Глава 14
В комнату я вернулась глубокой ночью – нужно было вздремнуть хоть пару часов перед дорогой. Выдвигаться же решено ранним утром, чтобы не встречать пытающие взгляды жителей Благого Двора.
Теперь на мне нет безупречного платья и маски, скрывающей ничем не примечательные черты лица. В старой одежде кровавая таинственная дама, рассекающая белый бал своим броским образом еще вчера, превращается в Эбигейл. В Эби. Но магия все еще не рассеялась. Должно быть, флер будет преследовать меня, пока его не снимут. У Волшебного народа с этим проблем нет. Захотел – изменил внешность, а как надоест – сбросил подобно пиджаку, и дело с концом. Думаю, небольшая маскировка сейчас даже на руку, разберусь с ее устранением позже.
Стоило солнцу проснуться, и веселье утихло. Я уже говорила, что в Мертвых землях другие порядки. Вот и сейчас, одевшись в свои потрепанные вещи, захватив спрятанный меч, любезно принесенную прислугой карту, и выскользнув из покоев, что король так добродушно мне предоставил, то и дело натыкаюсь на спящих и пьяных гостей. Крошечные спрайты с перепончатыми крылышками, похожие на яркие цветы, в своих забавных шляпках дремали тут и там, уцепившись пальцами-веточками за канделябры, развалившись на столах рядом с опустошенными блюдами. Фейри, лежавшие на холодном каменном полу, усложняли путь, раскинув свои худощавые руки. Некоторые до сих пор крепко прижимали к себе допитые бутылки из-под вина.
Крадусь по длинным коридорам в легком полумраке. Впервые чувствую такую глубокую тишину. Путь к центральному входу я выучила прекрасно, чего не скажешь об остальных залах и комнатах, в которых мне так и не посчастливилось побывать. Высоченная дверь открывалась в тронный зал. Именно через него проходил каждый, попадающий во дворец. Подобно парадной огромное помещение встречало подданных и просителей. Сейчас «приемная» пустовала. Трон одиноко возвышался на пьедестале без своего хозяина, свечи в люстрах и канделябрах больше не горели, словно спящие гости потушили их своим размеренным дыханием. Скатерть кое-где украшали пятна пролитых напитков, а на полу валялись виноградины и другие ягоды.
Только покинув дворец, решаю рассмотреть небольшой клочок ткани с выведенной черной тушью картой.
Путь предстоял нелегкий: преодолеть лес, озеро Заблудшего и пройти мимо Вороньей горы. За ней, как гласила карта, должен показаться дворец.
Рядом с замком Светлого Двора находится конюшня - в этом мне тоже помогает карта. И правда, пара поворотов и передо мной небольшая деревянная постройка с резными дверцами, откуда доносится громкое ржание.
Отправляться в непредсказуемое длительное путешествие пешком – ужасная затея. На лошади можно добраться до воды. К тому же, кто знает, как много времени король решил выделить на мою миссию. Надеюсь, исчезновение одного жеребца не расстроит Его Высочество.
Распахиваю скрипучие дверцы, касаясь пальцами гладких завитков. Под ногами шелестит сено, помещение освещают лампы со светлячками. Теплые бегающие огоньки падают на шелковистые гривы десятка лошадей, беспрестанно копошащихся в сухой траве и бьющих копытами о землю. Медленно прохожу в глубь, осматривая каждую из буйных голов.
В углу замечаю вороного коня, спокойно пьющего воду из небольшого деревянного бочонка. Блестящая шерсть переливается даже в таком тусклом свете, длинная грива спадает, едва касаясь воды. Аккуратно подбираюсь ближе, словно боясь напугать животное. Заслышав шаги, конь резко поднимает голову, раздраженно фыркнув. Большие черные, как смоль, глаза осматривают меня.
Ограда, отделяющая от скакуна, с каждой секундой становится менее надежной. Животное не отрывается от меня, не желает вернуться к своему безмятежному занятию. Медленно протягиваю руку в сторону жарко дышащего коня. Тот, едва заметив движение, отступает, трясет головой из стороны в сторону. Не сдаюсь, подхожу еще ближе.
- Ну же, не упрямься, - зачем-то говорю вслух, надеясь на понимание. И это правда срабатывает. Животное перестает пятиться. Осторожно поворачиваю стальную задвижку, открываю дверцу.
