Глава 7
«Те, кто не желает никому подражать, ничего и не сделают».
– Сальвадор Дали –
***
Дни и недели пролетали с невероятно высокой скоростью, а задания по учёбе становились всё серьёзнее, объёмнее и интереснее. В середине ноября, когда наступили тёмные, безлунные ночи, ко мне наконец пришло осознание, что Рождество уже за углом, а значит, я поеду домой.
В университете начались обычные пары и появился новый предмет – маркетинг в мире моды. Весьма интересно, несмотря на то, что я учила основы маркетинга на уроках экономики. Единственное различие в учебном процессе – это смена языка.
Больше всего удовольствия мне доставляют уроки живописи и рисование. Уровень рисования в университете намного выше и профессиональнее. На уроках по рисованию обнажённых тел удаётся по-настоящему изучить и изобразить истинную красоту женского и мужского тела. Мне нравится, что в университете у меня больше возможностей научиться чему-то новому и выйти за рамки привычного.
В связи с началом пар я завела новых знакомых в лице моих однокурсников. Пару дней назад у нас было задание, которое подразумевало под собой совместный поход в музей Виктории и Альберта. Нам выдали специальные пропуски на отдельную выставку работ «Christian Dior», где выставлены первые модели платьев, которые были созданы, а также эскизы и журналы с публикациями первых платьев. Задание по истории моды заключалось в посещении этой выставки и заполнение анкеты с вопросами о ней.
Когда до конца семестра остаётся месяц, профессор Луис решает предоставить нам возможность открыть в себе что-то новое, выдвинув новое задание: сшить один комплект одежды, используя лишь одну ткань, а именно джинс.
Задание подразумевает под собой производство комплекта одежды из легкодоступных материалов, но подход к исполнению с угла оригинальности.
Нам разрешено использовать лишь один вид ткани и три цвета из предложенных: чёрный, белый, красный, синий, фиолетовый и зелёный.
Впервые в жизни мне захотелось рискнуть. Я не сообщила профессору, что использую крашеный джинс и крашу его самостоятельно. Надеюсь, не сильно шокирую комиссию на просмотре, ибо мы должны сообщать все детали касаемо процесса работы. Я сообщила профессору, что буду использовать только чёрный и белый джинс, скрыв от неё тот факт, что будет ещё и фиолетовый.
Посмотрим, как воспримут мою выходку, ведь я нечасто рискую. По правде говоря, я никогда не рискую.
Это место подталкивает меня на новые способы развития своих способностей и на познание чего-то неизведанного мною.
***
Процесс работы слегка затянулся в связи с тем, что я конструировала все элементы одежды на протяжении пяти дней, в то время как некоторые однокурсники брали заготовки и не заморачивались, а профессору сказали, что сами конструируют.
Ненавижу ложь. На протяжении четырёх лет я сталкивалась с однокурсниками, которые часто врали и жульничали, скрывая это от учителей.
В то время как я тщательно работала и получала свои оценки заслуженно, другие получали такие же оценки, как и я, не выполняя работу честным путём.
Мама успокаивала меня, что тем людям это воздастся когда-нибудь и что они пожалеют о сделанном. Возможно, но мне от этого легче не становилось.
Мне до чёртиков было обидно, что я честно стараюсь и не могу себе позволить обмануть преподавателей и выдать чью-то работу за свою, потому что у меня есть совесть. Хотя иногда я всем сердцем желала, чтобы у меня её не было. В некоторые моменты мне бы пригодилось отсутствие совести и честности. Я бы многое смогла сделать намного быстрее и не прикладывать особых усилий, но это не то, что я могла бы взять и выключить.
Я просто не такой человек.
***
В день просмотра мы не виделись с преподавателями. Профессор Роберт, который заведует курсом мужского дизайна одежды, отвёл нас в мастерскую на втором этаже и велел подготовиться.
Никто не понимал, что происходит.
– Выходите по одному на подиум, комиссия вас будет ожидать там, – сказал он.
Как только мужчина захлопнул за собой дверь, все переоделись, и я подошла к своим подругам.
– О-о боже, как же круто ты выглядишь! Ты вроде говорила, что будет черно-белый костюм или я что-то путаю? – ахает Кайла, оглядывая меня со всех углов.
– Эрин, я не помню, чтобы ты упоминала о фиолетовом. Чёрт возьми, это выглядит сногсшибательно! Как ты додумалась до этого? – спрашивает Вероника, всматриваясь в рукава костюма.
