366 дней

(Положено по подушку в спальне Бена)

18 апреля, 2017 г.

Иметь парня - просто потрясающе. Я конечно же догадывалась, что это здорово и круто, но за то время, что мы уже встречались с Беном, я поняла, что со мной не случалось ничего лучше.
Долгое время мне приходилось подавлять в себе чувства к нему, то из-за Сары, то из-за френдзоны. Бороться с желанием обнять, поцеловать, сказать что-то, что могло бы прозвучать странно или не к месту. Но теперь это словно стало легальным для меня. Более того - целовала, обнимала и говорила не только я - целовали и обнимали еще и меня. Мне не доводилось еще испытывать чувств лучше этих. Первые дни мне было немного неловко, я ощущала себя странно, будто я пыталась играть роль в спектакле, не выучив слова. Я попросту не имела представления о том, как нужно вести себя В ОТНОШЕНИЯХ, что стоит делать ДЕВУШКЕ, что нужно говорить и как вообще быть. Я, как и все, смотрела фильмы и читала книги, а также в свое время насмотрелась на счастливые и идеальные отношения Бена и Сары, так что только исходя из этого я проявляла хоть какую-то инициативу. Иногда казалось, будто "быть парой" выходило у нас с ним нелепо и смешно, ведь какая из нас пара, кого мы пытаемся обмануть? Но я была слишком опьянена этим чувством свободы по отношению к Бену, чтобы просто так потерять это, и я продолжала стараться быть «правильной девушкой». Как Сара, например, и изо всех старалась не думать, что, по сути, занимаю ее место. Позже Бен, видимо, заметив, как сильно я стараюсь, сказал "быть самой собой и вести себя ровно также, как и когда мы были друзьями" С моих плеч рухнула гора и я перестала париться, услышав это.
Первые дни были странными, но удивительными и незабываемыми. Мы гуляли по Орландо за руку, прямо как когда-то в моих снах, которые пугали меня в свое время, ведь тогда мне и подумать было страшно, что однажды сны смогут стать улучшенной версией реальности, и теперь мне не верилось, что Бен - мой. Я наслаждалась каждой секундой, потому что мне казалось, что это все не по-настоящему, будто это могут забрать у меня в любой миг. Все было слишком замечательно, чтобы быть правдой.
И если в первый день мы просто гуляли, как и раньше, только держась за руку, и при этом испытывая небольшую неловкость, то на второй день мы дали волю чувствам, отбросив все сомнения и переживания куда подальше, и целый день провели в моей кровати, исследуя друг друга с помощью рук и губ.
Мы с Беном домоседы, поэтому зачастую проводили вечера у него, валяясь на кровати и смотря какой-нибудь сериал или фильм на «Нетфликсе». Я любила проводить время с его семьей, в особенности с Бобби. Мы пили чай, смотрели все части «Истории Игрушек» и собирали пазлы с лошадьми, пока в один день я не принесла ему два пакета с пазлами, которые собирала в детстве. Бобби был несказанно рад.
Иногда, когда нам с Беном надоедало просиживать задницы дома, мы вместе выходили в свет. Прямо так официально. Встречая знакомых на улице, в особенности бывших друзей, я испытывала странное победоносное чувство, будто смотрела на них, и в моих глазах читалось: «ну, видали? Думали, я неудачница? Нет! У меня есть красавчик-парень!»
Забыв про учебу, экзамены, грядущее поступление и про все проблемы на свете, я получала удовольствие от каждого проведенного дня. Я приходила поздно домой, окрыленная чувствами, и сразу бросалась в кровать, где лежала и переписывалась с Беном до утра. Спустя время я обнаружила, что не могла без него и часа, и может в этом и было что-то нездоровое и похожее на одержимость, но, в таком случае, мы были одержимы на пару. И видя, что Бен испытывает то же самое ко мне, что и я к нему, мне хотелось петь и летать от счастья.
Когда мы целовались, мы словно медленно взлетали в небо, оторвавшись от земли, и я в одно мгновение понимала все книги про любовь, все рассказы своих подруг, понимала Сторми и Дилана, почему она бросила все ради него, и понимала, что сделала бы то же самое ради Бена. Я понимала огромный смысл любви, понимала, сколько всего заключено в обычном поцелуе, и не могла оторваться от Бена даже просто чтобы набрать воздуха, ведь умереть подобным образом - не самый худший способ.
