Избранные

(На фото Тим)
Я понял, что если бы у меня было сердце, оно бы разорвалось на крошечные осколки, сгорая дотла в воздухе, после того, как я увидел тень сожаления и вины в глазах бывшего лучшего друга, словно это он совершил предательство. Я никогда бы не смог объяснить ему всю глубину ужаса, который испытал, когда до меня дошло, что я пытался сделать с Тори.

Они думали, что я желал причинить ей боль, потому что был монстром, – это была далеко не вся правда. Они ничего не знали про странные провалы в моей памяти. Я тщательно скрывал это ото всех. Когда это случилось в первый раз, мой отец обратился за помощью к лучшим врачам.

– Он ничего не помнит! Мой сын сошел с ума? – Разговор шел на повышенных тонах; в конце концов, он только что потратил тысячи долларов, которыми даже не располагал, на то, чтобы получить консультацию лучшего психотерапевта.

– Иногда, – женщина-психотерапевт выдавила печальную улыбку, – в результате травмы, чувства притупляются. Тело начинает действовать на автопилоте. Похоже, ваш сын знает о том, что происходит, но бессилен что-либо изменить. После приступа он не может вспомнить детали – только то, что он сделал что-то непоправимое, - а затем провал в памяти может повториться.

Отец с силой хлопнул кулаком по столу.

– Он немой? Псих? Ну и что же нам делать?

– Ни одно из вышеперечисленных. – У докторши был просто неистощимый запас терпения; у меня с терпением было из рук вон плохо.

– Я бы посоветовала пройти курс гипнотерапии, если желаете...

– Совершенно исключено. – перебил ее отец. – Может быть, вы просто собираетесь промыть ему мозги? Откуда я знаю...

– Мистер ДеШири, – терпеливо возразила психотерапевт, облизав губы, – ваш сын нуждается в помощи. Если не принять меры, ситуация может ухудшиться. Хотя, это почти так же, как ... – ее голос резко оборвался на этих словах.

– Что? – удалось произнести мне онемевшими губами. – Почти так же как, что...?

– Убийство в приступе безудержного гнева во время очередного провала в памяти, несмотря на всепоглощающую любовь... При этом вы не почувствуете угрызений совести или стыда.

Круто. Это именно та «помощь» от врача, которую я хотел получить. Мало того, что, по ее словам, я был сумасшедшим, – я был, к тому же, в нескольких секундах от убийства тех, кого любил.

– Ладно, давайте закончим на сегодня. – Папаша встал из-за стола, скрестив руки на груди, свирепо глядя на то, как доктор, прихватив свой портфель, а также тяжелый конверт из манильской бумаги, который он ей вручил, вышла из нашего дома.

– Врачи знают далеко не все. – Он презрительно фыркнул. – Ты станешь лучшим боссом мафии в истории клана.

– Неужели? – Мой тон сочился сарказмом.

Усмешка отца была злой, когда он наклонился и покровительственно похлопал меня по плечу.

– Ты бы пошел по головам своих близких, чтобы оказаться у власти. Очевидно, ты более полезен, чем я думал.

Я как будто примерз к своему стулу. Мне хотелось вскочить и убежать от него с воплями. Холод пронизывала меня насквозь. Снова. Словно мрак поглотил мое чувство вины и позор, который я должен был ощущать. Чувство непоправимой утраты ни на секунду не покидало меня.

– Эта девочка, – выдал он, облизав губы, – которая ходит с вами на обед...

В моей голове взорвалась пульсирующая боль. Конечно, он знал о Вике. Он был деканом в нашей школе, в конце концов. Эта одна из причин, почему Ник защищал Тори. Он знал, что симпатичная девчонка, такая как Трейси, обязательно привлечет к себе внимание моего отца. Не то, чтобы мой отец когда-либо нарушал приказы Ника, но с ним следовало держаться настороже.

– Сколько ей лет?

– Слишком взрослая для тебя. – ответил я быстро. – Ей восемнадцать.

Он занес руку, собираясь влепить мне затрещину, но я перехватил его запястье и моментально вывернул руку, ударив об угол стола так, что послышался хруст костей.