Кристап поднимает большой палец вверх.
– Очень круто! Если доведёшь Луис до инфаркта, станешь героем! – Крис подмигивает мне, и я хихикаю.
После поездки в музей с курсом мы с Кристапом сблизились, и он оказался славным парнем. Он американец, но переехал в Лондон пять лет назад. Дизайн одежды заинтересовал его совсем недавно, но у него уже очень хорошо развито чувство стиля. С первых дней учёбы восхищалась его способностью сочетать аксессуары с одеждой.
Мне очень нравятся парни с хорошим чувством стиля. Если учесть то, что я кручусь в этой сфере, это первое, на что я обращаю внимание при знакомстве.
– Спасибо большое. Мне тоже очень понравилось. Я даже не ожидала, что так получится. А добавить фиолетовый была моя идея с самого начала, но я не сказала об этом Луис, поэтому для всех это будет сюрприз! – отвечаю подругам.
Через десять минут к нам заходит профессор Роберт и с каменным лицом осматривает весь наш курс.
– Все готовы? Время выходить! Следуйте за мной.
Мы собираемся в закулисье и выстраиваемся друг за другом в ожидании начала музыки.
С приходом моей очереди я тяжело вздыхаю и молюсь, чтобы меня не исключили из университета за непослушание.
Уверенно поднимаюсь по трём ступенькам и ступаю на подиум. Иду по чёрной дорожке. Вокруг светят прожектора, и я с трудом вижу очертания конца подиума. Когда подхожу ближе, опознаю шесть силуэтов за столом и три камеры: две по сторонам и одна позади комиссии.
Я делаю точку, находясь в двух метрах от комиссии. Замечаю, как профессор Луис судорожно листает мою папке с отчётом по работе, а другие профессора что-то записывают и отмечают в бумагах.
Луис яростно хлопает ладонью по моей папке и резко поднимает взгляд на меня: разочарование и удивление смешалось.
Ну всё! Мне конец!
Зайдя за кулисы, я почувствовала, как ко мне пришло осознание того, что всё это время я не дышала.
Может, не стоило добавлять что-то от себя, а просто использовать два цвета, как я и заявила об этом профессору?
Почему я не сказала о своей затее? Может, она бы не отказала.
Спустя пару минут мы вышли на подиум все вместе и завершили показ финальной проходкой. На этот раз я не смотрела на профессоров. Не хотела смотреть на них, вернее, я не могла.
Вернувшись в мастерскую, мы встали в линию друг с другом, вскоре в мастерскую вошла комиссия. Нас изучали со всех сторон и спрашивали, что нам показалось интересным в процессе, как пришли к дизайну, параллельно просматривая наши папки с отчётами.
Профессор Луис пристально смотрела на меня, и я не осмеливалась даже дышать. Её взгляд пропитан осуждением и недовольством.
Я точно уже исключена из университета.
Что ж... это были лучшие три месяца в моей жизни... я никогда не забуду это время.
Я, конечно, не стыжусь своей работы, но мне жаль, что я не сообщила о дизайне профессору, а занялась самодеятельностью.
После того как все вопросы закончились, комиссия удаляется и мы переодеваемся.
Переодевшись, мы уходим на обед. Через час нам надо будет вернуться в мастерскую и прибраться, ведь в связи с нашими сборами там образовался беспорядок.
– Интересно, как они будут решать, кто поедет на практику? – спрашивает Мона.
– Им предстоит сложный выбор, ведь на нашем курсе пятьдесят восемь человек... – Кайла вскидывает бровь и допивает коктейль.
Я не вливаюсь в обсуждения подруг.
Лишь молча накалываю тушеные овощи на вилку и смотрю в тарелку.
Вдруг раздаётся короткий сигнал, и я лениво тянусь пальцами в сумку.
«Зайди в кабинет учебной части».
Сообщение от неизвестного номера. Читаю его снова и снова, и вскоре приходит ещё одно:
«Сейчас!»
У меня проблемы. Жопой чую, что исключение уже на носу.
Как иронично!
– Мне нужно отлучиться ненадолго. Встретимся в мастерской! – Я собираю поднос с едой и натягиваю сумку на плечо.
– Что-то случилось? – спрашивает Кайла.
– Ты ведь даже не притронулась к еде, – говорит Мона мне вслед, но я не отвечаю.
