Инфимум | 16+

«Дорогой дневник, странно обращаться к книге, которую сам пишешь, но сейчас ты единственный, кто знает все мои чувства и мысли.

Прошло два дня со смерти Джози. Несмотря на то, что она была не самой лучшей подругой - смерти не заслуживает никто. Она не оставила ни записки, ни намёка, а значит умирать она точно не собиралась. Полиция сразу же определила это дело в папку самоубийств. Эти два дня я не появлялась в школе, да и плевать, я и без этого знаю, что сейчас все разговоры только о Джози. Девчонки пытаются сделать вид, что сильно скорбят, хотя многие даже не знали её имя. А парни... парни утешают этих девчонок, чтобы залезть к ним в трусы. Обычное поведение подростков: лицемерие, ложь, похоть.

Я смотрю на себя в зеркало каждые десять минут. Не знаю, что пытаюсь там найти, но так замечаю, как синяки под глазами увеличиваются, словно на дрожжах. Я сплю по три часа в сутки, и вторую ночь не вижу Николаса. Постоянно перебираю в голове нашу последнюю встречу под дождём, чтобы не забыть ни один фрагмент, но потом понимаю, что это было лучшее прощание. Да, было много недосказанности, стеснения, возможно, заблуждения, но это лучше, чем кричать друг на друга в порыве ненависти.

Не знаю, поймёшь ты меня или нет, но я пишу этот дневник не только для себя. Ещё три недели назад я была самой обычной девушкой, а сейчас в моей жизни происходит полный хаос. Каждый день мои эмоции были на грани. Я чувствовала, как постепенно сходила с ума, но Кол – мой, не просто наркотик, он моя игла, из-за которой я не могу чувствовать себя счастливой и нормальной. Словно я повидала другой мир, а сейчас желаю там остаться. Я путаю дни, часы, не замечаю, как проходят минуты. Иногда я будто отключаюсь, как просыпаюсь, кажется, что проспала сутки, хотя прошли какие-то секунды. Порой я забываю, что я в своей комнате, забываю имя, как говорить, как ходить. Но я никогда не забываю запах духов Кола, его глаза, ухмылку, я даже помню каждую фразу, что он сказал мне за эти сны.

Я чувствую, как хожу по лезвию и стою на грани... на грани своей реальности.

В какой-то степени, я пишу для мамы, папы, Зои и для Николаса. Этот дневник я второй день не выпускаю из рук, с ним я сплю, ем, даже в душе он охраняет меня на столике у раковины.

Как только мы узнали о смерти Джози, Зои захотела остаться наедине с собой. Она вернулась домой. Я даже не представляю, как ей было тяжело заходить в комнату, где над ней надругайся её же отец. Не представляю, что она чувствовала, узнав о смерти Джо. Не представляю, как она может держаться перед этим миром, словно её сердце из камня.

Смерть Джо изменила нас всех. Френк вернулся в город сразу же, как только узнал о Джо. Он приехал вчера ночью, в пять утра он позвонил в дверь. Конечно, я не спала. Мы проболтали до обеда, точнее, больше молчали. Я видела его усталость, даже казалось, что он винит себя в чём-то. Хотя может вина есть в каждом из нас. Всегда можно всё изменить. Может тогда мы не смогли достучаться до Джо, дали ей не тот совет, а может не стоило ей уходить домой. Мы никогда не думаем о возможных последствиях, или о том, что чувствует человек. Мы все разные: кто-то справляется в одиночестве и только так контролирует свои мысли и эмоции, а кому-то нужна поддержка... искренняя поддержка, чтобы не наделать глупостей, или просто - настроиться жить дальше.

Это не самоубийство. От этого становится ещё хуже. Никто не знал, что она решит сделать аборт самостоятельно, купив каких-то препаратов через интернет. Знаю, что она явно начиталась на каких-нибудь форумах о том, как правильно всё это делать. Принять таблетки, набрать горячую ванну, лечь и ждать. По этому принципу действовала Джо. Она знала, что её ждёт боль, но не подозревала о том, что её организм не справился с этим, после чего открылось кровотечение, и она даже не успела встать, как потеряла сознание. Экспертиза показала, что она умерла не от того, что захлебнулась собственной кровью с водой, а именно от потери крови. Она пыталась держаться до конца, пыталась сделать вид, что так и должно быть, а затем хотела всё исправить, но было поздно... слишком поздно.

