3
Утро. Я полуживая (от того, что не выспалась) спустилась вниз, чтобы заварить себе кофе. Включив кофеварку, я пошла в ванную, чтобы почистить зубы и умыть лицо. Наверное, еще нанесу какой–нибудь крем сестры, потому что на лбу у меня выскочил прыщ. Он был не большим, но он меня так раздражал. Хотя какую девушку не раздражали прыщи? Выйдя из ванны, я налила себе кофе и села за стол. По утрам, уже по привычке, я не завтракала, хотя энергия мне была ой как нужна.
– Я тебя отвезти не смогу, Луа, – сказала сестра, спустившись на кухню, а я вспомнила, что вчера, из–за того, что она выпила, оставила машину на парковке у дедушки. Прошлой ночью мы приехали на такси. – Тебе придется добираться самой.
– Да, мне уже предложил Джеймс. Прикинь, в прошлом году ему родители купили машину!
Стэф это нисколько не удивило, но меня до сих пор поражало. Казалось, что только вчера Джим был таким мальчишкой, а сейчас у него уже есть машина. Привыкнуть к этой перемене было непросто. Как многое может измениться за год. А два с половиной – это вообще как другая жизнь!
Допив свой кофе и немного пообщавшись со Стэфани, я поднялась на второй этаж, в свою комнату, чтобы собраться. Посмотрев на себя в зеркале, меня чуть не стошнило в урну. Нет, я не была прямо мега–толстой. Мой рост сто шестьдесят пять сантиметров (достаточно не низкий, но и не высокий, конечно). Я выглядела мощно, но не полновато. Просто мне было привычно весить сорок два – пять килограмм. Да, у меня был недовес, но я чувствовала себя так легко. Сейчас же я весила пятьдесят восемь. Депрессия, депрессия и еще раз депрессия.
Надев серое худи и, совсем того не хотя, шорты, потому что на улице неимоверная жара. В джинсах я точно превращусь в котлетку. В дверь постучались, я, сломя голову, побежала открывать. Передо мной двухметровый Джеймс. Кажется, ему стоит подобрать кличку. Гигант? Титан?
– Доброе утро! – он, полный энергии, с улыбкой на лице поприветствовал меня. – Ты готова?
– Доброе. Да, поехали.
Закрыв входную дверь, я увидела коричневый внедорожник. Точно марку не знаю, но она выглядела хорошо. С машиной сестры, конечно, не сравнить, но очень даже неплохо.
Взглянув на зеркало, прикрепленное к солнцезащитному козырьку в машине, я заметила икону. Джим и я, как католики, привыкли посещать церковь в воскресенье. Перед важными моментами мы оба крестились – таковы были наши суеверные обычаи. Я всегда делала знак креста перед выступлением, а Джим – перед экзаменами. Сейчас, когда он завел машину, он также покрестился. Джеймс остался прежним. Тот самый человек с самым добрым сердцем, который никогда не желает зла другим и всегда готов помочь и поддержать в трудные моменты.
– Джим, а куда ты собираешься поступать на медицинский?
Друг улыбнулся от того, что я не забыла о его мечте. Если бы мне дал Бог хорошую память, я бы никогда никого и ничего не забывала. Мы ехали, я боялась отвлекать его, но этот вопрос меня тревожил со вчерашнего ужина. Мне точно было известно, что буду учиться рядом с Джеймсом.
– Я хочу в Южную Корею или в Тайвань, Луа, – от этого ответа я потерял дар речи, широко округлив глаза. – Возможно, еще в Сингапур, но говорят туда сложнее поступить.
– Почему? Так далеко...
– Я смотрел рейтинг, где самая лучшая медицина в мире. Хочу учиться у лучших. Может я смогу вылечить твой недуг?
Гипомнезия – это патологическое ослабление памяти, и из–за этого я иногда ощущаю себя несколько недостаточно интеллектуальной. Как говорил мой дедушка, если что–то не приходит в сердце, то мой мозг тенденциозно забывает. Именно поэтому я легко помню имена и общие истории близких мне людей. Яркие воспоминания всегда остаются в моей памяти.
– Я полечу с тобой, – твердо ответила я, хотя сама и не испытывала особого желания улетать так далеко. В глубине души я мечтала о том, чтобы получить высшее образование в США. Тем не менее, теперь моя главная цель – быть рядом с ним. Джим резко остановил машину, услышав мои слова, и медленно обернулся, внимательно взглянув на меня.
– Ты серьезно? – как ребенок, спросил он. – Луа, не шути так. Прошу.