Осторожно постучав в дверь, я ощущаю то, как меня тормошит. Внутри меня всё пульсирует, а сердце отбивается о грудную клетку.
Можно получить сердечный приступ прямо сейчас? Избавьте меня от этого волнения и боли.
Глубоко вздохнув, я захожу в кабинет учебной части и тут же обращаю внимание на профессора Луис и директора университета, сидящих за столом.
К горлу подступает огромнейший ком, и меня бросает в жар.
Где мой сердечный приступ, чёрт возьми? Я что, много прошу? Один малюсенький инфаркт, ну что, так сложно порадовать меня?
– Здравствуйте... – пытаюсь унять дрожь в голосе, но у меня не получается.
– Здравствуй, Эрин. Садись! – директор указывает рукой на место перед ним с Луис.
Моментально рухнув на мягкий стул, я почувствовала, как мои мышцы напряглись ещё сильнее.
– Знаешь ли ты, почему мы тебя позвали? – спрашивает директор.
– Предполагаю, что это в связи с моей работой на просмотре?
Директор что-то мычит в ответ, и я взрываюсь.
– Я очень сожалею, что не сообщила о своём плане по использованию третьего цвета в костюме. Я лишь хотела попробовать что-то новое и внести часть себя в дизайн. Впервые ослушалась вас, профессор, мне правда жаль! Не знаю почему, но я подумала, что это может стать интересным элементом в дизайне. Я не думала, что за этим может скрываться что-то плохое. Я осознаю свою ошибку и впредь я не буду скрывать значительные изменения в своей работе. Я не знаю, чем я тогда думала, я лишь... – тараторю я.
У меня сильно трясутся руки. Голова раскалывается, а сердце, кажется, уже остановилось.
– Ты жалеешь о сделанном? – спрашивает профессор Луис.
– Не совсем. Мне жаль, что я не поставила вас в известность в самом начале, а лишь написала обо всём в папке. Я довольна своей работой и смогла доказать себе кое-что.
– Что же ты себе доказала? – директор строго спрашивает.
– Что я в силах делать вызовы самой себе и иногда отстраниться от правил ради собственного блага.
Идиотка! Затем всё так прямо говорить?
Я себе могилу собственноручно выкапываю.
– Похвально, что ты так думаешь. – уголки рта профессора поднимаются.
Я поднимаю брови в недоумении смотрю на профессора, а потом на директора.
– Ты отлично себя показала, Эрин, и ты здесь для того, чтобы развить себя как творческую личность. К тому же я была впечатлена твоим решением, – говорит профессор.
Простите, что? Я ослышалась?
– Но как же...
– Мы тебя не будет отчитывать за то, что ты не сообщила о своей идее. Наоборот, мы хотели сказать, что ты отлично справилась. Ты не побоялась осуждений и сделала то, что хотела, – директор перебивает меня.
– Значит...
– Я не собираюсь говорить тебе, что ты сделала неправильное решение, Эрин. Я заметила, что ты отличаешься, когда только увидела твоё портфолио. Тебе нужно было развить себя, и этот университет должен стать твоим помощником в этом. Но... совет на будущее, сообщай мне о своих идеях. Я не люблю, когда меня не воспринимают всерьёз и делают, что хотят. Иногда стоит о чём-то умолчать, но в результате показать себя и удивить окружающих, но только иногда, – говорит профессор Луис.
Мой мозг снова получил доступ к кислороду, и я возвращаюсь в реальность.
– Эрин, думаю, тебе известно, что намечается практика за границу, и двое человек из твоего курса получат такую возможность? – спрашивает директор.
Я киваю.
– Так вот, как ты смотришь на то, чтобы поехать на практику в середине января на три месяца? – спрашивает директор.
Моё сердце пропускает удар.
Что?
– Но как? Почему? Я думала, что из-за сегодняшнего инцидента я была бы последней, кого стоило бы отправлять на практику.
Я правда не понимаю.
– Дорогая, ты оказалась первой, и это обдуманное решение. Сегодняшняя работа показала то, что ты достойна. – Профессор становится мягче.
Господи!
– Я очень благодарна вам за такую возможность и за веру в мои силы. Можно узнать, где будет практика?
– В Нью-Йорке! – с энтузиазмом отвечает директор.
Что? Повторите.
Это тот Нью-Йорк, что находится в Америке?
Я полечу в Америку на практику? Это правда происходит со мной или же я сплю? В случае со вторым вариантом огромная просьба: не будите меня.