Хорошо. Пусть почувствует боль.

– Возможно, тебе стоит последовать совету доктора. – Сильнее выкрутив его руку, я продолжил:

– В конце концов, у меня вот-вот поедет крыша. Кто знает, на что я буду способен... Помнишь, ты сказал, что я убью свою собственную семью? Лучше не проверяй меня. – Я выпустил его руку и пошел прочь.

Воспоминание о том дне всплыло в памяти. Казалось, это произошло целую вечность тому назад. Именно тогда, впервые за долгое время, я почувствовал, что стал сильнее. Я боролся с ним, угрожал ему смертью.

Горькая улыбка искривила мои губы. День, перевернувший всю мою жизнь, когда я стал самодостаточным и властным, стал днем, когда я утратил все моральные принципы.

На следующий день я увидел Тори в колледже и заметил, что ее отношение ко мне изменилось. Пристальный взгляд Вики часто останавливался на Нике или Максе. Я был для нее пустым местом. Словно я был воплощением зла, и она ощущала это. Это выводило меня из себя. Она не знала меня! Вероятно, это одна из причин, почему я сделал это. Почему пытался ее напугать.

Если я не мог быть с рядом ней – с девушкой, которая впервые в моей жизни заставляла меня хотеть улыбаться, – я не хотел, чтобы она принадлежала кому-либо еще.

И именно тогда в моей голове что-то щелкнуло.

Клиент отказался от той девушки, которую я взял силой. Если я смогу заставить Ника и Макса отказаться от Тори – они ее не получат. Если я смогу убедить их в том, что большего она не заслуживает.

В итоге, я потерял близких друзей. После всего, через что я прошел, я остался один. Все это случилось из-за нее. Чувство ненависти к ней было во много раз сильнее, чем к отцу. Я хотел, чтобы она страдала, потому что она разрушила мою семью. Я никогда не любил своего отца, но Ника? Макса? Фела? Мы были родными братьями, пока эта сука не отобрала у меня все. Я навсегда потерял их.

Желчь подступила к горлу, и меня вырвало кровью. Впервые за семь лет я позволил себе заплакать. Единственным звуком, нарушившим тишину в пустом помещении, было мое сдавленное рыдание.

Выражение ужаса на ее лице, умоляющий голос и мои руки, разрывающие одежду девушки. Нахлынувшие воспоминания заставили меня задохнуться. Я крепко сжал зубы, чтобы не закричать от мучительной боли.

Я сделал это. Вовсе не мой отец.

Я.

Если бы я мог вернуться в прошлое и исправить зло, которое причинил – я бы сделал это. Воспоминания ускользали; я не помнил о том, как далеко зашел. Вот почему я сидел на этом стуле.

Сделав глубокий вдох, я подумал, что не могу позволить им узнать правду. Впрочем, я точно знал, как искупить свою вину.

В конце концов, за искупление грехов требовалось принести жертву. Возможно, это буду я.

Pov Макс

Я чувствовал себя просто дерьмово. Весь день я бился в желании похоронить Никиту и пустить пулю себе в лоб. Сказать, что мой день был отстойным, как говорят сицилийцы, значит лишь слегка припугнуть.
Если хотите знать, он был ужасным. Я создал личный ад.

Мне не следовало говорить Нику о поцелуе, но я не смог бы солгать ему, даже если бы хотел. Он чертовски хорошо знал меня и мог легко распознать ложь.

Но я читал его точно так же легко, как и он меня. Мы могли понять друг друга с одного взгляда.

Ник прекрасно знал, что я чувствовал к Тори, но он все равно поручил мне защищать её.

Он оставил меня в одиночестве размышлять о произошедшем и составил Вике компанию на оставшуюся часть дня. Мне потребовалось пять минут, чтобы составить план. Мне нужно собраться с мыслями и потом приговорить ужин. Мне просто необходимо отвлечься от персоны, чьё имя начинается с "В" и заканчивается на "А".

Я сделал несколько вздохов и направился на кухню. Отыскав фартук, я налил себе в бокал вина и сделал несколько глотков. Мне нужно много девушек и алкоголь.

