Избранные

Я не был чем-то большим.
— Феликс. — Юля подняла руку.
Я схватил ее руку и лег рядом с ней.
— Мы не должны делать этого, Юль.
Мое тело кричало, говори за себя!
— Знаю. — она кивнула, ее губы дрожали, когда одинокая слеза скатилась по ее щеке.
— Но ты всегда целовал меня, когда я спала, и Фел, я действительно. — ее грудь вздымалась от волнения. — На самом деле прямо сейчас.
— Хорошо. — я вздохнул. — Час, я даю нам только час, но, когда он закончиться и придет время, снова встать на твою защиту я вернусь к тому, чтобы сосредоточиться на ненависти, потому что, если я этого не сделаю, оба наших сердца разобьются.
Она кивнула.
И это все, что нужно.
Я был достаточно глуп, чтобы обещать ей час.
И она была достаточно глупа, чтобы принять это.
Я никогда не мог до конца насладиться нежность Юля в спальне, я медленно поцеловал ее губы, наслаждаясь ее вкусом. Если у меня будет час, это будет хороший час.
Ее руки обняли мою шею, притягивая меня крепче к ней. Мы целовались, пока у меня не заболели губы, и когда с моих губ сорвался стон, я поцеловал ее сильнее, пытаясь заглушить боль воспоминаний, а взамен подарить наслаждение.
Когда наши тела соединились, двигаясь с ней в унисон, я терял дыхание. Мы не замечали времени. Я двигался внутри нее, поначалу медленно, давая ее телу, время подстроиться под меня.
И поцеловал ее в губы.
— Так хорошо. — прошептала Юля мне в губы. — Сильнее.
— Ты. — я задыхался. — Ранена.
— Итак? — она обняла меня ногой. — Ты говорил?
— Проклятие.
Она усмехнулась.
— Думаешь, это смешно? — я начал двигаться сильнее, держа свои руки под ее задницей, чтобы пододвинуть ее ко мне, я ударил ее по моему любимому месту.
Ее ногти впились в мою спину.
— Фел. — она нашла свое освобождение, вскоре закончил и я, но я держал глаза открытыми, наблюдая за ней, ловя взгляд чистого блаженства на ее лице.
Я был еще внутри нее, когда раздался стук в дверь.
Глаза Юли расширились от ужаса.
— Да? — ответил я лениво.
— Эй, это Никита.
Ну и дерьмо.
— Как себя чувствует Юля? Я слышал крики.
— Э-э... — я закусил губу, чтобы не засмеяться, пока она покраснела. — Да, ей снился прекрасный сон.
Она закатила глаза.
— О, хорошо, я могу войти.
— Нет! Я выйду, мне нужно поговорить с тобой, и она очень устала. — крикнул я.
Особенно после часа, который мы разделили.
— Хорошо. — шаги Никиты эхом разнеслись по коридору.
С проклятием я скатился с Юли, затем медленно вышел из ее тела и оделся.
Без слов, я помог ей надеть бюстгальтер, рубашку, шорты, каждый предмет одежды снова был на месте. Я даже собрал ее волосы в хвост.
— Фел. — Юля смотрела мне прямо в глаза.
— Да?
— Что, если бы часа не хватило?
Как могло случиться так, что сердце только что пело от счастья, и было разбито одновременно.
— Тогда ты должна была подумать об этом прежде, чем затащить меня в постель, сегодня я дал тебе час. Год назад я бы отдал тебе вечность.
После этих слов я вышел из комнаты, проклиная себя, не мог вынести ее тихие рыдания за дверью.
Так будет лучше.
Должно было быть.

***
POV Роман

У всех есть слова, которые они ненавидят. Какое слово ненавижу я? Выбор. Казалось, вся моя жизнь была обрамлена вокруг такого невинного слова. Какая ирония.

