10 глава
1 марта, 2017 г.
Я сидела на кухне и без аппетита ковыряла вилкой макароны. Мама крутилась рядом и была обеспокоена. Может, она думала, что я не замечу этого, но она не умела скрывать свои чувства. А еще она постоянно бросала на меня многозначительные взгляды. Отчасти я даже понимала, что они означают.
Я показала ей сообщения от Сторми сразу после того, как получила их. Мне трудно даже вспоминать, что тогда было, потому что все будто произошло за считанные секунды.
Раз. И я роняю телефон из рук, не веря своим глазам.
Два. И я закрываю лицо руками, отказываясь верить в происходящее. В голове крутятся мысли. "Это не может быть правдой!", " Почему она решила заявить о себе именно тогда, когда я перестала в ней нуждаться?!"
Три. Я подбираю телефон и за долю секунды оказывают на первом этаже в гостиной. Трясу маму за плечо и молча протягиваю ей телефон. Я жду ее реакции. Мне хочется услышать заветное "все хорошо", потому что это то, что обычно говорит мне мама, когда все вовсе не хорошо. Я ищу поддержки. Помощи.
Четыре. Я отказываюсь в маминых объятиях. Это то, чего я хотела. На короткий миг я даже перестаю обо всем думать.
Пять. Вдруг реальность бьет меня палкой по голове. Я даже будто физически чувствую эту тупую боль в затылке.
Что было дальше, мне вспоминать труднее. У меня разболелась голова, я будто в тумане нашарила диван и села на него, тяжело дыша. Точно помню, что мама вложила мне в одну руку какие-то таблетки, горьковатый вкус которых почему-то показался мне знакомым, а в другую стакан с водой. Какое-то время мы сидели молча рядом, мама очень испуганно смотрела на меня, на то, как тяжело я дышу. Затем я поняла, какие таблетки она мне дала. Я принимала их первое время после "пропажи" Сторми, когда у меня стали случаться вот такие вот приступы необъяснимого страха. И я все еще иногда их принимала, когда мне становилось совсем уж плохо. Это помогало успокоиться. И теперь мы стали ждать одного - когда таюлетки подействуют. А действовали они быстро и отлично. Уже через пару минут мною овладело прекрасное чувство абсолютного безразличия. Я расслабилась и обмякла, спустившись спиной вниз по дивану.
Проснулась я где-то в десять часов утра, не на диване в гостиной, где и заснула, а уже в своей кровати. Встала, поморщилась, глядя на противное солнце, светящее из-под задернутых настежь занавесок, и закрыла лицо руками, потому что вспомнила, что вчера произошло. И застонала.
Радовало одно - раз уж мама не разбудила меня, то я остаюсь сегодня дома и не иду в школу. Я спустилась на первый этаж, вышла в коридор и посмотрела в кухню.
Мама сидела за столом и пила что-то горячее из ее любимой розовой кружки. Она не заметила меня, так что я приземлилась на диванчик вокруг кухонного стола также бесшумно, как и зашла.
Тогда у нас состоялся бы один из самых неприятных разговоров в моей жизни, если бы я не притворилась, что мне ну уж очень плохо. И разговор, само собой, отложился на потом. И откладывался он на потом раз за разом. Мне не хотелось ни о чем говорить, хоть и было нужно. Не хотелось обсуждать это с мамой. С Беном. Даже рассуждать на эту тему внутри своего сознания не очень-то и хотелось.
А теперь мама вертелась на кухне, изредка поглядывая на меня, и я понимала, что в этот раз мне не отвертеться. Она, закончив наматывать круги по кухне, наконец остановилась и рывком села за стол напротив меня
– Джерри, тебе представился шанс простить Сторми и начать все заново. У многих людей не бывает и намека на такой шанс. Лучше воспользуйся им, чем потом жалей.
Я ощутила, как сердце замерло в груди.
– Я уж точно не кинусь ей в объятия.
– Хотя бы поговорить все равно надо.
Мы неловко молчали. Я уставилась в тарелку с макаронами.
– Я не собираюсь ее прощать... - отчаянно сказала я, но мой голос показался до ужаса слабым.
Мама встала из-за стола и подошла ко мне сбоку. Ее руки обняли меня за плечи. Я не стала обнимать ее в ответ.
– Прощать - это не плохо, Джерри. Люди делают ошибки, и это нормально. Главное помнить, что если человек один раз сделал ошибку, это не должно определять его, как личность. Это не должно перечеркивать твои светлые воспоминания о нем. Ты не должна забывать его и запрещать себе думать обо всем хорошем, что он сделал для тебя. Думаю, мир станет намного лучше, если люди просто научатся давать второй шанс.
– Но если это просто суть человека - поступать плохо? Если дать второй шанс, но человек упустит и его?
Мама замолчала, серьезно задумавшись.
– Если мы говорим о Сторми, то я не думаю, что ее суть - поступать плохо. Я считаю, она очень хорошая девочка. Ты должна дать ей второй шанс. Или хотя бы выслушать ее. Чтобы она объяснила, что с ней произошло.
– Она бросила всех! И меня тоже. Ни черта не писала и не звонила. Вот что произошло.
– Думаю, ты должна выслушать ее.
Я все-таки подняла глаза на маму. Она вытерла большими пальцами слезы на моих щеках и поцеловала меня в горячий лоб, оставив там след от помады.
– Все будет хорошо. Помни, что я сказала - "прощать - не плохо".
Мама ободряюще улыбнулась, поцеловала меня еще раз в то же место.
