Глава 17
Арнольд, которого я встретила прямо на полу, совершенно не смущенный ситуацией, сообщил, что Лорд незамедлительно ожидает меня в ледяной комнате. На вопрос, что за ледяная комната такая, прислужник ничего не ответил, лишь раздраженно выдохнул и покинул помещение. По другую сторону приоткрытой двери раздалось бурчащее и бескомпромиссное:
- Я вас проведу.
- Дай мне пять минут, - громко бросила я, чтобы старик наверняка услышал. Ответа не последовало, но я знала – он наверняка ждет по ту сторону.
Произошедшее накануне никак не выходило из памяти.
- Отвратительные отродья, - прошептала я, взболтнув перед лицом банку со снотворным. Что, если я усыплю его и ограблю? Притащу железяку в Благой Двор, а дальше пускай разбираются с ней сами. Заберу Вив, и дело с концом.
Собравшись духом и надев первое, что попалось в волшебном шкафу, решаю не перечить прихоти фейри. Перевязываю руку еще одним отрезанным куском от платья, которое все равно уже безвозвратно испорчено, точнее изрезано и испачкано лопнувшей в процессе корочкой на порезе, ловко прячу бутылек в декольте и, отряхнув одежду от невидимых соринок, покидаю спальню.
Минуя длинные одинаковые коридоры, мы с Арнольдом спустились по витой лестнице еще ниже под землю. Земляной пол, земляные стены с воткнутыми палками-факелами, пахнущими смолой. Запах смешивался с вонью сырости. Где-то вдалеке раздавался монотонный звук ударов металла о металл.
Безропотное повиновение Кассиану разжигало в груди болезненную злобу. Я вела себя как бесхребетная. Даже после того вечера. И шла к нему, чтобы не случилось что-то ужасное. Как бы безрассудно не хотелось перечить этому жестокому мерзавцу, сейчас с каждым шагом сердце в груди билось все быстрее, а шаги становились все медленнее.
Истошный крик заставил остановиться, когда мы проходили череду камер с толстыми железными прутьями, от которых Арнольд старался держаться подальше.
В самом конце тоннеля располагалась толстая дверь с маленькой прямоугольной прорезью для глаз. Повернув голову, я увидела за решетками, в одной из камер, сидящего на кушетке старика в изодранной грязной одежде, босого. Свесив голову, он неподвижно смотрел куда-то в землю, а рукой, закованной в цепь, не переставая бил по стене камеры. Звенья сталкивались, порождая тот самый звук молотка о наковальню. Седая отросшая борода старика спуталась, а кожа приобрела болезненный оттенок плесени. Он не выглядел живым. Я сглотнула и отошла дальше от камеры.
Однажды я спросила у Браски, охранявшего вход в одну из пыточных после очередного душераздирающего визга, раздавшегося по другую сторону, всегда ли Кассиан собственноручно наказывал провинившихся. «Да», - коротко ответил он. Тогда я удивилась – ведь при Дворе было столько кровожадных монстров, с радостью принявших эту ношу как щедрый подарок. К чему самому королю пачкать руки?
Ослепляющий белый свет обливал две фигуры, когда после короткого стука прислужником в дверь мы вошли в таинственную комнату, в одной из которых я сразу узнала Кассиана. Ледяная комната действительно оказалась ледяной – настоящая морозильная камера, где все было вырезано изо льда.
- Повторю вопрос, - злобно прошипел мужчина, выдыхая клубы пара, - что вышибала Шарона забыл на моей территории?
Стоящий на коленях незнакомец устало поднял голову. Король грубым движением схватил несчастного за подбородок.
- Я обязан был выполнять приказ, Ваше Величество.
- На твоем месте стоило бы дважды подумать, где умирать страшнее и мучительнее. Я отпущу тебя лишь для того, чтобы ты передал папаше, если здесь поймают еще хотя бы одного подосланного, я лично начну разбирать этих солдатиков на детали и по одной отсылать обратно.
Вышибала нервно сглотнул и, словно не веря своему счастью, взглянул на мрачное лицо нависающего над ним короля, как заведенный мотая головой вверх-вниз, чтобы показать, что усвоил все.
Стоило Кассиану едва заметно взмахнуть рукой и два привратника, смиренно ожидающие в тени, тут же схватили пленника под руки и подняли, словно мешок с картошкой. Вышибалу уволокли в полной тишине.
Не произнося ни слова, я ожидала, пока мужчина уделит внимание и мне. Тошнотворное ощущение минувшего давило сейчас так же сильно, как взгляд обернувшегося фейри. Казалось, теперь тело коченело совсем не от стужи.
Замечаю багровую лужицу там, где стоял пленник. Поправив подол платья, словно желая прикрыть синяки на коленях и трепещущий страх, который отдавался в ушах приглушенным стуком, убираю руки за спину.
Продолжая буравить меня холодными глазами, которые ярко поблескивали на фоне затемненного светом от ледяного окна силуэта, король вновь махнул рукой, бросив громкое:
- Хочу выпить. Арнольд, подай мою флягу. Нечего стоять без дела». Прислужник, тут же вытащил из-за пазухи предмет, словно заранее знал о прихоти фейри.