Юлия и Феликс были в спальне в течение нескольких часов. Мои руки все еще были испачканы кровью. Я перестал пытаться смыть ее, это хорошее напоминание о случившимся.
Кровь на руках.
Особенно, когда зазвонил мой телефон.
— Это правда?
— Что, правда? — я вздохнул в трубку и вышел на задний двор дома Никиты.
— Комиссия.
Что сказать? Я был пойман между необходимостью защищать семью и в тоже время защитить мою собственную кровь.
— Это происходит. — прошептал я. — Не то, чтобы это имело значение для вас. Это не было частью нашего соглашения.
— Нет. — отрезал он. — Но часть нашего соглашения заключалась в том, что вы предоставите нам любую полезную информацию.
— Полезная информация. — поправил я. — Та, которая поможет сохранить плохих парней за решеткой, а хороших вытащить бесплатно. Так что извините меня за то, что я не собираюсь помогать вам.
— Посмотрим.
— Большой брат всегда такой. — сказал я коротко. — Хорошего дня.
Я засунул телефон обратно в карман и застонал.
Когда все стало так сложно? Выход из дома, решение помочь семье казалось хорошей идеей, но я не рассчитывал, что все настолько серьезно. У меня было слишком много причин, чтобы быть призраком.
И это не имело ничего общего с тем, чтобы не хотеть быть частью чего-то большого, но все связано с наблюдением федералов. Фактически я нарисовал мишень на спине, как только вышел из своей предполагаемой отставки.
И теперь те, кому я задолжал? Они собирались стучать.
Вздохнув, я вошел внутрь, как раз в этом момент Юля выходила из спальни. Она выглядела полностью разбитой.
Я наклонил голову. Ее лицо покраснело, ее хвост был криво завязан. Удивительно, что после всего, Феликс все еще думал, что у него есть шанс на бой с этой девочкой, указывающей пистолетом на его спину.
В конце концов... он выберет Камписи.
В конце концов... она выберет Абандонатовых.
В конце концов... будет кровопролитие.