Я уже заканчивал готовить баклажаны, когда Фел с Юл зашли на кухню.

- Дерьмо. - Фел налил себе вина. - У тебя собака умерла, Макс?

- У него нет собаки. - Юля попыталась отобрать у него бокал, но безрезультатно.

- Если хочешь вина, налей себе сама. - отозвался Феликс. - И да, это такое выражение.

Она закатила глаза и хлопнула меня по спине:

- Что случилось, братец? Ты готовишь только в двух случаях: когда пытаешься впечатлить девушку или когда собираешься кого-то убить.

- Действительно. - в комнату зашёл Никита и, следом за ним, - Вика. - Правда, отчасти. Помните, прошлым летом он готовил три месяца подряд?

- Зачем? - Вика подошла ко мне и посмотрела на баклажаны.

- Это был эксперимент. - Боже, как она пахла.

- Эксперимент? - усмехнулась Джул. - Это то, чем ты сейчас занимаешься?

Макс рассмеялся.

- Макс заменил секс готовкой.

- Серьезно? Три месяца? - Вика изумленно посмотрела на меня. Моя самооценка упала ниже плинтуса, хотя ещё совсем недавно я целовал её. Где, черт возьми, пистолет, когда он мне так нужен?

- О, смотрите, ужин почти готов. Кто хочет помочь мне с макаронами? - Я попытался отвлечь всеобщее внимание от обсуждения этой темы.

- Три дня. Он делал это три дня подряд, но, чтобы не спалиться, продолжал три месяца. - фыркнул Ник.

Феликс усмехнулся и сделал глоток вина:

- Он купил наше молчание едой.

- Сволочи. - я кинул тряпку в лицо Феликсу. - Я делал это для вас.

- Мы ценим это. Серьезно. - Кит усмехнулся, и я улыбнулся в ответ, потому что знал: он пытался разрядить обстановку.

- Нужна помощь с макаронами? - спросила МОЯ Викуша, отпивая вино из моего бокала. Всевышний ненавидит меня. Боже, её губы побывали на моем бокале.

- Я уже почти закончил. Почему бы тебе просто не отдохнуть? Выпей вина, сделай домашнее задание...

Тори застонала.

- Ты что, сейчас предложил мне сделать домашнее задание?

- Нет? - я сделал шаг от неё. Её духи завораживали, если бы она коснулась меня, я бы свихнулся. Интересно, мафия в психушке.

- У тебя много работы. Может, Ник поможет тебе?

- Поможет мне? - она коснулась ладонью моего лба. - Ты болеешь?

- Нет. - я отстранился. - Просто готовлю.

- Готовишь...

- Ты собираешься повторять все мои слова?

- Нет, если ты перестанешь вести себя как осел.

Она влепила мне подзатыльник.

- Прекрати. Ты мне не старший брат.

Огромный глоток вина оказался на столе. Ник похвалил Тори:

- Ты, наконец, поразила его до полусмерти.

Я вытер лицо и бросил грязное полотенце в Ника.

- Марш мыть руки!

- Да, мам! - крикнули все хором и оставили меня одного на кухне.

Я наклонился над раковиной, сдерживая тошноту. Брат? Брат и сестра? Она не была моей семьей, и слава Богу. Она была чертом. Она была для меня всем.

Pov Никита

Ну, это было жутко неловко.

Очко в пользу Макса: он сумел сдержать себя, когда Тори коснулась его лба, а потом заявила, что он вёл себя как осел. Это может показаться смешным, он бы потерял голову без моей девушки.

Но мне не смешно.

Вместо того, чтобы обуздать свой гнев, я сжимал в руке вилку, стараясь не согнуть её пополам. Мы все сидели за столом и притворялись счастливой семьёй.

- Итак, - Джу опустила хлеб в соус в центре стола и откусила кусок, - есть успехи, Ник?

Я пожал плечами и налил себе в бокал ещё вина.