Седло висит рядом с вальтрапом и оголовьем на крючке, прибитом к стене. Мягкая кожа, а крылья украшала золотая роспись. Стремена из черненого металла кажутся только что начищенными. Сбрасываю увесистую экипировку и с большим усилием надеваю на коня, попутно пытаясь понять, как затягивать все эти ремешки. Время от времени расшатываю седло из стороны в сторону под насмешливое ржание, чтобы проверить надежность конструкции. Громко хмыкнув после очередного раза, возмущенно смотрю на животное:
- Сам бы попробовал, - недовольно бросаю, складывая руки на груди.
В современном мире, если у тебя, конечно, нет фермы и личного коня, верховая езда и все, что к ней прилагается, - вещь редкая. Раньше мне не доводилось одевать лошадь в амуницию, да и каталась я всего пару раз, поэтому, что говорить о навыках. Однажды мне даже удалось побывать на ежегодном Зимнем конном фестивале в Веллингтоне. Пришлось проехать больше 860 миль в душном салоне машины, чтобы из Кентукки добраться до Флориды.
Покончив наконец с экипировкой, вскарабкиваюсь на высокого жеребца, про себя молясь, чтобы животное не сорвалось с места или не сбросило меня. Облегченно вздыхаю, когда оказываюсь в седле. Беру поводья и аккуратно бью ногами по бокам скакуна. На удивление, тот послушно двигается к выходу, иногда пожевывая железную перекладину во рту.
Бесконечный лес сливается в одну зеленую массу, когда скакун, почувствовав свободу от стен конюшни, переходит на галоп. Сильнее вжимаю ноги в стремена и крепче перехватываю поводья, наклоняюсь ниже, к шелковистой гриве. По щекам ударяют длинные прядки. Чувствую запах дегтя. Думаю о Вивьен. Насколько ей плохо там, где ее держат? Насколько жесток с ней король? К чему эти ужасные игры и чем они закончатся? Кажется, будто я потеряла путеводный клубок, который должен показывать дорогу к цели, и теперь слепо брожу наощупь, надеясь, что очередной выбор окажется верным.
Впереди виднеется водная гладь, а копыта звонко цокают по мелким камням, перемешанным с песчаной крошкой. Спешиваюсь у самой кромки, шумно ставя ноги на землю. Взглянув на острые мрачные верхушки гор, тут же узнаю место. По спине пробегают холодящие мурашки. Здесь я чуть не утонула.
Оглядываю мертвенно тихий берег в поисках лодки или какого-нибудь средства для переправы. Тщетно, берег пуст. В попытке сообразить, что делать, стараюсь не смотреть в бездонное зеркальное озеро, чтобы вновь не провалиться в пучину воспоминаний. В голову приходит безумная мысль – келпи. Кажется, нужно просто позвать, чтобы он пришел. Но не утащат ли меня на глубину? Тело вновь пробирает неприятный холодок, заставляя поежиться.
Поборов страх, присаживаюсь на корточки, запускаю пальцы в воду и, прикрыв веки, мысленно начинаю повторять просьбу о пришествии. Усиленную молитву на келпи разгоняют брызги от удара копыта – конь настойчиво бьет о поверхность озера ногой, хотя прежде казалось, он боялся подходить к нему.
- В чем дело? - протирая лицо тыльной стороной ладони, уставляюсь на существо. Путешествие уже порядком утомило. Все так и норовит пойти наперекосяк. Склонившись, скакун утыкается головой в мое плечо и тихо фыркает. Наверное, так выглядит сочувствие. Или жалость.
- Я могу помочь тебе.
Испуганно отшатываюсь и, теряя равновесие, падаю на бедро. Что за черт!? Быстро отползаю от источника звука, подбирая ноги поближе, от все также неподвижно стоящего коня. Ножны предательски мешают и скрежуче волочатся следом.
- И давно ты разговариваешь? – спрашиваю с издевкой, немного оправившись от испуга и вспоминая, как намучилась от шуток существа.
- Это неважно. Главное, что я тот, кого ты звала.
Неважно? Да он, наверное, шутит. Я гневно сдвинула брови.
- Разве келпи должны жить в конюшне? - недоверчиво оглядываю коня снизу вверх. Отсюда он кажется еще более внушительным.
- Не испытывай мое терпение, девчонка, - ноздри существа раздуваются. - Я помогу тебе и гарантирую безопасную переправу. В обмен на одну услугу.