***
POV Юля
Секс меняет все и ничего одновременно.

— Ты выглядишь отдохнувшей. — сказал Роман низким голосом.
Я наткнулась на стену и посмотрела в его сторону. Его голубые глаза искали мои, как будто он видел каждую чертовую область, которую трогал Феликс.
— Я.. — провела рукой по волосам и пожала плечами. — Я немного поспала.
— Конечно, ты отдохнула. — ухмыльнулся Роман.
Это была не радостная улыбка, абсолютно хищная и злобная.
— Тебе нужна была помощь?
Я хотела узнать, о чем говорят Никита и Феликс, но от Ромы, дышащим мне в шею, не скроешься. После ванны было бы лучше.
Он посмотрел мне в глаза несколько минут, далее его взгляд опустился на мои губы.
— Отлично. — огрызнулся он. — Я помогу тебе добраться до кухни.
— О, это нормально, я просто.
— Прекрати спорить, Юль, я не кусаюсь.
Я закрыла глаза, когда тепло распространилось по моему телу.
Роман обернул вокруг меня мускулистую руку, а затем поднял меня с пола. У меня не было другого выбора, кроме как опираться на него.
Он всегда пахнул тем же, что и чистая мятная пряность. Это меня утешало, но сейчас, меня это пугало, плохие воспоминания закрутились в голове. Я обвинила его, хотя сама была во всем виновата. Это была моя вина не его.
Когда мы подошли к кухне, он посадил меня на один из высоких стульев, как маленького ребенка, и подошел к шкафу.
— Тебе нужен лед? — спросил он.
— Пожалуйста. — прошептала я, хватаясь за стол, как будто это была моя единственная спасательная линия.
Роман взял стакан, насыпав льда, в комнате повисло напряжение.
— Он уничтожит всех нас. — Роман вернулся ко мне, когда он наполнил стакан водой, его голос был настолько сухим и холодным, что мурашки побежали по коже.
— Надеюсь, ты это знаешь. Он Камписи, и он не перестанет быть Камписи.
— Ты не прав. — откинувшись, я пыталась игнорировать правду слов Ромы.
— Я? — он обернулся, и его брови удивленно поднялись. — И что делает тебя экспертом?
— Я просто... — обдумывала, что сказать. — Я знаю его сердце. Он хорош, и то, что мы делаем...
— То, что мы делаем. — Рома откинул голову и засмеялся. — Не имеет никакого отношения к тому, как ты соблазнила его и заморочила ему голову, Юль. Абсолютно ничего, так какого черта ты творишь? Потому что я уверен, что другие тоже хотели бы знать.
— Я делаю это реальностью. — я проглотила ком в горле и потянулась за стаканом с водой
Роман вздохнул и протянул мне стакан с водой, но не отпустил его, когда я протянула руку.
— Юль, независимо от того, насколько ты права, ты не сможешь спасти его.
— Но нашим планом был...
— Брак. — он просто пожал плечами. — И все-таки тебя подстрелили.
— Но.
— Юль. — Роман выпустил стакан и опустил руки по обе стороны от моих бедер, прижимаясь к моему телу, так что я ахнула. — Он умрет.
— Нет. — я потрясла головой. — Я не позволю этому случиться. Они сказали, что, если мы это сделаем, это защитит его.
— Ты понимаешь. — он поднял голову и дотронулся до моей щеки. — Я спасу тебя, прежде чем спасу его.
— Не надо. — мои губы дрожали. — Я не стою того.
— Позволь мне решать твою ценность, Юлия. — он принял защитную позицию передо мной. — И, в конце концов, когда это закончится, я хочу, чтобы ты помнила. Я был тем, кто хотел простить и забыть, тогда как тот, который утверждает, что любит тебя, будет мертв через месяц за выбор крови.
Проклиная, Роман отступил и вышел из кухни, оставив меня наедине со своими мыслями.