Что касается всего остального, то Сторми решила остаться чуть подольше и сказала, что уедет в начале июня. Это новость тоже обрадовала меня, потому что, хоть мы и встречались с Беном, я старалась не забывать про свою подругу, и мы все также проводили вместе время, шатались туда-сюда по городу и просто ночевали вместе. Я понимала, что еще неизвестно, когда увижу ее в следующий раз, потому что в Нью-Йорке у нее совершенно другая жизнь, очевидно, лучше, чем здесь. Лучше и без меня. Мне хотелось быть частью этой жизни, но, к великому сожалению, этому не суждено было быть, а изменить это - не в моих силах.
Бен со Сторми здорово сдружились. Иногда мне казалось, будто вся моя жизнь перевернулась с ног на голову. Редко, но всё-таки мы ходили вместе гулять. Один раз пошли в Universal Orlando, где визжали на американских горках и фоткались втроем во всех зеркалах, что попадались на пути. Телефон был забит глупыми селфи и теперь у меня было полно фоток с Беном. Это было нереально круто. Бен купил огромную сладкую вату, и мы все перепачкались в сахаре, но ходили счастливые и с улыбками до ушей, пусть и липкие.
Мама скептически отнеслась к тому, что мы с Беном все-таки стали встречаться, но все же приняла это, как данность. Она скорее приняла это, как нечто, пусть и пугающее для всех матерей, но неизбежное, что все равно бы рано или поздно случилось, но, видимо, ее устраивало, что это хотя бы Бен, а не непонятно кто, который вызвал бы сомнения и опасения в ее чутком материнском сердце.
Сперва, когда я уходила к нему, или Бен был у меня, она относилась холодно к нему, но потом быстро оттаяла. Бен все-таки непонятным образом умеет очаровывать женщин. Иногда я даже находила их пьющих вдвоем чай на кухне, пока я собиралась, а однажды увидела сидящих в гостиной, смотрящих мои детские позорные фотографии, где я, с голой попой и с колготками на голове, изображала зайчика. Бен хохотал, я свирепела, а мама листала фотки с удвоенной скоростью и причитала «сейчас еще покажу!»
Короче, все было просто отлично. Так отлично, что я даже забыла, что когда-то могло быть по-другому. К хорошему, как говорится, быстро привыкаешь.
Я мечтала уехать в Нью-Йорк и поступить в университет, где учится Сторми, потому что, по ее рассказам, лучшего места на земле не существовало. Я грезила Нью-Йорком и будущей жизнью, которая настанет совсем скоро, хоть и понимала, что ее возможность напрямую зависит от меня. Я хотела быть там, хотела быть частью жизни Сторми, хотела хотя бы видеться с ней иногда в Нью-Йорке, потому что теперь, когда мы были с ней почти каждый день, мне было трудно представить, что совсем скоро я снова останусь без нее.
Если обобщить, дела у меня были хорошо. Даже лучше, чем когда я только подружилась с Беном и Сарой, наверное, в сто раз. А о Саре я старалась не думать (если честно, мы оба)

10 июня, 2017 г.

Наконец-то все позади!
Выпускные экзамены были успешно сданы, даже лучше, чем я от себя ожидала. Стормиеще не уехала, мы с Беном все так же были вместе, и лучше ничего и придумать былонельзя. Оказалось, что можно.
Это была суббота, хотя летом, вообще-то, дни недели вовсе не ощущаются. Я готовилаобед на кухне спагетти Бен сидел вместе со Сторми за кухонным столом, пили мятныйчай и смотрели по ноутбуку какой-то фильм, действие которого происходило в Нью-Йорке.Сторми то и дело вставляла, что это за место, где она была, где почему-то не была,а где хочет побывать.
– Боже, - протянулаподруга, певуче растягивая «о». - Я так скучаю по Нью-Йорку, по Дилану... хочу обратно.