- Что тебе нужно? – прищуриваюсь. Предложение келпи настораживает.
- Отпусти меня. Скажи, что я свободен, как только мы достигнем берега. Король сделал из меня раба и безвольную телегу, свою личную игрушку.
- Я не могу перечить воле короля, - пожалуй, в этом была доля правды.
- Но ты, как всадник, можешь освободить меня. Никто не узнает, - в голосе существа слышится мольба, сменившая уязвленную гордость. Большие черные глаза бесцельно глядят куда-то вдаль огромного хмурого пространства. Я чувствую его тоску. Он хочет вернуться домой. Каким бы чудовищем келпи не описывали в книгах, мне было знакомо то, что он испытывал.
- Хорошо, - сдаюсь, понимая, что выбора у меня все равно нет, – но ты должен исчезнуть, испариться. Будем надеяться, что искать не станут. И обещай, что я доберусь живой до другого берега.
Конь шумно выпускает клубы нагретого воздуха с сопутствующим хриплым звуком.
- Даю слово.
Убедившись в безопасности сделки, поднимаюсь с земли, оттряхиваю одежду от крупинок песка и пыли и вскарабкиваюсь на спину келпи. Усевшись поудобнее и перехватив шею скакуна, киваю, давая понять, что готова отправляться в путь. Существо послушно двигается, все дальше уводя нас от берега. Вижу, как в воде пропадают сначала копыта, затем и ноги келпи. Перекручиваю ножны вперед, чтобы не намочить оружие и пытаюсь как можно дальше отложить момент соприкосновения тела с озером, словно оно было лавой или вязким болотом. Но глубина безжалостно увеличивается - теперь мы плывем, и мрачная жидкость неизбежно поглощает и мои ноги. Чувствую холодные, пробирающие до дрожи прикосновения воды, постепенно ползущие по ткани выше. Массивное черное тело, как настоящий бесшумный корабль, рассекает гладь и оставляет за собой протяженную рябь. Осторожно провожу ладонью по гладкой коже существа, растираю между пальцев то, что нащупала, - никакой липкой шкуры. Поговаривают, что так конь утаскивает всех, кто осмелился оседлать его.
В книгах писали, что келпи – обладатели хвостов, которые они сбрасывают, превращаясь в обычных лошадей, когда выходят на сушу, чтобы успешнее охотиться и заманивать любопытных проходимцев ближе к берегу. Писали и что у них в пасти множество маленьких заточенных зубов и светящиеся зеленым пламенем в ночном свете зеницы. Напоминало детские пугалки, чтобы ребята не выходили вечером гулять и уж тем более не лезли купаться.
Закрываю глаза, стараясь отбросить мысли о костлявых скользких руках, которые вот-вот окажутся у поверхности и схватят за лодыжку своими мокрыми перепончатыми пальцами.
- Берег, - объявил Келпи, и только тогда я разомкнула веки.
С благодарностью кивнув существу и произнеся обещанную речь, я наблюдала, как водный конь медленно исчезает в глубине озера, оставляя высокий фонтан брызг за собой.
***
«Здесь похолодало», - проносится, когда замечаю покрытую инеем белую траву под ногами. Она тихо хрустит, приминаясь. Отсюда кажется, что у зимы есть четкие границы и дальше территории Нифльхейма она не суется. Почему? Потому что за спиной моей все еще было лето. Нифльхейм – земля льдов и туманов. Накидываю капюшон толстовки и оттягиваю рукава, чтобы спрятать пальцы. Набираю побольше воздуха в легкие и делаю шаг, окончательно пересекая эту негласную черту.
Дорога после земель Благого Двора выглядит пустынной и бедной. Изредка встречаются толстые высокие деревья с остатками листьев и серой корой. Горные вершины стали ближе, на их показывающихся иногда сквозь туман и тяжелые черные тучи верхушках виднелся снег. Тропинка стала совсем тонкой – ее ограничивали разбросанные всюду колючие булыжники.
В очередной раз поежившись от обжигающего ветра, поднимаю голову – глаза неприятно режет, проступают слезы. Передо мной, в паре сотен метров, раскинулась гора. Отсюда - без солнечного света и укутанная маревом – она напоминала огромного великана, охраняющего Двор Ночи от нежеланных гостей. «Здесь удивительно жутко», - я переступила кривую гнилую корягу, на которой неподвижно дремал ворон. Он выглядел старым и застывшим, как будто заледенел от мороза.
