Глава 11
Агата
— Если я сейчас уйду, это только усилит его подозрения, Самуэль, — произношу я, стараясь сохранить спокойствие. — В клубе наши люди, всё будет в порядке.
Он вертит головой, его лоб хмурится всё сильнее, и я вижу, как на его лице накладываются гнев и беспокойство.
— Можешь ли ты на миг понять, какое чувство охватывает меня, когда я представляю тебя здесь? — говорит он с легким раздражением. — Я не могу просто сидеть сложа руки.
— Самуэль, — произношу я, обнимая его руку, пытаясь передать свою уверенность. — Я понимаю, что ты переживаешь. Я знаю, как это тяжело. Но сейчас, в этой ситуации, я должна остаться. И, между прочим, я тоже волнуюсь о тебе. Помнишь, совсем недавно тебя подстрелили в этом же самом клубе?
Он вздыхает, вопрос все еще висит в воздухе, как тяжелая туча.
— И что же нам делать? — спрашивает он, отчаяние проскальзывает в его голос.
— Просто ждать. Как будто ничего и не происходило, — уверенно заявляю я. — Узнаем, что именно ему нужно, а потом решим, как действовать дальше.
В этот момент мой взгляд останавливается на Сильвестре и Габриэле, которые подходят к нашему столику. Габриэль, кажется, только что вернулся из боя: у него разбита губа, а под левым глазом багровит фингал. Почему его так избили? Этот вопрос беспокоит меня, и я не удерживаю смятение на лице.
Они садятся напротив нас, и я замечаю как Самуэль напрягается, чувствуя угрозу в воздухе. Моя рука все еще находится в его руке, и хотя я пытаюсь показать свою решимость, волнение наполняет меня. Мы должны быть осторожны. Каждый из нас знает, что в этом клубе под зловещими огнями могут прятаться как опасности, так и неожиданные альянсы.
— Раньше ты один совал свой нос в мои дела, а теперь вместе с девчонкой, — Сильвестр смотрит на меня с хищной улыбкой, будто готов вот-вот меня съесть.
Это ощущение его опасности давит на меня. В укромных уголках Лас-Вегаса такая улыбка всегда предвещала неприятности.
— Я всегда говорил, что не отстану, пока не очищу свой город от тварей вроде тебя, — Самуэль сжимает кулак, его мышцы напрягаются, будто готов принять бой.
Я вижу, как в его глазах играет решимость, но под ней скрывается что-то большее — желание восстановить справедливость, которое заставляет его рисковать всем.
— С каких пор Лас-Вегас стал твоим городом? Он тебе не принадлежит, Беллини, — сквозь зубы произносит Сильвестр.
— О, поверь мне, спроси у любого в этом городе, он тебе ответит, — бросает ему Самуэль, его уверенность наполняет воздух.
Я, в свою очередь, тихо наблюдаю, изучая выражение лиц обоих мужчин. Мой взгляд задерживается на Габриэле. Нечто в его глазах заставляет меня оторваться от спора. Он смотрит на меня с сожалением — что-то внутри меня ёкает, когда я это чувствую. Между нами проскальзывает молчаливая связь, полная вопросов и неопределенности.
— У нас отличный вкус, Самуэль. Мы оба нашли компьютерных гениев из Брайтона, — продолжает Сильвестр, меняя тему. Его смех звучит насмешливо, как будто он наслаждается этим.
Когда я слышу название города, моё сердце замирает. Брайтон. Этот тихий и вроде бы безликий город иногда дарит больше сюрпризов, чем можно представить. Сильвестр ловит моё внимание и улыбается.
— Знал я там одного человека, тоже любил совать свой нос куда не просят. Мэтью Портер был слишком любопытным.
Он сейчас говорит о моём дедушке.
— Могу ли я считать это сознанием в убийстве? — спрашиваю я, прежде чем успею остановить себя. Я не должна так резко реагировать, но гнев и боль переполняют меня.
— Считай как хочешь. Преступник сидит в тюрьме.
Вопросы роятся, и я не могу избавиться от чувства, что кто-то ухмыляется в тенях, обременённый секретами, которые могут полностью изменить ход событий. Я осознаю, что нахожусь в центре чего-то гораздо большего, чем просто конфликт. Вовлечена в битву, которая охватывает не только наш город, но и прошлое, которое вроде бы должно было остаться в покое.
— Ваш козёл отпущения уже умер, прожив остаток жизни в тюрьме за преступление, которое не совершал, — произнесла я, указывая на мрачные реалии, которые шли вразрез с идеей справедливости.
Мои слова повисли в воздухе, вызывая реакцию. Внезапно кто-то резко наступил мне на ногу. Я инстинктивно обернулась и заметила Габриэля.