Кто бы ни читал мой дневник, знаешь, что сейчас происходит? Моего бывшего парня Френка наградила несправедливость. Он не понимал, что изменял мне. В его голове творился полный хаос, но измена была и расставание тоже. Моя подруга Зои пережила насилие своим же отцом, а затем смотрела, как его садят за решётку почти на десяток лет. До этого она пережила смерть матери, алкоголизм отца, и шла против всего мира, пытаясь выжить.

Эллен - та ещё стерва, но это лишь маска, которую она пыталась держать на себе несколько лет. Она потеряла подруг, отношения, но самое главное - у неё никогда не было родителей. И да, она пыталась наглотаться таблеток, ради внимания. Всё обошлось, но внимания она так и не получила.

Ник самый везучий из нас. По крайней мере, этот парень никогда не жаловался на свою жизнь. Несколько недель назад он кричал о своей любви к Зои, уверяя, что будет всегда рядом с ней. А сейчас этот парень снова закатывает шумные вечеринки в своём доме, где спит со всеми красивыми девчонкам, даже не зная их имён.

И наконец я - девушка, которая живёт в своём же сне, но сейчас я даже теряюсь в реальности. Кстати, я влюблена в парня из своего сна, но совершенно не понимаю, что у него в голове. Возможно, он боится себя, думает, что я фантом и он просто сходит с ума, а может задумывается о том, что вся его жизнь лишь мой сон. За три недели я пережила всё, что случилось с моими друзьями. За каждого я искренне переживала, боялась, волновалась. Я - не моя сильная подруга Зои, мои эмоции построены на том, что я чувствую, видимо поэтому сейчас мой разум пытается оставить моё тело. И ещё, мои родители ругаются каждую ночь. Только сейчас я поняла это. О чём они кричат - не понятно, ясно лишь, что каждый раз о разном.

Мне кажется, что моя жизнь катится к чертям, затем я думаю о своих снах и понимаю, что это лучшее, что могло случиться со мной. Пусть сейчас я живу, как амёба или кусок безжизненного мяса, но пережить такое-, дано не каждому. Конечно, я не знаю почему я и, что это по правде: наказание, дар, случайность или выдумка?

На похоронах Джо были почти все незнакомые мне люди, и я уверенна, что они не знакомы даже с самой Джози. Хотя человеку в гробу скорее всё равно кто пришёл на его поминки. Я постоянно стояла с Френком и пару раз видела вдалеке Зои. Она будто пыталась себя заставить подойти, но не могла. Порой ты пытаешься показать всему свету, какой ты сильный, но в душе у тебя есть любовь, сострадание и боль. И это не слабость, а скорее признак того, что ты живой человек.

Я постоянно чувствовала головокружение, и, наверное, если бы не Френк, то меня бы откачивали люди в белых халатах. Порой моросил дождь, словно само небо плакало и не хотело принимать Джо. Постоянно стояли в голове мысли о том, что я больше её не увижу, лишь на фото, никогда не смогу прикоснуться к ней, не почувствую запах её духов, не услышу голос... этого не случится больше никогда и осознавать это - самое страшное, что может случиться с каждым из нас.

Отец Джо выглядел намного старше, чем был. Видимо шок, усталость и горе дали седину по волосам и глубокие морщины по всему лицу. Потерять единственную дочь. Вы можете представить, что это такое?

Больше всего на свете я хочу сейчас увидеть Николаса. Чтобы он разогнался на своём авто, и я просто потерялась в адреналине. Хочу перестать чувствовать, хочу кричать, плакать, а затем долго смеяться. Хочу отпустить себя, раствориться во времени и забыть свою реальность.

У меня нет такого, что бабочки в животе порхают и я думаю о любви и будущем, нет. Я влюблена в Николаса, возможно, влюблена всем сердцем, но больше у меня некая одержимость. Я хочу уснуть, постоянно, чтобы увидеть его. Хочу провалиться в сон и понимать, что сплю. Хочу жить другую жизнь там, совершенно не думая обо всём, что происходит в реальности. Там есть он - дерзкий загадочный парень, что также, как и я, теряется между разумом и чувствами.»

☽ ☽ ☽ ☽ ☽ ☽

Паб. Уже знаю это место, как родное, хотя была тут пару раз. Пахнет морем, шум волн тихий, едва слышен, но я понимаю, что рядом пирс. Если я очутилась у кабака, значит... Николас!

Забегаю в бар, и в глаза бьёт неприятный приглушённый свет. Снова этот запах мяты, словно на языке, и вонь пропитанного в мебель дыма. Почти никого нет, за барной стойкой сидит... Клейтон.

— Привет. — Пытаюсь выглядеть уверенно, но слышу свой неловкий голос эхом в голове.