- Ничего стоящего. Я искал по всем отчетам о семье ДеШири. Все как обычно. Мы узнали лишь то, что мой отец никого не убивал. Мы не знаем всего, и то, что дедушки Вики здесь нет, не играет нам на руку. Он мог бы помочь нам. Он, скорее всего, умрет раньше, чем мы сможем что-то узнать.

Тори уронила вилку на тарелку.

- Мой дедушка?

- Да. - я погладил её по спине. - В конце концов, он единственный замешанный в этой истории, кто на тот момент не был увлечен мультфильмами и игрушечными солдатиками, когда все произошло.

Она поморщилась.

- Я хотела бы чем-нибудь помочь. У меня складывается ощущение, что вы все чем-то рискуете ради меня, а я ничего не могу сделать. И это хуже всего.

- В любом случае, Сапожки, - Джул закрутила вилку в воздухе, - все было хуже не куда до твоего появления. Ник никогда не улыбался, и я более чем уверенна, что Макс бы обрюхатил одного из своих профессоров...

- Спасибо, Юля. - перебил её Макс ,в его глазах читалось возмущение.

- Все равно, - Джу закатила глаза, - это наша семья. Это жизнь: ты либо принимаешь её такой, какая она есть, либо - умираешь. Не эта проблема, так другая. Так что сейчас нам нужно сосредоточиться на... -она посмотрела на меня, следом за ней и все остальные.

- Прошлое. - медленно пробормотал я. - Мы должны сосредоточиться на прошлом.

- Вик... - Феликс наклонился и схватил хлеб. - Ты помнишь что-нибудь с ТОЙ ночи?

- Фел, - рыкнул Макс, - отвали от неё.

Оставаясь в своей манере быть полной задницей, я сказал:

- Я согласен с Фелом. Прости, Тори, но нам нужно знать. Я знаю, тебе было тогда всего шесть, но, может, ты все-таки что-то помнишь? Может, твой дедушка что-то говорил твоей бабушке? Что-нибудь на сицилийском?

Тори посмотрела на свою тарелку.

- Я хотела бы помочь вам, ребята, но, боюсь, что нет.

Она выбежала из-за стола и побежала в другую комнату.

- Молодцы. - проворчал Макс. - Нужно было обязательно довести её до нервного срыва, да? - он бросил салфетку на тарелку и уже направился вслед за Тори, как она тут же вернулась обратно.

- Это! - она держала в руке небольшую книгу. - Моя бабушка берегла это. Она даже спала с этим. Перед смертью она сказала, что хочет, чтобы я прочитала её. История о том, как она и мой дедушка познакомились, но...дело в том, что дедушка дал мне её, но никогда не давал ключа.

- Нам не нужен ключ. - я протянул руку.

Тори вложила кожаный чехол мне в руку. Я осмотрел довольно старинный замок и пару раз потянул за него.

Фел усмехнулся и повторил фразу, ужасно имитируя мой голос: "Нам не нужен ключ".

Я перевернул его и попытался снова.

- Идиоты, - вздохнула сестра, - все вы. Дай мне книгу. - она протянула руку.

- Простите?

- Дай книгу!

- Что? Ищешь зеркало? Может, дашь позаботиться об этом мужчинам?

Тори влепила мне подзатыльник так, что у меня зубы онемели.

- Мудак, дай ей книгу.

Выругавшись, я кинул книгу в руки Джу. Её спутник усмехнулся:

- Вика полностью доказала своё наследство. Клянусь, если бы мне платили по доллару за каждый подзатыльник от моей мамы...

Сестра оказала ему честь и тоже влепила подзатыльник так, что он чуть не разлил вино.

Тори последовала за Джул к столу для завтраков, где лежала сумочка ее. Она вытащила оттуда что-то маленькое и вставила в замок. Через три секунды замок свисал раскрытый.

- Что ты там говорил?

- Девушки руководят, а парни пускают слюни? - предположил я и выхватил книгу из её руки, открыв первую страницу.

- "Секреты прошлого определяют наше будущее. Это - моя любовь, наша история. На этих страницах ты найдёшь все, что тебе нужно. Всегда с любовью, бабушка".

- Что ж, - я перевернул страницу, - это было загадочно.

Все молчали, когда я продолжил читать.

