Глава 9. Таинственный Мороз
Выпавший снег растаял и превратился в лужи. Грязь противно чавкает под ногами, но я упрямо продолжаю свой путь от остановки пригородного автобуса к входу на территорию «Резиденции».
Природа словно сходит с ума и начало морозного сезона задерживается. Порывистый ветер проникает под куртку. На улице ещё не рассвело, и мне кажется, что в ближайших ёлках прячется скрюченный старичок. Воображение тут же подкидывает мысль, что это таинственный господин Морозов. Мне кажется, что он вот-вот выпрыгнет из кустов и нападёт на меня. Издаю нервный смешок, но на всякий случай ускоряю шаг. Усилием воли заставляю подумать себя о чём-то хорошем. Например, как будет радоваться Ольга, когда получит от меня подарок на Новый год.
Подхожу к пункту охраны. Двое парней сидят внутри сторожки, их видно сквозь окна. Охранники окидывают меня безразличными взглядами и продолжают разговор. Похоже, досматривают только танцовщиц, к обычным горничным они не выходят. Мне же лучше. Прикладываю пропуск к турникету, дисплей загорается зелёным. Я толкаю створки и прохожу вперёд.
Сердце взволнованно замирает, когда я оказываюсь на территории «Резиденции», а страхи и сомнения разом улетучиваются. Вдоль дорожек горят фонари, создавая уютную атмосферу. Домики украшены гирляндами, излучающими тёплое сияние. До сих пор не могу поверить, что я теперь здесь работаю. Иду по идеально чистой каменной дорожке. Ощущение, что я попала в другой мир, ведь здесь нет даже и намёка на грязь.
Захожу в один из новомодных коттеджей с кабинетами для персонала. Внутри строгий ремонт, выполненный в спокойных тонах. Я уже была здесь, когда проходила собеседование в отделе кадров. Стучусь в нужную дверь. Меня охватывает лёгкое волнение.
— Войдите, — раздаётся громкий голос Василисы.
Приоткрываю двери и заглядываю внутрь. Девушка стоит возле шкафа с чёрной папкой в руках. На ней светло-голубой брючный костюм, а волосы собраны в косу, уложенную вокруг головы светлой короной. Интересно, во сколько девушка встаёт, чтобы выглядеть такой опрятной и ухоженной.
— Здравствуйте! Вы не заняты? Можно?
— Привет, проходи...те, — отвечает Василиса. – Давай на ты, не такая уж я и старая, чтобы мне выкали.
— Хорошо, — улыбаюсь я.
— Ждала тебя, — она смотрит на часы, стрелки которых показывают ровно восемь. – Ты вовремя, но лучше приходить на работу заранее.
Василиса кладёт папки на стол и подходит к одному из шкафов, отодвигает дверцу. Внутри висят несколько комплектов одинаковой одежды.
— Какой у тебя размер?
— Сорок два — сорок четыре.
— Отлично. Вот, держи, — Василиса подхватывает одну из вешалок и протягивает мне бело-голубую форму. — Второй экземпляр выдаст Герда Григорьевна, когда сошьют. Стирать и следить за ней будешь сама. Можешь пользоваться нашей прачечной. Думаю, не надо говорить, что форма всегда должна быть чистой и опрятной. Мы лицо «Резиденции» и нам необходимо соответствовать. И никаких перекуров в рабочее время. Нельзя, чтобы клиенты наблюдали персонал в ненадлежащем виде. И вообще, старайся как можно меньше попадаться им на глаза. Будь незаметной.
Василиса окидывает меня цепким взглядом, словно ждёт каких-то слов.
— Поняла, — заверяю я.
— Работа горничной обязывает быть ответственной, ведь именно от тебя будет зависеть комфорт отдыхающих. Ты должна убираться быстро, но качественно. Тебя предупредили, что испытательный срок длится три месяца?
От строгого и официального тона Василисы веет холодом. Становится понятно, что её переход на "ты", ничего не значит. Просто ей так удобнее. Она чувствует себя в «Резиденции» как рыба в воде и если что-то пойдёт не так, она без жалости со мной попрощается. Но я не собираюсь подарить ей такой возможности. Быть ответственной? Легко. За годы, проведённые с младшей сестрёнкой, я неплохо научилась этому качеству. Стать невидимкой для гостей? Окей. Как-нибудь справлюсь.