Я больше не чувствовала жажды, я поставила стакан на стол и попыталась слезть со стула. Да, это не очень хорошо. Моя нога не позволяла мне маневрировать.
После пяти минут, поведенных в попытках не убить себя я опустилась на колени и ждала, когда кто-нибудь пойдет по коридору. Я молилась, чтобы Фел нашел меня, но это был Ник.
— Тебя не было в постели. — огрызнулся он, его холодные глаза сверкали.
— Конечно. — я вздохнула. — Я была в ловушке на стуле.
— Не расскажешь, как ты сюда попала?
— Прилетела?
— Не умничай. — Никита усмехнулся.
— Люблю тебя, брат.
— Скажи мне, что ты знаешь, что это плохо. — его улыбка сникла, он шагнул ко мне на помощь.
Я кивнула.
— Скажи мне, что знаешь, что будет смерть.
Я снова кивнула.
Он, проклиная, вытер лицо руками.
— Скажи мне. — его голос дрогнул. — Скажи, что ты будешь делать то, что я скажу.
— Не могу. — дрожащими руками я вытерла слезы, которые уже текли по моему лицу. — Я все еще люблю его.
— Я знаю. — Ник поднял меня на руки и понес в спальню. — Это чертова проблема.
Я прижалась к груди Ника. Его татуированные руки держали меня настолько крепко, что мне казалось, будто бы я была самой ценной в мире. Мы были живы, в отличие от других.
— Юл. — голос Никиты молил, когда он положил меня на кровать, а затем сел на матрас, который под его весом заскрипел. — Комиссия, когда она собиралась последний раз мы еще не родились.
— Впервые за все это время. — я положила голову ему на плечо. — Многие ли умерли в прошлый раз?
— Хорошо. — он усмехнулся. — Это была не совсем фиеста.
— Прикуси свой язык. — выругалась я. — У Сицилийцев нет фиесты, у нас есть вечеринки, кровавые ванны, это звучит гораздо круче.
— Верно. — он втянул губу.
Он постукивал ногой, показывая, что он сильно нервничал, таким я его видела редко.
— Ты в порядке?
— Это была бы гигантская задница. — смех Никиты был пустым. — Думаю, она может быть беременной.
— Кто?
— Как ты думаешь, гений? Вика. — его нога перестала стучать.
— Ооо. — я была шокирована. — Почему ты так думаешь?
— Потому что я знаю ее, знаю ее тело. — и он снова нервничал. — А вдруг все имеет смысл, понимаешь?
— Что это значит?
— Кровь. — Ник хрипло прошептал. — Это имеет смысл, Юль. Я сделаю все, что угодно, ради крови.
— Как вампир? — я пошутила, ударив его по руке.
— Как вампир. — он повторил, его голос терял свою силу.
— Юлия. — он схватил меня за руки. — Я всегда буду защищать тебя, всегда буду защищать то, что принадлежит мне, но Феликсу придется выбрать. Наверное, мне просто нужно, чтобы ты поняла, что у этой крови есть чья-то лояльность. — его глаза наполнились грустью. — Независимо от того, что он чувствует к тебе.
— Бред. — прошептала я. — Значит, ты говоришь.
— В конце концов, я говорю, как ты. — Никита пожал плечами. — Помни, кто он.
— Я устала. — я фальшиво зевнула.
— Верно.
— О, и Никита. — я сжала его руку. —Скажи Вике, что я счастлива за нее.
— Интересно. — глаза его сузились.
— Что?
— Я подумал, что ты уже заметила, что ты догадаешься, ведь симптомы у вас должны быть похожи. — он скрестил руки на груди.
— Да, конечно. — я пожала плечами. — Каждая беременность индивидуальна.
— Как жизнь. — добавил Никита. — Спи крепко, Юл.
Я кивнула и мои эмоции зашкаливали.
Через два часа я почувствовала, что кровать прогнулась, и крепкие руки обняли меня.
— Фел? — прошептала я.
— Да, Юль.
— Враги или любовники прямо сейчас?
— Оба варианта. — он вздохнул и поцеловал меня в макушку.
И у меня был мой ответ.

