5 глава. Тайна раскрыта.
Амэя сидела на берегу моря и чувствовала кожей, местами покрытой чешуей, холодный ветер. Листья деревьев начали краснеть. Август кончался. Совсем скоро, осенью, как знала Амэя еще со своей прошлой жизни, Хьюго начнет обучение на стражника. Он с детства мечтал охранять покой мирных граждан. Возможно, если она не придет к фонтану, не расскажет ему о своей новой жизни, он просто забудет? Увлечется новым занятием и вскоре Амэя просто уйдет из его головы.
Прикрыв глаза, Амэя почувствовала, как слеза стекла на щеку. Просто уйдет... Она уже ушла из головы своих убийц. И скоро уйдет из головы друзей. Из головы матери. Хорошо ли это? Для них, наверное, да. Но не для Амэи. Неужели вторая жизнь, которую ей подарил ее род, пройдет в одиночестве? Сейчас ее смысл жизни – месть. А что будет потом?
Всхлипнув, русалка вытерла глаза и быстро поднялась на ноги. Она давно себе наказала не думать об этом. Пережив тот ужас на корабле, умерев и возродившись, она поняла, что теперь нет места беззаботности в ее сердце. Нет места друзьям. Семье.
– Я не пойду к нему! – решила Амэя.
Но неожиданно ей на голову спикировала птичка, маленькая Эри. Она принялась что-то щебетать, спутывая волосы подружке.
– Уйди, негодница! – крикнула русалка.
Эри не уходила, а только еще пуще разошлась. Амэя попыталась ее согнать, но ничего не получалось, поэтому она сдалась, опустив руки вдоль тела.
– Ты предлагаешь пойти? – устало спросила русалка.
И птица неожиданно успокоилась.
– Хочешь, чтобы Хьюго меня возненавидел? Он будет учиться на стражника! А я убийца! Вряд ли он закроет меня в темницу, но... Ненависть друга хуже тюрьмы, Эри.
Птица вновь заскакала по голове. Амэя закатила глаза.
– Ладно, – сказала она. – Если хочешь, чтобы он меня ненавидел... Да, наверное, так будет лучше. Ведь забыть хорошую подругу тяжелее, чем мстительницу-убийцу.
***
Хьюго уже ждал ее. Не сидел на бортике фонтана. Нервно ходил вокруг него. Столько дней Хьюго не видел Амэю. Столько дней о ней переживал. Думал, что ее схватил барон Вермис, а она здесь, в Марэ разгуливает, прячась под темными очками. И наконец она признается ему, в чем дело! Он даже подумать не мог, что приключилось с его подругой, хотя и размышлял об этом с их последнего разговора. Три дня были для него мучением. Он почти не спал. Под его глазами появились жуткие мешки. Пугал своим видом родителей и сестру. Они даже начали беспокоиться, но Хьюго не выдал им, с кем пойдет сегодня на встречу.
Ее он заметил почти сразу. Она шла, стараясь затеряться в толпе, но все равно выделялась. Шла плавно, не так, вразвалочку, как другие. Она не глядела смело вперед, как раньше. Она опускала лицо вниз, а глаза скрывала за темными очками, которые ей совсем не шли, но волшебным образом не портили. Она была все еще прекрасна, как обычно. И, возможно, еще прекраснее, чем раньше. Хьюго не знал, в чем причина.
Амэя вдруг подняла глаза к небу и скривила лицо. Хьюго тоже посмотрел туда и заметил маленькую птичку. Она летела прямо над его подругой и будто бы следила за ней. Это показалось ему чем-то удивительным. В отличие от Амэи. Для нее это было обыденностью. Но Хьюго этого не знал.
Подойдя к фонтану, Амэя даже не поздоровалась с другом. Она, глядя вниз, сказала ему:
– Нам нужно туда, где нет людей.
И они пошли в тихий парк, где в такое время дня обычно никого не было, кроме парочки стариков.
Начинающие краснеть деревья располагались в хаотичном порядке. Дорога из гравия петляла между ними в разные стороны. Цветы, посаженные людьми, благоухали, выжимая из себя все, что могут, прежде чем погибнуть с холодами. У друзей был выбор присесть на одну из редких скамеек, но Амэя почему-то проигнорировала и их, и дорогу. Она направилась прямо в кусты.
