Избранные

Я серьезно. Это ведь Феликс. Он улыбался, нажимая на курок. Но он был уязвим. Он уязвим из-за меня, и я отпустила его, когда ему было плохо.
Я вздрогнула. Никита злился на меня; казалось, все злятся на меня. У нас был труп, свадьба, которая оказалась не настоящей, множество вопросов без ответов. Но хуже всего, когда Ник спросил, знаю ли я что-нибудь, я солгала ему в лицо. Роман был там. Он следил за моей ложью. Он вынуждал меня, ублюдок. Мы оба были повязаны, я и он. Но мне казалось, хорошие поступки будут даваться легче. Я верила, что жертва ради других должна вознаграждаться, раньше я не понимала самопожертвования.
В моей груди был пожар.
Я пересекла кровать, чтобы взять подушку Феликса, прижав ее к груди, начала упиваться его запахом - моим наркотиком. Он всегда был рядом со мной, и я не хотела жить в мире, где он постоянно выводит меня из себя, пытается меня рассмешить, вызвать смех, когда на глазах слезы.
Звук открывающееся двери вывел меня из транса. Феликс! Он был дома. Мне просто нужно было знать, что он в порядке. Я просто хотела убедиться, что он не истекает кровью и не умирает.
Тихо подкравшись к двери, легонько надавила на дверную ручку, приоткрыв дверь. Но мне пришлось сделать шаг назад. Там стоял Феликс, без кофты, ели держась на ногах. Пьяный как черт.
— Юль. — он назвал моё имя как проклятье, собрав в своей интонации всю мрачность Ада. — Почему я не могу порвать с тобой? Почему? —он оттолкнул меня и свалился на кровать. — Я не могу... — его голос скрылся где-то в подушке. —Каждый раз, закрывая глаза, я вижу тебя. Я так сильно тебя ненавижу, но не так, как люблю. Моя ненависть никогда не сможет превысить моей любви. Это невозможно... поверь мне. — он повернулся и ударил кулаком о подушку. — Я пытаюсь каждый гребаный день.
Ошеломленная его словами, я могла лишь стоять там, ожидая продолжения. Вместо этого он уснул и начал храпеть.
Вздохнув, я закрыла дверь и подошла к своей стороне кровати, накидывая на его мускулистое тело одеяло.
Моё сердце билось так сильно, что я боялась разбудить его. Я не была уверена разочарована ли, или рада, что ненависть еще не поглотила его и там все еще есть шанс на прощение.
Он закинул руки и обнял подушку, его бицепсы были просто эпической формы.
Я задохнулась. Он был слишком прекрасен, к счастью, или нет? Он никогда не узнает. Он отличался от Никиты и Максима, потому что был светлым. Вместо темных, у него были светлые коричневые волосы, с красноватыми проблесками местами.
Его глаза были невероятно голубого цвета, не бледными, а насыщенно темными, как шторм в океане. Злясь, он мог бы заставить самого Посейдона быть у себя на побегушках, напоминая бога.
Смахнув его волосы со лба, я наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку. В момент, когда мои губы коснулись его щеки, он сгреб мои руки над головой и перевернул на спину, прижав меня к матрацу своим телом. Фел навис надо мной, его глаза пылали.
— Я не хочу желать тебя. — медленно сказал он. — Не хочу. — его грудь вздымалась.
— Феликс... — я коснулась его лица, теплые слезы бежали по моим щекам. — Тебе нужно поспать.
— Нет времени спать. — он слез с меня и положил голову на моё плечо. — Не тогда, когда ты на грани смерти.
Я замерла.
— Ты умираешь?
— Десять миллионов. — показал он. — Оскорбительно.
И потом он уснул.
А я всю оставшуюся ночь думала о принесенных жертвах, ведь они оказались напрасны они все еще преследуют его.

POV Роман
Мы так же сильны, как и наш Босс для других Боссов.