– Я больше никогда тебя не покину, Джим! – улыбнулась я, пообещав другу, что отныне мы всегда будем вместе. – Даю тебе честное слово.
Он, полный эмоций, обнял меня, и я чуть не потеряла дар речи. В его объятиях было так тепло, словно меня обнимала самая близкая мне мама. Улыбка Джима, простирающаяся до ушей, заражала меня счастьем. Ради него я была готова отправиться куда угодно.
Я причинила ему боль, но он все равно был готов принять меня со всеми моими недостатками. Стэфани расстраивало, что у меня нет подруг, но зачем они мне нужны, когда есть Джеймс Кларк?
Мы на полную громкость включили музыку, когда направлялись в школу. Я надеялась, что сохраню этот момент в памяти. Вероятно, запомню, потому что в этом воспоминании присутствует Джим.
Когда мы припарковали машину у школы, я с полной уверенностью в глазах вошла в здание. Так хорошо мне еще никогда не было. Казалось, будто камень с души упал.
К нам подошли вчерашние друзья Джима. Я помнила их имена, но запуталась в том, кто из них кто. Впрочем, вспомнила, что вчера я обратила внимание на этого загорелого итальянца.
Блондинчик с бэйби–фейсом смотрел на меня точно так же, как и вчера, словно я совершила что–то ужасное. Странноватый тип, но из разговора стало ясно, что Джеймс ближе общался именно с этим молочком.
– Луа, мы хотели сегодня вечером пойти на «Оно 2». Пойдешь с нами? – спросил, как я поняла по диалогу, Брайс. – Если тебе стремно чисто с пацанами, то будет еще Мэган.
– Это кто?
– Это я, – сзади меня раздался голос, насыщенный пренебрежением, стервозностью и высокомерием. – Мэган Хилл, – я повернулась и встретила взгляд... человека с захватывающей внешностью. Мне казалось, что никогда раньше я не видела девушку столь красивую, как эта Мэган. Ее рост, большие глаза, густые брови, пухлые губы, выразительные скулы. А ее фигура... 90–60–90. Моя уже не самая высокая самооценка упала еще глубже. Я думала, что она уже достигла дна, но, видимо, я ошибалась. – О, Луа Бэйкер. Какое удивительное совпадение!
Девушка мгновенно преобразилась, став дружелюбной и приветливой. Очевидно, если бы перед ней оказался не я, она была бы готова проявить свою амбициозность за счет кого–то другого.
Я осознавала, что с такими людьми, как она, важно вести себя уверенно, чтобы избежать их наглости. Но это было трудно соблюдать, когда Мэган выглядела, как Дева Мария.
– Еще раз. Как тебя зовут? – психологический прием. Таким образом я дала ей понять, что ее появление меня абсолютно не смутило. Девушка чувствовала себя неловко. Это было видно по глазам. Краем глаза я видела, как парни переглядывались друг с другом. Видно, что раньше никто так не разговаривал с этой дамой. У меня уже иммунитет на таких.
– Мэган, – уже неуверенно ответила она.
– Мою собаку звали так, – я почесала затылок, дабы показать, что реально вспоминаю питомца. – Она, кстати, подохла два года назад.
Парни здесь не сдержались и начали заливаться смехом. Да, возможно, я перегнула палку, но, по опыту в спортивном интернате, нужно сразу взять змею за шею и придушить. Вдруг девушка начала смеяться – защитная реакция. Психология людей – интересная штука. Не зря я читала четыре книги о психологии. Все–таки пригодились эти знания. Я отстояла свои личные границы.
– Я пойду, – обратилась я к ребятам. Нет, это не из принципа. Я действительно ждала этот фильм. Было бы глупо пропустить его и посмотреть дома. Тем более, я не хотела быть обузой для Джеймса. Мне нужно было вливаться в его жизнь, в его компанию, чтобы он чувствовал себя комфортно.
Мы еще немного пообщались с ребятами (Мэган уже не проявляла такую уверенность, как в первые пять секунд нашей встречи), а затем с Джимом направились к своим шкафчикам. Судьба, должно быть, решила, что наши шкафчики должны быть совсем рядом. Из рюкзака я извлекла нашу детскую фотографию с Джеймсом, где мы в парке с ватой в руках. Нам было около девяти лет на том снимке. Друг улыбнулся, увидев эту фотографию, и еще шире улыбнулся, когда я прикрепила ее к внутренней стороне дверцы шкафчика.
