глава девятнадцатая
повествование от лица автора
с того ужасного дня прошла почти неделя, которую рыжая сидела дома, делая себе холодные компрессы и пытаясь наладить двигательную функцию.
ходить она может, это даётся легко, боли почти не чувствуется. но это не та боль, которая обычно бывает при растяжении мышц.
в пятницу утром, списавшись с Эддисон, девушка уверила её, что уже сегодня придёт на вечернюю репетицию.
- а что насчёт школы? ты не придёшь?
нет, сегодня я сижу дома -
но на танцы приду -
- кто бы в тебе сомневался
- нога лучше?
терпимо -
уклончиво ответив на вопрос лучшей подруги, она перевела тему, расспрашивая о школьных новостях. Эддисон всегда всё знала. и как ей только это удавалось?
стоя за дверью репетиционного зала, она не находила в себе силы зайти внутрь. мысли и все слова, которые она собиралась сказать, слились в одну большую непонятную темноту, которая постепенно поглощала её голову.
рука непроизвольно дернула за ручку двери и она со скрипом отворилась, обращая внимание всех на рыжую особу.
она всех громко поприветствовала, на её лице расползалась фальшивая улыбка. уголки губ подрагивали в такт пальцам, которые она несильно сжала другой рукой. унять дрожь по телу не получалось.
она вдохнула носом и выдохнула через рот. успокоилась и взяла себя в руки.
внимание всех присутствующих привлек её внешний вид, который совсем не походил на спортивные штаны или лосины для растяжки. они также робко поприветствовали её.
- вы не представляете как я рада, что сегодня все есть. думаю, что не нашла бы в себе силы сказать это ещё раз кому-либо, - она притворно усмехнулась, когда глаза ее начали слезиться. она в который раз пытается успокоить себя.
она прошла ближе к зеркалам, напротив которых стояли уже слишком знакомые и родные лица.
- Вероника, ты хочешь нам что-то сказать? иначе я не понимаю, почему ты пришла без спортивной одежды и сейчас срываешь занятие, - тренер прервала ее бешеный поток мыслей, отрезвив сознание.
- да, у меня для всех важная новость. вы, наверное, уже знаете, что я недавно растянула мышцы на физкультуре. тогда мы с Эддисон пошли к медсестре и она сказала, что ничего серьезного нет. я делала все ее инструкции, компрессы и физиотерапию.
- мне это уже не нравится, - через толпу девочек протиснулись шокированная Эддисон. рот ее был слегка приоткрыт, в глазах читалось самое настоящее непонимание и негодование.
в голове рыжей неожиданно всплыли слова медсестры, что в скором времени всё пройдёт и репетициям это не помешает. квалифицированный специалист же.
девушка грустно улыбнулась подруге, продолжая стоять перед всеми со стеклянными глазами. чтобы девочки не обратили на это внимание, она на пару секунд опустила голову вниз, прикрываясь волосами.
- сегодня я была в больнице на приёме у хирурга, потому что боль после всех компрессов не проходила долгое время.
- но сейчас же всё нормально, ты же уже не так хромаешь, Ви. всё уже нормально.
- вообщем, мне сказали, что это не просто растяжение мышц, это надрыв связок, - она прохрустела пальцами, сжимая их с огромной силой. - врач сказала, что это очень серьезно и если я хочу хотя бы ходить не хромая, то мне придётся воздержаться от всех физический нагрузок.
голос дрогнул, когда она произносила это. смелости для того, чтобы посмотреть девочкам и тренеру в глаза не хватало.
боль сжимала грудную клетку, сердце перекачивало кровь с огромной скоростью. казалось, будто сердце сейчас само вырвется из груди, делая бешеные кульбиты.
- я больше не смогу заниматься с вами и ходить на репетиции, я ухожу, - слова давались слишком сложно, в горле стоял ком из боли и разачарования.
из глаз, которые теперь она не прикрывала, лились слёзы. самые горькие и болезненные слёзы, которые только могли бы быть. любимое дело, которому она посвятила огромное количество времени и лет, в один миг разбилось на глазах.
танцы были для нее чем-то дорогим и хрупким. она хранила это в маленькой шкатулке в самой глубине души, чтобы никто не смог добраться до тайника.
сейчас этот тайник в виде хрупкой шкатулки летит вниз со скалы, разбиваясь вдребезги.
- простите меня, я правда не хотела, - маленькое тело Картер затряслось от рыданий. она, ссутулившись, заскулила как маленький брошенный котенок прямо при всех.
- боже, ну что ты такое говоришь, иди сюда, - первой среагировала Мелисса, прижав к себе рыдающего капитана команды. девочки присоединились.