— Вот кого, но тебя увидеть здесь не ожидал. — Повернувшись парень пытается сделать безразличный вид, но по его взгляду понятно, что он удивлён.

— Я уже была тут. — Медленно присаживаюсь на холодный барный стул.

— Да, но, как видишь, Николаса здесь нет, а значит я удивлён видеть тебя в этом дерьме, — от парня разит крепким алкоголем, — может теперь ты являешься мне? — хитрая ухмылка отталкивает, ведь я знаю не такого Клея.

— Почему ты пьёшь? — Ещё раз осматриваю бар в поисках Кола.

— Я взрослый мальчик, Грейс, могу пить, когда захочу. — Парень всматривается в стакан, прокручивая его пальцами.

— Да, уж мужской ответ. — С сарказмом говорю я, ловя его бегающий взгляд на своём лице.

— Так почему ты здесь? — Клейтон меняется в голосе.

— Ты думаешь я когда-нибудь могла ответить на этот вопрос? Я появляюсь там, где Кол, но сейчас... — Я замолкаю и снова осматриваю кабак.

— Как ты могла влюбиться в такого, как он. — Клейтон словно говорит сам себе, делая последний глоток виски.

— Клей, ты пьян... — Пытаюсь уйти от этого разговора, но тот резко поворачивается на стуле ко мне, громко ставя на стойку пустой стакан.

— А ты дура. Сегодня я приду домой, лягу спать, а на утро проснусь трезвым и с болью в голове, но у меня всё это пройдёт, а ты так и останешься дурой. — Странно, но эта фраза с его губ не звучала, как оскорбление.

— Клей, ты всё равно не поймёшь... — Говорю я тихо, не отводя глаз.

— Ты думаешь, что тебя никто не поймёт, но ты дитя. Все вы так думаете. Считаете, что вам разрушают жизнь, не дают делать то, что хочется, вот только ветер дуть перестанет, Грейс, придёт здравый смысл - вот сюда, — парень показывает указательным пальцем на свой висок, — и тогда ты поймёшь, что всё это глупость. — Наигранно произносит Клей и заливается смехом.

— Я пойду... — пытаюсь встать, но парень резко хватает меня за запястье.

Он смотрит на барную стойку так, словно она его противник в бою. Слышу, как он пытается глубоко дышать, но всё крепче сжимая мою руку.

— Клейтон... — Как только я произношу его имя, парень словно выходит из транса, ослабляя хватку.

— Посвяти эту ночь мне, Грейс... Может прошу о многом, я просто хочу поговорить... одну ночь. — Он глазами ищет эмоции на моём лице, я лишь на секунду задумываюсь.

Если я появилась там, где нет Николаса, есть ли такая вероятность, что с ним что-то случилось? Или теперь я буду появляться произвольно, независимо от какого-либо человека? Но и вариант Клея я не выбрасываю, может я не просто так появилась именно рядом с ним?

Мы выходим из грязного паба и, не задумываясь идём к пирсу. Перед глазами образ Кола, вспоминаю, как две недели назад мы также шли вдоль пристани, пока он не решил сбросить меня со скалы, а пару дней назад мы танцевали тут же и разговаривали, как нормальные люди. Постоянно перекручиваю в голове его последние слова. Он ведь так и не успел сказать то, что хотел, я всем сердцем чувствую, что он хочет ответить мне взаимностью, но словно останавливает сам себя.

— Как твоя сестра? — Пытаюсь прервать тишину я.

— Ты хочешь поговорить о моей сестре? — От ветра волосы Клейтона развиваются так, что сразу напомнило фильм «Титаник».

— Просто... Николас тогда... — Пытаюсь подобрать слова в надежде, что Клей поймёт меня с полуслова, так и вышло.

— Да, Николас спал с моей сестрой, но мы с ним договаривались, что он не будет трогать мою семью, особенно Барбару. — Клейтон останавливается и пристально смотрит своими большими голубыми глазами на меня, словно хочет сказать что-то ещё.

Я слегка наклоняю голову влево, давая вопросительное выражение, но Клейтон лишь мило улыбается. Во внешности он ничуть не уступает Николасу. Особенно его глаза, неестественно голубые, словно проваливаешься в бездну. Он постоянно пытается сделать так, чтобы я посмотрела в его глаза, может это его коронная фишка?

— Да так, задаю себе вопросы, пытаюсь найти на тебе ответы. — Парень медленно отводит взгляды, и мы идём дальше вдоль пристани.

— Ты можешь просто задать мне вопросы, и я сама дам тебе верные ответы. — Сейчас я даже хочу рассказать всё Клейтону, по крайней мере, если он не будет пытаться вести себя, как козёл.