– Хорошо, что существуют фотографии, Джим, – оценивающе посмотрела я на прицепленную мной фотокарточку. – Смотришь на нее и будто переносишься в тот день!
– А ты всегда была выше меня, – парень присоединился, рассматривая фотографию вместе со мной. – Помню, как я из–за этого комплексовал, – да, я в один момент росла быстро, но затем мой рост остановился, как это обычно бывает. – Кстати, ты уверена, что хочешь идти с нами в кино? Я знаю, что ты не особо любишь гулять в больших компаниях.
– Я хочу начать жить, а не существовать, Джим. Хочу жить, как настоящий подросток. Хочу наверстать все то, что пропустила из–за фигурного катания. Да и я хочу больше времени проводить с тобой. Все–таки я очень виновата перед тобой.
– Да брось, – отмахнулся парень, закрыв свой и мой шкафчик, и взял меня за плечи. – Ты же знаешь, что не могу я злиться на тебя.
Мы пошли по своим урокам. Кстати, еще удивительно, что наше расписание почти идентично. Сегодня у нас совпадают почти все уроки, кроме первого. Наверное, администрация специально это сделала, чтобы я чувствовала себя комфортно.
Математика.
Я выбирала себе достаточно легкое расписание, но почему–то математику выбрала посложнее своих знаний. Хотя нет, знаю почему. Я же в двенадцатом классе, мне нужно окончить школьный курс по математике. Я перешагнула на целый уровень. Не знаю, как буду выживать там. Надеюсь на дохлую троечку.
Зайдя в кабинет, я увидела бэйби фэйса и Джона. Господи, как же его звали? Коди? Карпер? Келвин? Точно что–то на «К».
Возможно, у меня сложилось такое впечатление о его внешности из–за того, что парень был голубоглазый блондин, но его взгляд оставался довольно "хулиганистским": ярко–выраженные скулы и густые брови, которые всегда казались нахмуренными. Тем не менее, он проявлял стиль в одежде. В данный момент на нем была бежевая толстовка и черные брюки. По крайней мере, это было лучше, чем у Джима, который предпочитал надевать первую попавшуюся одежду. Впрочем, блондин все–таки не имел "бэйби фэйс". Они с Джоном курили сигареты возле окна, заполняя кабинет неприятным запахом. Почему они такие бесстрашные? Меня сейчас просто вырвет.
«Тише, Луа, они близкие друзья Джима. Какая тебе разница? Каждый гробит свою жизнь по–своему»
Сев за свободную парту, я достала тетрадь и свой белый пенал. Люблю белый цвет, хоть он и маркий.
Вдруг я начала чувствовать, что запах табака приближался ко мне. За парту, которая была перед моей, сел этот бэйби фэйс. Он повернулся ко мне, а я еле держала себя в руках. Люди, которые курят, знают, что от них так несет?
– Мы так и нормально не познакомились, я Клэйн, – а вот как его зовут. Точно! Хоть я и узнала его имя, мне было неприятно говорить с ним. – Надеюсь, твою собаку так не звали.
– У меня никогда не было собаки, – улыбнулась я, а Клэйн удивленно посмотрел на меня. Вдруг я не выдерживаю и достаю из пенала мятную жвачку и протягиваю ее парню. – Будешь?
– Ты до сих пор не можешь терпеть запах сигарет...
Парень послушно взял жвачку, а я вопросительно посмотрела на него. Не успев ничего спросить, к нам зашел учитель. Джим вчера говорил, что знакомил нас с Клэйном в девятом классе. Может тогда что–то было? Черт, а что же было тогда?
Пожилой учитель с бородой взял в свои руки урок. Из всех преподавателей я помнила только мистера Картера. Его нельзя было забыть. На каждом уроке у меня было множество шпаргалок, так как мне было сложно запоминать формулы, термины, аксиомы и прочее. Пока шли уравнения, с которыми даже такому неопытному ученику, как я, удавалось справляться. Но вот математика всегда такова: на уроке кажется, что все понимаешь, а потом, вернувшись домой, оказываешься не в силах решить ни одну задачу.
– Мисс Бэйкер и мистер Дэлонг, я написал ваши примеры. Вперед к доске.
Мы с блондином вышли из своих парт и направились в место ада, пока учитель что–то объяснял другим ученикам. Ну, началось. Только что же все понимала! Еще и внимательно слушала. Тупые тригонометрические уравнения.
– Ты такая недотепа, я в шоке, – шепнул Клэйн и, не спрашивая у меня, быстро решил за меня уравнение, пока мужчина разговаривал с ребятами. – Это же легче легкого.