Я вдруг поняла, что в моей жизни всегда не хватало чего-то нормального, чего-то, как у всех. Я никогда не работала, никогда не влюблялась, никогда не путешествовала с родителями, никогда не становилась причиной вызова родственников в школу, даже занятия не прогуливала. Не делала того, что должен пройти каждый человек в своей жизни, чтобы, так сказать, почувствовать ее вкус. И на одно невероятное приключение моя жизнь тоже явно не тянет. Она скорее чуточку однообразнее, чем у других, а может, и не чуточку. Была. Я огляделась. Зато везения мне не занимать. Даже будучи мирно живущей в своём ненормально нормальном мире умудрилась оказаться здесь. В густом воздухе медленно растворилось тёплое облачко, когда я выдохнула. Карма, наверное. Может быть, в детстве я успела не очень случайно толкнуть какого-нибудь мальчишку, который меня доставал, или не поделилась в садике конфетами с друзьями. От нелепости собственных мыслей я усмехнулась.
За горой начиналась вымощенная каменными плитами дорога, присыпанная мелким снегом, напоминающим манную крупу. Вдалеке виднелся холм Двора. Отсюда он был похож на заброшенный муравейник. Сложно представить, что это невзрачное строение - пристанище зловещего короля.
***
У входа, как полагается любому серьезному дворцу, стоял стражник. Я обреченно вздохнула, поражаясь своей детской наивности. И с чего я взяла, что будет просто? Отдам должное, сторож больше напоминал простого зеваку, прислонившегося к первой попавшейся стене. Он то и дело широко раскрывал рот, зевая, и даже не утруждая себя прикрываться свободной ладонью. В другой руке, взяв в охапку, страж держал шлем. Очередной здоровяк. «Как будто в рыцари только таких громил и отбирают», - отмечаю, вспоминая всех повидавшихся мне ранее стражников.
Осталось придумать, как его обойти. Но хорошие мысли все никак не приходили. А если нет хороших, приходится довольствоваться плохими. Поэтому, собрав всю уверенность в кулак, я смело зашагала из своего импровизированного укрытия прямо к дверям дворца.
- Кто такая? – сухо бросил мужчина, не успела я и придумать, как завязать разговор. Ну и грубиян.
Немного замявшись от напора сторожа, наконец придумываю ответ:
- Если захочешь познакомиться, дорогуша, спроси у своего короля, - я ехидно ухмыльнулась. Выходка действительно срабатывает, стражник прикусывает язык, стоит лишь упомянуть его покровителя. Такой ответ должен был показать, что простому привратнику не стоит в эти дела соваться. Но черт возьми, сейчас я блефовала как никогда.
В детстве у меня никогда не получалось безнаказанно и незаметно врать. Нет, вернее будет сказать, получалось, но весьма бездарно. Семья приучала нас с Вив к честности. Однако, будучи ребенком, честная жизнь, как и сейчас, в общем-то, казалась мне весьма не сахаром. Я лгала, когда случайно ломала вещи, лгала, когда съедала слишком много конфет еще и перед ужином. Но меня всегда ловили и предсказуемо поучали. И иногда это действительно срабатывало. Только вот за все это время я успела отучиться на ошибках и поднатаскалась в навыке. Позже, лет в двенадцать, я вдруг неожиданно поняла, что нужно жить правильно и что ложь – прямая дорожка в теневой мир мошенничества. Должно быть, так выглядело взросление юной Эбигейл.
- Я ведьма. Кассиану потребовались моя услуга, поэтому я пришла принести присягу, - я закусила щеку, с крупицей досады понимая, что та маленькая лгунья никуда не ушла. Чувствую, как начинает подташнивать. Наверное, все-таки стоит признать, что честная жизнь сложна и небезопасна. Ложь помогает нам строить пылевые стены, пускай на первый взгляд такие ненадежные, но при правильном использовании весьма действенные.
- Присягу приносят в строго отведенное время, - стражник с подозрением поднял бровь.
- Таковы обстоятельства, - убираю руки за спину, чтобы спрятать вспотевшие ладони, мысленно пытаясь остановить все еще не отступающую тошноту. – Присяга – знак преданности, вам ли не знать.
Стражник потупил глаза в землю.
- Тебя проведут.
Черт! Сжимаю челюсти, пытаясь сохранить невозмутимый вид и как можно быстрее придумать, как предотвратить приставление проводника. Как только это произойдет, все окончательно пойдет крахом.