- "Я увидела в комнате его".

Фел засмеялся, я усмехнулся и продолжил:

- "Я не должна была смотреть, но не могла ничего с собой поделать. Он не был моим, чтобы я могла смотреть на него. Но я знала, что он, в конце концов, станет моим. И будь проклят твой дед за то, что купил моё молчание. Я осталась с этим человеком, хотела вернуться к семье Альферо ради чести семьи, но они уничтожили все, что у меня было, и именно поэтому я отказываюсь больше молчать".

Сглотнув, я закрыл книгу:

- Черт!

- Может, не стоит читать её сейчас? - Вика попыталась взять книгу, но я отдёрнул руку.

- Мы прочитаем каждую чёртову страницу вместе, ок? Мы должны знать все, что знала она. Может, это всего лишь мелочь, но если Денис расскажет что-то или кто-то сознается, эта книга - все, что у нас есть.

Её взгляд скользнул по окружающим и остановился на Максе. Он кивнул мне и взял Тори за руку:

- Ник прав.

- Договорились. - она сжала его руку и повернулась ко мне. - Читаем, только вместе.

- Хорошо.

Книгу можно было назвать почетным гостем. Она лежала на столе весь оставшийся ужин. Каждый мельком поглядывал на неё, в том числе и Тори.

Когда мы, наконец, покончили с ужином, я схватил книгу и кивнул в сторону вина.

- Никто не хочет сначала выпить?

- Слава Богу, - прошептала Джу, - я не уверена, что смогу сделать это без вина, и Тори, скорее всего, присоединится ко мне. Это принадлежало её бабушке, в конце концов.

Вика слегка улыбнулась, но не рассмеялась. Мы перешли в гостиную и начали рассаживаться с бокалами вина в руках.

- Кто будет читать?

- Голосую за Макса. - сказала сестренка, - Он всегда получал "отлично" за чтение, и я каждый раз удивлялась, почему учителям так нравился его голос...

- Мне было семь. - пробормотал Максим.

- Начал в столь юном возрасте... - Фел положил руку на сердце. - Начинай уже, зараза. У меня в семь утра лабораторная, которой я с нетерпением жду.

- Отлично. - Макс взял книгу и открыл на странице, где я остановился. - "Я последовала за ним, в надежде спровоцировать. Я хотела, чтобы он чувствовал влечение ко мне. Может, ДеШири возьмёт меня за руку?» - Макс остановился и закрыл глаза. - Я чувствую себя извращенцем.

- Читай! - крикнули мы в унисон.

Макс откашлялся и продолжил читать:

- "Он вышел на улицу и прикурил сигарету, затем я заметила в тени ещё одного человека. Они обменялись любезностями о погоде, и незнакомец передал ему конверт. Я подумала, что это странно, взять конверт и не посмотреть, что в нем?.. Видимо, они доверяли друг другу. В тот момент я не знала, что незнакомец погиб на следующий день. Так же это означало, что мой муж будет обвинён, а моя семья - опозорена. Ведь я не могла молчать об этом. Я не думала, что он когда-нибудь простит меня. Но он простил. Поэтому я пишу эту историю, чтобы показать тебе силу прощения и великодушия, Викуша. Так, после прочтения последней главы этой истории, ты поймёшь, что это не конец нашей семьи или его. Все закончится хорошо для вас, для вашей любви".

Потеребив книгу у себя в руках, Макс рассмеялся:

- Может, твоя бабушка была сумасшедшей?

Тори все ещё была немного шокирована.

- Нет, стопроцентно, нет. К чему это ты?

- Болезнь Альцгеймера? - произнёс Макс, игнорируя вопрос.

- Нет.

- Под кайфом? Может она была под кайфом, когда писала это?

- Максим! - я ударил его. - Ты серьёзно?

- Как она могла знать? - он показал на книгу. - О тебе и Нике? Как?

- Это просто история. - сказала Джу. - Мы думаем о Никсоне, но она могла иметь в виду Фела, Макса... Любого парня.