Он закончил решать мой и свой пример, как повернулся в нашу сторону учитель. Слаба Богу, мужчина ничего не заметил.
– Замечательно, – быстро прошелся по нашим заданиям учитель. – Я, если честно, сомневался, что Вы сумеете осилить наш класс, мисс Бэйкер, но был не прав. Мистер Дэлонг, как всегда идеально. Можете присаживаться.
Не успев сесть за свои парты, прозвенел звонок. Мужчина быстро собрал свои вещи и помчался по своим делам. Ребята тоже начали собирать книги.
– Спасибо тебе, Клэйн, – поблагодарила я парня. – Без тебя я бы не решила это задание.
– Нужно учиться, чтобы тебе никто не помогал, – бросил они и вышел из кабинета. Грубиян. Что я ему сделала? Сам же помог. Его никто не просил.
Странный этот бэйби фэйс, но да ладно. Возможно, у него поздний подростковый возраст. С кем не бывает.
– Проигнорируй высказывания Клэйна, – сказал мне Джон, лицо которого я рассматривала вчера. Да, парень действительно привлекателен. Очень даже. – Сначала может показаться, что он не очень дружелюбен, но ты быстро к этому привыкнешь. Клэйн вполне неплохой парень.
– Да мне все равно, не парься, – ответила я, и мы с Джоном вышли из кабинета.
И парня я не провела в заблуждение. Меня действительно не волновало. Хотя было интересно, откуда ему известно, что я не переношу запах сигарет. Но, видимо, узнать об этом не суждено.
У меня был урок химии с Джеймсом. Первые занятия – как обычно, только конспекты. Но я рада, что оказалась в паре с Джимом. Он хорошо сочетал знание химии с биологией. Теперь у меня есть возможность списывать!
Весь день прошел довольно хорошо. На обеде я сидела с Брайсом, Джеймсом и Джоном. Мэган в компании каких–то девочек, но по ее выражению лица было видно, что ей совсем не нравится, что я сижу с парнями. Ну где мне еще сидеть? В одиночестве, что ли?
– А где Клэйн? – спросил Брайс. – У меня сегодня с ним не было совместных уроков.
– Вон он, – движением головы показал Джеймс на блондина, который стоял в уголке и разговаривал с девушками. Точнее, они с ним разговаривали. Клэйн выглядел так, будто он чисто из уважения стоял с ними и иногда кивал. Так он хотел поскорее обойти их. – Да, у него, что не говори, всегда было больше поклонниц, чем у нас.
– Как это? – не поняла, изобразив удивление на своем лице. – Нет, Клэйн реально симпатичный, но не прям, чтобы «вау», да и грубиян. Ты, Джеймс, и внешне красивый, и общительный. Куда девушки смотрят? – от моих слов парень засмущался, но я говорила серьезно. – Да и Джон с Брайсом более дружелюбные, чем он.
– Клэйн популярен среди девочек своей недоступностью, – ответил Брайс, поедая картофельное пюре. – Он с девятого класса с нами, но никогда ни с кем не встречался. Все называют его аромантиком. Хотя, возможно, еще и асексуален. Или же он занимается сексом не публично. У нас все парни в футбольной команде могут часами напролет говорить о девушках и их телах. Клэйтон не может слушать и уходит самый первый.
Может он, ну, из этих?
– Фу, вы разговариваете о своей сексуальной жизни? – с омерзением спросила я. – Противно! Джим, ты тоже?
– Не, Джеймс, кстати, тоже не любитель говорить о таком, – Джон защитил Джима. – Но он, хотя бы встречался с девушками.
– Да?? И сколько их было?
– Где–то четыре или пять...
– Ты что менял их каждые полгода? – меня не было два с половиной года. Как это успело произойти?
– Ну, типа.
По смеющемся Джону и Брайсу я поняла, что Джеймс еще тот «герой». Я ему не мамочка, но пять отношений за такое короткое время – это много.
Вдруг к нам подсел Клэйн, наконец оторвавшись от своих поклонниц. У него была очень интересная мимика. Непонятно было: в настроении он или нет.
– Мы тут с Луа говорим, что ты девственник, – весьма просто сказал Джеймс, а я слегка ударила его ногой под столом. Такой не тактичный.
– Да, Клэйн расскажи какого быть девственником? – начал поддакивать Брайс. Никогда не была в такой обстановке, где люди не думали, что говорят. Тем не менее блондина никак не задевали слова друзей. Он начал смеяться, но ничего не ответил. Умело сменил тему.
Кто же этот бэйби фэйс такой?