- Пригласили меня наблюдать сие зрелище? – постаралась произнести ровным голосом я, не скрывая иронии.
- Почему же. Можешь присоединиться. - Неожиданно, но, похоже, король был утомлен пытками не меньше пойманного вышибалы. Он сел на располагавшуюся за его спиной софу и, запрокинув голову и откинувшись на твердую спинку, прикрывал глаза. Мне уже доводилось видеть его после пыток, изнуренного и отстраненного.
- Чего ты хотел от меня, Кассиан? – вновь спросила я.
- Не будь так напориста, мышка. Оставь это на потом, будь добра. Выпей со мной, и я все расскажу.
Молча подхожу к прозрачной софе с выгравированными цветами и усаживаюсь рядом с фейри. Даже от тонкой корки льда, через которую пробивался свет близившегося к концу дня, веяло холодом.
Так же, не произнося ни слова, тяну руку в сторону фляги, которую любезно преподнёс Арнольд и которую уже успел начать фейри.
Мужчина протягивает мне емкость. Слышу легкое плюханье о стенки еще неизвестной, но ядреной по запаху жидкости. После маленького осторожного глотка, стоит лишь пригубить, рот и губы мягко обжигает медовый сладковатый вкус. В легкие попадает приторно-цветочный аромат, а в груди приятно греет.
- Так что же? – вновь обращаюсь к Кассиану, слизывая оставшуюся маленькую капельку напитка с нижней губы.
Если происходящее – очередная издевка, чтобы поразвлечься, пожалуй, это станет самым подходящим моментом, чтобы перерезать жестокому королю глотку, наплевав на стражников за дверью.
- Сыграй со мной в откровения.
- Откровения? – переспросила я с глупым смешком и выдохнула на поднесенные к лицу руки, пытаясь согреть пальцы. – Арнольд сказал, это что-то срочное.
В голосе фейри не было приказа, кажется, мне предоставили свободу выбора. – Король позвал меня поиграть? – негодовала я.
- Да, - коротко ответил фейри. Сыграем в равноценный обмен.
- Почему ты решил, что я могу согласиться? Потому что в противном случае меня закроют здесь?
Кассиан пожал плечами:
- Мне не нужно угрожать, чтобы ты согласилась, - он помедлил, улыбнувшись уголком губ. - Азарт.
- Справедливо, - согласилась я и затихла, обдумывая достойное откровение. Фейри был прав, азарт мог свести меня в могилу. А возможность узнать самого короля ночи – двойной азарт. – Тогда в библиотеке ты спросил, что я искала, - начала я.
Риск ли это? Определенно. Стоит ли игра свеч? На этот вопрос ответить я уже не могла.
Мужчина кивнул, как бы призывая к продолжению.
- Я искала что-нибудь про свои сны.
- Ты что-то видишь? – уточнил фейри.
- Не уверена, но, кажется, да. Фрагменты как будто из прошлого, - я вздохнула. – Но они бесконтрольны.
С необъяснимым трепетанием пробегаю взглядом по лицу Кассиана. Надеюсь получить объяснение, которое наконец развеет мысли о непричастности видений к реальности.
- Скажи, - прошептал фейри одними губами.
Я сглотнула от волнения и незнания, чего король хотел или же, наоборот, боялся услышать.
- Не смей покидать зал, пока сталь не станет продолжением твоей руки, - от одной мысли о том самом голосе отца Кассиана стало дурно, словно сердце заныло от предательской жалости к маленькому мальчику, который теперь, будучи взрослым жестоким королем, сидел сейчас совсем рядом.
- Верно, - сухо отозвался он, понурив голову.
Я не видела его лица, стоило лишь догадываться, что фейри испытывал. Эта фраза могла стать клеймом на всю его длинную жизнь, он мог ненавидеть ее, но забыть не мог никак.
- Выходит, мой черед. Наверное, стоит рассказать, зачем ты мне, - фейри сделал небольшую выжидающую паузу, когда я с нескрываемым интересом наклонилась ближе. О да, это именно то, что я жаждала знать. - Я лишь хотел предложить тебе сменить сторону. Отец желал столкнуть меня с трона, предоставлю ему такую возможность.
Война. Я множество раз думала о том, что король Светлого Двора развяжет кровопролитную бойню, но ни разу не представляла Кассиана зачинщиком. Безумие.
- Зачем тебе это? – сорвалось с губ вместо ответа на предложение фейри.
Мужчина очередной раз щедро отхлебнул из блестящей емкости, словно желая проглотить ком в горле, и едва заметно сморщился.
- Потому что так нужно. Он всю жизнь выращивал из меня монстра, будем считать это плодом его трудов.
- Продолжишь идти у него на поводу? – каким бы бессердечным не казался Кассиан, он словно все еще жаждал получить одобрения отца. Война, кровавая бойня и смерть, причиной которых он планировал стать, показали бы, что фейри стал тем самым холодным и жестоким правителем.
- Я не могу иначе. Я должен быть плохим, мышка, - легкая улыбка появилась на лице мужчины. Чувствую горечь и скорбь, спрятанные за ней.