- Вот именно. - Я облизнул губы и посмотрел в разгоревшиеся глаза Макса. - Но... - я прочистил горло. - Шансы, что она говорит "его" в качестве примера, малы... Я хочу сказать, кто знает?

- Точно. - прошептала Тори и провела рукой по волосам. - Я думаю, нам всем нужно поспать. Может, после первой главы я что-то вспомню?

Феликс зевнул.

- Ок. Но если мне присниться твоя бабушка, занимающаяся сексом, я войду в твою комнату ночью с ружьем в руках и выстрелю в потолок.

- Ты знаешь, что ванная находиться прямо над ее комнатой?

Фел пожал плечами.

- Молись, чтобы я не попал в туалет.

- Дурак! - Тори лишь закатила глаза, а Джулия снова ударила его и пожелала всем спокойной ночи.

Выходя из комнаты, Тори и Макс переглянулись. Кто сказал, что любовный треугольник - это хорошо? Это ненормально.

- Я... я буду в своей комнате. - сказал он мне и выбежал из комнаты.

Тори нахмурила брови, наблюдая за тем, как он выбегает.

- С ним все нормально?

Я обнял её за плечи.

- Конечно. Почему ты спрашиваешь?

- Он сам не свой. - её глаза встретились с моими. - Он ненавидит меня в одну минуту, а в следующую - убегает и рыдает где-то в углу. На него это не похоже.

- Макс никогда не плачет. - я поднял её подбородок, чтобы она посмотрела на меня. - Он в порядке. Просто тяжелая обстановка давит на него. В конце концов, ему пришлось вернуться в старшую школу, чтобы защищать тебя. А ведь он хотел разобраться с учебой до того, как ему исполниться двадцать два.

- Почему все выходит именно так? - она выглядела расстроенной, но я не мог сказать ей правду. Не мог сказать, что Макс поступает так только из-за чувств к ней.

На ее лице заиграла улыбка.

- Что у тебя на уме?

-Ты. - я поцеловал её в нос. - В моих мыслях только ты.

- Хорошо, - она обняла меня и вздохнула, - мы сможем провести ночь вместе?

С тяжелым вздохом я ответил:

- Я очень хочу этого, Тори. У нас есть охрана, дом защищён, наши люди наготове, но это риск. Если что-то случиться, и ты будешь спать со мной в комнате, и кто-то узнаёт, что ты спишь не с Максом, а со мной? Нет, я не могу подвергать тебя такому риску.

- Тогда почему я не могу спать в своей комнате?

Я завёл её волосы за ухо.

- Потому что я не доверяю никому так, как Максу. Он словит пулю за тебя, будь уверена. - Он защищал её ото всех, но оградить её от него? Я никому не доверял. Но зная, что Макс заботиться о любви всей моей жизни, я мог спокойно спать, понимая, что она в безопасности.

- Но...

Я остановил её, приложив палец к губам.

- Я люблю тебя. И обещаю, я найду способ провести время лишь вдвоем на этих выходных, хорошо?

- Да! - она коснулась моего лица. - Но это должно быть свиданием. Настоящим свиданием, с настоящей едой, весельем и...

- Прекрати говорить мне, как быть мужчиной. Уж в этих вещах я разбираюсь.

Она закатила глаза.

- Верно, поэтому на последнем свидании нас преследовали и стреляли в нас.

Я пожал плечами.

- Первый раз неудачный, всего-то...

Её смех был бальзамом для моего сердца.

- Хорошо, я доверюсь тебе.

- Ты, - я соединил наши руки, - доверяешь мне?

- Ага.

- Твою безопасность?

- Да. - выдохнула она.

- Жизнь?

- Разумеется.

- Сердце?

- Ты скажи мне, Ник. -она запустила пальцы мне в волосы и опустила мою голову к себе. Наши губы соприкоснулись. - Ты один обладаешь им.

Вздохнув с облегчением, я поцеловал её и слегка подтолкнул её в глубь комнаты, скрываясь в тени.

- Ты уверен, что не можешь остаться со мной? - она залезла руками мне под рубашку и провела ладонью по моей голой спине.