Я, хоть и стояла к ней спиной, прямо видела ее выражение лица. Внутри что-то неприятнозашевелилось от обиды, мол, ей тут плохо? Я скорчила недовольную гримасу сама себеи громко вздохнула, мешая ложкой густой соус в миске.
– Да, Нью-Йоркгород красивый. - согласился Бен. И он туда же? Я тоже очень любила Нью-Йорк и хотелатуда попасть, но из-за того, что Сторми опять намеревается променять нас нa этотгород и Дилана, который умирал от скуки по своей девушке, мне хотелось собственноручносжечь Нью-Йорк дотла. Я бросила на Бена недовольный взгляд. Он все понял за секунду,вздохнул и встал с места.
– Тебе помочьчем-нибудь? - спросил он, подходя сзади и обнимая за талию. Я улыбнулась, глядяснизу вверх и задрав голову, а затем получила быстрый поцелуй в губы.
– Ты можешьпомыть посуду и нарезать хлеб. Если, конечно же, не трудно.
Бен поднял вверх большой палец.
– Я же сам предложил.
Сторми свою помощь предлагать не стала и осталась за столом, громко прихлебываячай из кружки. Я была зла на нее сейчас.
– Я скучаю поДилану и по Нью-Йорку. Но по Дилану, конечно, сильнее. Смотрю на вас вдвоем и сердцеболит, как я скучаю по всему этому тоже. Дилан злится, что я остаюсь тут так надолго.Думаю, ребята, я очень скоро уеду. На этот раз, кстати, предупреждаю об этом. -Сторми нервно захихикала. Она не любила, когда ей припоминают ее исчезновение, носама она любит на эту тему пошутить. «Самоирония - залог самопознания» - увереннозаявляла подруга.
Я похолодела, услышав это. Обычно Сторми только шутила на тему отъезда и подтруниваламеня, типа, «Вот уеду я, и что ты будешь делать без меня?». Но теперь, когда онатак открыто говорила о том, что хочет обратно и вот-вот действительно нас покинет,мне захотелось плакать от безысходности положения.
– Что ж... -сказала я, пытаясь хоть как-то подобрать слова, но сделать это оказалось трудно.Внутри снова разбивалось недавно сросшееся назад сердце. - Я понимаю. Тебе нужноехать. Тебя же ждет любимый человек.
Бен, заметив мое переменившееся настроение, приобнял одной рукой сзади.
– Спасибо, Джерри.Я поеду через дня три. Надо скорее заказать билеты.
Три дня? Мы же столько планировали еще сделать...
– Хорошо. -через силу улыбнулась я и, быстро встретившись взглядом с Беном, снова вернуласьк готовке. Спагетти были почти готовы.
Сторми как ни в чем не бывало включила обратно фильм, а Бен намылил последнюю чашку.Словно ничего и не было сказано.
Позже, когда мама вернулась домой, и мы все вчетвером сидели обедали перед телевизором,там, как на зло, опять упомянули Нью-Йорк в новостях. Я даже потянулась к пульту,чтобы переключить на что-то менее меня злящее, но Сторми остановила мою руку.
Вдруг Бен сказал:
– Джерри, аесли мы с тобой поедем вместе со Сторми?
От произнесенных им слов из гостиной словно откачали весь воздух.
– Что? - непоняла я, хотя прекрасно поняла.
– Это замечательнаяидея! - воскликнула Сторми, обрывая страстный поцелуй с намотанными на вилку спагетти.- Пфосто офикенная.
– Ты сдала всеэкзамены, закончила школу, сейчас лето, но все, что мы делаем, это торчим в Орландо.Тебе здесь не надоело? Плюс, ты не хочешь расставаться со Сторми, а так мы побудемс ней еще какое-то время. Мы можем снимать квартиру. Ты даже можешь подать документыв какой-нибудь университет, если хочешь. - Бен говорил так понятно, логично и стакой расстановкой, что невозможно было не подписаться под каждым словом.
Вдруг все становится ясным в моей голове, и воображение воодушевленно рисует картины,как мы с Беном и со Сторми гуляем по Нью-Йорку, как когда-то гуляла она с Диланом,как подруга знакомит нас с этим загадочным парнем, и я обнимаю его и говорю спасибоза то, что сделал Сторми такой счастливой, как мы едим в уличной кафешке и слушаеммузыку с бара, громко смеемся и просто веселимся.