— И? — спросил я, бросая ключи на стол, и взяв бутылку с водой.
— Десять миллионов. — сказал он, скучающим тоном.
Я уставился на свой телефон и продолжал смотреть.
Десять миллионов? Это шутка?
Как оскорбительно, не только для остальной семьи, но и для самого Феликса. Только десять миллионов? Десять миллионов не обеспечат результата.
Кровь? Возможно. Смерть? Абсолютно. Но результата? Нам нужно было перейти к следующему шагу плана. Если ничего не изменить, то они все умрут.
Я умру.
Ничего бы не осталось. Идет чистка. И я сделал все возможное, чтобы не допустить этого, но в том то и дело, что призраки не существуют. Слишком много вмешиваешься, и люди начинают говорить. Никита мог быть детективом с тем количеством вопросов, которые он задавал мне. Почему я действительно пошел на свадьбу? Почему я был у него дома? Почему я помогал, когда обычно оставался за кулисами? Что я должен был получить?
Я вздохнул, чувствуя себя более древним, чем в свои двадцать восемь лет и посмотрел на свой телефон.
— Хорошо, мы подождем, пока ставка вырастет. — проговорил Ник.
— Но... — удивился я.
— Вот и все. — я достиг конца. В моей памяти осталась только Юля.
Единственное фото на моем экране, сделанное пока она не видела, когда я думал об этом, это казалось не самой романтичной вещью в мире. Но это все, что у меня было. Одна фотография. Одна ночь. Конец.
Забавно, потому что она сказала мне так же, но я не поверил ей. Я никогда не испытывал такого притяжения к другому человеку. Привлекательность, которая настолько сильна, что вы в конечном итоге делает глупые вещи. Как планирование на будущее.
Правило мафии номер один? Не планируйте, редко бывает счастливый конец. Десять миллионов. На моем лбу может быть написано и число. Черт, они должны были сделать лучше, чем это. У меня было два выбора. Пусть фишки упадут. Или маневрировать каждой фишкой для моей собственной цели для семьи, для Юли, для крови.
Проблема? Я бы вышел не как герой, а как злодей. На самом деле, я был уверен, что, если я сделаю этот шаг... если я перестану прятаться в тени, я в конечном итоге выстрелю.
Мертвый. Захороненный.
Я посмотрел на свой телефон, и сердце забилось у меня в груди. Если я ничего не сделал, она будет так же хороша, как и мертвая, все они будут. Это будет только вопрос времени, прежде чем все дойдет до босса. Возможно, не в этом месяце, может быть, в следующем месяце, черт возьми, это может быть за год до того, как все будет развиваться. Но опять же, концовка всегда была одинаковой.
— Юля. — прошептал я, прикоснувшись к экрану пальцами, лаская стекло, потому что в последний раз, когда я коснулся ее лица, она отстранилась, взяв мое сердце с собой.
Единственный раз, когда она уступила мне, потому, что злилась на него.
Я был ее лучшей защитой.
Теперь я буду ее защитой.
— Черт возьми. — я закрыл глаза и позволил себе на мгновение представить себе, какая будет свобода.
Я мог убежать, зная, что каждый шаг, который я сделал, был запятнан кровью моей семьи. О девушке, которую я любил с пяти лет.
Итак, дрожащими руками, я поднял трубку, набрал номер Никиты и сказал слова, которые я никогда не думал, что я повторю.
— Что? — Ник рявкнул в телефон. — У тебя все хорошо?
— Я в деле.
— Рома...
— Я закрою все сегодня вечером, встречу тебя в доме, оставайся до тех пор, пока тебе нужно время, чтобы уйти от призрака, брат.
Никита выругался, телефон замолчал на минуту.
— Если ты сделаешь это, ты станешь мишенью. Ты скрывался не просто так, Рома.
— Позволь мне беспокоиться об этом. — мой желудок сжался. — Я вернулся, приготовлюсь, грядет шторм, и я уверен, что ветер дует прямо с Сицилии.
— Верно. — Никита вздохнул. — Я буду ждать дома.
— Окей. — я нажал отбой, медленно опустив свой телефон на стойку.
Он зазвонил один, два, три раза. Я ответил на четвертый, не удосужившись поздороваться. Голос раздался мне в ухо.
— Я приду за тобой. Я обещал это если ты еще раз покажешь свое лицо.
— Прекрасно. — рявкнул я, и страх наполнил мой желудок.
Черт, я слишком много работал, чтобы защитить семью, которая так ненавидела меня.
— Что самое худшее, что может случиться, папа? Меня застрелят?
Не успели эти слова слететь с моих уст, как передо мной разбилось зеркало, упав на землю кусочками стекла.
Второй выстрел раздался, разорвав кожу с дивана.
Я вздохнул, мне уже наскучили его игры. Забавно, а ведь они только начали.
— Скажи Дону, что его выстрел прошел мимо на полдюйма, я все еще стою. О, и в следующий раз, когда вы решите застрелить меня, по крайней мере, найми стоящего стрелка. Я ненавижу тратить боеприпасы. Только тебе нужно учитывать, что у меня есть все семейные деньги, а что имеешь ты? Пять долларов на твое имя? Опять же, это то, что происходит, когда вы заключаете сделку с федералами. Передай маме привет. О и, папа?
Мой отец орал дико на другом конце.
— Не называй меня так!
— Рад был услышать вас. — я усмехнулся и закончил разговор.
Да, я сделал свой выбор, вероятно, он был неправильный, но, черт возьми, по крайней мере, интересный.
Дом замолчал, когда я заперся, установив камеры безопасности, чтобы я мог следить за тем, что происходило в мое отсутствие. Я схватил ключи от своего купе БМВ и ничего не чувствовал.
Никакого раскаяния. Ни опасения. Но, возможно... я посмотрел на свой телефон, немного сожаления. Жаль, что она не моя, чтобы защитить ее. Но я все равно это сделаю. Сожалею, потому что я собираюсь сделать ее чертову жизнь, пытаясь доказать ей, что я могу быть ей полезен.
В конце концов, она даже не понимала, что Феликс уже был мертвым человеком, независимо от того, сработал план или нет.
Он всегда был Треворов.