— Да, в отделе кадров сказали об испытательном сроке.
— Пошли, покажу раздевалку для рабочего персонала, — её тон смягчается, а на губах вновь появляется приветливая улыбка.
Я чувствую себя странно от резких перемен в девушке, но антипатии она во мне не вызывает. Я понимаю, что человек относится к своей работе ответственно и требует того же самого от других. Мы выходим из кабинета и идём по коридору быстрым шагом. Василиса прикладывает браслет к двери с табличкой «Ж». Заходим внутрь и оказываемся в просторном помещении с деревянными шкафчиками вдоль стен и скамейками посередине.
— Здесь мы переодеваемся. Твой семнадцатый, — Василиса протягивает мне браслет с ключом от шкафчика. — Магнитные двери на входе в раздевалку открываются им же, достаточно приложить.
— Спасибо, поняла.
— Ах да, забыла сказать, длинные волосы лучше собирать в тугую косу, — девушка направляется к выходу. — Переодевайся, подожду снаружи.
Форма садится как влитая. Смотрю на себя в зеркало, расположенное на стене, и замираю. Нежно-голубое приталенное платье длиной до колена, рукава три четверти, чуть расклёшенный подол. Белоснежный, словно накрахмаленный воротничок и белый фартук. Пожалуй, эта форма по качеству лучше всех платьев, что висят в моём шкафу. Я собираю волосы в длинную светлую косу, надеваю тёмные балетки, которые принесла из дома и спешу на выход.
— Ого, да ты вылитая Снегурочка, — улыбается Василиса. — Пошли, передам тебя Герде Григорьевне. Она у нас самая опытная горничная. Всему научит. Только слушай её внимательно, она не любит, когда считают ворон.
Гердой Григорьевной оказывается энергичная женщина средних лет. У неё внимательные ясные глаза и приветливая улыбка. Но я понимаю, что не сто́ит обманываться внешней мягкостью, о бесхарактерной горничной Василиса бы не отзывалась с таким уважением.
Женщина знакомит меня с порядками гостиничного комплекса. В дополнение к форме я получаю от неё белоснежный полушубок, меховую повязку на уши, чтобы перемещаться по улицам «Резиденции».
— Ничего себе, — удивлённо произношу я, прижимая к себе обновки.
— Хозяин очень трепетно относится к этому месту и хочет, чтобы его персонал выглядел соответствующе. Наши девчонки в шутку называют форму Сказочным дресс-кодом, а самого хозяина — Морозом, — смеётся женщина, смех у неё приятный и заразительный.
— А вы его видели?
— Может, видела, а может, нет, — улыбается она, а в глазах прыгают хитринки. — Кто ж его знает?
Она разводит руками.
— Как всё загадочно, — говорю я, чувствуя, что эта женщина знает больше, чем пытается показать.
Первый из домиков, который необходимо прибрать, оказывается небольшим. Стены покрыты деревянными панелями, а пол — паркетом. В комнате стоит огромная кровать, застеленная пушистым пледом, рядом кофейный столик, а недалеко от окна — электрический камин. Часть комнаты отделена кирпичной перегородкой и за ней находится небольшая кухня и маленький холодильник.
Под руководством Герды Григорьевны я перестилаю кровать, протираю поверхности. До блеска мою посуду после гостей. Дезинфицирую душевую и туалет и протираю полы. Женщина хвалит меня и провожает меня до следующего домика, а затем оставляет одну, сообщив, что придёт через полчаса и примет работу. Я принимаюсь за дело. Мою, как у себя дома, не ленюсь и не отлыниваю. Бабушка часто повторяет, что если уж взялся за дело, то делай его ответственно или не берись вовсе.
Через полчаса Герда Григорьевна с одобрительной улыбкой принимает мою работу и объясняет, как мне дойти до следующего домика. На пути к нему мне встречается девушка в таком же полушубке, как у меня. Она приветливо здоровается со мной и интересуется, давно ли я здесь работаю. Перекинувшись парой вежливых фраз, мы расходимся в разные стороны. Несусь к третьему по счёту домику, чтобы успеть прибрать его вовремя и не выставить себя с плохой стороны.