- Это лишнее, - с ходу выпаливаю первое, что приходит в голову. – Всем прекрасно известно, как пройти в тронный зал.
Выдерживаю испытывающий взгляд сторожа. Мужчина на удивление изменился в лице. Он больше не походил на того зеваку и теперь молча смотрел на меня, словно гипнотизировал на признание. Не отвожу взгляд, молясь, чтобы обман не раскрылся. Пожалуй, стоило просто как-нибудь отключить громилу, но вряд ли моих сил хватило бы, чтобы оттащить такую тушу от входа. Мысленно корю себя за то, что явилась без какого-либо плана. «Это очень глупо, Эбигейл!» - определенно, здравомыслящая сторона сознания кричала правильные вещи. Когда-нибудь я обязательно займусь тщательным продумыванием деталей, наверное, сразу же, как появится достаточное количество времени.
Еще раз осмотрев меня с недовольным видом и громко хмыкнув, мужчина все-таки распахнул двери, каждой частичкой показывая, как ему надоела моя персона.
Быстро захожу внутрь дворца, вдруг стражник решит прихлопнуть. Теперь можно вздохнуть с облегчением. Хотя бы пару секунд. Наклоняюсь, упираясь руками в колени, и зажмуриваю глаза, чтобы они привыкли от белого к тусклому свету. Делаю пару больших глотков воздуха ртом и надеюсь, что меня не вывернет на пол. Кажется, помогает. Выпрямившись, я наконец огляделась.
Здесь почти не было окон – пара совсем небольших располагалась под самым потолком. Глядя в длинный, заворачивающий вправо и теряющийся в тени коридор и пару закрытых дверей по сторонам, я задумалась. Кажется, я не была уверена в том, что зайду так далеко. Впереди послышались голоса, без дальнейших разбирательств я тут же юркнула в ближайший проход, осторожно прикрыв за собой дверцу.
За ней оказалась серая винтовая лестница, уходящая вверх. Я начала медленно подниматься, держась за выложенные таким же серым кирпичом стены. В них были сделаны прорези, напоминающие скорее форточки, чем оконца. Некоторые, все-таки выходящие на улицу, освещали ступени, но стекло как будто покрыли чем-то вроде медовой витражной краски. Лучи, проходя через этот слой, меняли цвет и становились теплее и темнее. Миновав лестницу, снова показался коридор. Короткий арочный тоннель вел в единственное помещение.
Все это казалось очень плохой и глупой затеей. Я осмотрела дверной проем. На нем были отлиты сцены с фигурами сражающихся воинов, лежащими побежденными и, кажется, всадниками. По телу пробежали мурашки, но любопытство и предательское нежелание возвращаться взяло верх. Комната могла оказаться ловушкой, если голоса решили бы идти вслед за мной. Но я уже переступаю порог. И замираю в кромешной темноте, затаив дыхание.
- Не прячься в тени. - Опешив от спокойного, но пугающе холодного голоса, я застыла на месте в попытке разглядеть хоть что-нибудь. Затянувшееся молчание незнакомца, похоже, призывало к беспрекословному повиновению. И, держу пари, в любой момент терпение мужчины могло закончиться. Покорно делаю шаг из мрачного угла. О да, это явно было дурной идеей.
- Кто ты такая? – ритмично постукивая пальцами, незнакомец продолжил. Кажется, мое неожиданное появление его ничуть не удивило. И это пугало до чертиков. Теперь я могла различить черты его фигуры: широкие плечи, сдвинутая набок корона, длинные тонкие пальцы, волнистые волосы.
- Это не имеет значения, - тихо отвечаю, поправляя выбившуюся прядь и стараясь выдержать взгляд серебрящихся от тонкой полоски света из дверной щелки глаз.
Раздался хриплый грубый смешок, а взор стал мрачнее, темнее.
- Если я задаю вопрос, ты должна отвечать. Дам второй шанс, глупая девчонка. Зачем ты пришла в мой дворец? – теперь вопрос не казался отрешенным и безобидным. Тело непроизвольно содрогнулось, а пальцы предательски сжались в кулаки.
Соври, Эбигейл. Ты должна соврать.
- Я воровка. Мне нужна была пара побрякушек, чтобы продать их подороже. Во дворце их навалом, ведь так? - медленно выдаю, окидывая помещение взглядом. В этом есть доля правды. Мне действительно нужна была одна побрякушка, всего лишь одна.
