ГЛАВА 13
Несколько дней спустя...
Мона и Грисамиан прибыли на Плекерин, небольшой остров вдали от Иадероха и его соседствующих деревень Версенданте и Урбии. Они заплатили капитану корабля вдвое, приехав на остров вместе с товаром, что отплывает ежедневно с Плекерина и привозит свои товары на продажу, а потом отбывает обратно с заработанным золотом или обменом, производящиеся за товары.
Остров был небольшим, но достаточно оживлённым. Подобие деревни занимало где-то одну треть, расположившись вблизи берега моря. Остальную часть острова покрывал скромный лес и некоторые поляны, сделанные под урожай для пропитания местных. В Плекерине по большей части жили за счёт рыбалки и лесной добычи, а так же мелкой охоты, подобной Версенданте. В городке имелся местный кузнец с хорошо загорелой кожей, чья сталь продавалась в Иадерохе, один из лучших мастеров по вырезке дерева, товары которой хорошо и дорого покупали в крупных городах не только вроде Иадероха, но и увозились в другие, ей была старая женщина. Так же алхимики и ткачихи продавали услуги в загородный рынок. Грисамиан подметил, что на острове крайне спокойно и даже безопасно, в отличии от покинутого ему Версенданте, где ощущалось некое напряжение, а особенно, после произошедших событий.
Мона договорилась о жильё в небольшой хижине с одним из местных алхимиков. Чародейка пообещала ему, что будет хорошо платить аренду в виде различных зелий и качественных трав.
Дом оказался больно тесным, с одной спальной комнатой, где расположились две тесных кровати, тумбы и сундук, служивший как шкаф и кухней, но выглядел он ухоженно. Грисамиан и Мона довольствовались и таким. До ночи те обустраивали новое жилище, удаляя пыль, оставленный мелкий мусор, заправили кровати, сменив пыльную, использованную ткань на чистую, достав ту из деревянной тумбы. Мона присвоила себе небольшой деревянный стол, который сделает своим алтарём вскоре. Затем она начала окуривать помещение, убедив Грисамиана в том, что это делается для укрепления магической энергии, ухода зла и умиротворения. Возражать юноша не стал, сидя на койке тот лишь наблюдал за чародейкой.
На новый день Грисамиан и Мона были готовы к разработке плана и подготовке к дальнейшим действиям.
— Станут ли они искать нас тут?
— Не думаю. Они глупые. И думают, что мы тоже. Наверняка ищут нас в Урбии и Версенданте, потом докладывают возглавляющему о том, что нас не нашли, а он отправляет их искать тщательнее, и так по кругу. — Высказалась Мона.
— А что, если они у нас под носом? Или у них уши и связи везде, и Плекерин не исключение. Армери так и сказала. Она оказалась вплотную со мной, когда мы, казалось, придумали план и были в безопасности, готовящиеся к нападению.
Блондинка выдохнула:
— Урбия и Плекерин абсолютно разные в политике. Во первых, мы далеко от места их основания, то есть Иадероха. Даже если Криоманты поймут, что мы здесь или просто выйдут на разведку, полагаю, они отправят куда более, чем троих человек. И если бы не наш кошелёк, капитан не согласился бы везти нас сюда. Они ведь подкинули нас только из-за золотых. С Плекерина идут корабли с товаром, а обратно с тем, за что купили этот товар. Они не принимают пассажиров, а Криоманты слишком жадные, чтобы платить какому-то смердящему ромом капитану ради единоразовой поездки невесть куда и зачем, среди бочек рыбы, ящиков овощей и дохлых белок на тесном складе корабля. Но опасаться стоит. Ты прав, случай с Армери это доказал.
Грисамиан кивнул.
— Каковы твои идеи? — Поинтересовалась Мона.
— План, да.
— Да.
— Во-первых, переждать. Пусть потеряют нас. На холодную голову они не будут так стараться с поисками. Пока они скитаются по округе, ища нас, мы подготовимся. Я присмотрел кое-что. У кузнеца есть небольшая тренировочная площадка, я буду проводить время там, тренируясь с мечом. Буду платить ему шкурами или... — Грисамиан заглянул в глаза чародейке.
— Монет сполна. — Понимающе кивнула Мона, — Пока что.
— Хорошо. Нападать на Криомантов мы должны уже подготовленные. Мы можем попробовать устроить засаду, пустить слух о том, что мы на острове. Сесть в тот корабль с товаром, что отправится на Иадерох и поджидать их на судне.
— Интересно, но странно как-то. — Подметила Мона.
— Я больше не нашёл вариантов.
— Грисамиан, мы должны прикончить чёртового возглавителя. Или ты собрался перерезать всю группировку? Они же разбросаны по всей округе. Для нас важен только тот урод.
— Без него они не смогут существовать?
Мона задумалась.
— Не знаю. Группировка останется, но кто они без него? Грисамиан, я была среди них, я знаю, какие там бестолочи. После гибели возглавляющего они будут потерянны. Им просто не смогут давать приказов.
— В том воспоминании... после смерти Армери, когда я видел всё с её стороны, она назвала его отцом.