POV Феликс
Ожидания всегда больше, чем мы осознаем.

Солнце, проникающее сквозь занавески, чертовски сильно жарило меня и не улучшало мою головную боль.
Проклиная, я перевернулся на другую сторону пытаясь выяснить, откуда идет стук и в кого я должен был выстрелить, чтобы остановить его. У меня официально похмелье из ада.
Когда я потирал глаза, я посмотрел на ночной столик. Стакан воды ждал вместе с двумя обезболивающими. Юля больше не была со мной в постели. Не то чтобы я винил ее. Ложь рядом с ней была пыткой. Чувствуя изгибы ее тела.
Даже когда я был слишком пьян, чтобы что-то с этим делать? Кромешный ад. Клянусь, я чуть не схватил пистолет и не покончил с собой прямо там. Но Юля подарила мне такой любящий взгляд, и, хотя я притворялся, что вырубился, она коснулась моего лица. Черт побери, мы плохо влияли друг на друга. Словно зависимость, которую мы не могли бросить. Я хотел поставить ее на полку и уйти, но дело в совершенстве.
Грешник в тебе так отчаянно хочет этого, надеясь, что это заставит все темное уйти, что вместо того, чтобы уходить, как ты должен, ты берешь ее, ты смотришь на нее и пожираешь ее, пока ничего не останется. Я подумал, не поняла ли Юля, как много я делал с ней... я использовал секс с ней, как способ заставить чувствовать себя целым, менее запятнанным.
Простонав я поднялся на ноги, закинул таблетки в рот и медленно направился к двери.
Я медленно открыл дверь, в коридоре было тихо. Рома стоял у окна и тихо разговаривал с Никитой. Юля была в углу, ела кашу, глаза у нее были такие же большие, как и у тех, кого она пыталась задушить. Отлично, наверное, кто-то умер. Проклиная, я протопал по коридору, борясь с желанием избить Романа до кровопотери, и схватил миску из шкафа.
— Кто-то проснулся не в духе. — сказал Роман в невысоких тонах.
Тот факт, что этот ублюдок все еще говорил с его небольшим акцентом, который откровенно говоря, сделал его похожим на гигантскую задницу, не поможет.
— Да, ну. — я протянул руки над головой. — У меня были эти странные ночные кошмары, где я держал действительно острый нож на чьей-то шее, и вдруг он наделал в штаны. Я никогда не видел лица парня, хотя он кричал, как сука, имел небольшой акцент, шестифутовый, с татуировкой креста на левой руке.
Роман закатил глаза.
Никита посмотрел на меня.
Юля кашлянула рядом со мной.
— Что? — я пожал плечами. — Я не могу поделиться своими надеждами и мечтами с вами, ребята?
Я насыпал хлопья себе в миску.
— Некоторые из вас семья.
— Десять миллионов. — гладко сказал Роман. — Заставляет тебя чувствовать себя ничтожным человеком, не так ли? Думать, что это цена твоей ничтожной жизни. Черт, в прошлом году мужчина стоил двенадцать.
— Мне слишком рано убивать тебя. — я зевнул и налил немного молока в свои хлопья.
— Ты думаешь, я позволю тебе? — Рома злобно усмехнулся.
— Я думаю, что у тебя не будет выбора.
Я откусил кусок злаков, хруст был единственным звуком на кухне, за исключением того, что зубы Никиты щелкнули его губным кольцом. По какой-то причине он знал, что это моя битва, а не его.
— И десять миллионов это все еще десять миллионов. Подумайте обо всех операциях, за которые вы сможете заплатить, после того, как я поправлю это симпатичное лицо, хм? — я указал на него ложкой. — Теперь это звучит не так плохо.
