопровождения. Несмотря на суматоху, мне стало неспокойно на душе. Я относилась к тем людям, которым не свойственны большие перемены в жизни. Им больше по плечу большие проблемы. Но жизнь – странная штука. Она явно была со мной не согласна.
Питер подтолкнул меня к открывшейся воронке. Он одобряюще улыбнулся, и, прежде чем я исчезну, поспешил дать мне свое последнее наставление:
– Ты должна попасть на факультет боевых стихийного, Леля! С ректором я договорился.Он за тобой присмотрит и введет в курс дела. Если тебе понадобится помощь, не бойся подходить к нему. Мужик проверенный и надежный.
Ветер завыл еще сильнее. Гром очернил небо, и сквозь неизвестно откуда появившееся темные тучи градом полил нескончаемый ливень.
– Разве ректор не держит на тебя злобу?
Выкрикнула я. Питер отстранялся, пытаясь побыстрее очутиться за чертой города. Если он не успеет, то окажется около дверей школы вирн вместе со мной.
– Прощай Леля! Но помни – я подумаю о нашей дружбе, если тебе не удастся обмануть шар распределения и оказаться на другом факультете.
Прежде, чем я растворилась в водовороте черной дыры, я успела спросить:
– Это вот так ты...?
Договорить я не успела. Ровно, как и услышать ответ от мальчишки. Меня поглотила черная дыра, а когда я открыла глаза, то уже стояла около массивных дверей Академии для вирн.