Глава 12.
***
С момента похорон прошло три дня. И все они прошли как будто в тумане. Как будто они прошли мимо меня, а я просто наблюдала за их ходом со стороны. Из другого измерения, из-за непробиваемого и звукоизолирующего стекла, и сколько бы я не кричала, не пыталась выбраться и вернуться в своё тело у меня не получалось. Меня просто-напросто не слышали.
Папа расстался с Натальей и занимался переездом в нашу квартиру и перевозом вещей. Теперь он стал моим законным опекуном. Теперь вроде бы всё должно улечься, встать на свои места, жизнь должна вернуться в своё русло. Но нет. Такое ощущение, что чего-то не хватает...
- Милана, вставай уже. Ты не можешь проваляться в кровати всю жизнь, - Ирина стащила с меня одеяло, но я не двинулась с места, продолжая лежать на животе, обняв подушку. Мне было всё равно.
- Спорим, что смогу? – без всякого выражения ответила я, даже не повернувшись.
- Нет, не сможешь, - она потащила меня за ноги, и у неё это получалось. Когда она успела стать такой сильной?.. Стоп!
Резко поворачиваюсь, и вижу смеющуюся поодаль Ирину. За ноги же меня тащила не она, а Стас.
- Что ты здесь делаешь? – взвизгнула я, отползая подальше и подбирая ноги под себя.
- Меня попросили отвезти тебя домой, даже если ты будешь упираться, пинаться, и т.д. и т.п. Твой отец попросил помощи с ремонтом и твоей транспортировкой, и я охотно согласился, - озорно улыбнулся брюнет, с интересом разглядывая меня.
- О боже, - закатила глаза я, и тяжело вздохнула. - Он думает начинать сегодня? – Я серьёзно посмотрела на парня.
- Вообще-то да, - хмыкнул он. - Вся мебель из вашего дома уже стоит в гараже и во дворе. Похоже, твой отец затеял капитальный ремонт.
- Если хочешь, чтобы я поехала с тобой – отвернись. Мне нужно переодеться.
- Серьёзно? – улыбнулся Стас. - Я – парень. Это все равно, что попросить ребенка не смотреть на прилавок с конфетами, - его улыбка мгновенно выросла до ухмылки на пол-лица, и я кинула в него подушкой, которую он поймал.
- Выйди, - я строго посмотрела на него, готовя очередную, на этот раз последнюю подушку.
***
- Ты серьёзно согласился помочь нам с ремонтом? Или ты придуриваешься? – я недоверчиво посмотрела на брюнета, только-только припарковавшегося около моего дома.
- Вообще-то не я один, - сказал он, отстёгивая ремень безопасности. Я сделала то же самое и вышла из машины.
- А кто ещё? – поинтересовалась я. - Отряд ов? – попыталась угадать, обходя машину. Стас лишь фыркнул.
На пороге я затормозила. Трудно было поверить в то, что ещё неделю назад в этой квартире жила Ольга. Почему она покончила с собой? Что стало причиной? Ведь на каждый суицид есть объяснение, да? Ведь человек не может просто так покончить с собой, без всякой причины? Или может?..
Вопросы вертелись у меня в голове, с космической скоростью сменяя друг друга. Голова немного кружилась, но я вполне справлялась.
- Приглашение нужно? – Стас обернулся, и с улыбкой посмотрел на меня.
- Заткнись, - процедила я сквозь зубы и с громким топаньем переступила порог. Я не узнавала квартиру. Мебели не было, обои были содраны, и вместе со штукатуркой валялись на полу, а откуда-то из гостиной доносился смех и женское хихиканье. Я сразу догадалась, что имел ввиду Стас, когда говорил что не один собрался помогать нам с папой.
- Барби и Кен тоже тут? – я посмотрела на него с немым «Серьёзно?» в глазах.
- Ага. Они сами вызвались. Честно, - он поднял обе руки. Я закатила глаза и прошла в гостиную, откуда доносились голоса.
- Привет, пап, - я подошла к отцу и, обняв, поцеловала в щёку.
- Привет, принцесса, - улыбнулся отец.
- Эй, мы тоже здесь! – возмутилась Ева. Волосы она собрала в высокий хвост (наверное, впервые за всю жизнь), на её щеке была известка, осыпавшаяся со стен и потолка. Но, даже не смотря на тот факт, что она пришла помочь с ремонтом, макияж у неё был такой, будто она собралась на «Топ-модель по-американски».
- Привет Барби. Привет Кен, - я одарила их милой улыбочкой.
- Заткнись. Разве тебе не нужно в школу?
- Ей дали недельный отгул из-за похорон. Осталось два дня, - ответил за меня вошедший в гостиную Стас. Я сразу огляделась в поисках банки краски и кисточки. Я буду заниматься своей комнатой. И я буду многое менять.
- Так, - выдохнула я. - Схожу за краской. Я буду заниматься своей комнатой, - развернулась, и пошла в кладовку, где точно должна быть краска разных оттенков синего и голубого.
- Я помогу. Банки тяжелые, - навязался брюнет.
Я повернулась к шкафу, оставшемуся здесь ещё от предыдущих хозяев, и принялась искать пару завалявшихся с прошлого ремонта кисточек. Стас же взял с пола три банки краски – белую, синюю и чёрную, - и ждал, пока я открою ему дверь.
***
Меня постепенно начало вытягивать из этого убитого состояния. Постепенно. По частям. Но призрак матери не покидал меня. Я видела её во снах, видела гроб с её телом, когда закрывала глаза. Её хоронили в закрытом гробу, и я даже не посмотрела на неё напоследок. Перед тем, как отпустить навсегда.