– Ты куда? – удивился Хьюго.
– К воде.
– Тут есть вода?
– Я раньше тоже не знала.
Раньше, когда она была человеком. А сейчас она чувствовала небольшое озеро в самой середине парка, куда дорога не ведет. Там нет благоухающих садовых цветов. Там вообще нет цветов. Только деревья, озерко и кувшинки.
Хьюго шел через парк с большим недовольством. Их страна славилась сильными и мощными растениями, включая репейники! И он подцепил, наверное, штук двадцать, прежде чем друзья вышли к озеру. Платье Амэи тоже было в них. Но, удивительно, волосы остались нетронутыми. На них не было ни веточки, ни репья, ни листика. И идеальные локоны не растрепались. А прическа Хьюго же напоминала... обычную прическу Лео! Это в его стиле ходить лохматым, а Хьюго был всегда причесан.
– Не сопи так громко, – сказала Амэя. – Сам захотел узнать от меня правду.
– Но не где-то в репейниках же!
– Замолчи, а то уйду.
Амэя подошла к озеру и взглянула на прозрачную воду. Там плавала рыба. Было видно каждое ее движение. Хьюго встал рядом и восхищенно вздохнул.
– Когда ты нашла это место? – спросил он.
– Прямо сейчас.
– Шутишь? – Хьюго с улыбкой посмотрел на подругу.
Она серьезно ответила:
– Нет.
Хьюго не поверил, засмеявшись. Он опустился на траву, приготовившись слушать рассказ Амэи. А она все не могла решиться.
– Ну? – поторопил он. – Где ты пропадала?
– Была там, откуда не возвращаются.
– И где же? – с подозрением спросил Хьюго.
Амэя усмехнулась, но вовсе не весело:
– На корабле барона Вермиса.
Хьюго нахмурился. Он не мог понять, шутит ли подруга. Если не шутит, то как она вернулась? А если шутит... С таким ведь не шутят! Все знают, какие вещи творит барон с женщинами! И ни одна, если она в здравом уме, не будет забавляться такими россказнями!
– Помнишь, я в детстве говорила, что моя прабабка была русалкой? – спросила Амэя, все еще не глядя на друга.
– Конечно, помню.
– Это не сказки.
– Что? – недоверие из Хьюго лилось рекой.
– Правда, русалкой она пробыла от силы минуты три. Ее успели убить.
– Ты шутишь, да?
– Да не шучу я! – разъярилась Амэя.
И неожиданно вода в озере забурлила. Хьюго с испугом посмотрел на огромные пузыри создающейся пены и то, как эта пена складывается в водоворот. Амэя поразилась и ее злость сразу же прошла. Вода успокоилась.
– Ч-что это было? – промямлил Хьюго.
– Кажется, русалья сущность входит в силу, – ответила Амэя.
– Чего?
Русалка топнула ногой:
– Значит так, ты молчишь и слушаешь меня. Никаких комментариев, все вопросы потом. Только попробуй высказать недоверие, и я уйду! Понял?
Хьюго кивнул.
– Вот и отлично. В нашем роду были русалки. И если кто-то из нашей семьи умрет в воде, мы становимся русалками. Моя прабабушка утонула и превратилась в русалку. Она хотела отомстить своему мужу. Ты ведь знаешь, что мы... вернее, русалки, очень мстительны?
Пообещав молчать, Хьюго не издал и звука. Амэя удовлетворенно кивнула.
– Так вот, чтобы она не убила деда, дед сам убил ее. Ей было уже за семьдесят. У нее была дочь, которая родила мою мать и ее сестру. Поэтому наш род не прервался. И если тетя Лаура пропала, и, наверное, умерла, моя мама осталась жива. Вышла замуж за моего отца. Родила меня. Но я сглупила, Хьюго! Помнишь тот день, когда мы с тобой гуляли допоздна? Мы с мамой тогда поссорились из-за этого. И я ушла из дома, к морю. Там меня и поймал барон Вермис. Я пошла к нему на корабль добровольно, поверив, что он мне покажет свою собаку. Показал, – зло ухмыльнулась Амэя. – Но не собаку! Я познала унижение.