Все мое тело захватила эта мысль, и я не понимаю, как сама не додумалась до такойпростой вещи.
– А ведь да,- согласилась я, все еще пребывая в своих только что появившихся мечтах. - Нам ведьничего не мешает.
– Да, - кивнулБен, и в его глазах блестит радость. Я понимаю, что уже не могу любить его больше.Или могу..?
– Прощу прощения,- театрально откашлялась мама, привлекая наше внимание. - Но я все еще здесь.
– Мама, пожалуйста,скажи, что ты не против. Пожалуйста, разреши, это будет так замечательно. - запричиталая.
Мама посмотрела на меня долгим взглядом, будто пыталась найти что-то в моих чертахлица, затем окинула таким же взглядом Бена и Сторми, и я остро почувствовала, чтомама не хочет меня никуда отпускать.
– Но Джерри,ты не проводишь время дома, не говоришь со мной, вечно занятая. Я думала, мы хотябы за лето будем больше видеться. - мама говорит это с обидой в голосе, и за однусекунду я осознала, как я несправедлива по отношению к ней. Мне сделалось ужасностыдно перед мамой и перед ребятами, потому что она сказала это при них, возможно,они прямо сейчас думают, что я ужасная дочь, ну или сами чувствуют себя виноватыми,а может, все сразу.
– Мам... Я ужене ребёнок. С детства ты говорила мне, что я смогу поехать, куда захочу. - это мояпоследняя попытка. Мама и правда давала это обещание.
Она сидела посреди Бена и Сторми, и на ее лице были ясно написаны все сомнения.Устало потирая рукой лоб, она все-таки согласилась:
– Ладно. Ноесли все это выйдет боком, то ты готовишь еду нам до конца своей жизни. - мама улыбаетсяи поднимает вверх указательный палец, словно грозя мне.
С плеч упала гора, и я с облегчением выдохнула. Остаток дня мы провели у меня вкомнате, планируя путешествие. Мне ужасно хотелось остаться там навсегда. Таковобыло мое идеальное будущее, то, к чему стремительно неслись 18 лет моей жизни. Может,сейчас я сама ясно поняла, чего хотела всю свою жизнь, какой была моя мечта, и чтоя буду стремиться осуществить. Я хочу быть со своей подругой, хочу любить Бена сильнее,чем люблю сейчас, хожу выйти за него замуж, жить в маленькой квартире в Нью-Йорке,которую обустроили бы мы все вместе, учиться где-нибудь и быть счастливой в своемтесном мире. Лишь бы все вышло так, как я хочу. Мне большего не надо.
Мы составили список вещей в дорогу и придумали, куда обязательно пойдем. Стормипозвонила Дилану на громкой связи (впервые за все это время она позвонила при нас)и сообщила, что через три дня приедет, и мы будем с ней. Сторми прощебетала с нимеще часа два, пока мы с Беном лежали в обнимку и неловко переглядывались, когдафлирт этих голубков заходил слишком далеко.
Позже ребята остались у меня с ночевкой. Мы со Сторми спали в кровати, Бен - наполу. Разговоры о поездке не прекращались, и мы были так захвачены этими мыслями,что скоро я обнаружила, что ни о чем другом не могу думать.
Потихоньку мы успокоились, устали, и скоро я услышала, что Сторми рядом тихо сопит.Воспользовавшись этим, я бесшумно вынырнула из кровати, оставив от себя только одинокийсмятый след на простыне. Ногой я нашарила в густой темноте спину Бена и легла рядомс ним. Он повернулся ко мне, и я сразу почувствовала его теплую ладонь у себя нашее. Я не видела его перед собой, но чувствовала.
– Бен... - прошепталая.
– М? - он гладилмои волосы одними пальцами, наматывая на них отдельные пряди.
– Я так хочупоехать.
– Я тоже хочу,- согласился Бен. - Хочу поехать с тобой.
Я расплылась в улыбке так, что заболели щеки.
– Я собираласьсказать то же самое.