***
POV Феликс
Истина открывается нам только тогда, когда мы в нее верим.

Утро наступило слишком быстро. Солнечный свет проникал сквозь занавески, светя мне прямо в глаза. Все тело болело, кости были слишком хрупкими, и я не чувствовал своей левой руки.
Юля прижалась к моему телу. Мне нравилось ощущать мягкость ее кожи. Разум шептал остановиться, но тело его не слушалось. Кроме того, когда вы дополняете друг друга, очень сложно контролировать свои чувства.
Со вздохом я отстранился от нее, ощущая потерю тепла от ее тела.
Разговор с Никитой не принес ничего хорошего. Мой дядя решил покончить с мафией. Все Сицилийцы собрались в Штатах за Комиссией, и он исчез, как последний трус.
Рома даже пытался проследить за номером телефона, но он был заблокирован, что означало он знает о Комиссии.
Какой была моя реакция на это? Черт возьми, великолепная новость!
Заседание властей должно было состояться через неделю, нам нужно было все уладить. И Никита заверил Даниле и Фрэнку, чтобы не один выстрел не был пропущен, я не завидовал им. Юля тяжело вздохнула во сне и перевернулась на спину.
Боже, она была прекрасна. Я проклинал себя за каждое слово, что было сказано ей в гневе.
Из раздумий меня вывел тихий стук в дверь. Тори появилась в проеме, глядя на Юл, а затем взглянула на меня.
— Эй. — я поднял руки. — Я смотрел на нее, не нацеливая пистолет.
— Ты выберешь ее. — прошептала Тори. — Когда дело доходит до выбора, вы всегда выбираете любовь, забывая о разногласиях.
— Ты пьяна? — я сделал несколько шагов к ней.
— Нет. — слеза текла по ее щеке. — Я хочу, чтобы вы были готовы сделать выбор, не позволяйте никому решать за вас, не позволяйте вашему прошлому разрушать ваше будущее.
— А если у нее уже есть один советник? И, кстати, я даже не позавтракал, как ты так рано можешь думать?
— Я Абандонатова. — Вика сузила глаза и пожала плечами.
— Отпуск. — пробормотал я. — Тебе нужно попробовать отдалиться от Босса.
— Феликс. — огрызнулась Вика. — Я серьезно. Когда придет время, речь идет не о том, чего хочет Никита, это то, что лучше для нее.
С этими словами она закрыла дверь, оставив меня в замешательстве, чтобы могло заставить ее встать в семь утра?
Проклятый Ник всегда все держит в руках.
Я последний раз посмотрел на Юлю и вышел из комнаты направляясь на кухню.
Вика спокойно сидела за столом, и ела хлопья.
Макс пытался забрать коробку из ее рук, в то время как Мил ударила его по голове газетой, и Ник, он был погружен в разговор с Ромой, Данилом и Фрэнком.
— Я проспал или что-то в этом роде? — я зевнул, привлекая всеобщее внимание.
— Ах, зверь проснулся. — ухмыльнулся Данил.
— Говорит обученный домашний кот. — я оттолкнул его.
Я никогда не боялся Данила. Черт, он должен меня бояться. Он не обратил внимания на мою слабость и пожал плечами, потягивая кофе.
Я налил себе чашку кофе и присоединился к ним. Ник первым заговорил.
— Мы сделаем это на месте
— Встреча? — уточнил я.
— Мы можем контролировать окружающую среду. — Никита кивнул и откинулся на спинку стула.
— И что именно мы надеемся достичь? — спросил я.
— То к чему мы всегда стремимся. — Фрэнк провел по своим волосам. — Мира.
В этот момент Макс упал со стула из-за того, что Мил оттолкнула его, в то время, как Вика доела хлопья и отправилась за добавкой в кладовку.
— Я даже не могу контролировать свой собственный завтрак, но мировое господство и мир, удачи в этом. — усмехнулся я.
— Ты поможешь нам. — Данил облизнул губы, его холодные глаза смотрели, как я выпиваю свой кофе, он следил за каждым моим движением.
— А если нет?
— Я застрелю тебя. — Данил вытащил пистолет и оглянулся на Никиту. — Это действительно прекрасный день. Почему бы тебе не взять Викторию на приятную утреннюю прогулку? У нас есть время для планирования позже.
— Моя смерть. — проворчал я.
— Какой ты сделаешь выбор? — Никита напрягся. — Либо ты с нами, либо против нас. Если ты выберешь нашу сторону, то они попытаются убить нас. Если выберешь их сторону, то они все равно убьют нас, и, в конце концов, все умрут.
— Почему это? — я облизал губы. — Какого черта ты должен убить меня, если я займу свое законное место? Потому что на самом деле, это единственная испорченная часть всей этой головоломки! Я убил своего отца, так почему бы мне не занять его место? Что делает тебя, Никита, лучше меня? Что делает то, что я должен сделать, менее проклятым, чем то, что ты сделал, когда стал главой семьи?
Вся комната замолчала.
Даже Максим и Мил перестали спорить.
— Ты действительно не знаешь. — наконец проговорил Фрэнк. — А, сынок?
— Знаю, что? — я поставил свой кофе на стол.
Фрэнк провел рукой по волосам, пробормотав молитву на итальянском языке, прежде чем прошептал.
— У тебя есть сестра.
Комната покраснела, затем почернела, и снова стала красной.
— Какое это имеет отношение ко мне?
— Черт возьми прямое. — фыркнул Данил. — Я думаю, что пришло время опустить тот факт, что у Феликса все-таки есть семья, которую стоит искать.
— Кровь всегда побеждает. — я все еще был ошеломлен, когда Фрэнк положил руку мне на плечо и прошептал это.
Юля.
Моя сестра.
Никита.
Черт возьми.
Выбор.
Они все время оставляли намеки.
Они собирались заставить меня выбрать. Один взгляд на Никиту сказал все, потому что я знал, что он выберет Юлю, выберет каждый раз, он встанет на ее защиту, он выберет ее.
Так же, как я бы выбрал мою сестру.
Чтобы защитить ее, я бы присоединился к дьяволу.
Чтобы защитить ее, я буду сражаться со своими друзьями.