- я пришла, чтобы сказать вам всё лично и сказать, что я вас всех люблю. даже если говорила, что это не так, - она, периодически отвлекаясь на сбивчивое дыхание, признавалась всем, что привязалась к каждому.
- о да, ты суровый капитан, тут не поспоришь, - сказал ктотон, стоящий чуть дальше тех, кто прижимался вплотную.
- спасибо блин, - она сказала это так комично, что девочки невольно разразились смехом. он был скорее с горечью, нежели с радостью.
- ну что ты, мы же любя, - кто-то гладил ее по волосам, кто-то по спине.
- я желаю вам достичь всех наших целей и всегда быть первыми. теперь я ваш фанат номер один, - она пыталась приободрить сама себя, но понимала, что выходит плохо.
весь мир для нее рухнул, обрушив все стены, которые она когда-либо строиоа для себя.
тушь давно растеклась по бледному лицу, оставляя разводы. глаза, губы и кончик маленького носа покраснели из-за недавней истерики и не смотря на всё это, она ломается дальше.
раньше она бы сказала, что у нее всё нормально и это совсем не не задевает. ушла бы, а потом всю ночь рыдала бы в подушку. но не сейчас.
она продолжает стоять с девочками в обнимку, давая себя жалеть и проникаться её болью, помогая справляться.
а ведь и вправду становится легче. ты знаешь, что у тебя есть поддержка. теперь опора - не на тебе, теперь эта опора для тебя.
она быстро попрощалась со всеми, оргументируя это тем, что теперь им придется менять постановку в танце для важного конкурса, к которому они все усердно готовились с амлго начата года.
она снова опустила голову, не желая светить миру своё заплаканное лицо. быстро шагая по пустым и холодным школьным коридорам, переходя из одного крыла школы в другое, она сама не замечает, как из глаз начинает литься новый поток слёз.
казалось, она за сегодняшний день выплакала весь свой годовой запас и сил совсем не оставалось. видимо, организм не готов сдаваться так рано.
проходя очередной коридор с опущенной головой, она не сразу замечает преграду на пути. врезавшись в человека, она услышала шелест листов, а потом увидела в паре метров от себя чью-то терадь, выпавшую только что из рук обладателя.
- чёрт, прости меня, - она быстро метнулась за тетрадью, поднимая ее с холодного бетонного пола и протянула парню, ошарашенно глядя в знакомые глаза.
это был он. парень, который разбил ей сердце, растоптал всё живое, что от него осталось и потом плюнул на раздробленные вдребезги осколки.
снова столкнувшись с ней в этом коридоре, он заметно ощутил разницу в прошедшем времени. сейчас она не выглядит такой высокомерной сучкой, как раньше. на ее лице нет привычного недовольного выражения или соблазнительной улыбки.
вместо этого он заметил растекшийся макияж, красный нос и дрожащие губы. от всего увиденного у него самого сердце сжалось.
первая мысль, которая промелькнула в его голове была волнительной, беспокойной. у неё что-то случилось, чёрт.
его заинтересовало это. что же могло произойти у этой безразличной ко всему девушки? плачет из-за парня? какого из?
отогнав мысли, которые ему навязывала ревность, он вдруг подумал, что случилось что-то ужасное. смерть близкого человека? или любимого животного?
что, чёрт возьми, произошло?
в его голове крутилась целая вереница идей, и ни одна из них ему не нравилась. он был обеспокоен, хотя внешне продолжал излучать лишь холод и безразличие, тем самым добивая её.
он принял из её рук выпавшую из-за столкновения тетрадь, а после наткнулся на разбитый вдребезги взгляд янтарно-зеленых глаз, которые сейчас блестели слезами.
не изящно шмыгнув носом, Картер последние пару секунд смотрела на леденящие душу и тело глаза парня. она разрешила себя посмотреть на него на пару секунд дольше, наивно думая, что сможет успокоиться, но не смогла.
мир вокруг замер, оставляя их стоять на расстоянии метра друг от друга. она, не отводя взгляда, почувствовала как по щекам стекает новый, ещё более интенсивный, поток слёз. она продолжила стоять, но глаза закрыла.
вдохнула, выдохнула.
она нашла в себе силы и отошла от него назад, а после собиралась обойти, чтобы поскорее оказаться дома и прорыдать в подушку всю оставшуюся ночь. он, кажется и не собирался говорить ей что-то. хотя, наверняка, было над чем посмеяться.
обходя парня, Вероника собирается покинуть это ужасное здание, которое сегодня больше не может выносить.
услышав тихое чёрт, она чувствует горячую ладонь, обвивающую ее хрупкое женское запястье.