— Уверенна ли ты, что они верные? — Клейтон сжимает кулаки, а затем резко достаёт пачку сигарет и закуривает одну.

— Я ничему не уверенна. И считаю это нормальным. Ты не можешь быть уверенным в чём-то на все миллион, будущее не предугадать, а значит обстоятельства тоже.

— А я вот уверен. — Делая затяжку, Клей тушит ногой не докуренную сигарету.

— Уверен в чём? — Теперь я пытаюсь заглянуть ему с глаза, но тот пытается увести взгляд.

— Если скажу, это ничего не изменит. — Говорит он холодно.

— Откуда тебе знать, если ты даже не пытался рискнуть?

— Риск не всегда хорошо, порой не рисковать значит защищать себя от... — Парень, нахмурив брови, пытается идти быстрее.

— Остановись. Клейтон! Ты ведёшь себя, как ребёнок! — Я останавливаюсь, крича ему в спину.

— Я? Я веду себя, как ребёнок? — Повернувшись Клейтон подходит так близко, что я чувствую запах терпких духов вперемешку с алкоголем, — Посмотри на себя, Грейс. Ты красива, но наивна. Влюбилась в парня, о котором не знаешь ничего! — парень выдаёт смешок и делает пол шага назад.

— Тогда почему ты не можешь рассказать мне кто он? — На глазах наворачиваются слёзы от некой обиды.

— Влюблённый человек не поймёт здравый ум. Вы слишком разные, Грейс. Я просто боюсь за тебя, боюсь, что он в один день сорвётся из-за какого-нибудь простого слова и...

— Клей, — беру парня за руку и тот переводит взгляд на мой жест, — посмотри на меня, — ещё несколько секунд я молчала, пытаясь подобрать слова, — мне ничего не грозит здесь, я это знаю. — Говорю с твёрдой уверенностью.

— Но ты уже влюбилась, разве это не угроза? — Говорит он шёпотом, поправляя рукой мои волосы.

— Скажи мне, что ничего не изменит? — Умоляющими глазами смотрю на Клея. Понимаю, что ему нужно выговориться, хоть и тяжело, да и я сама не прочь узнать Клея получше.

Клейтон, с самой первой нашей встречи показался мне... не таким, как все в гоночной тусовке. Там каждый пытается привлечь внимание на себя, показать свою фальшивую тёлочку, да и просто с кем-нибудь разжечь конфликт, чтобы было больше азарта при гонках. Но Клейтону, хоть и тоже гоняет, совершенно неинтересно это всё, но при этом он имеет хороший статус в компании гонщиков. В первый день нашего знакомства он делал татуировку у себя на ноге. Тогда он был весёлым, бросая шутки. Мне даже показалось, что у этого парня совсем нет проблем, а если и есть, он относится к ним, как к временным затруднениям.

— Грейс, я не боюсь сказать этого. Это сложно осознать в своей голове, но сказать проще простого. Гораздо важнее, как ты отреагируешь на это. — Парень стоит почти вплотную, глядя на меня сверху вниз.

— Я не уверена, что что-то может изменить мои чувства к... — Не успев закончить, парень осторожно целует меня, будто не желал слушать продолжение.

Горькие губы нежно покрыли мои, затем я почувствовала, как он слегка обвил холодными руками мои щёки. Приятный холодок прокатился от шеи вниз по всему телу. Медленно отстранившись он неуверенно посмотрел мне в глаза, а затем впился в мои губы снова, только более страстно и чувственно. Его правая рука перешла на мою талию, придерживая меня от натиска его больших плеч. Я слегка отстраняюсь и, если честно, даже не знаю, что сказать и как отреагировать.

Я смотрю на Клейтона, его угловатые скулы и мягкие черты лица слишком красивы, под светом уличного фонаря. Пар со рта говорит о том, что он пытается отдышаться, но еле сдерживает себя, чтобы не повторить поцелуй. Он напряжён, но я чувствую некое успокоение на его лице. Он совершенно не жалеет о сделанном, но он прав. Это ничего не изменило.

— Клейтон... — Пытаюсь говорить мягко.

— Не надо. Я знаю. — Говорит он без злости.

— Ты один из лучших парней, что мне встречались, правда. Я знаю, мы знакомы совсем мало, но ты...

— Хороший? Хороший добрый мальчишка? — Клейтон улыбается, искренней милой улыбкой.

— Не надо так, Клей, пожалуйста. — На этот раз я не выдерживаю и слёзы вырываются наружу.