Все мы пили за упокой души той, кто никогда никому никем не была. Она ненавидела свою мать, избегала отца, оттолкнула мужа, и бросила дочь. Но, не смотря ни на что, дочь её любила.
- Эй-эй. - Он пощёлкал пальцами у меня перед глазами. - Земля вызывает Мышку. Приём.
- А? – я непонимающе моргнула.
- Дальше в какой цвет красить? – рукой, в которой зажата кисточка, он указал на стоящие передо мной банки.
- Синий. Точнее, синий с белым. - Я нагнулась, и налила из банки с синей краски в банку с белой.
- Что ты собираешься делать? – он с интересом наблюдал за моими действиями.
- Вот это, - я выпрямилась и достала из кармана джинсов сложенный в несколько раз рисунок. Эскиз. Пол, плинтус, и немного стены снизу – белые, дальше переход в голубой, из голубого в синий вверх по стенам, синий перетекает в чёрный, который заполняет потолок и немного стены сверху. На потолке – звёзды.
- Вау. А ещё говоришь, что рисовать не умеешь, - похвалил парень.
Думаю, теперь стоит показать ему то, что я нарисовала. Молча, я развернулась и пошла в коридор, где оставила рюкзак. Никто не обратил на меня ни малейшего внимания. Достав из рюкзака папку с парой рисунков, я выбрала тот, который мне нужен и, вздохнув, вернулась обратно в комнату.
- И что это сейчас было? – поинтересовался Стас, складывая руки на груди. Я протянула ему лист.
Там был он. И у него были крылья. Чёрные, ангельские крылья.
- Ангел? – изумился Стас, не в силах оторвать взгляд от рисунка.
- Глупо, правда? – я уставилась в пол. Мне не хватало смелости поднять глаза.
- Это же классно!
- Рада, что понравилось, - улыбнулась я, поднимая глаза. Стас широко улыбался, не в силах оторвать глаз от картинки.
***
Снег. Он прекрасен. Множество снежинок, разных форм, разных размеров, и ни одной похожей! Всю жизнь я любила зиму. Не из-за Нового года, не из-за каникул, не из-за того, что из-за морозов часто отменяют занятия в школе.
Нет. Только за снег. Мне нравилось гулять на улице. Прислушиваться к хрусту снега под ногами. Часто моргать от блестящего покрова земли. Выдыхать облачка пара. Мне нравилось. И сейчас нравится.
- Что ты собираешься делать? – спросила Ева, вышедшая подышать вместе со мной. Сейчас было начало ноября, но снег так и не сходил.
- Ничего, - ответила я. Почти ничего.
Выйдя чуть-чуть вперёд, я подняла взгляд к небу. Ночь была чистая. Луна отбрасывала на снег свет, и от него исходило слабое сияние. Я легла. И мои глаза наполнились звёздами.
- Что ты творишь? – воскликнула блондинка. Но я лишь отдалённо слышала её. Как будто она находилась в сотне километров от меня.
Я была полностью поглощена звёздами. Они были центром моей вселенной. Они спасали меня в трудные моменты моей жизни. Они стали моим домом. И я хочу домой...
- Милана, ты ведь заболеешь! Вставай немедленно! – Ева подошла ближе ко мне. Она стояла прямо около моей головы и, уперев руки в бока, смотрела на меня.
- А есть смысл вставать? Я и так больна, - проговорила я.
- Ты будешь больна, если не встанешь. Твой отец сейчас немного занят, не находишь, а я лечить тебя не собираюсь. Знаешь ли, у меня свои дела есть.
- Да-да. Это дело сейчас в гостиной обои клеит. Так? – нехотя, я подняла голову, а потом поднялась полностью, потому, что тело начало неметь от холода. В волосах были снежинки. Я хихикнула.
- Нет. Он долбокряк, и я ненавижу его. Хочешь секрет? Он встречается с Ириной.
***
Я всё-таки решила прочитать предсмертное письмо Ольги. Моя любовь к ней разбавилась любопытством, растущим день ото дня, а я не хотела, чтобы любопытство переросло в жалость, а жалость – в чувство потери, которое разрушило бы мою жизнь. Я не хочу этого.
«Милана. Мне жаль, что я вынуждена прощаться с тобой так. Действительно жаль. Позволь мне объяснить. Не прерывайся, ладно? Просто читай.
Я любила тебя, как свою дочь. Правда. Ты была для меня единственным человеком на Земле, которого я по-настоящему любила. Я знаю, что мне просто-напросто нет оправдания, и не прошу простить меня. Позволь мне рассказать подлинную историю твоего существования. Надеюсь, тебе это будет интересно.
Меня заставили удочерить тебя, когда мне было двадцать лет. И я ни разу не пожалела об этом. Все шестнадцать лет мои действия были кое-кем мне навязаны. Ты слышала об этом человеке. Если не ты, то Стас наверняка слышал, спроси у него. Аришин. Ты должна быть готова к его приходу в твою жизнь. Поняла? Будь готова. Найди опору. Кто может тебя защитить? Наверное, это Стас. Я знала его мать. Она была замечательной женщиной, и я уверена, что её сын ничуть не хуже её.
В кабинете Владимира, в столе, ты найдёшь папку со сведеньями. Там всё подробно описано. О тебе.
Я не могу писать много, потому что у меня мало времени. Мне нужно доделать одно дело. Прости. Скоро ты узнаешь, какое. Поверь, скоро ты узнаешь всё.
Думаю, я хоть на немного удовлетворила твоё любопытство. Прости меня за то, что я мертва.»