Достаю ключ из кармана, но дверь оказывается приоткрытой. Растерянно замираю у входа.
Странно, Герда Григорьевна сказала, что посетители выехали. Возможно, просто забыли закрыть двери.
Заглядываю внутрь. Свет в домике не горит, в самой дальней его части, там, где располагается кухонная зона, кто-то есть. Он стоит ко мне спиной и что-то складывает в огромный пакет. Человек в чёрной одежде с капюшоном на голове. При тусклом освещении он смахивает на гангстера из фильмов.
Грабитель, — мелькает ужасная догадка в моей голове. — Или задержавшийся гость?
Вспоминаю слова Василисы о том, что гостям на глаза лучше не показываться, и отступаю от порога, но ручка цепляется за рукав полушубка и дверь предательски скрипит. Человек в чёрном поворачивается в мою сторону. Волоски на руках встают дыбом.
Я припускаю вперёд, перепрыгиваю сразу, через три ступеньки и сломя голову несусь за домик. Сердце грохочет в ушах. Не хочется потерять работу в первый же день из-за непонятного парня. Я останавливаюсь за домиком и пытаюсь отдышаться.
— Эй, ты зачем убегаешь? — раздаётся над моей головой, я подпрыгиваю на месте. Чуть ниже предплечья сжимаются стальные тиски. Ужас сковывает тело. Он догнал меня и схватил за руку!
— А ты зачем догоняешь?
— Ты убегаешь, я догоняю.
Ага, совсем как в любимом у бабушки советском фильме. Я набираюсь смелости и поднимаю глаза. Рядом со мной стоит не просто высокий, а нереально высокий парень, я едва достаю ему до плеча. Из-под капюшона торчат непослушные русые и слегка вьющиеся волосы. Глаза парня гипнотизируют своей бездонностью. Их цвет чистый, как небо в ясный и морозный день.
Я не чувствую от него враждебности и поэтому объясняю.
— Мне там нужно было прибраться. Просто мне нельзя мельтешить перед глазами отдыхающих.
Делаю вид, что я приняла его за гостя. Так на всякий случай, а то вдруг он и правда, грабитель.
— Я думала домик свободный, а ты ещё не выехал. — Пытаюсь освободиться от его хватки, но он продолжает держать, словно боится, что я сбегу.
Парень окидывает меня заинтересованным взглядом.
— А не, я не выезжаю. Я там привёз. Пошли.
— Куда пошли?
— Прибираться, — он направляется ко вхуду в домик, а я иду следом и мучительно размышляю, как мне себя вести. Бежать к Герде Григорьевне или всё же зайти, а если он меня там убьёт? Его плечи такие широкие, что совсем не внушают доверия. С таким огромным парнем я точно не справлюсь.
— А ты новенькая? Не видел тебя здесь раньше.
— Да, новенькая. А что ты принёс? — задаю ему встречный вопрос.
— Василиса заставила раскидать по домам всякую дребедень.
Я облегчённо выдыхаю, он знает Василису. Меня осеняет догадка, и я тут же спрашиваю о ней.
— Получается, ты тоже здесь работаешь?
— Ага. Разнорабочий. То принеси, это унеси, — подтверждает он.
— Понятно.
Зная новые детали, бежать за Гердой Григорьевной глупо. Хоть мне и неловко и я всё ещё его немного опасаюсь, но захожу с ним в домик. Работа сама себя не сделает.
— Я тогда начну? Очень тороплюсь.
— Конечно, — парень проходит к кухонной стойке.
Я начинаю протирать кофейный столик, а сама тихонечко наблюдаю, как он достаёт из пакета упаковку туалетной бумаги. Успокаиваюсь окончательно и перестаю обращать на него внимание, погружаясь в свою работу. Возвращаюсь из ванной и обнаруживаю, что домик пуст, а я даже не слышала, когда парень ушёл.
День проходит в круговерти из грязного постельного белья, аромата дезинфицирующего раствора. К вечеру я чувствую себя уставшей, но удовлетворённой. Кажется, Герда Григорьевна довольна мной, и это радует.