— Докажи мою причастность, тогда мы и поговорим, — с вызывающим спокойствием произнёс Сильвестр, насмехаясь над ситуацией.
В разговор вмешался Самуэль, его голос был полон резкости:
— Зачем ты здесь?
Сильвестр, не обращая на него внимания, продолжал:
— Я хочу предупредить, что вы играете с огнём. Ты и твоя девчонка. Мой верный друг Томас, он же Габриэль, решил скрыть, что знаком с Агатой. Это обошлось ему боком.
Сильвестр, казалось, смял это признание в своей голове, повернулся к Габриэлю и слегка трепал его по голове, словно был недоволен его поведением.
— Если бы я не застукал его, когда он сегодня хотел скрыть, что ты пыталась взломать камеры, то я бы и не догадался, — продолжил Сильвестр, его голос звучал как предупреждение, как звоночек о надвигающейся буре.
Я ощутила, как напряжение в воздухе нарастает. На наших лицах отражались разные эмоции: одни были полны злобы, другие — испуга, третьи же — равнодушия. Каждый из нас понимал, что на кону стоит нечто большее, чем простые слова и обвинения. Мы находились на краю бездны, и каждый шаг мог стать решающим.
— Не суйте свой нос в дела, которые вас не касаются, — проговорил Сильвестр, сначала переводя взгляд на Самуэля, а затем сосредоточив его на мне. Его лицо было напряжено, а глаза сверкающими, словно у хищника. — В этот раз я прощаю твою шалость, но если ты ещё раз осмелишься влезать в дела, которые тебе не по плечу, знай, что последствия будут для тебя крайне неприятными.
Я почувствовала, как внутри замирает сердце, его слова были полны угрозы.
— Я заставлю тебя страдать, малышка. — Его голос стал ещё более зловещим, резонируя в пространстве клуба.
Секунды тянулись, а я нервно сглатывала. В голове миллион мыслей, но не удавалось сформулировать ни одной, подходящей для ответа. В его взгляде не было ни намека на ту игривость, с которой он пришёл в клуб.
Ситуацию нарушил Самуэль, который, едва сдерживая гнев, выкрикнул:
— Ещё хоть слово в её адрес, и я тебя застрелю прямо здесь!
Воздух наполнился напряжением, но я, собравшись с силами, мягко взяла его руку под столом, легонько сжав её в попытке успокоить. Я понимала, что сейчас только моя сдержанность может предотвратить эскалацию конфликта.
— Это всё, что я хотел сказать, — произнес Сильвестр, и его слова звучали как приговор. — Помни мои слова, Агата Портер.
Мужчина буквально швырнул эти слова в мой адрес, словно снаряд, и, не дождавшись ответа, покинул клуб в сопровождении Габриэля.
— Он буквально признался, что причастен к смерти дедушки…
Я смотрю прямо, кусая внутреннюю часть щеки. В голове крутится мысль, что если бы моя семья узнала, что я нахожусь в одном городе с убийцей, то первым рейсом они бы уже мчались сюда — в поисках справедливости, или, скорее, мести. Но я не буду никому говорить. Они должны оставаться в безопасности, вдали от этой черноты, которая, кажется, поглощает меня с каждым новым открытием.
Габриэль тоже жертва Сильвестра, я в этом уверена. Ему больше некуда деваться — вот он и примкнул к этому монстру. Может, в его глазах это последнее спасение, может, он думает, что так сможет выжить. Но разве можно надеждой найти выход, когда жизнь ставит перед нами такие ужасные выборы?
— Агата.
Я будто выхожу из транса и смотрю на Самуэля. Кажется, он уже давно меня звал, но я была погружена в свои мысли, как в бесконечную пропасть.
— Извини, я задумалась, — произношу я, стараясь собрать мысли в кучу.
— Мы найдём его слабость. Рано или поздно он допустит ошибку, которая станет его погибелью, — уверяет Самуэль, его голос полон решимости.
— Сильвестр избил Габриэля, — произношу я тихо, почти как шёпот, но в этом слове заложены все мои страхи.
— Он это заслужил, — с презрением произносит Самуэль, его слова отзываются в моей душе неприятным эхом.
— Он не такой, каким кажется, — отвечаю я, чувствуя, как внутри меня загорается пламя сострадания.
Возможно, это глупо — защищать человека, причастного ко всему этому мошенничеству, но я чувствую, что он делает это против своей воли.
— Как вы вообще познакомились с ним? — спрашивает Самуэль, и я невольно улыбаюсь, погружаясь в воспоминания.