Хьюго прикрыл глаза. Если все это правда... Про русалок, конечно, не верилось. Амэя всегда была помешана на них. Но барон Вермис... Если все это правда, то он убьет этого мерзавца! Давно пора! Скольким девушкам, скольким семьям этот ужасный человек испортил жизнь!
– Я долго пробыла на корабле. Матросы измывались надо мной как могли! Барон Вермис собирался меня отвезти в Песчаные холмы. Знаешь, что бы там со мной было? И я решилась. Лучше уж такая жизнь, чем жизнь в борделе! Я обманула одного матроса и спрыгнула в воду. И умерла. Вот моя история, Хьюго. Теперь можешь говорить.
Он сидел с раскрытым ртом. Умерла? Вся эта история – какой-то розыгрыш? Очень странно, ведь Амэя никогда не шутила, а тут вдруг вон что придумала!
– Со мной говорит призрак? – поинтересовался Хьюго.
– С тобой говорит русалка! – прошипела Амэя. – Ты чем слушал? Я умерла в воде, поэтому стала русалкой! Мой род помог мне возродиться. Я – русалка, Хьюго. Понимаешь? Русалка!
Вода в озере вновь забурлила, закрутилась, завертелась. И Амэя замерла. Озеро успокоилось. Она вытянула руку и сделала взмах рукой. Не выходит! А она-то уж думала, что теперь водой сможет управлять.
– Я бы хотел тебе верить, Амэя, но извини... Русалка? – скептически приподнял брови Хьюго.
– Я бы тебе доказала это, но боюсь.
– Чего?
– Что ты влюбишься в меня.
Хьюго вытаращил глаза.
– Вообще-то, это тебе всегда нравились русалки, а не мне.
– Мне они не нравились. Я просто всегда была их частью, как и вся моя семья. А теперь я не просто их часть. Я одна из них, если не единственная морская дева в мире...
Амэя вдруг задрала рукав и протянула руку другу.
– Гляди, – сказала она.
И Хьюго взглянул.
– Ну у тебя и ногти! – поразился он. – Прямо как у кота! Нет, у тигра!
– Выше смотри.
Из кожи торчало несколько зеленоватых чешуек. Хьюго потер их рукой, но они не исчезли.
Амэя не смотрела на него, будто стыдилась того, кем является теперь.
– Так ты не шутила?..
Забрав у друга свою руку, она отвернулась, обнимая себя. Ну, вот и все. Теперь хоть кто-то узнал, что с ней стало, кроме матери. Может, рассказать еще и Херте? Пусть знает, что нельзя ходить с чужими дядями, а то вот что может случиться, если не хуже.
– А почему ты ходишь с очками? Неужто солнце причиняет русалкам вред?
– Нет. У меня цвет глаз отличается от обычного человека.
Хьюго потянулся к ее очкам:
– Покажи!
Амэя отпрянула от него, как от прокаженного.
– Даже не вздумай!
– Но почему? – обиделся Хьюго.
– Я же сказала – влюбишься.
– Хочешь сказать, русальи глаза влюбляют?
– Не знаю. Наверное, да.
– А давай проверим?
– Нет!
– Я не влюблюсь, правда!
– Откуда такая уверенность?
– Ой, у тебя тут перышко! – вдруг сказал Хьюго и вновь протянул ладонь к лицу Амэи.
Она, даже став русалкой, не растеряла наивности. И Хьюго, вместо воображаемого перышка, одним махом стянул с нее очки. И на него посмотрели черные, как морская бездна, глаза, с сиреневой примесью. Он замер, восхищенно взирая на подругу. А Амэя замерла в испуге. Этого восхищения она и боялась.
– Твоя красота действительно поражает, – сказал Хьюго. – Ты словно... не знаю, фея. Но, наверное, к твоему сожалению, я в тебя не влюбился.
– Что? – округлила глаза Амэя.