- Не должен. Думаю, ты был достаточно осторожен, чтобы никому не обещать этого, - пожимаю плечами, посмотрев в глаза фейри, который отвлекся от блестящей фляги. Не мне должна принадлежать привилегия на душещипательные беседы с королем.
Кажется, от сказанного Кассиану становится легче. Бутыль перестает тревожно вращаться в устало опустившихся наконец руках. Он смотрит на меня глазами, в которых таится слишком много, гораздо больше, чем можно описать. В повисшем молчании чувствуется хмельное дыхание фейри.
- Почему ты такая? – тихий вопрос повис в воздухе. Поспешно отворачиваюсь и прикусываю губу, чувствуя ожидающий взгляд на себе.
- Мне стоит идти, - единственное, что могу прошептать, поспешно вставая с холодной софы. Я не знала, какой была в его голове и, наверное, ужасно боялась получить ответ.
- Мне жаль, что так вышло, - едва слышно, с каким-то необычным сочувствием добавил фейри.
Ускоряю шаг, чувствуя, как горло сковывает, а коридор тюремного подземелья начинает размываться от подступающих слез.
Никто и никогда не вспомнит об этом разговоре. «Потому что так нужно», - мелькнули в голове слова Кассиана. Кому так было нужно? Вопрос растворяется в комнате, двери которой я медленно прикрываю, как будто борясь между желанием вернуться или спрятаться от холодной пыточной, в которой только что откровенно беседовала с выпившим королем Неблагого Двора. Будет ли он ненавидеть себя за это? Наверняка, ровно так же, как и я за мысль о том, что не смогу отравить его.
***
Кто бы мог подумать, что будни в сказочном мире, даже если тебя объявили принцессой, едва ли будут отличаться от тех, что Вивьен проживала в своем людском. Разве что хлопьев с молоком на завтрак во дворце не существовало. И одеваться приходилось странно – прислуга забрала повседневную одежду девушки в первый же день.
Каждый вечер, как только начинало смеркаться, Вивьен брала уже собранную для нее плетеную корзину с перекусом, куском пергамента и угольным карандашом.
Ее класс, в привычном человеческом представлении, собирался у дворца, и затем толпа волшебных существ вместе с дриадой, ведущей по обыкновению занятия, направлялась в место, где обучение пройдет на сей раз
Вивьен помнила, как в первый раз, тупо уставившись, глядела на иссиня-бледную маленькую девочку. Она жевала ежевику, сидя на поляне, отчего губы ее сделались темно-фиолетовыми в темноте. Девушка непременно приняла бы это за обморожение, если бы не зеленая трава и теплая погода кругом.
- Ты замерзла? – все же спросила Вив у незнакомки тогда. Девочка отвлеклась от трапезы и, обтерев ладони друг об друга, смерила стоящую перед ней фигуру надменным взглядом:
- А тебя подменили? – с иронией съязвила она вместо ответа и вернулась к прежнему занятию.
Тогда Вивьен впервые ощутила себя лишней.
Спустя время, девушка привыкла к странностям вокруг, даже к тому, что на занятиях она старше остальных учеников, за что иногда становилась предметом насмешек. Привыкла к рогатым подросткам, к крыльям за их спинами и странным ланчам, что они таскали с собой. Ей же обычно давали кусок поджаренного хлеба, фрукты или маленькую банку джема и кусочек сыра.
Фрейлина, которую к ней приставил Шарон, Аша, настаивала на необходимости торчать с этими противными фейрийскими детьми, вернее, через нее говорил сам новоиспеченный отец Вивьен.
Почему король не мог организовать для своей дочери индивидуальные занятия по восполнению знаний о здешнем мире, Вивьен никто не объяснил, поэтому ей оставалось только послушно коротать время в кругу тех, кто не считал ее равной. По правде сказать, был и еще один вариант, о котором Вив запрещала себе думать, даже когда особенно хотелось – нарушить указ Шарона. Она могла бы здорово поразвлечься, изучая окрестности, а не записывать, сколько войн произошло до момента становления Ангель и Мрака. Что-то в старике ее настораживало, даже пугало. «Не стоит проверять его в гневе», - к этому пришла этим днем девушка, рисуя угольным карандашом на пергаменте, в самом углу, маленькую пышную цветочную клумбу.
- У тебя там ошибка, - Вивьен прикрыла рукой рисунок и обернулась.
За ее спиной на большой моховой кочке, собрав ноги, сидел высокий парень с маленькими рожками. Она нахмурилась, посмотрела на лист, затем снова на парня.
- Нифльхейм, - пояснил он, улыбнувшись уголками губ.
- Надо же, - шепнула губами девушка, зачеркивая лишнюю букву. Она все-таки смазала рисунок и теперь оттирала ребро ладони от угля.
Мальчишка усмехнулся, за что снова удостоился серьезного взгляда. Вивьен не утруждала себя запоминанием имен, потому что никто здесь не был дружелюбным, поэтому и имени парня не знала.
- Я Альв, - фейри протянул ей свою хрупкую руку, за что мгновение спустя получил предупреждение от дриады.