— Поздравляю, Грисамиан. Надеюсь, ты нашёл ещё одну причину сокрушить их.
— Больше всего я бы хотел отомстить за пожар и сожжение отца и матери.
Мона понимающе кивнула.
Вечером того же дня Мона отправилась в здешний лес искать травы, цветы, ягоды и ветки для пентаграммы. Грисамиан тренировал удары об искусственного манекена в специально отведённой площадке кузнеца. У того даже имелись несколько тренировочных мечей, включая деревянные, кинжалы и лук со ржавыми стрелами. Грисамиан тренировал руку и удары, представляя не соломенную куклу, а настоящего врага - предводителя Криомантов, отца его худшего предателя.
После заката Грисамиан вошёл в их совместную с Моной хижину. Та была занята у своего алтаря, обставляя его. Она скрепила ветки между собой с помощью кожаных шнурков, создавая фигуру звезды, пентаграмму. Пахло сушеными травами. Опираясь на свой нюх, Грисамиан предположил, что это шалфей.
Мона, лишь завидев черноволосого, предложила:
— Я тут подумала... Теневая магия, так? Не хочешь потренироваться?
— Как ты это представляешь?
— Я зажгу несколько свечей. Встанем так, чтобы тень отчётливо падала на стену. Я встану напротив тебя, а ты попробуешь сделать то же самое, что и с тем уродом из темницы.
— Мона, моя тень душила его. Я готов поклясться, что она бы не отпустила его. Зачем мне тобой рисковать?
— Грисамиан, вряд ли ты желал ему чего-то то хорошего и светлого. Предполагаю, что тень это... Второй ты. Наверняка она знает, что и с кем делать.
— Тем не менее, это опасно. Как ни странно, но у меня никого нет кроме тебя.
Мона выдохнула и подошла к черноволосому, заглянув тому в глаза.
— Ты не можешь просто жить дальше зная о своей невероятной силе. Тебе нужно тренировать её. Мы идём к одной цели, хоть она и не так важна для меня, как для тебя, но будет лучше, если ты сможешь управлять этим. Нам бы здорово пригодилось.
Грисамиан смотрел в лицо чародейке. Её взгляд был заинтересованным. Некоторые волоски попадали на глаза. Россыпь её веснушек красиво смотрелась на светлой коже и хорошо сочеталась с зелёными глазами. Он промолчал, всё ещё раздумывая.
Мона зажгла свечи, украшающие её полупустой алтарь. Она встала напротив огненного света, позволяя появится тени на деревянной стене. Снова кинув взгляд на юношу, она ожидала.
Тот медленно подошёл к ней.
— Попробуй прочувствовать то же самое, что в тот день. Постарайся ощутить силу. — Предложила она.
Грисамиан выдохнул. Он задержал взгляд на девушке, а затем его серо-зелёные глаза посмотрели на стену, на которой отчётливо изображались два силуэта. Он смотрел сначала на тень Моны, потом свою. Какое-то время ничего не происходило. Грисамиан вернул взгляд к блондинке:
— Не выходит.
— Попробуй доверится тени. Пусть она сделает то, на что ты не способен или боишься. — Посоветовала чародейка. Она тоже начала смотреть на стену. Грисамиан повторил за ней.
Два чёрных силуэта. Девушка ниже. Завитые на концах волосы. Парень, стоящий напротив, чьи волосы собраны в низкий хвост. Тени стояли и не сменялись. Грисамиан начал думать о том, что хочет толкнуть девушку. Когда тень проигнорировала его, он подумал, что хочет дёрнуть её за волосы. Когда тень снова не откликнулась, Грисамиан подумал о том, как бы он мог притянуть к себе чародейку, убрать волосы с её лица.
Мона резко выдохнула, улыбаясь.
Тень Грисамиана потянула руку к чародейке и бережно скинула мешающие на лице волосы. Грисамиан нервно сглотнул. Мона тепло улыбалась, наблюдая за силуэтами. Тень Грисамиана начала наклоняться к девушке, стоит полагать, прося у той поцелуй. Грисамиану в нос бросился запах ромашки и малины. Когда тень черноволосого уже почти вплотную сблизилась лицом к лицу с Моной, Грисамиан резко отошёл в другую сторону, избавляясь от необычного представления театра теней.
— Странная магия. — Прошептал Грисамиан.
— А мне понравилось. Что бы было дальше?
— Мона, я не могу это контролировать. Я могу лишь наблюдать. Тень делает что ей угодно.
Чародейка подошла к парню. Ему пришлось немного опустить голову, чтобы смотреть ей в глаза:
— Предполагаю, что тень акцентируется на твоих чувствах и отношении к объекту. Возможно, обладай ты этой силой ещё во время нашей первой встречи, твоя тень бы и меня задушила, кто знает. Но сейчас наши глаза нам не соврали. Может, и тень твоя тоже? — Высказалась Мона и ушла на кухню.
Грисамиан шумно выдохнул. Возможно, в словах чародейки была доля правды. Но пока Грисамиан не понимал ничего.