Рома усмехнулся, его глаза блуждали от меня к Юле, а затем возвращались ко мне.
— Это действительно мило... как вы не можете понять подсказку. Сила без мозгов ничто, разве люди не так говорят?
— Девочки. — Макс вошел в комнату и зевнул. — Прекратите ссориться, или Мил появится здесь с пистолетом. Женщина устала, пусть поспит.
— Может быть, если бы ты не караулил ее всю ночью. — я засмеялся.
Макс поднял руку.
— Итак попытка отлить превратилась в попытку найти воду в Сахаре.
— Детали, которые мне не нужно было знать. — сказал Ник. — Всегда.
— Вы, ребята, всегда так говорите о своих девушках? — спросил Рома, осматривая комнату.
— Вообще-то. — со вздохом сказала Юл. — Это дрессировка.
— Использование это забота. — я усмехнулся.
— Неудивительно, что люди продолжают пытаться убить вас, парни... без уважения. — Роман посмотрел на Никиту. — Итак, мы договорились?
— Об отсутствие уважения? — Ник скрестил руки на груди.
— О моем нахождение в этом доме.
— Эй, эй, эй! — я отодвинул стул и встал на ноги, сжав руки рядом с собой. — Какого черта, Ник?
— Да. — Ник нарушил зрительный контакт со мной и пожал руку Роме. — Но правила распространяются на тебя так же сильно, как они применяются к Фелу или любому другому парню. Положишь руку на мою сестру без ее разрешения, и я отрежу ее.
— Ты не отрезал руку Феликсу. — заметил Рома, на его дерьмовом лице появилась самодовольная усмешка.
— Нет. — я закатил глаза. — Он просто застрелил меня в упор. Но эй, может быть, тебе повезет, и придет время выбирать!
Роман откинул голову и засмеялся.
Я поднял рукав моей рубашки, показывая ему мою рану.
Он перестал смеяться. Ник скрестил руки на груди.
— Мы понимаем друг друга?
Рома свистнул.
— Черт, Ник, ты страшный сукин сын, ты это знаешь?
— Первый комплимент дня. — Ник пожал плечами и посмотрел на меня. — Фел, нам нужно поговорить.
— Дун, дун, дун. — Макс пел.
Я ударил его по затылку и последовал за Ником в его кабинет, желая узнать, что пришло ему в голову и укоренилось там. Человек никогда не разговаривал с избранным от других членов. То есть, я был в глубоком дерьме. Фантастика.
Я наклеил ухмылку на лицо. Сел на одно из кожаных стульев, подпирая руки за голову, пытаясь выглядеть расслабленным. Когда в действительности, я немного волновался о том, что он собирается пристрелить меня снова.
— Брак. — Ник облизнул губы и вытащил несколько листов бумаги. — Не был признан законным.
Он передал мне поддельные документы.
— Кроме того, документы никогда не подавались. Рома уже подделал новые документы, которые были поданы в штат. — его глаза сверкнули на пол. — Теперь, когда я подумал о вещах... Я не знаю, действительно ли в интересах Юл жениться на тебе, независимо от того, что ты с ней сделал.

Комната стала черной. Я старался сохранять спокойствие. Что именно он сказал?
— Но. — Никита бросился передо мной, его пальцы постучали по его бедрам, когда он шел туда-сюда по темному деревянному полу. — Вероятно, в ваших интересах быть ближе к нам. Десять миллионов. — сказал он с ухмылкой. — Скажи, что ты не смеялся, когда услышал это.