- Поверь мне, - проворчал я, покусываю губу, - если я останусь с тобой, сам долбанный президент Соединённых Штатов Америки будет знать, что что-то случилось. Наш первый раз не должен быть долбанным секретом, это не должно быть тайной, которую мы будем скрывать от всего мира. Это изменит нашу жизнь, потом снова и снова, пока единственным словом на твоих губах не останется моё имя. Поняла?

Она кивнула и ответила хриплым голосом.

- Да.

- Хорошо. - выдохнул я. - Теперь мне нужно принять ледяной душ.

- Составить компанию? - она подмигнула и ударила меня по заднице, прежде чем направиться в свою комнату.

- Задира. - пробормотал я и отправился в поисках ледяного душа.

Pov Макс

Я услышал, как открылась дверь и она зашла. Несколько секунд я вдыхал запах её духов, спускаясь в ад между её телом и моим.

Я лежал под гигантским белым одеялом и пытался заглушить её аромат запахом средства для стирки.

- Макс? - прошептала она.

Черт. Я плотно сжал свои глаза и тихо ответил:

- Что?

- Прости.

- За что?

Свет был выключен, я знал, что она была рядом, но не мог видеть её лица. Я почувствовал холод у ног, когда она отодвинула одеяло и залезла на кровать. Я мог умереть при одной мысли, что мы лежим в одной кровати, но наши тела все ещё не соприкасались, и это удерживало меня на грани срыва.

- Ты несчастен, и я виновна в этом. - она дотронулась до меня рукой. - Прости.

- Тори... - "ты не должна извиняться". Моя гордость была немного задета. В большей или меньшей степени мы были связаны с ней, и этой связи у неё не было с Ником. Потому что последние несколько месяцев изменили что-то. Просто я чувствовал это, а она нет. И она не должна извиняться за то, что сильная.

- Иди сюда. - вдруг я перестал бояться потери контроля. Я был её другом, и она дала мне этот статус. Сейчас последнее что ей нужно - это моё признание в чувствах, когда её дед скрывается, а её почти насильник прикован к стулу и пытается убить всех нас. - Если кто-то и должен просить прощения, так это я. - я легонько поцеловал её в волосы и вздохнул, когда она обняла меня в ответ.

- За что ты извиняешься?

За многое.

- За то, что я не тот, кем бы ты хотела меня видеть.

- Ты говоришь о том, что вёл себя как осел?

Усмехнувшись, я притянул её ближе к себе.

- Эй, я действительно ненавижу полуфабрикаты. И да, я говорю об этом. Мне нужно время, чтобы свыкнуться с некоторыми переменами...

- Какими? - её голос дрогнул.

Я рассмеялся.

- Вик, я привык к убийствам и насилию, и тут появляешься ты с брелоком в виде коровы, со способностью рассмешить меня просто так. Ты просто...

Удивительна, она удивительна.

- Прекрасна, твой свет уничтожает одиночество во тьме вокруг меня.

- Только двадцать четыре часа в сутки?

Да.

- Проблема не в этом, ты все ещё не моя. Как ты не поймёшь? Это как получить кого-то в виде подарка.

- И какого вида я подарок? -Вика рассмеялась. - Ты можешь сказать мне, не бойся.

- Байк. - я слегка покачал головой от смеха. -Я бы ездил на тебе, пока...

Её кулак врезался мне в живот и выбил дух, разрушая возбуждение. Я приходил в себя около пятнадцати минут.

Потом какое-то время мы лежали в тишине, а потом она сонным голосом прошептала:

- Не оставляй меня, Макс.

- Не оставлю. - поклялся я. - Клянусь.

***

Следующий день оказался не настолько напряженным. Во-первых, это был вторник, и у Тори была лабораторная по химии. Мне приходилось сидеть и смотреть, как она пытается разобраться в веществах.

- Ты не можешь смешивать эти. - я протянул руку и взял стакан из её рук. Черт, она чуть не спалила всю школу.

Со вздохом она села на стул.

- Это официально - я ненавижу химию.

Подмигивая, я сел рядом с ней.

- Я получил «отлично» за этот урок.

- Ты спал с доктором Стивенс? - выдохнула она. - Максим Санчес, заткнись. Неужели ты готов на все, чтобы получить «отлично»?