- Насколько нужно быть безрассудным, чтобы покуситься на владения короля? Хочешь лишиться рук? – мужчина с легким удивлением подался вперед.
- Ворам сначала положено отрезать мизинец -воровской кодекс, - произношу слишком тихо, чтобы фраза стала ожидаемым вызовом. После первого провального раза грабители теряли только мизинец, дальнейшие ошибки наказывались куда серьезней. Забавно, что правило наказания находилось в кодексе, словно должно было предупреждать: «Стал вором – знай, что будет, если стал отстойным».
- А мне кажется, ты заслуживаешь большего, мышка, - не вижу, но чувствую, как на лице фейри расплывается игривый оскал. – Не забывай, где находишься. Или ты не в курсе? – он иронично ухмыльнулся.
Я бы сказала, что, к сожалению, слишком уж в курсе. Пожалуй, предпочла бы не знать.
- В замке Неблагого Двора, - игнорирую угрозу и это неприятное прозвище. - Я не успела ничего забрать, не будет ли справедливым просто отпустить меня, Ваше Величество?
«Чтобы я попробовала обокрасть тебя еще раз».
Комнату заполняет раскатистый смех, на удивление слишком мелодичный.
- Отсюда не уходят, - ставя локоть на подлокотник трона, мужчина наклоняется еще ближе.
Пытаюсь собрать мысли в кучу и угадать, что будет дальше, но пазл предательски не складывается. Я не понимала, какой следующий шаг фейри. Лицо его, по которому бегали мои глаза в попытке зацепиться за что-то, не выражало ничего, кроме презрения – приподнятые брови, сжатые уголки губ и застывший на мне проницательный взгляд. Чем дольше я стояла в темноте, тем лучше видела это надменное выражение.
Он был похож на ворона. Зловещий, жуткий, невыносимо спокойный.
- Знаешь, сколько воров я встретил здесь, за все время своего правления? Ни одного, - он выдержал паузу. - Что же могло сподвигнуть человека явиться сюда?
- Я... – Стоило попытаться сделать что-то, каким бы глупым не казалось спасение тонущего судна.
- Лжешь. - Из его уст это прозвучало приговором. Во рту снова почувствовался солоноватый привкус. Я не была лгуньей. Нет. Никогда. Ни тогда, когда слышала это, пойманная на обмане, ни сейчас. Так просто нужно. Я могу без всего этого.
- Продолжай. - Пора смириться, что борт судна уже стремительно заливала вода.
- Должно быть, у тебя есть сестренка.
Стиснув зубы от приторного голоса мужчины, я заставила себя молча слушать. Он попал в яблочко.
- Тогда, видишь ли, - скучающе начал Темный лорд, - твоя роль в этой забавной игре с самого начала ничего не стоила. Есть одно интересное пророчество про моего папочку и смертную, чья сестра наполовину фейри и чья персона, по-видимому, сулит всем кучу неприятностей.
Замечает мой непонимающий взгляд и со зловещей улыбкой продолжает:
- Да ты же ничего не знаешь... Маленькая наивная мышка, - он ухмыльнулся. - Его Высочество, - кривится, произнося статус отца, - просто-напросто хотел вывести тебя, лишив всего веселья. Подумай, король отправил тебя за короной, но, похоже, забыл упомянуть, что эта самая корона снимается с головы уже мертвого правителя.
- Он отправил меня убить тебя, - шепчу лишь губами, уловив подвох сделки, - но знал, что смертная девчонка никогда не сможет сделать этого в одиночку и, выполняя миссию, умрет. Механически собирая очевидные кусочки, я думала о том, как он все узнал - как Кассиану стали известны детали сделки, точнее, кто ему в этом помог.
Фейри одобрительно кивнул, изучающе рассматривая свои длинные пальцы с нанизанными на них кольцами.
- Схватываешь на лету, мышка. А стоит тебе уйти с дороги, то есть провалить сделку, и ничто уже не помешает королю убить твою сестрицу.
- Зачем ему Вив? Ты ведь все прекрасно знаешь.
- Верно, мне известно. Но ты хочешь все и сразу, а подавать все на блюдце с золотой каемкой я не собираюсь, - холодно заметил фейри, мельком взглянув в мою сторону, словно на цветочный горшок, не заслуживающий и минуты внимания.
