Письмо №12. Я не способна писать.
Почти допитый кофе, ещё недокуренная сигарета. Дым окутывал поле зрения обоих.
Она сидела с мыслями о том, как бы сдержать себя, чтобы не задохнуться от этого мерзкого запаха его сигары, а он наблюдал за падающим пеплом, схватывая на себе этот проницательный взгляд.
— Как долго ты будешь на меня так смотреть? — Он любил начинать разговоры с каких-то риторических вопросов. Он никогда не смотрел на человека, задавая их. Мало ли, спугнёт.
— Я не смотрю на тебя. — Девушка переводит взгляд на окно. Оно запотевшее. Джанет тяжко вздыхает.
— Прочтешь? — Парень протягивает к девушке книгу. Она переводит обратно взгляд на стол.
— "Вопль"? — Она берёт книгу в руки. — Что в этой книге тебя зацепило, что ты настолько одержим ею?
Парень продолжает смотреть на пепел. Он пожимает плечами. Ответ не найден.
— Прости, но у меня нет времени на книги... — Девушка врёт. Она подвигает книгу обратно к парню. Ей просто не хочется читать. Она любит писать.
— Но я же читаю твои письма... — Разочарованный, Ромэн впервые смотрит в глаза девушке. — Даже, не смотря на свою болезнь. Мне не менее важно, чтобы ты её прочла.
Растерянная во всём происходящем, Джанет всё-таки берет книгу. Ей придется её прочесть.
— Напиши о ней письмо.
— О книге?
— Да.
— Но я пишу письма о соей жизни. О тебе, о нас... Ты же сам видел. Я не пишу о книгах...
— Пора делать исключения, Джанет.
***
" * I saw the best minds of my generation destroyed by madness *
Аморальная поэма - так решили назвать твоё любимое произведение. Потерянное поколение, восходящее с самого низа... Гинзбег. Что заставило его создать такой нестандартный образ поэме? Это талант. Воистину талант настоящего писателя.
Ну а я, читая подобные рассказы опускаю себя вниз - я не умею писать. Я читаю чьи-то книги и всё чаще убеждаюсь в своём смертельном приговоре - я НЕДОписатель. "Вот он, мой диагноз. Когда читаешь строки, втягиваешь себя в каждую строфу умных мыслей и рассуждений, непревзойденных сравнений и изумительных цитат, падаешь в бездну безнадежности. Бездна пустоты. Моё родное место. Я не умею писать. Ты это хотел до меня донести, Ромэн?
Я не Гинзберг. Я не напишу такого. Я не буду вдохновлять тебя так, как он. Ты не набьёшь на безымянном пальце другой руки что-то от меня. Ты не набьешь слово "Letters". Пора смириться с моим пустым криком с помощью писем. Я безнадёжна, Ромэн, безнадежна...
Я не способна писать..."