— Отвали от моей задницы. — я дал ему ответ, который он хотел, когда на самом деле я был оскорблен больше чем кто - либо.

— Это не важно, они не получат меня. Никто не сможет прикоснуться ко мне.

— То, что ты Тревор, не значит, что никто тебя не тронет. Вот почему я хочу, чтобы вы притворялись женатыми... поскольку все думают, что это реально. Документы будут поданы, защищая вас обоих, но, в конце концов, это выдаст Юлю, как только все утихнет.

— Выход? — повторил я.

Никита потер нос и облизнул губы, уставившись на дверь.

— Любовь. По крайней мере, дай ей шанс найти кого-то, кто полюбит. Кого-то, кто не разорвет ее сердце, не растопчет его, а затем попытается снова собрать его снова. Она этого заслуживает.

— И я не смогу дать ей это?

— Не знаю, ты сможешь? — Никита изучал меня.

Кошмары затопили мое видение... кровь, смерть, смерть и смерть. И тогда появилась Юля, единственная совершенная вещь в моей жизни. Единственная константа.

Я изучал Никиту прямо сейчас. Он нервничал. Расстроенный. Беспокойный. Он никогда не ерзал. И он всегда смотрел в глаза, но он продолжал моргать и смотреть на пол, затем обратно в дверь, а затем обратно на пол.

Наконец, он откинулся назад и снова коснулся своего лица. Он рассыпался прямо передо мной.

— Ты в тупике. — сказал я мягко. — Защитить меня или защитить Юлю

— Верно. — Никита вздрогнул. — Объединить вас, ребята, и...

— Можешь это сказать. — мое сердце ушло в пятки. — Не похоже, что я не знаю, о чем ты сейчас думаешь.

— И что это? — челюсть Никиты отвисла.

— Ты не можешь мне доверять. — прошептал я. — Уже не так. Независимо от того, что Юля беременна... ты не можешь доверять мне, потому что я Тревор, и, в конце концов придет время заняться моим местом... в аду. — мои руки начали дрожать. — И, черт возьми, если ты не хочешь, чтобы я взял Юлю вместе с собой. Черт, я не хочу брать ее, но я бы взял, потому что я эгоистичный ублюдок.

— Она невинна. — Никита покачал головой. — Ты можешь честно сказать, что любишь ее? Защитишь ее от этого существования? От этой родословной? В конце концов, ты бы выбрал семью вместо нее?

Мы оба знали ответ.

Потому что как бы мы не любили наших девушек.

Мы всегда выбирали то, что было лучше для семьи. Это то, что делал Босс.

Это то, что сделал Каппо.

Если бы мои люди застряли на складе, полном врагов или Юлю дома, с пистолетом, приставленным к голове.

Я пожертвовал бы ей, чтобы спасти их. Потому что семья настолько же сильна, как и босс, и, если босс слаб, семья рушится.

— Понятно. — наконец я смог сказать.

Мой голос был низким, хриплым от эмоций, которые я пытался удержать внутри, или, может быть, это был просто гнев, проходящий сквозь мое тело, заставляя меня хотеть что-то ударить - что-то вроде Никиты

— Что-нибудь еще, Босс?

— Останься в живых. — брови Никиты взлетели, когда он кивнул мне.— А может быть... все обойдется, ты никогда не узнаешь.

— Хорошо. — я сжал зубы. — И, возможно, однажды бабочки захватят мир и заменят оружие.

— Никогда не теряй надежды, что в один прекрасный день все будет по-другому. — сказал он тихим голосом взяв меня за плечо, когда я пытался пройти мимо него.

Я фыркнул и выдернул руку из его хватки.

— Разница между мной и тобой... Я потерял надежду в тот день, когда родился. Я не верю в надежду. Жизнь и смерть.

— А любовь? — Никита наклонил голову, его глаза рылись, словно пытаясь заглянуть в мою душу.

— Это один раз в жизни. У тебя есть один шанс, и, если ты его испортишь, редко лодка возвращается снова.

POV Юля
Никто не говорил, что защитить других за свой счет легко.

— Ну, это было весело. — Макс толкнул меня локтем, сочувственно улыбаясь.

Если он пытался удержать меня от рыданий над собственной тарелкой, то плохо старался.