Нахмурившись, я посмотрел в другую сторону класса, где доктор Стивенс писала что-то на доске.

- Ей восемьдесят лет.

- Это дискриминация. - Вика.

- Я заслужил эту оценку, и я не занимаюсь сексом ради подобных вещей. Тебе стоит перестать верить всему, что Феликс говорит.

- Он говорит очень убедительно.

Все было просто отлично, пока я не прикасался к ней и не думал о поцелуе, поэтому мне не хотелось выпрыгнуть из окна. Мне оставалось лишь надеяться, что Данил или его люди не выпрыгнут из кустов, чтобы убедиться в наших отношениях.

Дверь в класс была открыта.

И вошёл Данил Тревор. Дерьмо, это значит лишь одно. Оно обошёл запрет Ника, он никогда бы не позволил ему обосноваться в школе на регулярной основе. К счастью Данила, Никита не мог сказать ни слова, не вызвав подозрения.

- Класс! - крикнула доктор Стивенс. - Сегодня вам выпала чудесная возможность: Данил Тревор является известным исследователем в области химии. Он будет здесь в течении месяца, по семейным причинам. Он согласился вести у вас занятия в классе химии 101 на протяжении этого месяца. Я... - её улыбка была вялой. - Не взяла отпуск, если вы так подумали. Мне было очень приятно проводить с вами время, ребята, правда.

Дерьмо. Она врала, пытаясь убедить скорее себя, нежели нас. Я продолжал удерживать равнодушную ухмылку у себя на лице.

Даня, в буквальном смысле, сиял. Я должен был смотреть на него, но все моё внимание было сосредоточено на Вике, а не на сицилийском гаде, который устраивал засаду прямо в нашем университете.

Когда она закончила говорить, продолжил Данил:

- Для меня большая честь быть здесь, в Вай-Элит. Я слышал прекрасные доклады о здешних студентах, и для меня будет большой честью поделиться знаниями с теми, кто готов связать свою будущую карьеру с химией.

- Спасибо, мистер Тревор. - доктор Стивенс откашлялась. - Документы будут оформлены чуть позже.

В классе раздался звонок, и ученики с радостью вышли из кабинета. Вика дотронулась своей рукой до моей, и я взял её, закинув на спину рюкзак.

Данил посмотрел на нас через весь кабинет.

- Макс,Виктория, я с нетерпением жду вас на своём уроке в четверг.

- Только если Вика выберет его как профильный предмет. Химия не является её сильной стороной, она чуть не спалила класс сегодня. Да, детка?

- Прости. - Вика уткнулась носом в мою шею. - Спасибо, что спас меня.

- Что ж, - он прочистил горло. - как хорошо, когда кто-то умелый, такой, как вы, мистер Санчес, может прикрыть новичка.

- Чертовски удобно. - я подмигнул и поцеловал руку Вика.

Я чувствовал, как её руки тряслись, даже когда мы оказались в коридоре.

- Он все ещё смотрит. - прошептала она.

Мы шли дальше по коридору.

- Теперь? - спросил я, когда мы оказались в седине зала, делая вид, что достаю что-то из сумки.

- Да.

- Черт. - я схватил её за плечи и прижал к стене, не сильно, но достаточно, чтобы на нас обратили внимание другие студенты.

Мои губы оказались на её губах в считанные секунды. Единственное различие между прошлым и настоящим - девушки всегда целовали меня, будто их жизнь зависела от этого.

В этот раз было также.

Её язык коснулся моего, и тело ответило, будто я только что был на электрическом стуле. Я не знал, сколько времени прошло: минуты, может секунды. Я наслаждался её вкусом, тонул в ней. Я застонал, когда её руки потянули меня за волосы. Я чуть не умер, увидев, как она прикусила губу и чуть ли не плакала, отстранившись.

- Он больше не смотрит. - раздался мужской голос позади. Парализованный, я наблюдал, как на глаза Вики наворачивались слезы. И я знал, прежде чем обернулся, что голос принадлежал Никите и он видел абсолютно все.