Мы какое-то время молчим и слушаем тишину. На кровати размеренно сопела Сторми,и я подумала, что даже если наше с Беном желание поехать в Нью-Йорк сложить и умножитьна сто, это не сравниться с тем, как Сторми хочет обратно. Я больше не злилась.После Бена я стала понимать, что если любишь, не только в Нью-Йорк поедешь, а хотьна край света.
– Представь,- начала мечтать я в слух. - как мы бы жили. Мы просыпались и валялись бы в кровати,как любим, завтракали за одним столом, ходили бок о бок все время. Гуляли по городу,узнавали новое.
Бен выдохнул, нашарил в темноте мою руку, и наши пальцы переплелись в замок. Внезапноя поняла, что перечисляю все, что он делал с Сарой. От этой мысли в животе завязалсятугой узел.
– Я тоже хочуэтого с тобой. Каждый день. - наконец сказал он, и после его слов узел развязывается,а с потолка будто начинают падать звезды, одна за другой. Почему его слова всегдаоказывают на меня такой эффект, я до сих пор не понимала.
– Правда? -с улыбкой спросила я, хотя знаю, что это правда, просто хочу, чтобы Бен это повторил.
– Правда. Неужелия стал бы врать? - беззвучно смеется он, обдав мое лицо горячим дыханием.
Мы лежим словно одни в мире. Я хотела бы оставаться с ним на этом полу и в темнотедо конца жизни, и это была бы отличная жизнь.
– Когда я стобой, - зашептал Бен. - я забываю, что в мире вообще существует что-то плохое.Я так влюблён в тебя.
Я крепче сжала его пальцы под одеялом.
–Я не хочучтобы это когда-либо заканчивалось. Вообще... - я говорю все, что на душе. Я знаю,что Бен все поймет, что он чувствует то же самое, и я будто разговариваю с зеркалом.
– Это никогдане закончится. - пообещал он.
– А как же то,что ты всегда говорил? Что ничего не длится вечно.
Бен обнял меня за плечи, и я положила голову ему на грудь. Его дыхание обожгло моюкожу, и я вся задрожала.
– Мы - исключение.Помнишь?
– Конечно помню.Я рада, что ты помнишь. Все наши разговоры «до», ну, ты понимаешь.
– До того, какмы стали парой. Да. От этого наши прежние разговоры не идут не в счет. Я помню все.
Я приподняла голову с груди парня и посмотрела ему в лицо. В темноте я, конечно,не видела лица, но я смотрела куда-то в его сторону.
– Правда? -опять спрашиваю, чтобы Бен повторил для достоверности.
Вместо ответа он поцеловал меня. Чувствуя его губы, я четко осознала одну вещь:все песни, фильмы и книги о любви и рядом не стояли с тем, что я чувствую. Я немогу оторваться, все это ощущается как падение, парение и взлет одновременно. Моируки сами обхватили лицо Бена. Звезды с потолка падают так быстро, словно это настоящийливень из звёзд. Как столько чувств может быть заперто в обычном соприкосновениигуб? Как я могла быть всего в одном поцелуе от ключа ко всем секретам в мире?
Мы целовались, целовались и целовались. Звуки поцелуев наполнили комнату. Черезкаждый из них я старалась показать, как я люблю его, как я рада тому, что он естьу меня, но чтобы полностью показать это, пришлось бы целоваться до смерти.
Бен отрывается от меня, но кончики наших носов все еще соприкасаются.
– Я так рад,что у нас все получилось. - тихо говорит он.
Вместо ответа я снова тянусь поцеловать его, но тут раздается громкий голос Сторми,отчего я вздрогнула:
– Джерри ЭлизабетСмит, я считаю до пяти, и либо ты идешь обратно в кровать, либо спишь на коврикев прихожей!
Я, подавляя смех, проскользнула опять под одеяло к Сторми, и она обняла меня, какплюшевого мишку.
– Куда деласьмоя скромная подруга..? Обжимается с каким-то парнем прямо при мне. Что за распущенность.
Я прыскаю от смеха и неловкости, при этом слыша, как тихо хихикает и Бен.
– Всем спокойнойночи! Я за вами слежу. - сказала Сторми и снова отрубилась в ту же секунду.
Через полчаса я опять выбралась из кровати и до утра проспала в обнимку с Беном,чувствуя себя самым счастливым человеком на