Это произошло спустя месяц после того, как я «спасла жизнь» Самуэлю. Я медленно шла по школьному коридору, занятия уже закончились, но домой как-то не хотелось. Время шло, а мысли путались в голове — не знаю, что именно меня держало, но шаги вели к кабинету информатики. Когда я вошла, меня встретила необычная картина: ряды компьютеров, тихое жужжание вентиляторов и светодиоды, мерцающие на экранах. Это место всегда вызывало смешанные чувства: с одной стороны, бесполезные «коробки», как я их любила называть, казались скучными, но с другой — в них было что-то завораживающее.
— Интересно? — внезапно раздался голос, и я обернулась. Передо мной стоял незнакомый парень с доброй улыбкой. Его тёмные волосы и легкая небритость придавали ему словно бы бунтарский вид.
— Зачем вообще эти коробки нужны? Просто сидишь и стучишь пальцами, — резюмировала я, решив не скрывать своего недоумения. Бывала в своем репертуаре, порой не осознавая, как критика может звучать.
— Малышка, ты ещё маленькая, — он наклонил голову, глядя на меня с легкой иронией. — Сколько тебе вообще?
— Одиннадцать, — ответила я, хоть это и не имело значения.
— Вот через годика два ты поймёшь, что с помощью этих «коробок» можно сделать многое, — парень уселся за свой учительский стол, внимательно наблюдая за мной.
— Что именно? — я не удержалась от вопроса, любопытство подстегивало меня.
— Ну, вот всё. Ты сможешь взломать что угодно, найти кого угодно и что угодно, — он говорил, и его глаза блестели от азартного волнения. — Представь, ты придумаешь какое-нибудь приложение, которое принесёт тебе славу и богатство.
Я задумалась над его словами. «Взломать», «найти», «придумать» — некоторые термины звучали заманчиво и одновременно пугающе. Я старалась представить, как по ту сторону экрана прячется множество возможностей, о которых я не подозревала. Неужели эти компьютеры — это ключ к чему-то большему? Может, они действительно могут открыть двери в новый мир, где я смогу быть не просто девочкой, а настоящим творцом или даже героем?
— В семь лет я тоже думал, что компы — это скучно, но теперь именно они позволяют мне делать то, что я хочу, — продолжил он, и в его голосе звучало убеждение, которое я не могла игнорировать.
Неожиданно мне захотелось узнать больше. В этот момент мне показалось, что я стою на пороге чего-то совершенно нового, чего-то, что могло изменить мой взгляд на мир. С того самого момента, когда я перестала критиковать технологические новшества и заморочки, в душе зародилось новое желание — желание постичь искреннее волшебство, которое таилось в мире программирования. Оно вспыхнуло во мне, как искра в огне, и не давало покоя.
— Научите меня? — спросила я, с надеждой и решимостью.
— Тебе ещё рано. Да и маленьким девочкам это не подходит, — произнёс он, в его голосе звучала легкая ирония.
— А я докажу, что это под силу и мне, — ответила я, чувствуя, что каждый отпор только разжигает мою решимость.
— Программирование — это не игра в куклы, — взглянул он на меня с сомнением.
— Я вовсе не играю в куклы! — возразила я, наполняя голос уверенностью.
Он рассмеялся, и в этот момент я поняла, что за его непробиваемой внешней оболочкой скрывается человек, готовый делиться своим опытом.
— Забавная, — сказал он, вставая и слегка наклоняясь в мою сторону, словно собирался произнести нечто важное.
— Габриэль, — протянул он руку.
— Агата, — ответила я, сжимая его руку, и с этого мгновения наши жизни переплетались, как нити в затейливом узле.
Наше общение переросло в крепкую дружбу, а я проводила всё больше времени в его кабинете, где он щедро делился своим опытом и знаниями. Мы сидели за компьютером часами, он объяснял мне основы программирования, делая это с такой страстью, что я вскоре сама испытала ужасный азарт к дебрям кодирования. Он готовил меня к различным олимпиадам и съездам, на которых я с гордостью приносила призовые места. Каждое новое достижение становилось для нас обоих подтверждением того, что это не просто дружба, а настоящее родство — сотрудничество, основанное на взаимном уважении и знаниях.
Наше чутье и интересы переплетались с каждым проведённым днем. Родители знали о нашем сотрудничестве и, заметив, как ярко зажегся во мне талант, который всколыхнулся так же неожиданно, как и появление Габриэля, приняли его как члена нашей семьи. Они доверяли ему, и это позволило мне проводить целые дни в его доме за компьютером, погружаясь в мир программирования. Всё это время я училась не только кодировать, но и доступно излагать свои идеи, решать задачи и справляться с неудачами. Каждый новый проект, каждая ошибка становились для меня ценными уроками, а его мудрые советы были как путеводная звезда на моём пути. С Габриэлем я преодолела не только программирование — я росла как личность, училась не бояться трудностей и не останавливаться на полпути к своей мечте.