— Улыбнись, Юль. — проговорил Макс

Я натянуто улыбнулась, показав все зубы.

— Может, чуть посексуальней? — он подмигнул.

Я закатила глаза и положила локти на стол. Максим был или худшим братом в мире, или лучшим. С тех пор, как мы узнали, как на самом деле испорчена наша кровь, ветви нашего семейного дерева перемешались, я считала его больше родным братом, чем двоюродным.

— Все наладится. — он вздохнул, погладив меня по голове.

— Просто. — я отмахнулась от него. — Перестань говорить об этом.

— Разговоры помогают. Это как бесплатная терапия. — он украл часть моих хлопьев.

Я посмотрела на него. Хлопья хрустели у него во рту.

— Макс! — рассердилась я. — Перестань есть мои хлопья.

— Видишь, я заставил тебя отреагировать. Ты сможешь поблагодарить меня позже. — часть хлопьев снова исчезли у него во рту, молоко побежало по подбородку.

— За то, что ты испортил мне настроение? — возразила я.

Макс встал и быстро сжал мои плечи.

— Почему бы тебе не пойти сегодня и не сделать что-нибудь нормальное, Юль? Возьми девочек, сходи за покупками или что-нибудь в этом роде. В конце концов, теперь ты замужняя женщина. Черт, иди, потрать несколько миллионов Феликса, у него их достаточно. В самом деле, чем больше я думаю об этом, тем счастливее я становлюсь. Зайди в «Victoria's Secret», пройдись перед ним, скажи что-нибудь типа «не трогай». Парню будет дерьмово.

— Вау. — проворчал Феликс, входя в комнату. — Учишь мою жену, как мучить меня. Спасибо Макс, но она делает это, просто дыша рядом, и отказываясь прикоснуться ко мне.

Максим поднял руки.

— Черт, только зря напрягался. Я ушел, но помни о моих словах, Юль.

Он подмигнул и ударил Феликса в плечо, прежде чем выйти из комнаты.

Он смотрел на меня, его зрачки расширились от гнева.

Я сделала шаг назад, пытаясь защитить себя.

— Ты действительно думаешь, что я причиню тебе боль? — тихо спросил он.

— Ты захлопнул много дверей. — я пожала плечами.

— Да, двери этого заслуживают. — его улыбка исчезла.

— Почему все так? — спросила я.

— Просто. — он сделал шаг ко мне. — Они не дают видеть тебя, а моя одержимость номер один твоя безопасность.

— Ты прав. — я перестала дышать.

— Иди за покупками. — проговорил Феликс.

— Что? Ты серьезно? — мои глаза расширились от удивления.

— Я никогда не шучу об одежде. — Феликс ухмыльнулся, его глаза заблестели. — Или вине. Ты знаешь меня, Юль.

Я улыбнулась ему, чувствуя себя немного лучше.

Он сделал еще один шаг, мы были достаточно близки, чтобы прикоснуться. Выдохнув, он протянул руку и наклонил подбородок к себе.

Его прикосновение обожгло меня, все мое тело начало трясти, чувствуя потребность в нем.

— Шоппинг. Расслабься, возьми девчонок. — прошептал он. — Наслаждайся и знай, что я буду здесь, когда ты вернешься.

— Но...

— Юль. — Фел сжал мой подбородок. — Я пошлю с вами охрану. Все будет хорошо. Вы в безопасности, а я займусь бизнесом.

Его глаза опустились к моим губам. Прежде чем я смогла остановить себя, я поцеловала его. Наши губы столкнулись.

Он поднял меня в воздухе, его руки скользнули в мои волосы, слегка открыв шею для поцелуя.

Когда его рот снова нашел мой, он оторвался от меня с проклятием, шагнув назад, он тяжело дышал.

— Извини. — прошептала я, моё лицо опухло и глаза наполнились слезами. — Я знаю, что ты ненавидишь меня.

Глаза Феликса ожесточились, когда он положил руки на бедра и отвернулся.

— Я никогда не смогу ненавидеть тебя так же сильно, как люблю. Этот тип ненависти? Эта глубина ненависти? Её не существует, детка, поверь мне, я ищу ее каждую ночь, когда ты лежишь рядом со мной, и я не могу прикоснуться к тебе. Я жду этого каждую минуту, каждого дня, когда вижу твое прекрасное лицо.