- Подайте без золотой каемки, Ваше Высочество, - дерзко бросаю, похоже, на секунду забыв о том, с кем разговариваю.
Ощущаю знакомую липкую невесомую паутину вокруг - чары. Мысли путаются, страх не успевает догнать прочие ощущения, а говорить вовсе не получается, немеет язык. Стоит бояться, и сейчас мне снова доходчиво напомнили об этом.
- Помни свое место, смертная, - чеканит, со звоном вбивая каждое слово в мою голову. – И не забывай, что случается с теми, кто позволяет себе слишком много. Иначе я привяжу тебя к себе магией и прикажу слугам оттащить в другой конец замка, чтобы послушать, как ты воешь от боли.
Дурман спал, вновь имею власть над телом. Вскидываю руку, осматривая ее, как в первый раз, поочередно перебирая пальцами.
- Считаешь меня шутом, поэтому до сих пор не отдал приказ на заключение в темницу за попытку покушения, Темный Лорд Темного двора? Я ведь слишком ценный экспонат для простого убийства, – отступаю, так и не узнав про скелет из шкафа Вивьен.
Мое предположение веселит жестокого правителя.
- Может, и так, - улыбка обнажает белые острые клыки, мокро поблескивающие в слабом свете, - но мне казалось, ты представилась воровкой.
- Планы иногда меняются, Ваше Высочество.
- Снова испытываешь мое терпение, чертовка? – фейри наклонил голову в сторону, сжав челюсти. Держу пари, представляет, как славно будет придушить меня, - Кроваво-винный красиво подчеркивает твое наглое личико, - произносит он с самодовольной ухмылкой, раз за разом наслаждаясь моим удивлением. – Может, это, - небрежно обводит рукой мою потертую одежду, - стоит подправить парой потеков?
Пропускаю опасную угрозу. Прекрасное платье, в котором я провела вечер на празднике Благого Двора. То самое, взявшееся из ниоткуда и бросающееся в глаза подобно разлитому на снегу терпкому пьянящему напитку. Но как он узнал? Как он снова узнал? Ответ появляется как на ладони, стоит лишь на секунду встретиться с очами фейри. Пепел глаз, знакомый пепел глаз. Как я могла сразу не узнать их. Такие необычные. Это он был моим белым вороном.
- В таком случае твоя кровавая дама как-то быстро превратилась в маленькую наивную мышку, дающую цирковые выступления.
- Правила игры иногда меняются, - очередная самодовольная улыбка и издевка в мой адрес.
- Это ты подготовил платье, верно? Но откуда была уверенность, что я надену именно его?
- Задаешь слишком много вопросов, смертная, - надменный взгляд. «О да, помни, что я король, и помалкивай, если дорожишь своей короткой жизнью». Клянусь, в тот момент я научилась читать мысли.
«Смертная». Каждый встречный вновь и вновь считает должным напомнить мне о том, кем я являюсь. Каждый встречный считает своим долгом напомнить мне мое место.
Миг. В шею что-то втыкается. Тянусь пальцами к ноющей ране. Перед глазами плывет. Резким движением вытаскиваю маленькую иглу. Не успеваю рассмотреть, тело не слушается.
- Ч-что...? - Чувствую, что падаю.
- Просто снотворное, - слышу отдаленно чьи-то шаги, силуэт совсем размыт, - молодец, Браска. Займись ей.
***
-Почему тебя не было рядом? – гневно прорычал король, вставая с трона.
Фейри возвышался над почтительно склонившимся мужчиной. Он не смел смотреть на разъяренного покровителя, подле которого, тревожно не находя себе места, восседала молодая женщина.
- Шарон! – почти взмолилась она. - Это было моей прихотью, - женщина протянула ладонь, останавливая фейри.
Король бросил на нее холодный взгляд, который тут же смягчился: морщина на переносице сгладилась, сжатые челюсти расслабились, а напряженное тело снова рухнуло на трон.
- Отправить своего стражника в Мидгард? Вдруг с тобой могло что-то случиться, Далия? – мужчина провел пальцем по скуле женщины и, снова необычайно переменившись, грубо добавил:
- Нельзя быть такой глупой.
- Я скучаю по своему миру! Поэтому приказала Раэллу глянуть всего одним глазком и рассказать мне. В этом нет его вины, ты сам обязал его повиноваться королеве.
Было ли это той самой услугой...?