***
POV Юля
Быть в мафии — это играть в семью. Все нормально, пока кто-то не вытащит пистолет.

К тому времени, когда я добралась до завтрака, это было больше похоже на обед. Максим и Мил оставили записку о том, что они ушли стрелять, а Никита только собирался взять Вику в продуктовый магазин.
Сверхъестественно, как все мы выглядели нормально. Но ничего в нашей семье не было нормально, о чем мне снова напомнили, когда Никита привязал боеприпасы к внутренней части лодыжки.
— Где Феликс? — спросила я прочистив горло.
Никита и Вика поделились напряженным взглядом.
— Черт, мне все равно. — пробормотал Никита с проклятием.
Тори ударила его по плечу, но он только покачал головой и осторожно взяв ее за руку, вывел из дома.
— Мы вернемся сегодня днем. — крикнул Никита. — Я усилил охрану, и у тебя все еще есть Феликс, так, что все должно быть хорошо, ничего не измениться, если он не выберет.
— Никита! — Тори крикнула его имя, даже я вздрогнула от ее крика.
Он слегка покраснел и наклонил голову, когда они вышли за дверь.
Ладно, это было странно.
Я налила себе чашку кофе и схватила батончик из кладовой. Это был действительно прекрасный день, меня тошнило от того что я оставалась внутри пока другие что- то делали. Меня бесило, что ко мне относятся, как к ребенку, даже если в меня стреляли.
Я съела все батончики, запив кофе, затем встала и прихрамывая пошла к задней двери.
— Куда собралась? — спросил Роман, выглядывая из-за газеты.
— Черт. — я ласково улыбнулась. — Не хочешь присоединиться ко мне?
— Слишком поздно. — его взгляд был непоколебим.
Я пожала плечами и открыла дверь, хромая по заднему двору.
Деревья, как и все остальное, выглядело безобидным.
Я много лет лазила на это дерево.
Я представила себе, что я была принцессой в башне, просто ожидая, когда мой принц спасет меня. Это не помогло, чтобы Никита всегда рассказывал мне истории о принцессах в башнях, которые убеждали меня, что я похожа на девушек из сказок, но это как мафиозная принцесса вступила в игру. Феликс подумал, что это было весело и дразнил меня, но это было безжалостно, когда мы были детьми.
Да, я бы убила, чтобы он дразнил меня прямо сейчас.
О чем я думала?
Один час? Была ли я сумасшедшей?
И, к тому же, было ли достаточно одного часа, чтобы связать его со мной навсегда. Этого должно было хватить, потому что я не была уверена, что он даст мне еще один шанс с ним. Он держал гнев в себе. Даже когда мы спали, я чувствовала, как он отходит от него волнами.
Со вздохом я положила руки на дерево и подтянулась на ветку, моя задняя нога качалась возле коры. По крайней мере, сегодня она болела.
Мои ноги болтались, почти касаясь земли.
Как жалко, что я не могу подняться выше, по крайней мере, я была наедине со своими мыслями. Я подумала, если бы я сделала все по-другому, если бы я могла вернуться назад во времени, я бы предпочла не защищать Феликса или бы сначала пошла к Никиты просить его помощи, а не заключать сделку с призраком?
Из раздумий меня вырвал сигнал телефона.
Г: Вы попробовали, Юль, и это все, что мы хотели узнать. В конце концов, надеюсь, что этого будет достаточно, чтобы у них не было возможности убить его. Никто не хочет, чтобы голова спустилась с плеч.
Ю: Мы должны будем продолжать пытаться.
Г: Мы постараемся.
Я вспомнила эту ночь закрыв глаза, воспоминания, как картинки кружили в моей голове.
— Юль? — Роман поймал меня, когда я споткнулась об него. — С тобой все в порядке?
— Глупый Феликс. — проворчала я, мои слова застряли в горле. — Ненавижу его, заставь меня забыть его, пожалуйста, только бы выкинуть его из сердца! Мне нужно, чтобы в сердце был кто-то еще!
Это было после свадьбы Мил и Макса, и я выпила слишком много вина, думая, что возможно, смогу вычеркнуть его из сердца.
— Ты думаешь, я смогу взять то, что мне не принадлежит? — Роман вздохнул и обнял меня.
— Я знаю, что ты делаешь! — отступив назад ткнула пальцем ему в грудь. — Ты всегда любил меня! Признай это!
— Виноват, но ты ненавидишь себя и, в конце концов возненавидишь и меня. — Роман усмехнулся и поднял руки вверх.
— Позволь мне тогда призирать тебя сейчас, я ненавижу его так сильно, что это губит меня.
— Ооо, Юл. — Роман обнял меня и поцеловал в лоб. — Наполни мир ненавистью, и все, что ты получишь, это боль и ненависть. Будешь продолжать ненавидеть этот мир и больше не сможешь вылечить свою душу и сердце. Я мог бы тебе помочь снова полюбить.
— Не люби меня. — я плюнула. — Последний, кто меня любил, пробудил во мне ненависть.