Он сглотнул.

— Иди с девочками, не трать время. Не хочу, чтобы ты выходила ночью.

Он развернулся и ушел.

Мне так хотелось побежать за ним, сказать, как сильно я его люблю, объяснить ему все. Но если я скажу ему правду, это приблизит его смерть, поэтому, я буду молчать. Поэтому, я отправила сообщение.

Ю: Утром разговаривала с Никитой. Брак действителен. У нас все хорошо?

Н: Хорошая работа, Юль. Я знал, что могу рассчитывать на тебя, не заставляй меня жалеть о проделанном нами пути. У него есть защита семьи Абандонатовых это начало.

Ю: Это же хорошо, правда?

Н: Если бы это было плохо, ты бы узнала это по отверстию размером с пулю, во лбу твоего мужа. Я напишу тебе, когда ты мне понадобишься.

***
Ходить за покупками оказалось более увлекательными, чем я себе представляла. Во-первых, судя по всему, у Мил не было свободного времени после замужества. Не то, чтобы Макс не отпускал Мил от себя, но она была рада немного развлечься. Свобода была потеряна для меня так как мы гуляли по центру Чикаго с новоиспеченным боссом мафии с одной стороны и женой босса одной из самых могущественных мафиозных семей с другой.

А я? Поддельная жена потенциального Каппо.

Потрясающе. Если кто-то получит пулю в лоб, почти уверена, что я буду первой в очереди. Мы снова взяли Винни и Лу с собой. Очевидно, они напились на посту несколько недель назад, так что это был их способ отплатить Никите за то, чтобы он сделал вид, будто этого не заметил. Винни был нашим двоюродным братом и был склонен портачить, но он был отличным стрелком и получал огромную радость от всех видов насилия. Почему шопинг? С тем же успехом вы могли бы сказать ему, что заменили его пенис цветком.

Лу был одним из моих любимых соратников. Он всегда одевался красиво, от него всегда вкусно пахло, но у него были серьезные проблемы с играми. Давайте просто скажем, что терпение не было его сильной стороной. Он сначала стрелял, затем задавал вопросы, если он вообще умел их задавать. Так что, он был похож на мини-версию Феликса.

— Это мило. — Вика сделала глоток кофе и сняла солнцезащитные очки. — Я не ходила за покупками, с того момента как Никита купил мне этот рюкзак Прада.

— Ах. — я кивнула. — Этот день также известен, как день, когда студенты колледжа пытались разбить любовный интерес моего брата.

— Ты считаешь нас героями какого-то романа. — Тори закатила глаза. — Несчастные любовники, или что-то подобное.

— Признайся. — проворчала Мил. — После всего, что случилось в прошлом году, мы были бы как в прайм тайм.

— Скандальные новости. — я кивнула. — Только лучше.

— Прикуси свой язык! — Тори выругалась, а потом засмеялась.

У нее была серьезная зависимость от ночного телевидения.

— Так вы хотите зайти куда-нибудь еще? — спросила я, пока мы шли мимо Victoria's Secret.

Парни были позади нас, на расстоянии нескольких футов.

Тори посмотрела на знак над дверью.

— Пойдем сюда. Ты только что вышла замуж.

— Насильно. — я подняла руку. — Так что непохоже, что Феликс будет трогать меня или что-то в этом роде.

Я сказала последнюю часть в ворчащем тоне, потому что, честно говоря, я сделаю все, что угодно, чтобы он поцеловать меня снова. Поцеловал меня так, как он умел. Мил и Тори переглянулись, прежде чем Мил подтолкнула меня к двери.

— Он все еще парень, Юль, поверь мне. — она наклонила голову. — Все, что вам нужно немного соблазна. Кроме того, что может быть лучше?

— О, я не знаю. — промычала я, пока они тащили меня. — Моя гордость, мое сердце, мой новорожденный ребенок, мой муж.

— Я поняла. Теперь перестань быть ребенком и позволь нам тебя приодеть. — Мил закатила глаза.

— О, черт. — я хлопнула в ладоши в фальшивом возбуждении. — Это то, что я должна сделать -выглядеть как одна из шлюх Феликса.

Вика ударила меня по руке.

—Ой! — я потерла место удара. — Зачем ты это сделала?