— Не плачь, — парень делает уверенный шаг ко мне и нежно вытирает слезу, проводя большим пальцем по моей щеке, — Николас... вчера на гонках говорили, что он уехал пару дней назад, естественно никому ничего не сказав.

— Почему ты мне это говоришь? — я слегка удивлена, ведь понимаю: что бы не испытывал сейчас Клейтон, и чего бы он не хотел, он принял мой выбор и отнёсся к нему с уважением и... пониманием.

— Я знаю, что он тебя не заслуживает, хотя я и сам не знаю, что в тебе зацепило и меня. Видимо тот факт, что ты вроде бы как ненастоящая уже делает тебя не такой, как все, — парень говорит со смешком, что вызывает у меня кроткую улыбку, — даже сейчас этот Кол неизвестно где.

— Почему ты так относишься к нему? Я думала, что вы были друзьями... — пытаюсь говорить осторожно, чтобы не задеть Клея, но брови его всё равно нахмурились.

— Как чувак с которым можно потусить и что-то обсудить, он крутой. Но у него нет друзей, не то, чтобы я не хотел, скорее он сам считает себя социопатом. — Спокойный голос Клея перерастает в грубый тон.

— Клейтон, мы ведь с тобой... — снова пытаюсь перебить парня, но безуспешно.

— Он не знает сам себя, Грейс, и если ты думаешь, что это стало с ним после появления тебя, то нет, ты ошибаешься! Он всегда был таким! Да оглянись сейчас, — парень делает несколько шагов назад и с ироничным видом расправляет руки в стороны, — где он, Грейс? Он трус. — приближаясь парень сжимает кулаки, пристально смотря на меня, — Трус, который думает, что так он сможет сбежать он всех своих никчёмных проблем! Долбанный трус! Уверен, он сейчас сидит где-нибудь и заливает свои проблемы алкоголем...

— Что? — на этот раз я резко поднимаю голову и встречаюсь с безумным взглядом Клейтона. — Он трус и что он сейчас делает?

— Да тоже, что и всегда. Разносит какой-нибудь бар в драке с очередным громилой, а затем глотает алкоголь, как святую воду.

После этих слов я делаю несколько шагов назад. Пытаюсь поставить мысли по местам. Произношу слова Клейтона себе под нос снова и снова.

— Что с тобой, Грейс? — Клей говорит с некой опаской.

— Мне нужно... мне нужно идти. Прости, Клейтон, ещё увидимся. — С этими словами и бегу обратно к пабу, затем сворачиваю в проулок. Ориентируюсь по длинной зелёной вывеске с еле горящими буквами. Узкая улица, да, я помню её. Пытаюсь вспомнить в голове день, когда мы с Николасом распивали виски на этой дороге. Да, в проулок. Я сделала большой круг, хотя можно было дойти короче от паба.

Именно поэтому я появилась возле кабака. Я лишь сейчас это поняла и даже уверенна, что Николас будет именно на той крыше, что он называет своим тайным тихим местом. Признаю, если бы Клейтон не знал так хорошо Николаса, я бы не додумалась где он. Хотя видимо я знаю его лучше, раз я уже бегу вверх по лестнице к последнему этажу.

Люк отрыт, холодный метал обжигает кожу сразу же, как только я хватаюсь руками. Одной ногой встаю на пластмассовую коробку, второй пытаюсь зацепиться за край люка, чтобы подтянуться.

Здесь ветрено, сжимаю руки перед собой, чтобы хоть немного согреть и поднимаю голову. Темно, но я вижу силуэт. Николас стоит с почти пустой бутылкой в руках на самом краю крыши. Он поднимает руку, делая глоток и резко опускает её так, что начинает качаться. Видимо он парень выпил всю бутылку в одиночестве.

Я тихо делаю несколько шагов вперёд и повсюду вижу капли крови. Ветер поднимается сильнее, я по-прежнему пристально смотрю на Николаса, делая маленький шаг за шагом.

Вижу, как парень слегка качается по сторонам то ли от выпитого алкоголя, то ли от ветра. Сердце сжимается и страх настолько переполняет меня, что я бросаюсь к нему с криком.

— Кол!

От явной неожиданности парень резко разворачивается, когда я уже бросаюсь буквально в метре от него. Обернувшись, правая нога Кола соскальзывает, и тот не может удержать равновесие...

Бутылка падает из его руки на ограждение крыши, затем на бетонный пол.Звук разбитого вдребезги стекла прерывается скрипом, как только я делаюпоследний шаг, наступив на острые осколки битой бутылки.