– Ты для меня как сестра, – произнес парень и потрепал подруге макушку. – Я сожалею, Амэя, что с тобой это произошло. И обещаю тебе, если этот Вермис сюда сунется, я убью его!
Русалка опустила взгляд:
– Не утруждайся. Я сделаю это сама.
– Сама?
– Ты, не смотря на свое любопытство, плохой слушатель! Я же сказала: русалки мстительны. И все матросы, унизившие меня, включая мерзкого барона, поплатятся за это! И я пойму, если ты станешь презирать меня. Я уже убийца, Хьюго, так как один умер от моих рук. Вернее, от моих чар, которые я совсем не умею применять...
Хьюго тихо переспросил:
– Уже убийца?
– Представь себе!
– Я бы на твоем месте сделал то же самое, уж поверь, – признался он.
Амэя растерялась.
– Но я думала... ты против чего-то такого беспощадного.
– Я за справедливость, милая моя подруга. За справедливость.
***
Вода шумела. Шумела листва. Луна светила. Светились глаза русалки, которая наблюдала из воды за человеком, плывущем в лодке. Она почувствовала его сразу, едва ладонь мерзавца коснулась воды. Море донесло ей о его прибытии. Сначала он плыл на корабле, а затем спустился на воду на лодчонке: кораблю было не по пути с ним.
Он был доволен. Он него пахло потом, женскими духами и монетами. Он распихал заработанное по всем карманам, что у него были: на груди, на штанах, и даже... на нижнем белье. Русалка чувствовала его как саму себя. Чувствовала, как перекатываются его мышцы от весел. Да, этот мужчина был весьма крупный и сильный. И раньше прижимал к себе Амэю очень сильно, когда приносил ей еду. Так сильно, что иногда у нее темнело в глазах.
– Оч-чень плохо, – прошипела русалка, растягивая губы в острозубой улыбке. – Оч-чень, мой с-с-смертничек! А ведь когда-то ты был для меня «бугаем», жалкий ч-человеч-чиш-шко!
Он плыл, не думая ни о чем плохом. Потел от физической нагрузки. Любовался спокойным морем и ночным городом вдали. Луна освещала ему путь. Будто благоволила ему. Но это был обман. Она благоволила русалке, затаившейся в воде.
Маленькая птичка, которая, к удивлению бугая, не спала, села на бортик лодки и склонила голову, рассматривая его.
– Ты чего? – поразился он ее наглости. – Жрать хочешь? А нету у меня ничего!
«Скоро ты станешь жратвой для рыб», – мысленно хмыкнула русалка.
– Ну лады, прокачу тебя задарма, – заявил смертник, мило улыбаясь.
И русалка бы поверила в его добродушие, если б ее подводила память. Он точно такой же улыбкой глядел на нее, когда собирался облапать. В прошлой жизни она бы ни за что не догадалась, что такое простодушное лицо бывает у такого мерзкого человека.
Вода вокруг лодки начала бурлить. Бугай этого не заметил, зато заметила птичка. Она чирикнула.
– Вот чудо, – восхитился бугай. – Будет что дочке рассказать! Она так обрадуется, когда услышит, что я птичку подвез!
«Да у тебя и дите есть?»– изумилась русалка. – «Да еще и девочка! И ты так со мной поступил, несмотря на это? Не подумал, что я тоже чья-то дочь? Не ждет тебя помилование, смертник. Умрешь той же смертью, что и я!»
Вода забурлила сильнее. Лодка начала поворачиваться. Бугай удивился. Вот только что был перед ним город, а вот он уже позади.
– Это что еще такое?
И вот вновь перед ним город. И опять нет. Опять есть. Нет. Есть. Нет. Есть. Вода!
Его вместе с лодкой затянуло в воду, а птичка успела подлететь. Она наблюдала, как тонет бугай, который собрался ее подвезти. А русалка смеялась, глядя, как смешно выпучил глаза смертник. Как он перебирает руками и ногами, надеясь всплыть. Но мощный водоворот ему не дает. А когда его глаза закрылись, а конечности расслабились, русалка ослабила свои чары и подплыла к нему. Схватила за лицо. Он слабо шевельнулся. Открыл глаза в последний раз и увидел ее. Ту, которую видеть не должен был, так как она на его глазах утонула. А сейчас, вопреки правилам смерти, утопленница улыбнулась и засунула руки в его карманы. У него не хватило сил сопротивляться. Вода убивала его. А русалка обкрадывала. Она не залезла лишь в нижнее белье. Все-таки, она себя уважала.