3 марта, 2017 г.
Я ничего не сказала Бену. Я уверяла себя, что не сказала ему ничего, потому что не хотела отвлекать от его дел - а дел у него было полно. Но главные причины все же заключались в том, что: 1) мне было страшно, что он скажет; 2) мне хотелось самой разобраться с этим всем и рассказать Бену все только после того, как сама "разрулю" эту ситуацию.
Позже мама сказала мне, что разговаривала с Кейт - тетей Сторми. У Сторми не было родителей. Ее мама умерла при родах, а отец не желал принимать ребенка, убившего его любимую жену. Где он сейчас - никто не знает. Кейт как-то раз что-то упоминала про то, что видела его в каком-то баре на окраине, так что вполне может быть, что он живет в Орландо. Все равно мы не знаем, как он выглядит.
Мама специально решила поговорить с Кейт, потому что если бы Сторми возвращалась в Орландо, то тетя уж наверняка была бы в курсе этого. Мама зашла к старой подруге типа по делам, а сама, как бы между прочим, спрашивала о Сторми.
Когда мама пришла домой и рассказала все мне, я облегченно выдохнула: Кейт ничего не знала ни о том, как у Сторми дела, ни возвращается ли та или нет.
5 марта, 2017 г.
Еще три дня я прожила спокойно: ничего не происходило. Я ходила в школу и старалась изо всех сил - мне нужны были хорошие оценки. Тест за тестом, контрольная за контрольной... Потихоньку я даже стала забывать про те сообщения, полностью погрузившись в мир оценок. Эти несколько дней спокойной жизни казались мне мимолетным затишьем перед огромной бурей.
Бен предлагал встретиться, но я отказывалась, даже несмотря на то, что он писал, что "соскучился", и это заставило меня вспомнить о том, что я скучала по нему тоже, с самого того момента, как мы разошлись в последний раз. Но я сорвала, что у меня дела и так далее. На самом деле я просто сидела дома.
Меня не покидало странное чувство, будто я чего-то жду. Жду чего? Сторми? Будто она чудом появится прямо передо мной? Я уже давно переболела тем чувством, когда я больше всего на свете хотела увидеть ее опять. Я уже больше не думала, что без нее я – ничто. Напротив, сейчас меня переполняло чувство злости. Как она смеет вот так вот заявлять о себе спустя такое долгое время?! После того, как кинула одну единственную тупую смс, которая почти ничего не объяснила? Но я все равно чего-то ждала. Скорее всего ждала того, что будет дальше. Я будто смотрела сериал с собой в главной роли. Жаль вот только, что жизнь вовсе не сериал, и никто не даст тебе сценарий, чтобы ты понял, что нужно делать дальше.
7 марта, 2017 г.
Днем после школы я сидела в своей комнате, смотрела «Нетфликс» и старалась отвлечься от собственных мыслей, как вдруг с ужасным топотом, как будто стадо слонов вдруг взбежало вверх по лестнице, мама ворвалась в мою комнату. Я уставилась на нее, она на меня. Ее глаза бегали туда-сюда.
– Мам? - не поняла я.
– Сторми здесь.
Я вскочила с кровати.
– Здесь? У нас?! - сердце в миг заколотилось, как бешеное. Если она у нас, то есть только один выход - спрятаться. Может, в шкаф?
– Нет, не у нас! Но она в Орландо.
Я вся похолодела и уставилась на маму, не в силах пошевелиться.
– Ты сейчас серьезно? Откуда такая информация? - мое состояние было близко к инфаркту. Мама шумно вздохнула и села на кровать, видимо, пытаясь собраться с мыслями.
– Только что приходили Ева и Джессика. Они были все такие радостные, улыбались и просили позвать тебя. Я сразу сказала, что тебя нет дома. А потом они сообщили, что приехала Сторми, что они только что гуляли все вместе.
Я буквально завыла. Какого черта они заявились сюда? Я даже не общалась с Евой после ее дня рождения.
– И..?
– Они сказали, что хотели позвать тебя и пойти к Сторми. И они подумали, что "ты будешь очень счастлива снова увидеть ее".
– Господи... - я закрыла лицо руками. Не думала я, что опасность подойдет так близко ко мне... Прямо к дверям моего дома!
– Когда я сказала, что ты не дома, Ева сказала, что тогда Сторми зайдет за тобой завтра. По её словам, она "ужасно скучала"
– Да неужели!? Это она-то скучала?! Чушь собачья! - крикнула я скорее самой себе, чем маме.
– Выбирай выражения. - сказала она, но я пропустила замечание мимо ушей.
Только потом я заметила, что расхаживаю по комнате, как сумасшедшая. Мама встала с кровати и пошла к выходу. Она остановилась в дверях и стала нервно теребить пальцами край футболки.
– И что ты будешь делать? Не будешь же ты прятаться от неё остаток жизни! Сама-то помнишь, как ты хотела, чтобы она приехала?
Я готова была расплакаться, хотелось исчезнуть навсегда, лишь бы ничего не делать и не предпринимать, но я все же собралась с мыслями и сказала:
– Завтра я пойду с ней гулять. И все выясню. - эти слова дались мне с нечеловеческим трудом.
– И ты простишь ее?
– Посмотрим... - неуверенно протянула я.
Мама покачала головой, и я не поняла, была ли она рада тому, что я приняла решение пойти со Сторми гулять, или нет. Затем она просто вздохнула и ушла.
Я осталась стоять посреди комнаты и не понимала при этом, что чувствую. Опять я была совершенно сбита с толку.