— Он это сделал. — прошептал Роман. — И ты знаешь это.
— Пожалуйста! — умоляла я. — Пожалуйста, просто займись со мной любовью.
— На какую жертву ты пойдешь ради него?
— Ради него?
Роман осторожно посадил меня на стул и провел пальцами по густым волосам.
— Феликс, чтобы ты сделала, чтобы спасти его?
— Что угодно. — я перестала дышать. — Я бы сделала все, но зачем его спасать?
— Все. — раздался знакомый голос позади меня. — Я должен получить второй шанс, Юль. Ты так не думаешь?
Я обернулась и вздохнула.
Дерьмо, правило Мафии номер один, не засыпай на невооруженном дереве. Я протянула руки над головой.
— Что ты делаешь? — закричал Феликс, косясь на меня, ярость пылала в его глазах.
О, да, еще одна лекция. Как будто я не услышала достаточно от Романа, Никиты, теперь еще и Феликс хочет заняться воспитанием.
— На что это похоже? — я снова закрыла глаза и откинулась назад.
— Забавно, что ты спросила. — голос Фела звучал ближе.
Я почти чувствовала тепло его тела.
— Это похоже на то, что ты собралась залезть на дерево, но мы оба знаем, что ты не глупая и не будешь этого делать, верно?
— Почему? — я моргнула.
— Один из нас в положении. И это не тот, у кого есть член!
— Значит, теперь я не могу подняться на дерево? Несправедливо! — я бросила вызов, ненавидя и любя его одновременно.
— Конечно, можешь. — он схватил ветку над моей головой и легко сел рядом со мной.
— Но для будущей прогулки, я бы просто предложил сесть под дерево и обездвижил твои лодыжки маленькими парашютами, чтобы ты была в безопасности.
Я хотела перебить его, но он меня остановил.
— Оооо, и когда я говорю дерево, я имею в виду это. — он указал на крошечное дерево, которое было посажено рядом с домом и не могло выдержать даже птиц.
— Ты хочешь сказать, чтобы я сидела на этом дереве, когда у меня возникнет желание полазить?
— Конечно? Почему нет? – Феликс усмехнулся, и оглянулся на крошечное дерево.
— И я не привяжу парашюты к моим лодыжкам, странно.
— Хм? — Фел мотнул головой и щелкнул мой ботинок. — По крайней мере, они достаточно опухли, что могут смягчить твое падение. Значит, есть в этом своя польза.
— Мои лодыжки не опухли, ты задница!
Это было невозможным, он прекрасно знал об этом.
— Юля, если бы я был в кораблекрушении и держался за твои лодыжки, я был бы единственным выжившим.
Я улыбнулась, затем толкнула его в мускулистый живот.
— Почему ты выбираешь меня? Разве у тебя нет своих тараканов и муравьев, чтобы убивать и смотреть с помощью увеличительного стекла?
— Ой, низкий удар. — усмехнулся Феликс. — Тебе приходилось испытывать мои методы пыток в детстве.
— Я спасла этих муравьев. — фыркнула я. — Мог бы спасибо сказать.
— Хочешь узнать секрет? — спросил Фел, оглядываясь на дом, а затем наклонился, пока наши губы не оказались на расстоянии дюйма.
— Да. — прошептала я. — Расскажи мне.
— Я хотел, чтобы ты спасла муравьев.
— О, правда? — мои глаза увеличились от удивления. — Итак, ты пытал насекомых, чтобы меня... что?
— Ну, это легко. — Фел пожал плечами. — У тебя была слабость к невиновным, когда я хотел, чтобы ты прибежала, все что я делал, было вредно для слабых.
— Зло.
— Нужно. — сказал он, кивнув головой. — Особенно необходимо, если я хотел обратить внимание великой принцессы. — он прочистил горло. — Почему мы на дереве?
— Потому что я, а не мы... я думаю.
— Удивительно, можем ли мы представить мир, где я нелегкая цель, а убийцы нас не ищут? Я имею в виду, что прошло двенадцать часов с тех пор, как тебя ранили. Я действительно не хочу убегать.
— Ой, где храбрость? Давай поставим цель и нарисуем лицо красным, это сработает? — я рассмеялась.
— Ой, детка, если ты хочешь, чтобы я покраснел, тебе нужно только попросить. — мрачно сказал Фел, все ноты юмора испарились из его голоса, когда его глаза пристально смотрели.
Я вздрогнула.
— Ты замерзла? — его брови сдвинулись. — Пойдем внутрь я тебя согрею.
Я кивнула, еще больше ненавидя себя. Он относился ко мне как к принцессе, а я даже не была беременной, что я наделала.
Ничего себе, я никогда не думала, что я буду одной из тех девушек, которые на самом деле замышляли, как заставить босса мафии ускользнуть и оплодотворить их, чтобы ложь могла быть правдой.
Фел спрыгнул с дерева и повернулся, подав мне руку. Я улыбнулась, упав к нему в объятия.
Точно так же, как фигура в черном вышла на задний двор и выстрелила Феликсу в ногу.
Я закричала.
Но мой крик был заглушен тупым предметом, который ударил в мой висок. И я провалилась во тьму.