— Твоя голова в заднице, но это нормально. — Мил ответила за нее. — Если я в чем-то хороша, то в вытаскивании головы из задницы и возвращении в трезвое состояние. Взять Макса, например.

— Макс? И как ты помогла ему? —удивилась я, когда мы прошли вглубь магазина, мимо секции PINK, прямиком в кружевную секцию, которая не вызывала у меня никакого интереса.

— Легко. — Мил пожала плечами и лукаво улыбнулась. — Я предложила свой храм тела, и теперь он слишком измучен, чтобы быть ослом. Проблема решена.

Она рассмеялась, а затем пожала плечами, чтобы сказать: «Что еще можно сделать?»

Винни и Лу зашли в магазин. Винни от отвращения покачал головой, а Лу наткнулся на ночную сорочку с завязками. Это должно было быть сексуально. Он выглядел напуганным; явно сложная одежда спутала мысли в его голове.

— Держи. — Мил постучала мне по плечу и сунула в руки несколько вешалок нижнего белья. — Постарайся.

— Что это вообще такое?

— Иди! — Мил топнула ногой. — И когда он не сможет сдержать свои руки при себе, я ожидаю услышать «спасибо, Мил».

— Ты слишком хорошо вписываешься. — Тори кивнула. — Я рада, что ты с Максом и не откажешься от него.

— Он много работает. — Мил подмигнула и потерла руки. — Как я могу уклоняться от работы?

— Просто называй это сексом. — проворчала я, проходя мимо них. — Больше никаких кодовых слов!

Я захлопнула за собой дверь и посмотрела на свое отражение в зеркале.

Каждое мгновение, которое я провела с Феликсом, всегда было простым. Мы спали вместе, говорили, смеялись. Я никогда не пыталась его соблазнить. Если он скажет нет? Если он высмеет меня, или еще хуже, я буду ему противна, я не была уверена, что мое хрупкое сердце справится с этим.

— Поторопись! — Мил постучалась в дверь.

Проклиная все на свете, я бросила свой кошелек на пол и примерила первый кружевной набор, который увидела.

Он был черным, полностью прозрачным. Верхняя часть была привязана к шее, оставляя всю спину открытой. Я не собиралась хныкать, но чувствовала себя более голой в этой раздевалке, чем когда-либо за всю свою жизнь.

— Ну как? — позвала Тори.

— Хорошо? — это скорее походило на вопрос.

— У тебя потрясающее тело, сучка. — фыркнула Мил. — Конечно, хорошо!

Я быстро померила все остальное. Я знала, если этого не сделаю, то девочки не оставят меня в покое. Я не могла им позволить следить за мной. У меня были намерения купить только один из нарядов. Но у Мил были другие планы. В ту минуту, когда я вышла из примерочной, она взяла все мои наряды, приказала сесть на один из мягких стульев, а затем отправилась в кассу.

— Я думаю. — я фыркнула и сдула прядь волос с моего лица. — Мне нравится Мил в небольших дозах.

Виктория засмеялась и села в кресло рядом со мной.

— Все-таки, она классная.

— Конечно, она тоже выносит Максу мозги, и у него даже не было массажа для разминки. Мы должны волноваться?

— Нет. — Вика пожала плечами и наклонилась назад, закрыв глаза на мгновение. Ее щеки пылали, она выглядела счастливой, спокойной. — Мы просто купим ему побольше протеиновых батончиков и энергетик. Он найдет в себе силу.

Мил присоединилась к нам через несколько минут, натянув на лицо подлую ухмылку.

— Что ты сделала? — простонала я.

— Что? — спросила она невинно. — Возможно, я взяла несколько лишних нарядов, но они же были в продаже. Лучше сделать тебя более счастливой, чем заставлять Феликса пить. Подумай только, поставить Каппо на колени.

— Он не Каппо. — сказала я оборонительно, потом поняла, что, возможно, слишком быстро перескочила на его защиту.

— Эм, да. — Мил кивнула, глаза сужались. — Он Каппо. Поверь мне, я не знаю, что Никита говорил вам, но моя семья жаждала объявления, а это означает только одно. Этот маленький хит в десять миллионов? Он удвоится, если Феликс не сделает выбор.

— Почему он должен выбирать? — спросила я. — Я имею в виду, что нам не нужен Каппо! И его семья даже не любит его.

Продолжение следует..