Всё изменилось в десятом классе, когда в наш кабинет информатики ворвалась полиция. Это было похоже на кадр из фильма — шумно, стремительно и внезапно. В тот момент, когда они забрали Габриэля, мой мир буквально перевернулся. Никогда не думала, что такое может произойти в нашей школьной жизни. Его лицо, полное смятения и страха, навсегда запечатлелось в моей памяти. Это был настоящий удар под дых.
Слухи быстро разлетелись по школе. Вскоре я узнала от учителей, что Габриэль оказался замешан во взломе секретной базы данных, и сейчас часы его свободы были пересчитаны. Ситуация казалась нереальной: как он, мой друг и единомышленник, мог сделать что-то подобное? Удивительно, но даже в этот момент, когда его уводила полиция, он обернулся ко мне и произнес главные слова: «Не совершай моих ошибок, беги из этой сети». Эти слова эхом отзывались в моей голове, словно предупреждение о надвигающейся буре.
После его ареста моя страсть к программированию начала постепенно угасать. Я помню, как раньше с горящими глазами проводила дни и ночи, погружаясь в код, создавая проекты, мечтая о том, как однажды смогу изменить мир технологий. Но теперь всё это казалось пустым и бессмысленным. Я отложила свой масштабный проект, который, казалось, мог принести не только славу, но и финансовую стабильность. Каждая строчка кода, которую я когда-то писала с вдохновением, вызывала только тоску и чувство вины.
Его предупреждение рвалось у меня на языке, вновь и вновь заставляя задумываться о рисках и последствиях. Я осознала, что мир технологий не всегда предсказуем и безопасен. Этот разрыв с прежней жизнью стал для меня уроком, который, возможно, стоил больше, чем вся накопленная ранее страсть к программированию.
Время шло, а я всё больше отдалялась от своих старых увлечений. Вместо программирования я начала уделять внимание другим интересам, пытаясь найти себя в новой реальности, где не было Габриэля. Но ломка от утраты друга, его решения и ситуации продолжали преследовать меня. Я искала утешение в книгах и фильмах, пытаясь понять, что произошло и как такое могло случиться с человеком, которого я считала близким. Неприятности Габриэля были как тень, приследовавшая меня повсюду. Я понимала, что если вернусь к кодированию, то мне придётся заново столкнуться с тем, что когда-то было источником вдохновения, а теперь напоминало о потере и сожалении. Наравне с этими эмоциями, я всё же продолжала чувствовать, что программирование было частью меня. И это отчасти делало мой выбор сложнее.
— Поэтому ты так испугалась, когда я предложил тебе работать, — произнес Самуэль, поднимая брови и глядя на меня с пониманием. В его взгляде читалось не только удивление, но и что-то большее — поддержка, надежда, желание помочь.
— Я не хочу, чтобы из-за меня пострадал Габриэль, — ответила я, пытаясь скрыть волнение. Внутри меня боролись чувства: желание помочь справедливости и страх за жизнь друга — Да, я должна помочь упечь Сильвестра в тюрьму, но не ценой жизни Габриэля.
Самуэль тихо вздохнул и утешающе положил руку мне на плечо. — Мы что-нибудь придумаем, обещаю. А теперь давай поедем домой, — сказал он, заставляя меня почувствовать, что я не одна в этой сложной ситуации.
— Стой, — я вдруг вспомнила о своем обещании. — Я хотела тебя кое с кем познакомить.
— С кем? — заинтересованно спросил он, слегка приподняв бровь.
— Помнишь, я рассказывала про пожилого человека, который считает меня своей внучкой? Так вот, я обещала, что приду сегодня вечером вместе с тобой.
В глазах Самуэля появилось недоумение, когда он, с явным удивлением, посмотрел на меня.
— Я поражаюсь… — произнес он, не скрывая шока. — Как можно быть настолько доброй и милосердной? Не каждый человек стал бы притворяться, многие просто игнорировали бы. Ты даришь этому старику любовь, хотя он для тебя вообще неродной.
Я улыбнулась, ощущая, как его слова согревают мою душу.
— Он не просто старик, — ответила я. — Для меня он как семья. Я никогда не могла бы оставить его одного, когда он так нуждается в поддержке.
— Ты невероятный человек, Агата.
— Поехали? Я уверена, что он очень обрадуется, когда увидит тебя.
— Да, давай, — согласился Самуэль с легкой улыбкой.
Я взялась за его руку, и мы направились к машине, чувствуя, что каждое испытание, которое мы сможем пройти, приближает нас к миру, в котором все мы хотим жить.