***
POV Роман
Кровь всегда на вкус металлическая, но до того, как металл войдет ваш разум, как будто вы знаете, что что-то не так, но вы бессильны остановить его.

Черт, это больно.
Я потер голову, мои виски стучали. Был ли я после похмелья? Что уже утро?
Я вскочил на ноги и схватил пистолет.
В доме было тихо.
Я тихо шагнул за угол на кухню, двое мужчин лежали на земле. Кровавые пятна виднелись них на спине.
Матерь Божия, что случилось?
Я вышел на крыльцо дома, где несколько наших людей были обычно размещены и проклятье.
Мертвы.
Пять из них.
Все мертвы.
Выстрел в голову. Я наклонился, чтобы почувствовать пульс. Ничего. Кусок белой бумаги трепетал на груди последнего охранника.
— Дерьмо! — я пнул землю и вытащил свой телефон.
Никита ответил с первого гудка
— Что?
— Это люди.
— Мои люди?
— Меня вырубили, у нас семь мертвых.
— Где Юля?
Его вопрос охладил мое тело.
Я уронил свой телефон и бросился полным ходом на задний двор, почти спотыкаясь о свои ноги, когда я добрался до того места, где я в последний раз видел ее.
Только нашел один из ее шлепанцев на земле.
И кровь рядом с ней.
Я упал на колени.
Они понятия не имели, что они только что сделали.
Я знал, кто это сделал, точно так же, как и знал Никита, и что, в конце концов война, которую они только что начали, не просто войдет в историю.
Это затронет всех это определенно.

***
POV Феликс
Отдать жизнь за любимого человека, ради его спасения, это не означает, что ты становишься жертвой.

— Вставай, вставай! — что-то ударило меня по лицу.
С ворчанием я попытался открыть глаза, но боль взорвалась в моей ноге. Черт, меня подстрелили? Снова?
— И? — я моргнул, приспосабливаясь к темной комнате. — Ты хочешь, чтобы я станцевал? Я имею в виду. — еще один удар.
— Черт, перестань щекотать меня, если ты хочешь, чтобы я танцевал, просто скажи, мне все равно, что.
Еще три удара последовали, но я не собирался быть хромым всю оставшуюся жизнь. Меня много раз пытали, всегда наносили шрамы, но я ненавидел, презирал, когда меня пинали, это было унизительно.
— Хорошо, хорошо.
Я пытался подняться на ноги, но левая нога все еще кровоточила, я чувствовал тепло, просачивающееся через джинсы, и правая нога была ушиблена от лодыжки до бедра.
— Фел! — кричала Юля.
Что? Почему она была здесь?
События дня прокрутились у меня в голове. С криком я побежал в направлении ее голоса, но был остановлен еще одним ударом в спину.
— Дерьмо. — я упал на пол. — Прекрати пинать меня!
— Я перестану пинать тебя. — дразнил сильно акцентированный голос. — Когда ты перестанешь раздражать меня каждым вздохом.
— Начнем сначала. — я встал на колени и столкнулся с незнакомцем. — Ты хочешь, чтобы я станцевал, потом чтобы не дышал? Кто-нибудь говорил тебе, что слишком смехотворно высокие требования?
— Ты болтливый.
— О, ты пялишься на мой рот? — я шутил, больше склоняясь к Юле на ногах.
— Ты не доберешься до нее. — насмехался он. — Она связана, но не боится, что сможет не увидеть тебя. Она будет следить за всем, что мы с тобой делаем.
— По крайней мере, дай ей попкорн. — пробормотал я.
— Я сделаю лучше. — он подошел ко мне,а затем внезапно загорелся свет.

Мы были в подвале с очень плохим освещением. Она был справа от меня прикован к стулу, а человек подходящий ко мне, был мой дядя