Забрав три мешочка с деньгами, русалка поплыла на поверхность, к своей птичке. А бугай тихо умер. Его тело к берегу принесет не скоро. Будет рыбам время вкусно покушать.
Всплыв, русалка глянула на птичку. А птичка села ей на мокрую голову.
– В прошлый раз я уплыла далеко от дома. Была рада смерти моего первого убийцы. А сейчас здесь побуду, да, Эри? Отнимают у меня силы чары. Сон на меня нападает...
И русалка поплыла в свой грот, спрятала честно забранные у убивца деньги и легла спать. Ну как легла? Залезла на большой камень и, свернувшись в клубочек словно кошка, уснула.
Наутро она ничего не вспомнила, как и в прошлый раз. Для нее эта ночь была весьма обычной. Разве что, голова немного болела после пробуждения. Но кто на это обращает внимания?
***
Когда, спустя несколько дней, Хьюго и Амэя гуляли по берегу моря вместе с Эри, летающей над ними, в одном месте, недалеко от порта, было какое-то оживление.
– Пойдем, посмотрим, что там? – предложил друг русалке.
– Ну, пойдем...
Эри прилетела туда первой. Первой увидела причину людского любопытства. А затем тут же улетела, не захотев смотреть реакцию Амэи. А у Амэи она была. И еще какая!
Выйдя в первые ряды, друзья увидели тело мужчины. Оно выглядело жутко (а как иначе, труп ведь, да еще и утопленника). Его облепили два осьминога и множество морских блох.
– Какая мерзость! – воскликнул Хьюго. – Амэя, скорее отвернись!
Но она не отвернулась, заворожено глядя на мертвеца. Русалка вспомнила все, что произошло ночью несколько дней назад. И ее голова заболела сильнее, чем после той ночи. Она зажмурилась.
– Я же говорил отвернуться! – вздохнул Хьюго. – Теперь тебя это будет преследовать в кошмарах.
– Русалкам не снятся сны, – тихо сказала Амэя.
Стражники пролезли сквозь толпу. На их лицах не обнаружилось ни удивления, ни брезгливости.
– А вот и второй, – хохотнул один из стражников.
– Ой, да ну тебя! – отмахнулся другой.
– Я тебе говорю, второй это. Я знаю, он с бароном Вермисом всегда ездил, если тот сюда приплывал.
– Это совпадение, болван. Русалок не существует.
– Я посмотрю на твое лицо, когда мы найдем трупы остальных. Кстати, скоро как раз Рябой прибудет. Если и он помрет, не ступив на порт, я посмотрю на твое лицо.
– Типун тебе на язык!
Амэя отвернулась, побежала, расталкивая толпу, подальше от тела. Хьюго метнулся за ней. Поймал за руку и развернул к себе. Из-под ее очков лились слезы.
– Ну чего ты? – спросил он. – Так переживаешь из-за какого-то незнакомца?
– Ты слышал, что стражники говорили?
– Ну.
– Это я его убила! Я!
Хьюго округлил глаза.
– Я его прекрасно знала. Он о-о-очень любил объятия!
Одно дело просто слышать от Амэи о том, что она убийца, а другое дело видеть тех, кого она погубила. Хьюго сглотнул. На что еще способна его красивая пятнадцатилетняя подруга, которая всегда казалась ему невинным милым существом?
– Я хочу им мстить. Желание убивать сильно. И оно руководит мною. Я после убийств ничего не помню, пока не увижу тело!
– А... а сейчас? Ты сожалеешь о том, что сделала?
Амэя покачала головой:
– Нет! Тебя это удивляет? Я не сожалею, что их убиваю. Я сожалею, что стала убийцей. Превратилась в монстра.